Загрузка ...В это воскресенье 24 сентября в Германии пройдут выборы в федеральное собрание – Бундестаг. Около трех процентов избирателей – российские немцы. Внимание к этой диаспоре возросло после муниципальных выборов прошлого года. Тогда праворадикальная партия «Альтернатива для Германии» получила большую поддержку среди этой части населения. ZIMA отправилась в самый русский район Берлина Марцан и поговорила с местными молодыми политиками о вопросах идентичности и прогнозах на предстоящие выборы.
Район с самой большой долей выходцев из постсоветского пространства, Марцан даже внешне похож на Россию и страны бывшего СССР: высокие панельные дома (Plattenbau) и торговые центры — нетипичная для других частей Берлина картина. Массовая застройка Марцана совпала по времени с волной миграции российских немцев из республик бывшего СССР в начале 1990-х.
Иммигранты из постсоветского пространства и их дети составляют около 3,5 процентов электората в Берлине. Традиционно эта группа отдавала свои голоса Христианским Демократам в благодарность Гельмуту Колю за возможность вернуться на историческую родину. Однако результаты последних выборов показали, что российские немцы отходят от ХДС, и не в последнюю очередь в сторону более консервативной праворадикальной партии «Альтернатива для Германии». На муниципальных выборах в Берлине в прошлом году АдГ набрала в Марцане 23 процента.
При реальной перспективе преодоления пятипроцентного барьера и прохождения в Федеральное собрание Германии АдГ на выборах 24 сентября, поддержка российских немцев может оказаться важным фактором. Для некоторых российских немцев такая перспектива стала вызовом к действию.
Район Марцан в Берлине
Недалеко от Bahnhof Springfuhl меня встречает Дмитрий Гайдель, 27-летний кандидат в Бундестаг от партии социал-демократов. Дмитрий родился в Ленинграде, а когда ему было три года, его семья переехала в берлинский Марцан. Там он и живет до сих пор.
Дмитрий — самый молодой и единственный русскоговорящий прямой кандидат в Бундестаг из Марцана. Важной частью своей предвыборной кампании он считает сделать так, чтобы немецкое общество не ассоциировало российских немцев с АдГ. «То, что российские немцы голосуют за правых, ненавидят женщин и беженцев, смотрят дни напролет Russia Today и Sputnik – стереотип. Наше коммьюнити гораздо более разнообразное», — говорит он.
Тот факт, что жители Марцана голосуют за правых радикалов, связан, скорее, с их социальным положением, а не происхождением, уверен Дмитрий. Переселенцев из бывшего СССР объединили общие трудности: проблемы с признанием дипломов советского образца, поиск работы, вопрос пенсий.
Улыбающийся с предвыборных плакатов Дмитрий Гайдель — PhD-кандидат и преподаватель права на Юридическом факультете в Полицейской академии. Его выдвижение — попытка cоциал-демократов привлечь молодых избирателей. Многие дети переселенцев из бывшего СССР не видят смысла делать акцент на своем происхождении. «Россия для них всего лишь абстрактная идея, с которой они выросли», — говорит он.
То, что российские немцы голосуют за правых, ненавидят женщин и беженцев, смотрят дни напролет Russia Today и Sputnik – стереотип. Наше коммьюнити гораздо более разнообразное
В отличие от своих родителей, которые выросли в Советском Союзе и не принимали активного участия в политической жизни новой родины, молодые немцы российского происхождения не сильно отличаются от других немцев, считает Дмитрий. Они голосуют согласно своим политическим предпочтениям, а не историческим корням.
Вопрос отцов и детей остро встал в диаспоре российских немцев после присоединения Крыма к России. Тогда впервые политические дискуссии дошли до взаимных оскорблений. «Многих моих друзей родители называли фашистами за сочувствие украинской позиции», — рассказывает Дмитрий..
