Загрузка ...У Юлии Соминой удивительная судьба: в конце 80-х она успела поработать на «Союзмультфильме» под руководством легендарного Аркадия Шера. Там же, на киностудии, она познакомилась с будущим супругом, английским мультипликатором Колином Уайтом, и уехала к нему в Великобританию, где стала книжным иллюстратором.
Russian Gap расспросил Юлию о том, как люди рисовали мультфильмы в Британии и СССР, каково было переезжать в Англию в 1990 году, трудно ли зарабатывать деньги книжными иллюстрациями и хочется ли ей вернуться в Россию после почти 30 лет жизни в Соединенном Королевстве.
С первых минут, как переступаешь порог викторианского домика Юли Соминой, становится ясно, что здесь живет художник. Стены украшены картинами, карандашными зарисовками, детскими рисунками. «У меня нет своей студии», – извиняется Юля и проводит нас на кухню. Взгляд повсюду цепляется за детали ручной работы: самодельная лампа, набивные игрушки, поделки. На книжной полке за матрешкой спрятались книги по живописи начала ХХ века, томик Довлатова и потрепанное собрание пьес Шварца. Юля наливает нам чай, ставит на стол мёд и начинает свой рассказ.
Встретились однажды два мультипликатора…
– Я переехала в Англию в 1990 году. Тогда было очень тяжелое время: Перестройка, повсюду пустые магазины, очереди. Трудно было даже краски достать. Помню, когда в продажу поступала охра, преподаватель нас отпускал с занятий пораньше, и мы бежали в магазин. Но я не поэтому переехала. Я – человек очень непритязательный в бытовых вещах, материальные аспекты меня никогда особо не волновали. Я переехала, выйдя замуж.
После Московского государственного художественного училища памяти 1905 года мне повезло устроиться работать на «Союзмультфильм». С пятого класса я хотела рисовать мультфильмы, и вот в 19 лет сбылась моя мечта, я попадаю на главную мультипликационную студию страны, да еще и под руководство Аркадия Шера, художника-постановщика «Простоквашино». Я была абсолютно счастлива, мне даже в выходные не терпелось поскорее выйти на работу. Хотя это был тяжелый ручной труд, у меня тогда на пальце была непроходящая мозоль, и сейчас бы я так уже не смогла. Но в то время это было счастье.
И вот однажды к нам на студию приехали по обмену мультипликаторы из Лондона, Колин и Невилл [Невилл Астли – один из авторов мультсериала «Свинка Пеппа»]. Британцев встретили очень тепло и гостеприимно. Их везде возили, все показывали. А я когда-то училась в английской школе и немного знала английский, и меня стали приглашать на совместные мероприятия. Так мы и познакомились с моим будущим мужем.
– Это было очень веселое время, – вспоминает супруг Юли Колин Уайт. – Мне нравилось, что на студии «Союзмультфильм» было большое пространство для творчества, выпускались мультфильмы в совершенно разных стилях, использовались и куклы, и рисунки, и разные виды монтажа. В отличие от Англии, где, например, в 70-х годах маленьким студиям по 10-12 человек приходилось делать коммерческие фильмы, чтобы заработать денег на свои личные творческие проекты.
На советской студии была очень хорошая атмосфера, работали много, но как-то более расслабленно. Посреди дня мы могли пойти в актовый зал и показывать друг другу свои фильмы. Но больше всего меня поразило техническое оснащение студии. Все производство находилось в одном помещении: они сами смешивали краски, сами проявляли пленку, сюда же доставляли бумагу. Фактически весь мультфильм можно было сделать не выходя из здания. В Англии пришлось бы закупать краски и отправлять пленку на проявку в лабораторию».
– Колин сделал мне предложение всего через две недели после знакомства, – продолжает Юля. – Поначалу я не всегда понимала его лондонскую скороговорку, и мы рисовали друг другу смешные картинки, чтобы объясниться. Целый год он уговаривал меня переехать к нему. Я никак не могла решиться и для начала съездила в Англию в отпуск. Это была моя первая заграничная поездка, и когда я приехала обратно в Москву, режиссер, в группе которого я тогда работала, мне сказал: «Зачем ты вернулась? Чтоб духу твоего здесь не было!»
