Загрузка ...Всего столетие назад у женщин было гораздо меньше прав и привилегий, чем сейчас. Всем добропорядочным леди полагалось удачно выйти замуж, смиренно вести быт, воспитывать детей и непременно во всем поддерживать супруга. Но среди них находились и бунтарки, которые наплевали на стереотипы и занялись «непотребными» делами: наукой, политикой и искусством. Рассказываем об этих смелых англичанках.
Афра Бен (1640—1689)
Отношение к писателям и поэтам всегда было неоднозначным. Стихи, сонеты и романы читали повсеместно, но за спиной авторов их шедевры называли «бумагомарательством». Мужчинам общество говорило: «Пиши, если желаешь, мне это безразлично». Женщин оно осыпало насмешками: «Писать вздумала? Да кто ты такая?!». Ответ на этот вопрос дала женщина по имени Афра Бен — бывшая воспитанница католического монастыря. Сбежав от пострига в одну из британских колоний, она встретила там раба-афроамериканца, взяла перо и бумагу и написала первый антиимпериалистический роман. Откуда в хрупкой девушке взялась такая дерзость — непонятно.
Афра родилась в районе Кентербери в семье цирюльника Бартоломью Джонсона и его жены Элизабет Денам, которая работала кормилицей в богатой семье. Когда мисс Бен исполнилось 23 года, родители отправили ее в поездку на реку Суринам. Любопытная девушка осматривала тамошние красоты и охотно общалась с местным населением. По возвращении в Англию она, помимо ярких впечатлений, привезла законченный роман «Оруноко, или Царственный раб». Разумеется, Афра не рассказала никому о рукописи и поступила, как большинство англичанок ее возраста — вышла замуж. Ее избранником стал немецко-голландский купец Йохен Бен, который уже через два года брака со своенравной Афрой сыграл в могилу. Статус вдовы не отразился на жизнелюбии кокетки. Она задалась целью укрепить свои позиции в высшем обществе и попутно познавала все грани бисексуальной любви.
Моралисты были в шоке, но заглушить энтузиазм писательницы не могли. Убежденная монархистка Афра поддерживала семью Стюартов, в особенности герцога Йоркского. Когда монарх попал в ссылку, миссис Бен посвятила ему пьесу «Скиталец», где много раз назвала покровителя «избранником Бога».
Хвалебные оды позволили Афре Бен завоевать доверие и короля Карла II, а также пробиться в общество писателей, ученых и мыслителей при дворе. К этому времени восходящая звезда английской литературы бойко высказывалась в адрес политики. Она яростно защищала партию тори, аристократов и духовенство, а партию вигов высмеивала в нелестных эпиграммах. Во время англо-голландской войны Афра выполняла секретные поручение Карла II в Антверпене и сообщала королю о вражеских планах в тайной переписке, используя псевдоним Астрея.
Увы, монарх не спешил с вознаграждением, так что храброй сердцем Афре Бен пришлось посидеть в тюрьме. Благо некий аноним оплатил все ее долги, что позволило узнице начать профессиональную писательскую деятельность. Связи с лондонской элитой помогли добиться успеха. Из-под пера Афры лились романы, любовные повести, театральные пьесы, стихотворения и новеллы. Причем все они были проникнуты откровенной эротикой. Афра прожила долгую жизнь и доказала, что женщина может зарабатывать на жизнь творчеством. После ее смерти многие девочки угрожали родителям, что они сбегут из дома и начнут писать стихи.
Мэри Бил (1633—1699)
В XVII веке искусство было исключительной привилегией мужчин, пока традицию не нарушила леди по имени Мэри Бил. Современникам казалось, что кисти и краски этой англичанке вручила сама судьба. Мэри родилась в семье священника, который в свободное от проповедей время баловался живописью и водил дружбу с профессиональными художниками. Дочь с интересом наблюдала за отцом и сама нередко отображала окружающий мир на холсте. Мэри настолько привыкла к творческой атмосфере родного дома, что и замуж вышла за художника-любителя. В семье царила абсолютная гармония, пока Лондон не накрыла Великая эпидемия чумы. Супруги сбежали в провинцию, муж потерял работу, и Мэри решила превратить любимое хобби в неплохой доход.
