Петр Авен: “Березовский вобрал в себя все черты 1990-х – и поэтому был успешен”

Во вторник 12 апреля в Waterstones Piccadilly Петр Авен, президент «Альфа-Банка», представил книгу “Время Березовского”. Эта книга – история жизни одного из самых известных людей в новейшей истории России, рассказ о пути советского интеллигента в бизнес и власть 1990-х. О том, что автор рассказал гостям на презентации, читайте в нашем репортаже (ниже) и смотрите видео (выше).

Символ 90-х

 Петр Авен сразу уточнил, что его работа – не биография Березовского. “У меня нет никакой сверхзадачи, – объяснил он пришедшим на презентацию. – Было просто интересно поговорить с рядом моих близких людей про 1990-е годы. Но если говоришь про время, получается немножко искусственно. А когда заводишь разговор о конкретном человеке, то это сразу привлекает. Так что моя идея банальна: когда говоришь о человеке, который вобрал в себя почти все черты времени, то приходит понимание эпохи”.

Для многих людей Борис Абрамович Березовский действительно является символом 1990-х. По словам Авена, в этом и кроется причина его успеха: “В моей жизни было немного людей, о которых интересно было думать и говорить, но Боря был одним из таких людей. Все черты времени в нем отразились, и во многом его успех связан именно с тем, что он вобрал в себя все черты эпохи, максимально ей соответствовал.

К примеру, в СССР и позже в 1990-е, чтоб чего-то добиваться, надо было уметь перешагивать через обстоятельства и иметь феноменальную личную смелость, которая была у Бори. Когда он слышал слово “нельзя” и “невозможно”, то сразу же заводился – и его это совершенно уничтожало. Ему необходимо было преодолевать сопротивление материала: чем больше было сопротивление, тем больше он заводился”.

Книга “Время Березовского” сложена из нескольких десятков интервью с людьми, которые знали героя в разные периоды его жизни. Среди собеседников Авена – Валентин Юмашев, Александр Волошин, Михаил Фридман, Анатолий Чубайс, Сергей Доренко, Владимир Познер и другие.

“Занятия бизнесом учат: ты можешь добиться успеха, только когда имеешь сравнительное преимущество и его осознаешь, – объяснял Авен. – В отношении рассказа о 1990-х у меня было это преимущество: я взялся говорить в людьми, которые ни с кем никогда не говорили об этом, но в силу личных отношений со мной не могли отказаться. Те же Валентин Юмашев или Александр Волошин мне за чашкой чая могли рассказать то, что никогда бы не сказали в других интервью.

Со своей девушкой Галей он встречался у мамы, а жене объяснял, что идет ко мне. Так что практически каждый день он приезжал, от меня звонил Гале, ехал к ней – и на обратном пути снова заезжал ко мне.

Со мной не просто говорили, но и говорили на камеру. Это была идея Михаила Фридмана: все записывать на видео и сразу предупреждать, что ничего резать и цензурировать мы не дадим. И минут через 15 люди забывали, что в углу стоит камера, и говорили все, как есть. Беседа с Чубайсом в этом смысле вышла показательной: Чубайс первый раз рассказал, что он действительно думает, а теперь поднялась гигантская волна критики. Я за это перед ним чувствую себя виноватым, но предупреждал его, что я все опубликую”.

Кто отказался от участия

На вопрос зрителей о том, кто из участников события отказался разговаривать для книги, Авен перечислил знакомые и важные фамилии эпохи 1990-х: “Абрамович категорически отказался сниматься. Против разговора он не возражал, разрешил все публиковать, но говорил, что перед камерой зажимается. Поэтому с ним я проговорил три часа, но решил, что согласно общему принципу в книгу я вставлю только тех, кто со мной разговаривал под камеру. Правда, Роман дал мне несколько тем и идей, которые вошли в итоговый текст”.

В прямую отказал Гусинский: “Я долго его уговаривал, – говорит Авен, – но он в России еще занимается бизнесом и боится окончательно портить отношения с властью. К тому же он сказал, что когда захочет, то сам все напишет и получит за это кучу денег”. Еще принимать участие в книге не согласились первая семья Березовского, Константин Эрнст и Самат Жабоев – малоизвестный персонаж, партнер Березовского по «ЛогоВАЗу», знающий все про то, как тот занимался бизнесом. Кроме того, авторам не удалось найти Николая Глушкова – одного из ближайших сотрудников Березовского, который умер в Лондоне в марте 2018-го.

 

В конце апреля выйдет фильм

Книга “Время Березовского” вышла в декабре 2017-го, а 29 апреля в московском кинотеатре “Октябрь” состоится премьера фильма по книге. Но к фильму сам Авен отношения уже не имеет: “Я отдал все видеозаписи интервью Андрею Лошаку, и они вместе с продюсером Алексеем Голубовским сделали так, как они это видят. Какие-то вещи мне не очень нравятся, но это не мое кино, в нем по-другому сделаны акценты”.