Получение визы в те времена занимало несколько месяцев. Помню, что у посольства были огромные толпы, и нужно было ходить отмечаться каждый день. Если ты один раз не пришел, тебя вычеркивали из списков, поэтому после работы я бежала на эту перекличку. Но когда я в итоге приехала в аэропорт с визой, в шубке и с новым чемоданом, подаренным Колином, меня не выпустили из страны, потому что по своей исключительной наивности я решила, что один раз получив разрешение из ОВИРа на выезд, второй раз это делать не обязательно. Пришлось переносить вылет.
Одинокая Англия
– Я приехала в Англию под Рождество. Под елкой ждала большая коробка, а в ней – электрическая швейная машинка, о которой я, как любая нормальная русская женщина того времени, мечтала. Это было невероятное счастье. Я до сих пор на ней шью.
У меня ушло четыре месяца на то, чтобы научиться как следует понимать язык. Теперь, конечно, все по-другому, люди имеют доступ к информации в интернете и могут основательно подготовиться к переезду. А тогда я не понимала, в какую авантюру пускаюсь, ведь я никого в этой стране не знала и не очень хорошо говорила по-английски.
Это было как прыжок в воду. Сейчас я с ужасом об этом вспоминаю, несмотря на то, что, конечно, я уезжала на все готовое: меня здесь ждал мужчина, который меня любил, с домом и даже готовым котом.
Уехав из Москвы, я оставила свою карьеру и свою мечту работать в мультипликации. Но я так сильно хотела семью и детей, что на тот момент это было для меня единственным, что имело значение. Возможно я понимала, что детей лучше растить в благополучной стране. Оглядываясь назад, я думаю, что инстинктивно приняла правильное решение. Все трое моих сыновей родились семимесячными. Неизвестно, что с ними было бы в девяностые годы в России.
Я воспитывала детей сама, моя мама приезжала в Англию всего два раза. Тогда не было никаких русских школ, русских знакомых у меня тоже почти не было. Многие годы я занималась только детьми и была абсолютно счастлива в роли full-time мамы. Пока однажды я не поняла, что несколько потеряла себя. Мне нужно было вспомнить, кто я помимо детей. Иногда я помогала мужу с работой, но быстро поняла, что английская мультипликация, в отличие от советской, вся заточена под прибыль, и проявить себя в этой профессии творчески почти невозможно. Кроме того, меня никто тут не знал, а начинать все с нуля я не хотела.
Я спросила себя: а что я еще могу? Следующий логический шаг был – попробовать себя в иллюстрации. Я – художник, это моя страсть, моя любовь. Я твердо верю, что нужно заниматься в жизни тем, что делает тебя счастливым.
До того, как я к этому пришла, я перепробовала разные подработки, трудилась уборщицей несколько часов в неделю, но все это было психологически очень тяжело. Когда после пяти лет такой работы меня, наконец, уволили, я почувствовала себя свободной и счастливой. Этот опыт стал для меня хорошим уроком: я могу заниматься только тем, что люблю.
Солнечная Америка
– В начале 90-х был кризис, в Англии не стало работы, маленькие студии закрывались. Тогда Колин впервые в жизни оказался на пособии по безработице. И неожиданно друг позвал его в свою команду в Калифорнию работать над фильмом Casper the Friendly Ghost. Кстати, в 80-х Колин уже успел поработать в США и поучаствовать в фильме Стивена Спилберга и Роберта Земекиса «Кто подставил кролика Роджера». Так мы переехали в Америку, где в итоге прожили почти 5 лет и где родились двое наших младших сыновей.
В Калифорнии было чудесно, особенно для детей: свежий воздух, бассейн, океан. Но мне хотелось жить в Европе, поближе к России. 11 часов на самолете до Москвы и потом еще недельная перестройка организма – это слишком тяжелое испытание для детей, чтобы повидать бабушку и дедушку.
Калифорния – это такой прекрасный космос. Ты живешь как будто на другой планете. Ты так далеко, что тебя перестают волновать проблемы другой части мира, их как будто не существует вовсе. Поэтому Америка не подходит тем, кто хочет постоянно быть в гуще событий, быть сопричастным этому миру. Кроме того, мы хотели дать нашим детям хорошее образование в Англии. Так что в результате мы приняли решение вернуться на остров.
Как найти работу в Лондоне?
