Я только что вернулся из групповых туров по Франции: Аквитании и Бургундии — и не могу сдержать себя, чтобы не написать два слова о важнейшем атрибуте французской культуры.

Вы когда-нибудь просыпались во французской гостинице от бьющего в ноздри сладковатого запаха свежеиспеченных круассанов? Это то же самое, что неожиданно проснуться в раю. Только запах хорошего кофе может утром с этим запахом конкурировать.

В начале года в одном гламурном журнале мне попалась статья: “Где в Париже купить лучшие круассаны”. Учитывая, что во французской столице круассаны отличные на каждом шагу: в любом супермаркете, в каждой boulangerie —  мне эта тема показалась, в общем-то, праздной. Но вот в Лондоне я круассан своей мечты пока не нашел. То форма не та, то размер неправильный, то вкус и тесто не такие, как должны быть.

Но не все еще потеряно. Континентальная культура выпечки постепенно проникает в Англию — вернее, в большие ее города, где много иностранцев. Первой начала наступление лет двадцать назад итальянская чабатта. Но англичане отразили атаку, постепенно превратив этот итальянский кулинарный шедевр в свою обычную хлебную вату с  чисто символической корочкой. Теперь найти приличную чабатту можно разве что в итальянских деликатесных магазинах. Французский багет сначала, вроде, пробил вкусовую брешь. Ему был дан отпор вследствии чего возникли очередные хлебные декорации с заморским названием и формой, но с обычным английским мякишем внутри. И на этом фронте французское наступление пока продолжается, хотя успехи переменные. Круассаны давно стоят на хлебных полках бритаских супермаркетов, но они далеки от оригинала. Надежду подают открывающиеся повсюду французские булочные и кондитерские таких сетей, как  Paul, Pain Quotidien и Maison Blanс. А вот ездить по утрам в центр Лондона за круссанами в универсальные магазины Harrods и Selfridges я пока категорически отказываюсь. Это напоминает мне о юмореске Жванецкого, в которой он, чтобы выпить чашечку кофе в постели, должен сначала встать, одеться, сварить кофе, потом раздеться, лечь в постель и только потом кофе выпить.

Круассан — это выпечка из воздушного слоенного теста, чуть сладковатая, но не сладкая и покрытая глазуревым румянцем. Она хорошо в любом виде – даже в засохшем. Круассан со временем не становится сухарем, о который зубы можно сломать, но превращается в нежный хрустящий хлебец. Ну, а в свежем виде с круассаном, особенно по утрам, никакое другое хлебное изделие соперничать просто не может. Он хорош и как основа бутерброда (скажем, с ветчиной и сыром), хорош начиненным шоколадным кремом или джемом, прекрасен и просто сам по себе.

То, что круассан — это хлебный аристократ, — подметил 150 лет назад Чарльз Диккенс. В журнале «Круглый год», который он издавал, Диккенс перечисляет хлебные изделия — «от хлеба насущного простого рабочего и хлебного пайка солдата до нежного круассана, приносимого в спальню богатого дома по утрам».

В своей чудесной книге “Тысяча лет подножек французам” известный франкофоб Стивен Кларк пытается совершить подкоп подо все французское, в том числе и под круассан. Он, среди прочего, пишет, что в Австрии рогалик-кипфель пекут аж с 13 века, и что во Францию кипфель-круассан завез австрийский солдат, а позднее бизнесмен Август Цанг, открывший в Париже булочную в 1830-х годах. Его Boulangerie Viennoise — «Венская булочная» в доме номер 92 по улице Ришелье, что рядом с Национальной библиотекой, — способствовала зарождению моды на круассаны и появлению во Франции также pain au chocolat (булочка с шоколадным кремом) и  pain aux raisins (булочка с изюмом), а также других мучных изделий, которые французы и по сей день называют viennoiseries (венская выпечка).

Логично. Но с этим не соглашаются другие специалисты, настаивающие, что моду на круассаны ввела лет на 60 раньше французская королева-австриячка Мария-Антуанетта, прославившаяся своей любовью к пирожным и булочкам.

И даже если круассан действительно происхождения австрийского, круассан и кипфель – это две большие разницы. Именно французы подняли его до божественной высоты. Подобно тому как уродливые родители неожиданно производят на свет дочку-красавицу.

Слово «круассан» переводится как «полумесяц», а эта форма среди прочего — символ ислама. По одной из теорий рождения кипфеля, во время осады Вены турками в 1683 году один из булочников ночью пек хлеба, чтобы ранним утром начать их продавать, как вдруг услышал глухой шум. Он доложил об этом караульным-австриякам, и выяснилось, что шум производили турки, совершавшие подкоп под стенами города. Попытка создать туннель для неожиданного нападения была пресечена, Вена была спасена, и булочник получил эксклюзивное право выпекать булочки в виде полумесяца как напоминание о победе над мусульманами. По этой причине исламские фундаменталисты в некоторых странах запретили выпечку безобидного круассана.

Это подсказало мне мой собственный и неповторимый метод борьбы с воинствующим исламом. Я собираюсь подходить к исламисту с круассаном в руках, на виду у него агрессивно круассан рвать на части и жадно поглощать. С надеждой, что магометанина тут же на месте хватит кандрашка.