Английские заметки украинки. Часть 9: «Мамское»

Как только на работе я героически починила интернет, отважно перегрузив роутер и впечатлив девочек-коллег бравадой, мол, нет, мне не страшно дергать проводочки, я из Украины, я вообще ничего не боюсь… — судьба решила сбить с меня спесь и подбросила встречу с Ней. 

Нет, ну не прямо сразу. Сначала, отпросившись из кафе на заветные 20 минут, я мчалась за сыном Игорем в школу. Потом, увидев вечное «кроссовки на тетрадках в рюкзаке, дневничок в кармане куртки, недоеденный сэндвич в закутках мешка со спортивной формой», пыталась убедить ребенка, что и в шесть лет люди вполне способны осознанно складывать собственные вещи (не «как красивее», а как лучше). Потом остановилась у скамейки, чтоб показать, как именно все нужно разложить. И тут — Она. 

Маленькая серенькая пушистая. Наверно, даже милая. Слегка дрожит всем телом и, кажется, пытается отгрызть скамейке ногу. Одним словом — мышь. 

Вы не подумайте, здешних животных я люблю и понимаю… Даже не сильно удивлялась, когда, увидев заблудившуюся собаку, знакомые англичане с криками: «Это же не ребенок! Она же правда пропадет!» – вызывали полицию. Или, вот, например, когда лисица выскочила из темноты, чуть не попав мне под колеса, я не сигналила, не возмущалась, а задним ходом уползла подальше и до сих пор не езжу той дорогой, хоть это и толкает на изрядный крюк. Да что там! Вон, когда олени ночью под окнами моей квартирки принялись хрюкать страшным басом, я не впала в истерику, а лишь послала смс хозяевам, интересуясь, не опасно ли для нашего green house нашествие диких кабанов. И белок — даже тех, что прыгая с ветки на ветку по-жабьи растопыривают лапы, — уже почти не считаю сумасшедшими…

Короче, я тут свыклась с окружающей природой максимально. Верней, мне так казалось до момента, пока я не узнала, что тут бывают мыши. Они — мой верный, давний, странный и совершенно неконтролируемый триггер, вызывающий панику. 

Я завизжала и мгновенно оказалась на высоченном парапете в двух метрах от зверушки. Немногочисленные прохожие — парочки держащихся за руки пенсионеров, мамы, забравшие детей из школы и тоже сортирующие рюкзаки, спешащие по делам муниципальные работники — застыли, недоуменно глядя на меня и явно выбирая, нужно помочь или не нарушать границы.
— Вау! — искренне восхитился моей ловкости сын.
Мышь обдавала нас обоих мощной волной презрения, даже не глядя в нашу сторону и продолжая заниматься своими делами.

Я представила происходящее со стороны. Очень глупо. Если я правда так боюсь, то почему не бросаюсь спасать сына? Если не правда, то отчего сижу на парапете? Пытаясь засмеяться, я внезапно разревелась. И поняла, что мышь тут вовсе ни при чем.

Дело было, конечно же, в Андрюхе. Недавнее известие о его гибели, уверена, всех-всех-всех подкосило.

«Хороший парень» применительно к нему — не штамп, не ироничное ничто, а точная и искренняя характеристика. Он жил для окружающих — знакомых и незнакомых соотечественников, а для себя и обожаемых жены и дочки все собирался, да так и не успел.
Мы с ним работали когда-то пять лет плечом к плечу (вернее, комп к компу) – делали компьютерные игры. С ним невозможно было оставаться просто коллегами — он сразу, как только релокейтнулся со своей родной Донетчины в Харьков, стал Другом. Мне и моей семье. Столько проговорено всего «за жизнь», сколько нахожено вместе по городу в рассуждениях о новых проектах! Он, кстати, все, что напридумывал тогда, позже воплотил! По сей день самые любимые игры на планшете маленького Игоря — Андрюхина работа. И даже 10 лет спустя, когда общение свелось к взаимным теплым, но редким поздравлениям с праздниками, в ответ на странные запросы, типа «талантливейшая художница ищет работу в мультимедиа, но не разбирается в компьютерах», он живо вызывался помочь… Не только мне. Всем-всем.

И, разумеется, когда пришла война, он сразу пошел защищать нас от захватчиков. И делал это, судя по отзывам побратимов, не только эффективно, но и эффектно – воодушевлял своих (наверное, так же, как нас в офисе когда-то), брался за самые сложные задания… И вот, его убили. Те, кто мизинца его не стоят и, возможно, даже не понимают, какое зло творят, подчиняясь приказам о нападении на чужую страну.

Когда-то он – один из самых храбрых и несдающихся людей на свете – считал меня своей командой, а теперь я так по-идиотски его разочаровываю, подняв визг на всю улицу из-за мыши… Конечно, от рыданий тут не удержаться.