– Мой путь к работе иллюстратора был долгим. Я пыталась отправлять письма и рисунки в издательства, но это не приносило плодов. Потом я узнала, что в Англии все работают через агентов, но с первым агентом мне очень не повезло: он не нашел мне ни одного заказа, промучив аж 4 года. Я уже было совсем отчаялась, но вскоре оказалась в нужное время в нужном месте – в новом агентстве, с которым работаю до сих пор.
Первая моя книга была связана с Россией. Случайным образом моя подруга свела меня с племянницей Татьяны Толстой, Ольгой Прохоровой, впоследствии ставшей моей близкой подругой и моим любимым поэтом. Толстые хотели издать «Азбуку» Буратино, а Ольга искала иллюстратора. Я была настолько не уверена в своих силах, что сразу им сказала, что, наверное, я им не подойду. И действительно, мои пробные эскизы им не подошли. Но Ольга меня уговорила попробовать еще, и со второго раза, расслабившись, я попала в точку, нарисовав именно то, что нужно. Так появилась первая книга с моими иллюстрациями – «Та самая «Азбука» Буратино» авторства Т. Толстой и О. Прохоровой. Сейчас это, увы, уже раритет.
Два года назад издательство АСТ выпустило первый сборник стихов русской поэтессы из Канады Маши Рупасовой «С неба падали старушки». Эта книга дала мне возможность выйти на новый профессиональный и творческий уровень. На тот момент я уже успела поработать со многими английскими издательствами и привыкла, что всегда есть готовый макет и прописаны четкие задачи и условия. А здесь мне дали карт-бланш. Только прислали стихи и сказали, что в книге будет 65 страниц – и вперед! А дальше, через страх и слезы, я нарабатывала новые техники, а заодно и смелость. Но это того стоило, книга стала бестселлером и переиздается уже четвертый раз.
С тех пор в портфолио Юлии Соминой несколько десятков книг, включая «A Really Short History of Nearly Everything» Билла Брайсона, получившей первый приз Ассоциации британских авторов, смешной учебник по игре на флейте и даже несколько книг на вьетнамском языке. Среди ее клиентов – британские издательства Collins и Scholastic, Random House и Franklin Watts, а также русскоязычная пресса Англии. Сейчас Юлия работает над четвертой книгой шотландского издательства Floris Books из серии рассказов про клетчатого кота Porridge the Tartan Cat и готовит совместный проект с российским автором под названием «Плохих гороскопов не бывает!»
– В основном я занимаюсь книжными иллюстрациями, чаще всего для детской или образовательной литературы. Мои книги нередко можно встретить в английских школах, и это очень приятно. Русских клиентов у меня мало, хотя я открыта для работы с Россией. Там есть очень интересные проекты, но, к сожалению, по финансовым причинам я могу себе позволить работать с ними только изредка и фактически только «из любви к искусству».
О силе визуализации
– Я черпаю вдохновение из чего угодно. Это может быть необычный дом на улице, мой кот, смешной чайник в азиатской части музея Виктории и Альберта в Лондоне, вырезки из газет и журналов, рисунки моих учеников, – все это может натолкнуть на мысли и вылиться в интересные изобразительные идеи. Я люблю делать зарисовки на улицах города: эта, например, из Лондона, а здесь – уже Грузия (показывает подборку картинок).
– Вот эта фотография Лондона с птичьего полета висела над моим письменным столом с самого детства, – показывает Юлия на страницу из советского журнала «Англия» в рамочке на стене. – Она, кстати, датирована годом моего рождения. И кто бы мог подумать, что много лет спустя я окажусь в Лондоне и перевезу ее в свой новый дом. Что-то в этом есть. Не зря же говорят: «Хотите, чтоб ваш ребенок поступил в Кембридж – повесьте фотографию университета у него перед носом».
«Я хочу, чтобы хотя бы один ребенок запомнил мои иллюстрации»
– В основном, я рисую пером и акварелью, «Фотошоп» использую редко и только для обработки и поправок. Иногда я сканирую нарисованный вручную рисунок, а цвет добавляю на компьютере. Но клиенты предпочитают иллюстрации в ручной технике: пером, акварелью или в смешанной технике. Линейный рисунок мне удается лучше всего, вот и заказывают.
У меня была прекрасная школа рисунка и живописи. В России было очень сильное классическое художественное образование, сильнее, чем в местных английских школах, даже, например, в Колледже Искусства Saint Martins, где общая подготовка довольно поверхностная.
