Пять главных шедевров Лондонской национальной галереи

Жители Лондона обычно ходят в музеи исключительно на открытие новой громкой выставки. Распроданные на месяцы вперед билеты, суета, шум, толпа перед каждой картиной. Удовольствие от такого погружения в прекрасное зачастую сомнительное. Поэтому мы решили напомнить вам о постоянных экспозициях лондонских музеев. Просторные полупустые залы, величайшие шедевры мировой живописи и все это в открытом доступе. В сегодняшнем выпуске арт-колонки мы прогуляемся по крупнейшему собранию классического искусства – Лондонской национальной галерее.

Ян ван Эйк – «Портрет четы Арнольфини»

Пожалуй, самая узнаваемая работа Национальной галереи – парный портрет супругов Арнольфини кисти нидерландского художника Яна ван Эйка. Эта картина считается одной из самых загадочных в истории искусства. Она появилась словно из неоткуда. Среди примитивных мадонн и угловатых миниатюр нидерландских художников XV века вдруг родился шедевр, на котором можно разглядеть мельчайшие детали обстановки, написанные с фотографической точностью. Идеально прорисованные поверхности тканей, сверкающий металл, камень и дерево, игра бликов и отражений. Картина так выделялась среди других, что некоторые даже заподозрили художника в хитрости. Английский художник Дэвид Хокни придумал целую теорию об огромном вогнутом зеркале, с помощью которого Ван Эйк якобы проецировал отражение на холст, а потом обводил его. Впрочем, идея Хокни с треском провалилась, столкнувшись с историческими фактами: голландские мастера в XV веке еще не умели выдувать таких больших стекол.

Зеркало – ключевой элемент картины Ван Эйка и самый непонятный. Прямо по центру картины за спинами семейной пары виднеется круглое выпуклое зеркало. В нем идеально отражаются очертания комнаты, открытое окно, стоящие перед зрителем герои и даже… художник, который рисует супругов. И действительно, на стене красуется надпись «Ян ван Эйк был здесь». Кстати, художник – не единственный обитатель зеркального отражения. За его спиной виднеется профиль еще одного мужчины. Кто этот человек? Случайный гость или участник происходящего?

Кстати, а что именно здесь происходит? На этот вопрос тоже нет однозначного ответа. Большинство искусствоведов уверены, что это парадный портрет семейной пары, написанный уже после смерти супруги. О том, что героини нет в живых, намекают потухшие над ее головой свечи и изображения сцен из Евангелия после смерти Христа на стороне женщины. Хотя, с такой же вероятностью можно предположить и противоположный сценарий. Перед нами не окончание брака, а его первые мгновения, и Джованни Арнольфини с женой здесь изображены в день свадьбы. Пусть вас не смущает огромный живот женщины – это всего лишь складки ее роскошного одеяния, в XV веке такой фасон был в моде.

Отношения между героями тоже не вполне прозрачны. С одной стороны – трепетные соединенные руки супругов и символ верности – собака. А с другой, лежащие на окне фрукты напоминают о яблоке и грехопадении. Все ли было гладко между супругами? Еще один вопрос без ответа. 

Поль Сезанн – «Большие Купальщицы»

Лондонцам невероятно повезло – в Национальной галерее хранится единственный в Европе экземпляр «Больших купальщиц» Поля Сезанна (остальные три достались американским музеям). Эта картина изменила облик искусства, положив начало авангарду. Благодаря открытиям «Купальщиц» Сезанн был признан «отцом современного искусства» и предтечей кубизма. Что же такого революционного в «Больших купальщицах»?

На первый взгляд – вполне обыденная сценка с обнаженными женщинами, кто таких не рисовал. И действительно, Сезанн берет зауряднейший сюжет в живописи — обнаженные тела на фоне природы. Но делает из него нечто невообразимое. Вместо привычного природного пейзажа и соблазнительных изгибов женского тела возникают какие-то тяжелые неповоротливые массы, раскрашенные в разные цвета. Купальщицы и вовсе напоминают глыбы камня. Впрочем, «каменные» у Сезанна не только люди, но и деревья, вода, да и сам воздух. На картине полностью отсутствует пустота – одна живописная глыба вплотную примыкает к другой.  После невесомых и солнечных мазков импрессионистов сезанновский тяжелый и плотный воздух выглядит почти устрашающе.

Написанные на закате жизни «Большие Купальщицы» — последние, но далеко не единственные в наследии художника. Купальщицы и купальщики – это один из самых любимых сюжетов Поля Сезанна. На протяжении своей жизни художник сотни раз возвращался к любимому мотиву. И с каждой новой купальщицей все сильнее и сильнее проступал главный принцип творчества художника – изображение не тел и предметов, а абстрактных скоплений материи. В последних четырех «Купальщицах» он наконец добивается того, что восприятие предмета больше не диктуется его внешней формой.

Кстати, с купальщицами Сезанна связан один забавный факт. Несмотря на то, что одной из главных тем его творчества была обнаженная натура, художник никогда не пользовался услугами натурщиц. Сезанн страдал патологической боязнью прикосновений, избегал женщин и предпочитал писать обнаженную натуру по фотографии. Впрочем, никакого правдоподобия в изображении тела Сезанну уже не требовалось. Он открыл новую эру в живописи, где художник творит свои вселенные, не обращая внимание на реалистичность.