Так, она стала рисовать портреты местной аристократии. Господа смотрели на женщину с мольбертом свысока и были уверены, что она потерпит фиаско и уедет без вознаграждения. Наперекор ханжеству и традициям Мэри Бил совершила невозможное. Люди на ее картинах были как живые, ткань струилась по телу плавными линиями, а на фигуру падал теплый желтоватый свет, как будто невидимый смотритель держал перед ней канделябр. Слух о парадных и вместе с тем интимных портретах кисти Мэри Бил облетел весь Лондон. Художница вернулась в столицу и открыла студию на знаменитой улице Пэлл-Мэлл. Муж новой звезды английской живописи не впал в депрессию. Несмотря на уязвленное самолюбие, он последовал за супругой. Без дела не сидел, а, наоборот, взял на себя роль подмастерья и домоуправленца: готовил краски для жены, заботился о детях и следил за финансами. У пары родились трое сыновей. Все они пошли по стопам матери. Однако когда Мэри умерла, о ее работах несправедливо забыли.
Маргарет Энн Балкли (1792/1795—1865)
В прошлом любая аристократка могла упасть в обморок даже при виде мыши в гостином зале. Неудивительно, что общество оберегало прелестных леди от нервных потрясений и не позволяло им заниматься науками, тем более медициной. Однако раз в столетие рождалась самоотверженная девушка, которая хотела только одного — спасать человеческие жизни. Именно такой и была англичанка по имени Маргарет Энн Балкли.
О ранних годах первой женщины-хирурга известно мало, хотя биографы уверены в одном: ее не интересовали туфли и платья, а вот вскрытие лягушек было по душе. Незадолго до совершеннолетия Маргарет призналась родителям, что хочет стать врачом и возражений не примет. Подробности семейного диалога скрыты в глубинах прошлого. Известно лишь одно: амбициозность красавицы поддержали родственники и помогли поступить на медицинский факультет Эдинбургского университета при условии, что она переоденется мужчиной и возьмет себе имя Джеймс Бэрри.
Маргарет, не медля, согласилась и уехала. Для всех любопытных соседей придумали легенду, что мисс Балкли отправилась в кругосветное путешествие с матерью. Тем временем Маргарет познавала искусство врачевания, стала лучшим студентом на курсе, получила диплом с отличием и вернулась в Лондон. Для повышения квалификации ей предстояло только сдать экзамены в Английский королевский хирургический колледж.
На тот момент Маргарет полностью вжилась в образ Джеймса Бэрри. Отбросив страх, она попросилась на службу в британскую армию. Сначала трудилась в госпитале в Челси, затем перешла в Королевский военный госпиталь в Плимуте, где 7 декабря 1815 года получила повышение до помощника хирурга и звание лейтенанта. Чуть позже Маргарет отправилась в Кейптаун, чтобы лечить раненых солдат британской армии.
Долгие годы она была практикующим хирургом и стала первым врачом, который сделал кесарево сечение, сохранив жизни и матери и ребенку. По иронии судьбы, люди не так бурно отреагировали на подвиг хирурга Джеймса Бэрри — ведь он был мужчиной. Сенсационная новость прогремела лишь в 1865 году после смерти Бэрри. Горничная, которая обмывала его тело, стала утверждать, что перед ней мертвая женщина. Британское правительство засекретило информацию, так что правда о Маргарет Балкли всплыла только в 50-х годах XX века.
Мэри Эннинг (1799—1847)
Поиски сокровищ были расхожей забавой многих девочек и мальчиков из простых английских семей, ведь в детском воображении даже осколок разбитой бутылки казался не мусором, а ценной реликвией. Но для одной англичанки по имени Мэри Эннинг «ковыряние в земле» стало делом всей жизни и прославило ее, как первую женщину-палеонтолога.
Девочка родилась на юге Англии в небольшом портовом городке Лайм-Риджис, который окружали живописные бухты, скалы и меловые утесы. Помимо свежего морского воздуха и благодатной тишины эта местность также славилась изобилием окаменелостей времен юрского периода — «антиками». Бедные горожане проводили часы на побережье в поисках камней и змеиных позвонков, чтобы потом благополучно продать их туристам. Семья Эннинг не была исключением. Отец работал плотником, мать занималась домашним хозяйством, а Мэри после уроков в воскресной школе буквально заболела геологией и всегда помогала родителям.
Лучшим для промысла временем считались зимние месяцы, когда штормовые волны размывали берега и выносили «антики» на сушу. Главное — успеть собрать их до отлива. Клан Эннингов преуспел в этом опасном деле и успешно торговал диковинками, пока в 1810 году отец семейства не скончался от туберкулеза. Его обязанности взяла на себя Мэри.
Однажды 12-летняя девочка обнаружила часть скелета ихтиозавра, потом два скелета плезиозавра и множество ископаемых рыб, которые научное сообщество Лондона не могло даже классифицировать по семантике животного царства. Молва о юном натуралисте разнеслась по всей Англии, а она тем временем совершенствовала знания с новообретенной подругой Мисс Филпот. Девушка снабжала приятельницу литературой по геологии, учила делать зарисовки и писать антологии. В возрасте 18 лет Мэри получила известность среди коллекционеров и профессиональных археологов, ее имя постоянно фигурировало в газетах. К сожалению, заслуги Эннинг приписывались другим громким именам. Пока Британский музей охотно покупал останки динозавров, найденных дочерью плотника, Мэри открыла «Лавку окаменелостей Эннинг», куда захаживали светила геологии и даже саксонский король Фридрих Август II.