— Вот новое свидетельство того, что люди произошли от обезьян! — вернул меня в реальность сын. Я было поразилась схожести наших мыслей, но не тут-то было:
— Ведь два варианта всего — или все создал бог, или все-таки «от обезьян». Но бог ведь не такой дурак, чтоб заставлять девочек бояться мышей? То-то!
Деточка сам собрал свои вещи и, подойдя к моему парапету с дальней от мыши стороны, спросил, намерена ли я спуститься или решила на работу опоздать. Я тихо слезла. Увидев, что проблема разрешилась, улица отмерла, и все, включая нас, вернулись к своим обыденным делам, будто ничего и не случилось.
Но ведь случилось. Ведь случилось, ведь случилось…

Уже в кафе меня нагнал звонок. На связи был ни кто-нибудь, а сам директор игоревской школы.
— Только не это! — хотела я сказать, когда он представился. В том смысле, что английский мой еще не так прокачан, чтобы легко все понимать по телефону, и мне, конечно, не хотелось бы в первый же разговор с директором попасть впросак. Но и на это моих знаний не хватило, поэтому я только поздоровалась и заявила, что очень рада его слышать.
— Я не звонил бы вам, но, вроде, должен, — слегка посмеиваясь, сообщил директор. — Тут, понимаете ли, Игорь был сильно расстроен из-за игр белок. Это немного настораживает. Мы думаем, что лучше ему их не смотреть. Он правда смотрит?
«Опять животные! — мелькнуло в моих мыслях. — Белки подрались? Или что могло произойти? И, главное, зачем мне позвонили?»

Вслух я при этом, не понимая, как нужно реагировать, сказала:
— Да, он чувствительный мальчик, но, думаю, ему полезно наблюдать за реальной жизнью. 
По тому, как громко собеседник поперхнулся в ответ, я догадалась, что несу что-то не то, и даже, кажется, вообще не понимаю, о чем речь. Пришлось просить все объяснить сначала, и дальше, не без помощи коллег, которым я передавала слова из трубки по созвучию, я уяснила, что перепутала sad (грустный) и obsessed (одержимый), а также squirrel (белка) и squid (кальмар). Мне сообщали, что у учителей сложилось впечатление, что Игорь в восторге от сериала «Игра в кальмара» и что, конечно, детям смотреть такое не рекомендуется, и директор вынужден мне позвонить с вопросом, не смотрит ли и правда Игорь этот взрослый сериал.

— Конечно, нет! — обрадовалась пояснениям я. — Просто блогеры в детском ютубе используют популярное название для описания своих детских конкурсов. Все эти «замри, если я на тебя посмотрю» или там «смастери фигурку из печеньки» у деток сейчас ужасно популярны, но никаких жесткостей в их играх нет!
О том, что мое «блогеры в детском ютубе» может звучать для школы ничуть не менее ужасно, чем «смотрит взрослый сериал», я не подумала. Но, кажется, все обошлось:
— Я так и думал, но должен был проверить, — сказал директор с явным облегчением.
А дальше, в процессе вежливых «спасибо, что позвонили — спасибо, что ответили — всегда вам рады — будем на связи» в моей голове зрел вопрос к сыну. 

— Игорь! — строго поинтересовалась я, едва положив трубку. — Это как нужно было проявлять интерес к «Игре в кальмара», чтобы учителя обеспокоились?
— Так математика же! — охотно пояснил ребенок. — Круг-треугольник-квадрат. Нам задали нарисовать, я сделал визитку «Игры в кальмара». Ну, как у меня на пенале. Ты же сама его мне купила на прошлой неделе…
— Тьфу ты! Вполне себе пенальчик симпатичный, кто же знал, что вызовет такой ажиотаж, — рассказывала я девочкам на работе через минуту. — А, впрочем, если знала бы, то все равно купила — он правда интересный, удобный и понравился ребенку. Вот посмотрите! Стоп…
На этом месте я поняла, что Игорь забыл пенал на лавочке у школы.

Что ж, я снова отпросилась и помчалась забирать. Пенал лежал не тронутым, конечно, хотя я предпочла бы, чтоб кто-нибудь его схватил, чтобы рассмотреть, и по случайности переложил в другое место. Ну, потому что мышь по-прежнему сновала под лавкой, даже не пытаясь скрыться…

Я набрала полную грудь воздуха и, не дыша, мелкими шажками начала приближаться к цели. Потом в два гигантских скачка оказалась на нужном месте, схватила добычу и, подавив желание опять запрыгнуть на парапет, умчалась прочь. Пенал был вызволен, и никакая мышь не помешала.

Андрюха мною бы, наверное, гордился.