Дух эпохи

Весь полуторачасовой разговор Авена с публикой стал по сути вечером воспоминаний о Борисе Березовским. “Я действительно хорошо знал Бориса. В течение 10 лет мы с ним были ближайшими личными друзьями, виделись каждый день, – вспоминал Авен. – Так получилось, что моя квартира была на полпути между его квартирой и квартирой его мамы. И вот со своей девушкой Галей, которая затем стала его второй женой, он встречался у мамы, а своей первой жене объяснял, что идет ко мне. Так что практически каждый день он приезжал, от меня звонил Гале, ехал к ней – и на обратном пути снова заезжал ко мне. И вообще мы с ним дружили с 1975-го и общались до 2005-го. Десять лет – почти в ежедневном режиме. Так что знание Бориса и того, что с ним происходило, тоже стало большим преимуществом при написании книги”.

Видные математики к Березовскому до сих пор очень хорошо относятся. Потому что у Бори была социальная функция: он едва ли не единственный умел брать евреев после мехмата на работу, поэтому они были ему уже за это очень благодарны.

Одновременно с рассказом о бывшем друге Авен рассуждал о 1990-х. Предприниматель осторожно уходил от вопросов про нынешнюю ситуацию в России, но охотно делился воспоминаниями 20-летней давности. Много времени он посвятил историям из жизни московского академического института, к которому они с Березовским оба принадлежали: “Реальной наукой занималось 10-15 процентов. Остальные или вообще ничем не занимались, либо занимались организацией, как Боря. И когда я спрашивал у бывших коллег, каким Боря был математиком, все отвечали, что совершенно никаким. Он синус от косинуса не отличал и вообще ничего не знал. Но при этом все видные математики того времени к нему до сих пор очень хорошо относятся. Потому что у Бори была социальная функция: он едва ли не единственный умел брать евреев после мехмата на работу, поэтому они были ему уже за это очень благодарны. Плюс он решал все их вопросы: от детского сада для ребенка и личного автомобиля до публикации статей. Это был честный товарообмен. И экономика торга, которая в 1990-е сложилась, – это была квинтэссенция нашей жизни. Боря ее очень хорошо характеризовал. Мне он, например, давал заказы на диссертации. Я серьезно занимался наукой, но писал диссертации за деньги, потому что надо было как-то жить. И Боря находил заказы”.

Авен и Березовский не общались с 2005-го, но о последних восьми годах жизни Бориса Абрамовича автору рассказывали его друзья и приятели того времени: “Говорили, что он стал большим адептом западной демократии. В России этого, конечно, не было, и раньше модель мира у Бори была очень простая: он считал, что Америкой управляют 7 или 8 семей. “Точно мы их имена не знаем, – говорил он, – большинство из них еврейские. И они собираются раз в два года и определяют, кто будет президентом, какая будет ставка налоговая, с кем будем воевать. Все остальное – разводка для лохов. Демократия – это все полный бред. Но Америка большая, там хватает на 7-8 семей. У нас страна небольшая, поэтому на всех не хватит. Так что мы с Мишей Ходорковским решили, что мы вдвоем все поделим (речь о попытках слияния “Сибнефти” и ЮКОСА – прим. ZIMA)”. Так он в это и верил. Вы сейчас смеетесь, но в это верило 99% советского населения. Это полностью отражает веру не только российского народа, но и российской элиты сейчас”.

О Путине

В своей книги Петр Авен развенчал один из главных мифов о Березовском: “Никакого отношения к выбору Путина Березовский не имел. Вообще никакого. Про это рассказывал Юмашев, то же самое говорил Волошин”. Правда, по мнению Авена Березовский трижды сыграл серьезную роль в истории России: в 1996 году, когда выбирали Ельцина, Березовский консолидировал тех, кого называют олигархами, и собрал деньги; в парламентских выборах 1999 года и создании “Единой России”, которая была важна потом для выборов Путина; и в Чечне. “Но он же был мифологизатором, ему нравилось мифологизировать и себя тоже, – добавил Авен. – Ельцина, например, он вообще не знал: лично они встречались один на один раз в жизни”.

Никакого отношения к выбору Путина Березовский не имел. Вообще никакого.

Петр Авен уверен: кто бы ни был на месте Путина, судьба Ходорковского, Березовского и Гусинского была бы одна и та же: “Природа российской власти сакральна, и претендовать на нее, не будучи помазанным, невозможно. Власти можно советовать, но все про нашу власть написано в сказке Пушкина “О золотой рыбке”: можно стать столбовой дворянкой, но владычицей морской – никогда. Сама мысль о том, что стать владычицей, приводит к катастрофе”.

Уже в конце дискуссии Петр Авен признался: он абсолютно убежден, что рано или поздно Россия будет демократической страной. Но на вопрос о том, как бы он назвал книгу про 2010-е, ответ был однозначный: “Время Путина”.

Фото автора