Загрузка ...
В Лондоне Трамп и предвыборная агитация. Что подумает журналист, когда редакция в такой ситуации отправляет его на встречу, тема которой — проблемы гендерного равноправия в бизнесе? А вот пусть журналист Дмитрий Сошин, которого ZIMA делегировала на Зимний форум Российско-британской торговой палаты, сам и расскажет, что он подумал. И не ошибся ли в итоге.
Я, честно говоря, опасался, что попаду на феминистское мероприятие в худшем его проявлении и что на следующее утро — если, конечно, я до него доживу — из диктофона на меня польются бесконечные истории о поломанных женских карьерах, корпоративном заговоре серых пиджаков против серых юбок и харассменте. Так что на форум я прибыл в слегка взвинченном состоянии.
В просторной, украшенной изящными колоннами аристократической зале Химического Королевского Общества — наверное, так выглядела комната, где на своем первом балу блистала Наташа Ростова, — около сотни хорошо одетых гостей фланировали под портретами великих химиков, пили кофе и угощались овсяным печеньем. Мужчин, кстати, было заметно больше. Разговаривая с ними, женщины улыбались, некоторые даже кокетничали. Ни одна не выказывала недоумения, когда джентльмены предлагали подлить кофе или сходить за печеньем. Думаю, если бы кто-то предложил тур вальса, никто тоже не стал бы возражать. Милая атмосфера старого аристократического дома немного успокоила мои нервы.
В комнате говорили по-русски и по-английски, и это неспроста. Устроитель мероприятия, Российско-Британская торговая палата (РБТП), обычно в начале декабря организует рождественские коктейли, но на этот раз, очевидно, было решено обновить формат. Не говорить о праздниках за месяц до их наступления — разумное решение. Но не обсуждать в таком обществе и в такое время Брекзит и антироссийские санкции — это меня озадачило.
Но на этом настоял Алф Торрентс, управляющий директор РБТП. Он объяснил гостям, которые к этому времени доели печенье и расселись в уютной библиотеке Химического общества, что подиум отдан достигнувшим корпоративных высот женщинам, и мужчины не должны их перебивать. Перебивать, впрочем, не хотелось: мужская аудитория в этот вечер услышала много любопытного о себе и о том, как надо, а главное — как не надо вести себя с коллегами противоположного пола.
Начать с того, что из шести участниц этого разговора четыре родились в Советском Союзе, и это увело нить дискуссии туда, куда вряд ли решился бы ступить остроносый сапожок западного феминизма. Российские бизнес-леди сразу огорошили аудиторию: в России на рынке труда женщины чувствуют себя лучше, чем на Западе. Это наследие советских времен.
Например, как рассказала Альфия Самохвалова, заместитель генерального директора золотодобывающей компании «Петропавловск», женщины задают тон не только в финансовом отделе, юридической службе и в отделе кадров компании. На четырех ее предприятиях в Благовещенске «молодых девчонок сажают за руль больших самосвалов», и руководству это выгодно: они не пьянствуют и не ломают дорогую технику. В «Петропавловске» женщины успешно руководят заводами, работают главными инженерами, и все мужчины, по словам Самохваловой, относятся к этому «с пониманием». Женщина, считает она, «должна доказать способность занимать высокую позицию, а мужчины — ценить ее вклад». Я чуть было не выкрикнул с места: «Золотые слова!», но побоялся.
Рядом с Альфией Самохваловой сидели с серьезным видом британка Тара Кемлин-Джонс, основательница компании TCJ Fintech Advisory, и американка Эмили Олсон, вице-президент BP Russia. И всем своим видом давали понять, что им куда важнее, чтобы у женщин не только была возможность порулить самосвалом, но и чтобы перед ними открывались двери — нет, не в метро, а в высшие эшелоны бизнеса. А с этим дела пока обстоят так: по данным на июль 2018 года, в советах директоров компаний первой сотни FTSE было только 29% представительниц прекрасного пола. Тара и Эмили не стали напоминать Альфие, что она — вообще-то единственная женщина среди-топ менеджеров «Петропавловска», а в совете директоров этой компании семь мужчин и две женщины, причем женщины имеют статус неисполнительных директоров. Для сравнения: в совете директоров BP — 7 мужчин и 5 женщин.
Тара Кемлин-Джонс — сторонница «hard targets». То есть считает, что надо активнее изменять законодательство, нормативные акты и корпоративные правила, чтобы в крупном бизнесе женщин-директоров, президентов и управляющих становилось больше. И, разумеется, бороться за равноправие в зарплатах и привилегиях. Российские участницы круглого стола с этим согласились. Но при этом они считают, что силой подобные реформы насаждать нельзя — по крайней мере, в российском корпоративном мире. Ведь у российских мужчин в отношении прекрасного пола куда меньше стереотипов, чем в той же Британии. На работе все равны.
Юлия Чекунаева, директор по рынкам капитала и стратегическим инициативам группы En+, вспомнила, как, будучи молодым специалистом, отпрашивалась у шефа на свидание в Большой театр. «Отпустите меня, — попросила она начальника, — ведь я же девочка!» На что шеф ответил металлическим голосом: «У нас в отделе нет мальчиков и девочек, у нас на службе только кредитные инспекторы».
