Загрузка ...
Одной из самых обсуждаемых тем последних недель стали финансовые проверки, которые якобы ожидают русских в Лондоне. Чего стоит или не стоит ожидать и к чему готовиться, и кого все это коснется? ZIMA спросила об этом главу русского отдела агентства недвижимости Knight Frank в Лондоне Катю Зенькович и юриста и партнера компании Withers LLP Татьяну Меньшенину.
С чего все началось
Все началось в январе 2018 года. Тогда британские власти получили право выпускать «постановления о неясном происхождении средств» – ‘Unexplained wealth orders’ (UWOs). Они позволяют правоохранительным органам арестовывать подозрительные активы неясного происхождения и удерживать их до тех пор, пока владельцы не отчитаются о том, откуда они получили деньги, чтобы их приобрести. Нововведение касается тех, кто в прошлом занимал ответственные государственные должности в других странах или был другим образом тесно связан с миром политики. А теперь владеет в Великобритании дорогостоящими активами (например, недвижимостью), но не может объяснить происхождение своего богатства.
В марте были выданы первые два таких ордера. СМИ сообщили, что это были ордеры на задержание имущества политика из Средней Азии (имя и страна не назывались).
Откуда тревога
Новость быстро обросла комом слухов и догадок. В этот ком внесли свой вклад и британские чиновники, и СМИ, и просто эксперты по всем вопросам из соцсетей.
Первым начал еще в январе министр безопасности Великобритании Бен Уоллес, который, комментируя нововведение газете The Times, упомянул сериал “МакМафия”. Министр сказал, что сериал пусть и вымысел, но современную международную преступность изображает близко к истине и вышел как нельзя вовремя.
Публика, особенно русская, разумеется, восприняла это как намек на предстоящую борьбу с русскими олигархами.
Тревогу усугубило и то, что британские власти заявили, что с помощью UWO могут арестовать любые активы, стоимость которых превышает £50 тыс и происхождение которых покажется им подозрительным. Любое жилье в Лондоне стоит намного дороже £50 тысяч. И тут беспокоиться начали уже рядовые домовладельцы, которые к политике и криминалу никакого отношения в жизни не имели.
Клиенты обеспокоенно звонят, присылают ссылки на статьи в российских СМИ, где пишут, что тут якобы всех русских будут заставлять раскрывать источники дохода.
Глава русского отдела агентства недвижимости Knight Frank в Лондоне Катя Зенькович сообщила нам, что в последнее время клиенты ее компании часто задают вопросы об этой ситуации.
“Появился закон, который никто толком не объяснил, – говорит она. – И на фоне политической ситуации, которая у нас сейчас складывается, и на фоне того опыта, который наши люди получили в России, где действительно что-то могут отобрать, началось беспокойство”.
Юрист и партнер компании Withers LLP Татьяна Меньшенина тоже подтвердила, что беспокойство есть. “Среди русских, да и украинцев сохраняется определенная паранойя, особенно в связи с делом Скрипаля и политической атмосферой. Клиенты обеспокоенно звонят, присылают ссылки на статьи в российских СМИ, где пишут, что тут якобы всех русских будут заставлять раскрывать источники дохода”, – рассказала она.
Так к чему готовиться на самом деле?
“Сейчас мы наблюдаем, как дальше будет развиваться ситуация, – рассказала Татьяна Меньшенина. – По новым правилам сразу несколько государственных структур (среди них и National Crime Agency, и HMRC) могут обращаться в High Court за выдачей таких приказов. Должны соблюдаться следующие условия: человек должен быть ‘politically exposed’ или иметь тесные (например, семейные) связи с политиками или чиновниками. Или у правоохранительных органов должно быть обоснованное подозрение, что он замешан в серьезных преступлениях. При этом человеку должны юридически или бенефициарно принадлежать активы на сумму не менее £50,000. И его подтвержденные легально полученные доходы должны быть относительно низкими, а стиль жизни при этом достаточно высоким.
Теоретически беспокоиться стоит тем, кто занимал достаточно видные государственные посты и в течение этого времени приобрел существенное состояние.
“Этот закон был принят недавно, но обсуждался как минимум год. Поэтому не стоит бояться, что его приняли “специально для русских” в связи с последними событиями. Бен Уоллес не очень удачно упомянул “МакМафию”, но потом даже пытался сдать назад, объяснить, что вообще-то работа над законом шла давно. И это не будет ни в коем случае применяться по национальному признаку и не связано именно с русскими. Он также говорил про предварительный список из 50 человек, но якобы в этом списке русских – не много”, – добавила Татьяна.
Кому стоит беспокоиться?
“Теоретически беспокоиться стоит тем, кто занимал достаточно видные государственные посты и в течение этого времени приобрел существенное состояние. Но если, например, человек был бизнесменом и заработал много денег, а потом стал губернатором или сенатором, то ему будет в какой то степени легче объяснить источник своего состояния”, – рассказывает Татьяна Меньшенина.
Человек должен быть либо вовлечен в политику, либо связан с криминалом. Ну а просто человека, который жил себе и живет спокойно, это не коснется.
Катя Зенькович уверена, что беспокоиться точно не нужно тем из них, кто купил недвижимость в последние два года. “Мы уже около двух лет собираем информацию о происхождении денег от всех покупателей и продавцов – от нас это требует HMRC. Те, кто купил недвижимость в последние два года, вообще чистые. Они уже объяснили происхождение своих денег.