Реакция российских немцев на присоединение Крыма, санкции против России и громкая история об изнасиловании девочки Лизы (которая впоследствии оказалось неправдой) вызвали большую волну дискуссий о роли про-российских СМИ и их возможном влиянии за предстоящие выборы. «Многие представители старшего поколения российских немцев действительно настроены про-российски, но это не значит, что они голосуют за правых радикалов», — говорит Дмитрий. Он уверен, что социал-демократы смогут взять этот район. Попрощавшись, он отправился обходить квартиры потенциальных избирателей, а я сажусь на трамвай и отправляюсь дальше.
***
В глубине Марцана, почти на границе с Бранденбургом, работает Медина Шауберт. Социальный работник организации «Визион», Медина также занимается политической деятельностью в партии Христианских демократов.
Семья Медины родом из Швабии. Ее родственники жили сначала в Крыму, а потом в Казахстане, где в 1986 году и родилась Медина. «Мы всегда чувствовали себя немцами, праздновали немецкие праздники, — рассказывает она. — Мы думали, что когда переедем в Германию, перестанем себя чувствовать плохо, потому что мы немцы. Но после переезда мы вдруг оказались русскими».
Медина — удачный пример интеграции: 31-летняя девушка свободно говорит на двух языках, учится в университете, занимается общественной и политической деятельностью. От русской части своей жизни она отказываться не собирается. Ее коллеги по партии настороженно относятся к тому, что она так много общается по-русски. Медина же напротив старается использовать русский язык как можно чаще, чтобы те «перестали воспринимать его как что-то ненормальное».
Медина Шауберт (в центре)
Одна из главных проблем российских немцев — идентичность, считает Медина. «Трудно осознать, почему коренные немцы не понимают, что ты тоже немец, только с влиянием российской культуры или других культур: Казахстана, Узбекистана…» — говорит девушка.
Медина вступила в партию Христианских демократов, чтобы участвовать в жизни российских немцев. Отход этой группы избирателей от ХДС сейчас активно обсуждается в партии. Мадина считает, что причина в статистических расчетах: «те, кто изначально избирал ХДС, все еще избирают ХДС, но теперь большая группа российских немцев, которая раньше была пассивной, стала активной, что я считаю хорошим признаком интеграции».
Медина — член сообщества российских немцев при ХДС в Берлине. Похожую структуру ввела у себя и «Альтернатива для Германии». «Они просто скопировали нашу модель, — говорит Медина, — а все сразу стали говорить, что АдГ — единственная партия, которая занимается делами российских немцев. Это не так!»
В своей социальной работе она затрагивает одну из самых больных тем — отношение российских немцев к беженцам. Медина организовывает информационные вечера и кулинарные дни, где участники вместе готовят блюда какой-нибудь кухни. «Конечно, у людей есть свои страхи, но после совместного приготовления пищи беженцы уже не кажутся им «такими плохими», и все с нетерпением ждут следующего вечера».
В своей социальной работе она затрагивает одну из самых больных тем — отношение российских немцев к беженцам. Медина организовывает информационные вечера и кулинарные дни, где участники вместе готовят блюда какой-нибудь кухни.
***
Несмотря на особенную историю, современный Марцан — часть Берлина. Меньше чем за час отсюда можно добраться до центра города, вдобавок джентрификация уже захватывает его западную часть.
В 90-х у района была плохая слава, связанная с предрассудками о русских. «Когда мы сюда приехали, было такое впечатление, что мы попали в трущобы Москвы. В 2000-х район стал сильно меняться, — говорит Медина. — Тот Марцан, который я помню с детства, несравним с тем, каким он стал сейчас».
Но у многих немцев все еще силен стереотип Марцана 1990-х. «Когда я кому-то в западной Германии рассказываю, что я работаю в Марцане, в ответ слышу: «О Боже! Нам тебя так жаль!»», — говорит Медина. К старым стереотипам добавляются новые представления о российских немцах как консерваторах и избирателях АдГ. Редкое немецкое СМИ не обратилось к этой теме. Однако для Дмитрия и Медины ситуация в диаспоре российских немцев не представляется такой однозначной. Выборы 24 сентября покажут, кто ближе к истине.
Фото: Александра Эриксон