Ночь пожирателей выборов: как мы следили за подсчетом голосов

В ноябре 2008 года мне пришлось освещать очередные американские выборы, на которых тогда впервые победил Барак Обама. Я наблюдал за тем, как следят за результатами выборов студенты университета Джорджа Вашингтона в столичном округе Колумбия. Студенты-республиканцы и студенты-демократы расположились в двух огромных залах, где они могли следить за поступлением данных из разных штатов. Когда результаты из Калифорнии позволили достичь Обаме критической точки и перевести чашу весов на свою сторону, зал демократов взорвался восторгом, а у республиканцев наступил всеобщий траур. Дальше были сумасшедшие гуляния у забора Белого Дома и на улицах ночной столицы Нового Света.

Спустя несколько лет я променял Новый Свет на Старый. Настала очередь выборов в Великобритании, и я, конечно, не мог отказать себе в возможности сравнить, как отмечают выборы американские и британские студенты. Такую возможность предоставила Лондонская Школа Экономики, которая организовала Election Night Party, больше всего напомнившую мне по своему жанру «Ночь пожирателей выборов». Попасть в ряды отмечающих было непросто, так как количество желающих сильно превысило количество мест, и билеты достались только победителям лотереи. Впрочем, аккредитация от Russian Gap открыла ночные ворота на политический бал, проходивший на улице Кингсвэй лондонского района Холборн.

В девять, за час до объявления результатов экзит-пулов, вечер открылся обсуждением последних опросов и искусства политического предсказания. Перед погружением в мир цифр и статистики не обошлось без британского юмора. «Как вы знаете, у нас тут бывают пожары, — напомнил собравшимся ведущий о недавнем пожаре, который парализовал центр Лондона  и который случился в пятидесяти метрах от здания, где мы собрались. — Так вот аварийный выход справа – это для меня, а слева – для всех остальных». Правда, и роль опросов в предсказании выборов сложно было обсуждать без шуток. «Ты все очень здорово рассказал, но давай я теперь попробую собравшимся это объяснить», — сказал профессор-политолог после выступления статистика-методолога и тут же вспомнил высказывание Монти Пайтона: «Результаты абсолютно соответствовали моим прогнозам, за исключением того, что победила другая партия». И действительно, обсуждать прогнозы, когда до оглашения результатов остались считаные минуты, казалось несколько абсурдным. Все сошлись только нам том, что так или иначе на завтрашний день одной из главных тем обсуждения будут не только провалы политиков, но и провалы социологов, которые, в свою очередь, будут пытаться объяснить, почему у них получилось так, как получилось.

Ровно в 10 на экране появились результаты, и зал охнул. Раздались востороженные крики и редкие аплодисменты. Кто-то пролил бокал шампанского.

Кстати, шампанского в этот вечер было много, как, впрочем, и пива. Гостей также кормили горячей едой — видимо, чтобы переваривать результаты выборов было легче. Впрочем, алкоголь в британской аудитории смотрелся более чем органично.

Тем временем журналисты, которых на мероприятие аккредитовалось около двухсот, бросились разрывать на части университетских экспертов, чтобы передать первый анализ результатов в свои редакции.

Еще через несколько минут в пресс-центре созвали брифинг, где, как и предполагалось всего час назад, главным вопросом стал: «Почему результаты так отличаются от опросов, можно ли верить экзит-пулам, и что все это значит?»

На этот момент всем уже было понятно, что Дэвид Камерон снова будет премьером, но еще никто не предполагал, что консерваторы получат простое большинство.

Тем временем в кулуарах профессора, студенты, выпускники и гости собирались вокруг телевизоров и обсуждали результаты выборов. Здесь я встретил и одну из своих коллег, которой задал давно мучавший меня (и не только меня) вопрос: “Почему на улицах Лондона не чувствовалось атмосферы выборов? Почему если в США выборы полны накала эмоций, то здесь случайный турист мог бы вообще не догадаться о том, что страна выбирает свое правительство?” “А чего праздновать? Какая депрессуха была, такая и осталась. Страна на грани раскола”, — моя знакомая оказалась явно не сторонницей консерваторов. Она тут же добавила, что вся пресса была против Миллибанда, и именно это привело к провалу лейбористов. Я как-то даже не знал, чем ее утешить, и удалился еще за одним стаканом клюквенного сока.

Тем временем в основной аудитории без перерыва шли экспертные панели. В самом начале организаторы пообещали провести всю ночь, обсуждая то, для чего обычно не хватает места на страницах газет. И действительно, ночь после выборов в LSE превратилась в самый лучший курс «Введения в британскую политику», который я только мог себе представить. После заседания, посвященного конституционной реформе, последовали дебаты о состоянии британской экономики. Дальше в программе были «Сравнительный исторический анализ политических кампаний в Великобритании» и обсуждение взаимоотношений Лондона с Евросоюзом.
Большинство экспертов сходились в том, что несмотря на то, что вопреки предполагаемой фрагментации, результаты выборов привели к стабильному правительству, все будет плохо или, скорее, сложно. Всех беспокоило, будет ли Велико-британия великой и будет ли Объединенное Королевство объединенным. Один из выступавших сравнил состояние страны с состоянием района, где находится Лондонская Школа Экономики и где недавно сначала случился многодневный пожар, а потом обрушилось здание. Помимо экономической ситуации, основными вопросами стали будущий референдум по членству в Евросоюзе и перспективы отсоединения Шотландии. Профессор факультета юриспруденции предположил, что Шотландией дело не закончится, и дальше подтянутся Северная Ирландия и Уэльс. «Нам надо понимать, что британский союз закончился. Давайте отбросим иллюзию, что парламент в Вестминстере – это парламент Великобритании. В лучшем случае, это парламент Англии и Уэльса. Я уверен, что увижу распад страны еще при своей жизни». По мнению профессора, единственный путь спасти единство – это создать новый парламент Великобритании… в Манчестере.
Дело было далеко за полночь, ряды начали редеть, а некоторые засыпали прямо на столах.

Меня, правда, больше всего поразила пожилая пара. Мужчина внимательно слушал все дискуссии, в то время как, видимо, его супруга не теряла времени даром и вязала.

На экранах за спинами спикеров сменялись один регион за другим, что неподкованным наблюдателям могло бы напомнить подсчет результатов Евровидения. Видимо, предполагая подобную динамику, составители программы решили оставить самое интересно напоследок. В заключительном обсуждении, посвященном роли Великобритании в мире, должен был выступить именитый социолог, ректор LSE профессор Крэг Калхун.

Надо сказать, что несмотря на то, что время перевалило за два часа ночи, профессор Калхун был полон энергии, хотя ни его выступление, ни выступление его коллег не рисовало радужных перспектив. В зале в это время оставалось не больше 50-ти человек. Впрочем, вряд ли ректор обиделся.

Дело близилось к трем часам ночи. «Друзья, многие из вас заснули, а те кто не заснул, уже пьяны. Давай поаплодируем себе, что мы выжили в эту ночь, и поблагодарим университет за это уникальное мероприятие», — подытожил ведущий. Зрители расходились явно удовлетворенные, как будто это они сегодня победили на выборах. Ночь пожирателей выборов удалась, а что получится у Великобритании, покажут следующие пять лет.

Текст и фото: Григорий Асмолов