Но и вообще пугаться этой ситуации не надо, даже если покупатель действительно мог быть связан с государственными организациями. Если человек работал, скажем, в “Роснефти” или “Газпроме”, но получал хорошую зарплату или дивиденды с акций и мог купить на нее недвижимость за £1 млн или за £10 млн, то ему беспокоиться не о чем. За эти два года, что существует практика проверки доходов, ни одна сделка по этой причине не развалилась. Да, иногда приходится немножко покопаться с документами, но все через это проходят”.
А что ждет тех, кто купил недвижимость больше чем два года назад?
“Это нововведение затронет только людей, которые попадут в поле зрения властей, – напоминает Катя Зенькович. – По слухам, речь идет о списке из 50 человек, но русских там очень мало. И человек должен быть либо вовлечен в политику, либо связан с криминалом. Ну а просто человека, который жил себе и живет спокойно, это не коснется”.
Зато его коснется другая вещь: по нынешним правилам, когда он будет продавать свою недвижимость, его все равно попросят объяснить происхождение средств, на который он купил дом, скажем, 10 лет назад, и этим надо будет озаботиться прежде, чем выводить объект на рынок. Это уже рутинные процессы, не связанные с UWO, их проходит каждый.
“Теперь у нас около месяца занимают эти проверки. Проблема в том, что у многих людей имущество зарегистрировано на офшорные компании, особенно у тех, кто покупал в 90-е. И нам приходится готовить документы на компанию, находить бенефициаров этой структуры, потом объяснять государству, откуда у бенефициара такие деньги, – рассказывает Катя Зенькович.– Мы сейчас продаем объекты, купленные 5-10 лет назад, но все равно находим объяснения, как именно тогда имущество было куплено. Бюрократии больше, но в целом все решается”.
Как именно надо будет доказывать чистоту денег, если имущество арестовано?
Как объяснила Татьяна Меньшенина, в Англии до сих пор не было прецедентов, поэтому сложно сказать, как именно будут происходить такие процессы. Похожая практика довольно давно, больше 20 лет, есть в других странах – например в Австралии, Ирландии. И она показывает, что если людям есть что ответить на вопрос, о легальном источнике их состояния, то активы не замораживаются, и от людей быстро отстают.
Если у человека не было понятных источников дохода, а потом он вдруг что-то приобрел, да еще и будучи госчиновником, то ему придется нелегко.
“Каждое такое дело уникально, и нет универсального подхода для всех, – объясняет Татьяна. – Для этого мы, юристы, и работаем, чтобы выслушать историю, зафиксировать ее, предоставить документы, что в такие-то годы человек был владельцем понятного и прозрачного бизнеса, который генерировал определенный доход, и у него был легальный источник состояния. Такому человеку будет несложно доказывать, но все равно юристам придется поработать.
А если у него таких источников не было, а потом вдруг что-то приобрел, да еще и будучи госчиновником, то ему доказать будет сложно”.
Однако и госчиновники бывают разные. “Бывают ситуации, когда человека занесло в политику на очень короткий срок, – добавляет Катя Зенькович. – С такими людьми мы и раньше работали особенно тщательно. Иногда сидим и решаем всей командой, с юристами и банкирами, как объяснить местным властям, что человек был два месяца замминистра, но это не отразилось ни на его истории до, ни на его истории после”.
Что будет с имуществом, если оно все же будет арестовано?
“Гипотетически недвижимость может быть арестована (вынесен запрет на ее отчуждение), – объясняет Татьяна. – И даже, при неблагоприятном развитии событий, предоставлении ложной информации и наличии серьезных оснований, конфискована”.
Предугадать что-то более детальное сложно, так как практики в Англии опять же пока нет. “А практика других стран (Ирландии и Австралии) здесь ничего не объяснит. Там речь идет об уголовных преступниках, а не о politically exposed persons, – говорит Татьяна Меньшенина. – Там было, например, так (если сильно упростить): был руководитель преступной группы, который находился на удалении от места преступления и заказывал его исполнителям. Данные на него были, но доказать его причастность было невозможно. Исполнителей судили, а до него добраться не могли.
И для этого и были созданы такие правила, чтобы можно было взять его за чувствительное место и спросить, на какие деньги он приобрел такую-то недвижимость.
Пока не будет несколько судебных дел и суд не примет каких-то конкретных решений, сложно что то предсказать. Но можно уже сейчас предварительно смотреть документы об источниках доходов и оценивать шансы на защиту.
В Ирландии, например, это отлично работало: по ходу объяснения выяснялись разные новые обстоятельства. Не всегда, но в ряде случаев такие процессы приводили к тому, что правоохранительные органы выходили на руководителей преступных группировок. Имущество изымалось как Proceeds of crime. Так общество защищается от преступности.
Но закон в отношении UWO отличается от процессов по взысканию Proceeds of crime. Это новый режим, который потенциально позволяет дотянуться как до руководителей преступных групп, так и до коррумпированных чиновников. Как это будет происходить а деталях – пока неизвестно. Пока не будет несколько судебных дел и суд не примет каких-то конкретных решений, сложно что то предсказать. Но можно уже сейчас предварительно смотреть документы об источниках доходов и оценивать шансы на защиту”.
Другие полезные тексты в телеграме Zima Magazine