Как иммигранты создавали Британию. Часть III: Британия имеет талант

Краткое содержание предыдущих серий

Первые иммигранты в Англии были завоевателями. Они нещадно били местное население, отнимая лучшее, что у него было: ценные металлы, охотничьих собак и выносливых и сообразительных рабов. Но и не жалко: ведь взамен они принесли на остров английский язык, европейскую культуру и основы современной государственности.

Потом все сильно изменилось. Переломным моментом стало Нормандское завоевание 1066 года. С этого года и по самый XVI век волны иммиграции были немногочисленными, слабенькими и беззащитными. Они несли англичанам не огонь и меч, как прежде, но ремесла и торговлю. А англичане за это злобно их лупили.

В XVII веке все опять изменилось, и иммигрант тоже пошел другой – под стать эпохе.

Гугеноты (XVII-XVIII вв.): беженцы с руками из правильного места

Гугеноты (французские протестанты) были первыми в истории беженцами, принятыми Англией. Собственно, само слово ‘refugee’ появилось в английском языке благодаря им.

Убежище гугенотам в 1685 году гарантировал хороший, добрый английский король Карл II. Произошло это после того, как плохой и злой французский король Людовик XIV отменил Нантский эдикт, который разрешал исповедовать протестантизм.

В Англию тогда приехало около 50 тысяч человек, и еще около 10 тысяч – в Ирландию. Такой массовой иммиграции давно (а точнее – никогда) не знали здешние места: за несколько лет в Англию прибыло мигрантов больше, чем за предыдущие шесть столетий.

Вместе со своим скорбным скарбом гугеноты привезли профессиональные навыки. Континентальные купцы и ремесленники издревле были более умелыми, чем их коллеги островитяне: для Франции Англия до самой своей Промышленной революции была чем-то вроде восточной Европы. То есть вроде и Европа, но такая себе: крокодил не водится, не растет кокос, гобелены ткать не умеют, готовить тоже.

Такой массовой иммиграции давно (а точнее – никогда) не знали здешние места: за несколько лет в Англию прибыло мигрантов больше, чем за предыдущие шесть столетий.

И тут в эту не самую передовую страну приезжает огромное число высококлассных профессионалов – кузнецов, столяров и особенно ткачей, которые умеют делать тонкие шелка.

Вы представляете себе масштаб трагедии для местных производителей? Хуже, наверное, пришлось только английским сантехникам в XXI веке, когда на остров приехал миллион поляков.

«Но можно было что-то предпринять? Поступить как в старые добрые времена: так закрутить гайки иммигрантам, чтобы им было невыгодно жить на белом свете? И тем самым “вернуть страну назад”? Ведь был же успешный опыт с евреями и фламандцами?» – удивятся иные.

Но в XVII веке уже было нельзя было мыслить и вести себя  как в XIV. Все-таки за плечами были эпоха Возрождения и Шекспир. Все-таки гугеноты были единоверцы, пострадавшие от гонений. И все-таки их принял сам король.

Поэтому гугенотов приняли хорошо и разрешили им жить, работать и молиться богу так, как им хотелось. Историки наших дней, рассуждая о гугенотах, отмечают, что это были образцовые, идеальные беженцы, которым в целом очень повезло.

Так вот. Они моментально развернули свои производства. Уже к началу XVIII века текстильная индустрия в Англии расцвела буйным цветом, полностью изменив отношение аристократии к моде. Пошить хорошую одежду из недорогого и готового сукна стало быстро и не так затратно, как прежде, и довольные люди стали гораздо чаще обновлять свой гардероб.

Первое поколение этих ткачей особенно охотно селилось в районе рынка Спиталфилдс у самой границы лондонского Сити. Во-первых, это было дешево и сердито. А во-вторых, за пределами города за ними меньше приглядывали гильдии. Так что теперь вы знаете, почему вокруг рынка Спиталфилдс так много улиц с французскими названиями.

Еще от гугенотов в этом районе осталось множество характерных просторных домов с необычно широкими для Лондона тех времен окнами. Это были одновременно дома и фабрики местных ткачей, которым для работы было нужно хорошее освещение. И несколько церквей и часовен, самая известная из которых – La Neuve Eglise («Новая церковь») на Брик-лейн.

Об этой замечательной церкви надо сказать пару слов отдельно. Она была построена в самом сердце Ист-Энда – той части Лондона, которая всегда была самой бедной и поэтому принимала у себя разнообразных иммигрантов, от гугенотов до евреев и бенгальцев. История La Neuve Eglise – это краткий курс всей истории иммиграции в Лондон: она меняла хозяев так же часто, как Ист-Энд – обитателей. До 1809 года это была протестантская церковь наших гугенотов, потом ее уступили миссии, распространявшей христианство среди евреев, но в этом качестве она послужила людям всего на десять лет. Затем она долгое время была методистской церковью, пока в конце XIX века не стала синагогой, в которую ходили евреи, иммигрировавшие из Польши и России. А в 1976 году ее уступили мусульманам из Бангладеш, которые в ней молятся и сегодня.

Что они дали Британии

Тут есть много о чем поговорить. Хотя бы то, что они развили текстильную индустрию и обжили окрестности рынка Спиталфидс, кэп (см.выше). Стоит только помнить, что в Лондоне мало что бывает вечно, и процветающая община ткачей-гугенотов в Ист-Энде обеднела и в XIX веке исчезла, не выдержав конкуренции с импортом.