Первой женщине-палеонтологу приходилось бороться с нищетой и снобизмом научного сообщества. Только после смерти Мэри Эннинг люди признали ее вклад в развитие науки. Сам Чарльз Диккенс не раз восхищался женщиной, которая заслужила бессмертие поисками динозавров, хотя начинала путь ковыряниям в песке и изучением скал Дорсета в компании своей любимой собаки.
Ада Лавлейс (1815—1852)
При взгляде на эту красивую англичанку в пышном платье с кринолином, невозможно догадаться, что она была гениальным математиком и первым программистом на территории Великобритании. Августа Ада Кинг, графиня Лавлейс, родилась 10 декабря 1815 года в Лондоне. Ее отцом был знаменитый поэт и основатель романтизма в литературе Джордж Байрон, а матерью — Анна Изабелла Милбенк. Возможно, Ада могла бы стать великой писательницей, но родители девочки развелись, когда ей был только месяц. Тогда лорд Байрон не проявил характерной для себя галантности. Подписав документы о разводе, он навсегда покинул Англию, а мать вернулась к светской жизни, оставив дочь без внимания.
В детстве Ада часто болела. Ее мучили постоянные приступы головной боли, сопровождавшиеся ухудшением зрения, а после перенесенной кори она долгое время оставалась парализованной. Однако все это не помешало уму девочки развиваться с невероятной скоростью. Она обожала математику и даже загорелась идеей научиться летать. Но в отличие от других детей, малышка Лавлейс упрямо решила воплотить фантазию в жизнь с помощью науки. В свободное от учебы время Ада изучала анатомию птиц, искала материалы для псевдо-крыльев и даже подумывала об использовании паровой тяги.
Эксперименты прекратились, когда в 1833 году Ада познакомилась с прославленным математиком Чарльзом Бэббиджем. Профессор был поражен интеллектом девочки и пригласил ее взглянуть на прототип своей разностной машины. В итоге Ада так сдружилась с ментором, что в течение девяти месяцев занималась переводами его лекций и пыталась объяснить алгоритм, по которому аналитическая машина могла вычислить число Бернулли. Фактически Ада Лавлейс, или как ее прозвали коллеги «Волшебница чисел», описала работу компьютера — искусственного интеллекта, который сможет сам создавать формулы, музыку и живопись. Современные ученые до сих пор спорят, была ли Ада Лавлейс первым информатиком и программистом. Однако факты говорят, что именно эта леди ввела в программирование термины «рабочая ячейка» и «цикл».
Эммелин Панкхерст (1858—1929)
Имя этой англичанки до сих пор вызывает дрожь, поскольку ни одна женщина не боролась за права своего пола с такой одержимостью. Эмили родилась в Манчестере в семье политических активистов, так что уже в возрасте восьми лет она познакомилась с движением суфражисток. Мать и отец хотели для дочери мирной и тихой семейной жизни, но у девочки были свои планы на будущее. После окончания педагогической школы в Париже, она вышла замуж за Ричарда Панкхерста, который много лет поддерживал кампании за избирательные права женщин. Эммелин родила супругу пятерых детей, а уже потом занялась карьерой, попытавшись пробиться в ряды левой Независимой лейбористской партии. Ей отказали в членстве, поэтому она коротала время в попечительском совете для бедных и таила злобу.
В 1903 году после смерти мужа Эммелин Панкхерст основала женский социально-политический союз (ЖСПС). Эта активистская организация также боролась за предоставление женщинам избирательных прав и бравировала девизом «Не словом, а делом!». На самом деле они сильно подорвали психику английского общества. Женщины под эгидой Панкхерст оскорбляли все политические партии и не раз приговаривались к тюремному заключению. Мирные попытки подарить британкам право голоса продолжались до тех пор, пока громкие угрозы на митингах не переросли в мародерство. Лидер движения и все члены ЖСПС начинали с шумных протестов под окнами парламента, затем срывали выборы либеральной партии, плевали в лица полицейским и, мягко говоря, вели себя дико. За все годы насильственных акций Эммелин Панкхерст не добилась желаемого и закончила свою жизнь в доме престарелых. Несмотря на это, ее упорство восхитило многих женщин даже за пределами Великобритании и стало манифестом нынешнего феминизма.