Последнее время я чувствую большой спрос на иллюстрации, сделанные вручную. Мне кажется, в компьютерной графике чуть меньше души. Людям нравится легкое, дышащее перо. Настоящая жизнь и тепло чувствуются только в ручных работах.
За 10 лет работы иллюстратором я стала уверенней в себе, появилась узнаваемость. Все больше хочется делать по-настоящему хорошие книги. Ведь для иллюстратора работать с прекрасными авторами – это подарок судьбы.
Реализация для меня – это если хотя бы один ребенок вырастет и скажет: «Я помню ваши картинки из детства». Мне гораздо важнее признание ребенка, чем взрослого. Если хоть одному малышу запомнятся мои рисунки, значит, все было не зря.
Мои родители всегда покупали книги с хорошими иллюстрациями. В детстве я очень много болела, набирала гору книжек и подолгу сидела с ними в кровати, читая и рассматривая рисунки. С ранних лет помню иллюстрации братьев Траугот, Пивоварова, Чижикова и, конечно, Сутеева. Их книжки у меня хранятся до сих пор.
Кому нужны художники?
– Я часто спрашиваю себя, почему я не пошла в более полезную для общества профессию. Всем нужны врачи, ученые, инженеры, а какая польза от художников-иллюстраторов? Это и работой-то нельзя назвать, сплошное удовольствие. Но раз книги покупают, наверное, это кому-нибудь нужно.
Много денег в этой профессии не заработаешь. Тут все упирается в мерчендайзинг. Сейчас на иллюстрациях можно заработать, только если выпускаются игрушки, чашки и носки с твоими картинками. У меня есть надежды на моего клетчатого кота. Я вон даже смастерила такого – тряпочного. Мода постоянно возвращается, ручная работа снова в тренде. Детям особенно необходимы тактильные ощущения: и реальные книжки, и игрушки.
Еще я не оставляю идею снова заняться мультипликацией. Сейчас Колин работает над раскадровкой к мультсериалу «School of Roars» для BBC, и я слегка завидую. Я очень общительный человек, люблю работать в команде, а иллюстрация – это, конечно, профессия одиночек.
Как сейчас в России – я не знаю, но в советское время в мультипликации и детских книгах было больше свободы и творчества. По моему личному опыту, в Англии слишком много политической корректности и строгих возрастных ограничений. Даже в моих детских рисунках издатели иногда могут разглядеть то, чего там нет.
К сожалению, здесь нет такой государственной поддержки студий, как было в России, поэтому люди часто сильно рискуют, создавая собственные творческие проекты, но мне хочется попробовать.
О возвращении в Россию
– Много лет я думала, что когда-нибудь вернусь в Россию, но мы меняемся с годами. Я уехала совсем юной, и мое взросление проходило именно здесь. Я привыкла к здешней жизни, к комфорту и ощущению защищенности, у меня здесь семья. Да и после определенного возраста человеку жить в России становится не так легко. Но есть способы чувствовать себя ближе к любимой стране: работать с русскими издательствами, участвовать в творческих проектах и благотворительности.
Я езжу на родину четыре раза в год. Фактически все, что я сейчас зарабатываю, я трачу на поездки в Россию. Во-первых, у меня там пожилые родители, а я – единственный ребенок в семье. Кроме того, заряжаюсь энергией, она там бьет ключом. Я обожаю Москву. Как только туда приезжаю, меня переполняет невероятное ощущение любви.
Лондон прекрасен, я им восхищаюсь, но это не любовь, не единство. А в Москве я себя ощущаю на своем месте. Я хожу по улицам, я чувствую людей, я их понимаю.
Друзья мне говорят: «ты сентиментальничаешь, потому что здесь не живёшь!», может и правда, конечно. Но я вижу бедность, вижу неухоженность, вижу проблемы людей и понимаю, почему так. Но даже в самый час-пик, когда никто не говорит «Sorry!», отдавив мне ногу, когда могут и нахамить, я еду в метро и чувствую абсолютную гармонию и счастье и не могу поверить, что я уже почти 30 лет живу в Англии. Иногда я просыпаюсь в своей квартире в Москве и мне кажется, что все это был лишь сон.
Записала Анна Чернова
Фото Алины Агарковой