Винсент ван Гог – «Подсолнухи»

Национальной лондонской галерее удалось заполучить главный натюрморт из знаменитой серии вангоговских «Подсолнухов». Картины с цветами Ван Гог начал писать в 1888 году, вскоре после переезда в Арль. Все лето он ждал приезда своего друга и коллеги Поля Гогена. Ван Гог очень стеснялся скромности своего жилища и чтобы сгладить впечатление своего гостя, решил украсить комнаты цветочными натюрмортами. Так родилась идея написать серию картин с подсолнухами.

Подсолнухи из Лондонской галереи написаны откровенно упрощенно, будто бы детской рукой: горизонт обозначен тоненькой синей линией, фон не имеет глубины и похож на раскрашенный картонный задник или на детский рисунок. Сами цветы тоже написаны плоско. И только пара склонившихся в сложном ракурсе подсолнухов выпадает из этого нарочитого примитивизма. Именно они делают полотно живым, делают его настоящим. Маленькая деталь вырывает картину Ван Гога из орнаментальности и уносит ее в реальность. Ван Гог смешал в одной картине совершенно обычные, земные цветы, согнувшиеся под собственной тяжестью, и фантастические творения природы – которые и не цветы больше, а маленькие светила, собранные в вазе.

Уильям Тернер – «Последний рейс корабля «Отважный»».

Сложно себе представить английский художественный музей без суперзвезды британского искусства Уильяма Тернера. В национальной галерее собраны многие его работы, среди которых и легендарный «Последний рейс», который теоретик искусства Джон Рескин считал «последней абсолютно совершенной картиной из всех им (Тернером – ZIMA) написанных», а писатель Уильям Теккерей считал лучшей «из всех, что когда-либо украшали стены любой академии или сходили с мольберта любого художника».

Идея этой картины пришла к нему в весьма печальных обстоятельствах: он провожал в последний путь своего друга лорда Эгремонта и внезапно увидел, как по Темзе несколько небольших буксиров тянут за собой огромное судно. Это был ветеран Трафальгарской битвы, корабль «Отважный». Он отслужил свое и шел в последнее путешествие, на кладбище кораблей в Ротерхайте. Эта приговоренная к забвению громада так поразила Тернера, что он немедленно принялся за работу. Переживания от смерти друга смешались с впечатлениями от последнего пути гигантского корабля, в результате чего полотно обрело немыслимую глубину.

Картина произвела фурор на выставке в 1839 году в Королевской Академии. Это было самое пронзительное и светоносное из полотен Тернера. Корабль не изображает свет, а буквально светится изнутри. Чтобы добиться такого эффекта, Тернер даже пожертвовал исторической правдой. В реальности «отважный» был темно-желтого цвета, но на его картине он белый, словно сотканный из невесомого облака и отраженного света. Как будто дух, уже более не принадлежащий этому миру. В противовес бестелесному паруснику, тянущий его буксир нарисован черными красками.

Тернер считал эту картину одной из своих лучших работ (и у него были на то основания!). Он отказывался продавать ее и до самой смерти хранил в своей мастерской, как талисман.

Диего Веласкес – «Венера с зеркалом»

Еще одна культовая картина, доставшаяся жителям Британии, –«Венера» знаменитого испанца XVII века – Диего Веласкеса. В то время на родине Веласкеса свирепствовала строгая церковная цензура. Никаких вольностей вроде обнаженного женского тела или античной богини любви испанские художники себе позволить не могли. Но во время своей поездки в Италию Веласкес увидел очаровательных Венер Джорджоне и Тициана и решился написать свою версию. К счастью, он пользовался расположением испанского короля, благодаря чему даже обнаженная женская фигура с вполне отчетливым эротическим подтекстом сошла ему с рук.

В отличие от картин итальянских художников, Венера Веласкаса – не совершенная античная богиня, а настоящая земная женщина. Известно, что он писал ее со своей возлюбленной, итальянской красавицы. Обратите внимание, что отражение ее лица в зеркале размыто – так художник помог сохранить своей модели анонимность. В отличие от классического изображения дремлющей и бездейственной Венеры, художник изобразил действие – его Венера смотрится в зеркало. Такой необычный ракурс сразу притягивает внимание, зритель оказывается в святая святых древней богини. Она разглядывает собственное отражение, а мы подсматриваем ей через плечо.

Судьба этой картины складывалась очень непросто. В 1914 году английская суфражистка Мари Ричардсон ворвалась в Национальную галерею и распорола холст мясным ножом. За свой поступок девушка оказалась в тюрьме и даже написала об этой истории в своих мемуарах. К счастью, картину удалось восстановить и спустя сто лет она все еще приковывает к себе взгляды гостей Национальной галереи.

Об еще одной знаковой картине,  хранящейся в Национальной галерее, почитайте в статье «Действительно ли «Мадонну на скалах» написал Леонардо?».

Фото: Wikipedia.