Тара Кемлин-Джонс ответила на это другой поучительной историей. До начала 1980-х в ведущих симфонических оркестрах Америки почти не было женщин. Когда они приходили устраиваться на работу, им говорили: мы берем лучших музыкантов, и это, конечно же, мужчины. Тогда кто-то предложил проводить слепые прослушивания. Гендерный состав в оркестровых ямах с этого момента сильно изменился.
Но как этот музыкальный опыт адаптировать к бизнесу? И будет ли он применим везде — ведь в России и на Западе разные корпоративные культуры?
Альфия Самохвалова и Юлия Чекунаева не считают, что в российской бизнес-среде так уж сильны гендерные стереотипы. Позже, общаясь со мной в кулуарах, Альфия призналась: когда в 2001-м она впервые оказалась в лондонском Сити, то «испытала больше сексизма, чем дома, от мужиков, от горнорудных дел мастеров». По ее словам, формулировки многих присылаемых из Лондона документов в российских штаб-квартирах вызывают улыбку. Например, «выполняйте анти-рабское законодательство»! Что это такое? «От нас, — продолжает свою мысль Альфия, — требуют, чтобы в совете директоров было больше женщин! Но как быстро найти специалисток подобного уровня в нашей горнодобывающей сфере?» Защиты и понимания, говорит она, требуют, скорее, российские мужчины: им не положен оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком. Неплохая шутка, я оценил.
Западным участникам дискуссии напомнили, что в российской власти много женщин, и там они играют далеко не последние роли. Эмили Олсон, она начинала карьеру лоббистом в Вашингтоне, наверняка знает, как найти с ними общий язык. В московском офисе BP она всего семь месяцев. Активно учит русский и собирается привезти из США в Россию своих дочерей. Политические разногласия между Москвой и Вашингтоном ее не волнуют: BP в России уже 30 лет, напомнила она мне в частной беседе, и деловые люди всегда найдут возможность договориться.
Что бы она посоветовала работающим в бизнесе девушкам? Не бояться просить повышения зарплаты: не попросишь — не получишь. И ощущать себя в первую очередь женщиной, мамой, а уже потом профессионалом. Что ее больше всего раздражает в поведении мужчин на работе? «Когда заходишь в комнату переговоров, мужики обычно о чем-то шутят, смеются, но завидев тебя, сразу замолкают. Мужчины, продолжайте шутить!» И говорить с женщинами о футболе.
Как выяснилось, Эмили Олсон (и Тара Кемлин-Джонс, кстати, тоже) любит смотреть футбол. Я, правда, забыл уточнить, какой футбол предпочитает госпожа вице-президент BP: европейский или американский. Еще она терпеть не может, когда мужчины боятся сказать правду в глаза. Ей так и хочется крикнуть: не бойся, я уже взрослая девочка! Кроме того, она не любит, когда мужчины предлагают ей кофе. Все-таки — не любит, хотя, казалось бы, какой в этом сексизм?
Тему «недопонимания», неумышленного или осознанного, подхватила Алиса Графтон, партнер лондонской нотариальной конторы Cheeswrights. Она заметила: когда во время совещания женщина высказывает свое мнение, мужчинам часто кажется, что она на них давит, действует агрессивно. Из-за этого многие молодые бизнес-вумен стараются не обострять отношения, их мнения остаются неуслышанными.
Что остается женщинам в большом и полном опасностей океане бизнеса? Помогать другу, пока мужчины не разберутся в собственных чувствах. Аюна Нечаева, глава европейских и первичных рынков Лондонской фондовой биржи, напомнила о золотом умении знакомиться с полезными людьми, создавать сеть контактов. Женщины, достигшие в бизнесе командных высот, должны протянуть руку выпускницам бизнес-школ.
После этих слов я ожидал из зала ироничных реплик о женской солидарности, но оттуда, напротив, раздались слова поддержки. Комментарии и вопросы в основном шли от мужчин. Один из них, седовласый британский промышленник, расчувствовался и вспомнил свой российский опыт середины 1990-х. «Кто является двигателем экономики России? — спросил он, обращаясь к участникам дискуссии и залу, но, не дождавшись версий, сам и ответил: — Бабушки!» Это слово он с гордостью произнес по-русски. Пока, мол, мамы с папами на работе, бабушки нянчат дома внуков, смотрят рекламу по телевизору и решают, на что тратить семейный бюджет. Этому британцу надо вручить орден за проникновение в самое нутро русской жизни: я с детства знал, что без бабушки мир остановится.
Жаль, далеко не все английские предприниматели и предпринимательницы готовы приехать в Россию, чтобы впитать эту земную мудрость. Но Альфия Самохвалова знает, как это исправить. Ее компания всерьез думает о том, чтобы приглашать к себе на стажировки выпускниц английских горнорудных школ. Видимо, для того, чтобы они на себе смогли оценить преимущества гендерной политики в российском бизнесе. Ну и пообщаться с нашими легендарными бабушками, конечно.