Михаил Ходорковский: «У нас в стране слишком много ненависти. Кто-то должен начать прощать»

В четверг в клубе «Открытая Россия» прошла встреча с Михаилом Ходорковским. Russian Gap, как всегда, внимательно выслушал спикера и записал его главные тезисы, касающиеся грядущих выборов в Государственную Думу и перспектив российской политической системы.

Ближайшей осенью «Открытая Россия» планирует оказать поддержку порядка 20 политическим лидерам в различных регионах. Изначально нам предсказывали, что люди будут бояться сотрудничать с «Открытой Россией», но в первый же день к нам обратилось несколько десятков человек, и сейчас у нас есть 230 кандидатов, которых мы рассматриваем. У нас достаточно жесткие предварительные требования: кандидат должен быть молодым политиком, достаточно известным в своем регионе, разделяющим наши ценности и готовым к тому, что наша поддержка его не будет тайной. По оценке наших коллег, которые занимаются собеседованиями с этими людьми, порядка 30 процентов предложений достаточно качественные.

Мы считаем, что сейчас не то время, когда идет речь о получении власти, когда надо победить глобально. Но могут победить отдельные активные политические деятели, отдельные молодые политики. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы предлагать помощь именно политическим лидерам, а не структурам.

Наши ценности для кого-то могут казаться спорными, но для нас они являются единственно приемлемыми. Во-первых, мы единая страна. Наша ближайшая цель – единая гражданская нация, то есть построение национального государства, а не империи. Второе: мы верим, что главный механизм борьбы с коррупцией и узурпацией власти – ее регулярная сменяемость, а не избыточные полномочия спецслужб. Третье: мы верим, что нельзя быть успешным в неуспешной стране. Поэтому, несомненно, возможности должны предоставляться сильным, но обязательно должна быть поддержка слабых.

Понятно, что в регионах кандидаты будут говорить о более насущных проблемах. Но если избиратель захочет узнать о глобальных ценностях, на эти вопросы у нас будут четкие и понятные ответы.

Очень многие люди питаются мифом о том, что я, выходя из тюрьмы, дал обязательство Путину не заниматься политической деятельностью. Это не так.

Путин посадил меня на 10 лет в тюрьму и Путин же выпустил меня попрощаться с мамой, хотя вполне мог бы этого не делать. В связи с этим я считаю, что наши личные счёты закрыты, и мы просто политические противники.

Я действительно, выходя из тюрьмы, не хотел заниматься политикой. Вы прекрасно понимаете: 10 лет в тюрьме в отрыве от семьи, от обычных человеческих радостей. У меня не было никакого желания опять погружаться в политику. Но я вышел в конце 2013, а в начале 2014 началось то, что началось в Украине. Дальше из этого мешка посыпалось столько всего, страна настолько быстро стала уходить в сторону самоизоляции и охоты на ведьм под названием «пятая колонна», что оставаться в стороне я не мог. Люди, которые стали сторонниками за годы тюремного заключения, меня бы просто не поняли. И я был вынужден сделать выбор – и я его для себя сделал.

Мы ведем диалог сейчас с теми людьми, которые хоть и не являются нашими стопроцентными сторонниками, но готовы нас слушать. Таких людей не так мало, мы полагаем, что 20-30% российского общества готовы узнать альтернативную точку зрения.

Я в принципе не признаю разделения людей на основании их политических взглядов. Я считаю, что люди имеют право на любые политические взгляды, но все они являются согражданами, и только при таком подходе можно построить национальное государство. А в другом случае нас ждет распад и гражданская война, которую я для себя ни в какой перспективе рассматривать не хочу.

Вы здесь все живете в стране, где очень много воевали по политическим мотивам много лет назад. Но вы заметьте, какую здесь выработали структуру поведения. Если вы приходите в гости и не твердо уверены, что люди, с которыми вы общаетесь, разделяют ваши политические взгляды, то о политике никто говорить не будет. Это культура общения, которую я считаю правильной.

Я уверен, что Россия должна защищать свои национальные интересы. Однако, я не вижу наших национальных интересов в Сирии. К глубокому сожалению, мы участвуем не в своем конфликте и дай Бог, чтоб это закончилось с минимальными жертвами.

Мы надеемся, что наши оппоненты на выборах будут разумны и сделают хотя бы частично выборы более честными, чем они были в прошлый раз. Лучше менее управляемая Государственная Дума, чем полностью нелегитимная Государственная Дума. На этапе, когда все спокойно, это не очень важно, но когда начнутся социальные проблемы, а они уже близки, проблема с нелегитимной Госдумой может оказаться для власти критичной.

Что касается конфликта на Украине – для меня это носит личный характер. Я не могу, просто не могу на это смотреть! Это чудовищно. Я очень надеюсь, что в этом году люди на линии противостояния хотя бы перестанут гибнуть. А со всем остальным мы разберемся.

В 21 веке должен побеждать ненасильственный протест. Это наша тактика борьбы.

Означает ли ненасильственный характер борьбы, что совсем не будет жертв? Конечно, нет. Мы прекрасно понимаем, что людей будут сажать в тюрьму, людей будут бить, людей, возможно, будут даже убивать, о чем мы знаем на примере Политковской. Те люди, которые идут сегодня в оппозиционную политику, отдают себе отчет в том, что принимают на себя риск. Мы будем делать все, чтобы снизить этот риск за счет публичности всего процесса. Мы гарантируем, что ни один такой случай не останется в тени, никого нельзя будет прищучить в темном переулке: это все равно будет место, на которое мы направим прожектора.

В случае смены строя я считаю, что будет правильно и достойно, если бывший президент или премьер будут неприкосновенны, как и во многих цивилизованных странах в тех случаях, если они не совершают персональных преступлений. Огромное количество людей, в частности те, кто являются моими сторонниками, являются сторонниками жесткого отношения к деятелям бывшего режима и люстрации. Я считаю, что это путь в никуда. У нас в стране слишком много ненависти, общество слишком разобщено. Кто-то должен начать прощать. Если мы считаем себя людьми более моральными, чем наши оппоненты, то прощать должны начать мы, как бы это ни было тяжело.

В сентябре после выборов в Государственную Думу ничего не заканчивается. В сентябре мы только начинаем длинный путь к победе. Я специально подчеркиваю – длинный путь. Это вопрос не года и даже не двух. Даже те, кто рассчитывает, что победа будет в 2018 году, скорее всего, ошибаются. Но после 2018 года мы должны победить.

В 21 веке на Европейском континенте решать вопросы силой – это варварство. Причем независимо от того, кто начал конфликт первым.

Я не очень слежу за президентской гонкой в США, хотя, конечно, Америка умеет реализовывать ситуацию таким образом, что ее внутренние проблемы становятся достоянием всего мира. И все за кого-то болеют. Я тоже болею, но не скажу, за кого. Я не считаю американскую избирательную систему идеальной, она годится для американского общества, которое очень любит шоу и которое готово тратить на нее совершенно безумные по меркам других стран деньги.

Текст и фото: Дария Конурбаева