Но не только этим они были славны. Знали ли вы, например, что 270 лет (с 1724 по 1995 год) английские бумажные деньги печатало семейное предприятие, которое было создано гугенотами? Бумажная фабрика в Хемпшире была основана братьями Порталями, Анри и Пьером Гийомом, которые детьми прибыли в Англию из Бордо, спасаясь от чувств верующих.

У этой волны иммиграции было очень много известных и талантливых потомков – от Дафны Дюморье, Лоренса Оливье и Александра Маккуина в Англии до Джорджа Вашингтона в Америке и династии Фаберже в России.

Гугенотом были сэр Джон Хублон, первый глава Банка Англии. Его портрет  до 2011 года украшал банкноту достоинством £50. А также известный актер XVIII века Дэвид Гэррик, да и многие другие прекрасные люди, которые много сделали для страны.

Кстати, в последующие столетия талантливый ген(ий) гугенотства еще не раз давал о себе знать: у этой волны иммиграции было очень много известных и талантливых потомков – от Дафны Дюморье, Лоренса Оливье и Александра Маккуина в Англии до Джорджа Вашингтона в Америке и династии Фаберже в России.

Разумеется, их потомства много и среди обычных людей. В Лондоне, например, в 1710 году они составляли целых  10% населения. А в Плимуте – вообще треть. Считается, что каждый шестой британец сегодня имеет кусочек гугенотского происхождения.

Евреи: второе пришествие (XVII-XX вв.)

Евреи – народ не менее талантливый, а главное, очень жизнеспособный. Везде, где им хоть немножечко давали жить, они пускали крепкие корни и раскидистые и плодоносные ветви.

В 1290 году им отказали в английском жительстве – и они уехали в Европу. Но в XVII веке при Кромвеле один предприимчивый амстердамский издатель по имени Манассе бен-Израиль все-таки сумел уговорить лорда-протектора снова разрешить евреям селиться в Англии. Так началось второе пришествие евреев в Англию, которое длилось до XX века и в котором было несколько заметных приливов.

Эта инициатива Кромвеля, надо сказать, встретила сопротивление среди английского нобилитета. Вообще Англия в плане антисемитизма была парадоксальной страной: если в России, например, евреев не любили главным образом необразованные люди, то на острове почему-то нервничали высшие слои.

Было это в 1656 году. Несмотря на разрешение, поначалу евреи в Англию не стремились. К началу XVIII века счет лондонским евреям шел на сотни, и у них в Лондоне был всего один храм – синагога Бевис-Маркс (для сравнения – у гугенотов в то время было уже полтора десятка церквей). Это старейшая лондонская синагога, которая действует и поныне.

Первыми в посткромвелевские времена были сефарды из Испании и Португалии. Эти иммигранты были очень не бедные. Как и в прошлый раз, еврейская иммиграция привезла в Англию деньги и активно пускала их в оборот. В XVIII веке они контролировали каждый двенадцатый фунт английских инвестиций и каждый двадцатый фунт внешней торговли.

Позднее в Англию поехали евреи победней. В XIX веке была большая волна из Германии, а после убийства Александра II евреи, опасаясь погромов, побежали из России. Вместо капиталов они привозили в Англию все больше умелые руки и умные головы.

Для многих евреев из восточной Европы Англия часто была перевалочным пунктом на пути в Америку. Еврейская иммиграция в США в XIX и начале XX века была намного масштабнее, чем в Англию. Но кое-кто все-таки застревал на острове.

Последняя значительная волна иммиграции пришлась на ХХ век, когда евреи бежали из нацистской Германии и подконтрольных Гитлеру стран. Но об этой трагической странице еврейской истории надо будет рассказать отдельно.

Что они дали Англии

Как и гугеноты, еврейская иммиграция подарила Англии в первую очередь огромное количество талантливых людей. В отличие, например, от еврейских общин в России, которые вынужденно жили своей замкнутой жизнью и мало интегрировались в русскую среду, в Англии у евреев было гораздо больше возможностей заниматься бизнесом, наукой, политикой и общественной деятельностью. Уже в 1753 году им разрешили получать подданство, и с этого времени они создавали Британию наравне со всеми прочими ее жителями, поэтому отслеживать какую-то отдельную еврейскую историю бессмысленно.

Среди знаменитых евреев Британии прошлых столетий и их потомков – английские Ротшильды, финансировавшие британскую войну против Наполеона, и Бенджамин Дизраэли, первый еврей, ставший премьер-министром. Из евреев (или их потомков), бежавших из Польши и России, были, например, основатель торговой сети Tesco Джек Коэн из Лодзи и сооснователь Marks & Spencer Майкл Маркс, еврей-литвак из Слонима, а также скрипач Иегуди Менухин.

«Так что, неужели никаких типично еврейских вещичек они с собой не привезли?» – ехидно спросите вы.

Привезли, конечно. Британский быт обогатился, например, еврейской едой – бейгелами и пастрами. Не так, конечно, как американский, но все же.

Но главное – именно еврейских иммигрантов обвиняют в том, что они научили англичан жарить рыбу в кляре. И якобы в результате этого эксперимента по пересадке гастрономических ценностей появился такой чудной уродец, как «фиш энд чипс» – несъедобная и вредная дрянь, по недоразумению считающаяся английской народной едой.

Обвинение почти такое же чудовищное, как кровавый навет, который тоже, как мы помним, изобрели в Англии.

Продолжение следует. А предыдущие серии тут:

Про римлян, англосаксов, викингов и норманнов

Про первых евреев и фламандцев