Загрузка ...Все происходит настолько быстро, что мы только и успеваем давиться завтраком за чтением утренних новостей. Ну подождите, как же так — вчера же только мы обсуждали санкции для русских олиграхов в Британии, а сегодня уже что? Колбаса и сыр на повестке дня? Вот, кстати, и подработка для олигархов, хаха. Пусть возвращаются на родину с челночными сумками. Прекрасный повод вспомнить, как все начиналось.
В России живут очень смелые, остроумные люди. Вместо плача и причитаний лента фейсбука пестрит по-настоящему смешными картинками и новыми короткими анекдотами: “Что у нас сегодня на ужин?” — “Опять ты, б..ь, про политику!”
Да, про политику мы тоже не хотим совершенно. У нас тут балет, гей-парады, кино под открытым небом, а по субботам — прекрасные продуктовые рынки, где ничего не запрещено и все очень вкусно. И за этот хрустящий французский багет, за головки жирной буфалло-моцареллы, за прозрачные полоски соленого, тающего во рту хамона мы держимся сильнее, чем за слова “Родина” и “политическая целесообразность”.
Ну, и когда придет выбор (а он, судя по темпу развития политического сюжета может оказаться не за горами) — я вместо кондовых патриотических лозунгов и портретов президента в билетных кассах метро выберу то, что приносит мне удовольствие, пусть даже гастрономическое.
Да-да, мне скажут — променяла самое святое на кусок пирожного. А я отвечу, что за правом наслаждаться пирожным открывается столько других замечательных прав, что за них уже даже и умереть не стыдно. Первое и самое главное — право быть собой. Любить кого хочешь и жить с кем хочешь. Носить какие угодно штаны и юбки. Право участвовать в общественной жизни. Открыто спорить с теми, кто сильнее тебя. И еще одно, очень важное право — не втягиваться в политику, если того не хочешь. Она вместе с вечерними новостями не вломится за тобой в квартиру с лозунгами “Крым наш!” и не отберет у тебя друзей, родителей и счастливую беззаботность.
Я очень люблю книгу Анатолия Мариенгофа “Циники”, про послереволюционную Россию. Весь мир катится в пропасть, а героиню волнует вот что:
— …Может случиться, что в Москве нельзя будет достaть фрaнцузской крaски для губ?
Онa взялa со столикa золотой герленовский кaрaндaшик:
— Кaк же тогдa жить?
Действительно, как жить без французской помады, швейцарских сыров, итальянских оливковых масел и горячих шотландских виски? Жить можно, конечно. Но, как опять же печально шутят — “а смысл?”
Я знаю, что с голоду никто не умрет. И вообще способность русского человека выжить в любых условиях — это качество, которым, без иронии, безусловно стоит гордиться. Но почему нам всегда приходится “смиряться” и “выживать”? Почему получать удовольствия — это стыдно? Зачем вот эти ненужные никому: “Да, мы затянем пояс потуже и перейдем на одну картошку, зато Европа пусть подавится своим экспортом”?
Я не хочу, чтобы кто-то давился. Я не хочу с кем-то спорить и воевать. И доказывать кому-то, наш Крым или не наш. И вообще, я девочка, я хочу платье. Но на меня будто приклеен ярлык — ты русская, ты должна держать ответ за то, что ты ешь, с кем спишь и против кого воюешь.
Я попыталась написать статью для Russian Gap о том, коснулись ли антироссийские санкции русских, живущих в Англии, но бросила эту затею на полпути. Поняла две вещи. Первая: я просто не в состоянии прочитать все комментарии к ожесточенному спору, развязавшемуся между своими же. По поводу Украины, Англии, России — всего. Спорят жестко, почти до крови, и читать это физически тяжело. Анализировать — невозможно. Вторая: большинство из тех, кто живет здесь, вообще не считают себя особенно русскими или особенно британцами, само понятие “национальной принадлежности” со временем стирается. Гораздо больший вес приобретает слово “индивидум”, человек частный. И вот этот конкретный, частный человек никаким образом не должен и не хочет быть связан с политикой, войной, экономическими и прочими санкциями. Русский он или не русский, для него есть вещи гораздо более важные. И свежесваренный утренний кофе и мягкие круассаны — одна из них. И не надо пытаться нас их лишить, пожалуйста.