Загрузка ...
Стабильность английской правовой системы сделала Великобританию привлекательным местом для инвестиций, эмиграции, бегства и получения юридической профессии. Магистерская степень по праву из британского университета – LL.M – часто воспринимается как символ престижа, профессионализма и способ попасть в элиту юридической профессии.
Как обычно, развеиваем туманы Альбиона: стать практикующим юристом в Великобритании долго, сложно и дорого. Юридическое высшее образование при этом не является единственным условием, шансы часто ограничены числом мест в саморегулируемых организациях, а средняя заработная плата юриста на острове не произведет впечатления на успешных юристов из стран бывшего СССР, а конкуренция за место под юридическим солнцем исключительная. Но у некоторых все равно получается.
Юридические профессии: чем островные подходы отличаются от российских и не только
Мы привыкли к тому, что на постсоветском пространстве юрист – это тот, кто получил высшее юридическое образование. Виды юридических профессий ничем не ограничены, содержание работы регулируется пока для очень небольшого круга профессий – судьи, адвокаты, нотариусы. В эти же профессии можно попасть, только сдав экзамен (правда, нередко допуск к экзаменам настолько непрост, что автоматически означает, что кандидат почти наверняка пройдет). Для того, чтобы консультировать бизнес или представлять интересы в большинстве судебных заседаний, достаточно высшего юридического образования или специальных знаний.
В Великобритании круг юридических профессий определен и, на первый взгляд, надежно зафиксирован. The Law Society относит к ним Arbitrator and mediator, Barrister, Judge, Law costs draftsman, Legal cashier, Legal executive, Legal secretary, Notary, Paralegal, Solicitor и Usher. Как показывают исследования, без малого 80% судей высших судов – выходцы из частных школ. Найти среди них выходцев из стран СНГ нам не удалось.
Среди оставшихся самые традиционные, желаемые и по-настоящему юридические профессии – это солиситоры, барристеры и нотариусы. Солиситоры – это юристы, консультирующие клиентов: и граждан, и компании, и некоммерческие организации, и даже иногда правительство. Солиситоры и иногда paralegals* могут представлять граждан в судах по незначительным делам, но все наиболее значимые дела в судах могут вести только барристеры.
При этом и дела, и инструкции по ведению они получают от солиситоров. Общение барристеров с внешней аудиторий крайне ограничено, и барристер не может отказаться от переданного ему дела, если дело или клиент ему несимпатичны: только конфликт интересов может освободить барристера от ведения дела в суде.
Итак, кто и как может стать барристером или солиситором?
Самая главная новость в том, что ни для одной из этих профессий университетское высшее юридическое образование не является обязательным, хотя, конечно, большинство начинает свой путь в профессию именно с юридических факультетов университетов.
Путь барристера, как правило, начинается с любого университетского курса. Если это был не юридический факультет, будущий барристер должен пройти «конвертационный» курс продолжительностью один год. Затем необходимо добиться получения места в одной из палат (Lincoln’s Inn, Inner Temple, Middle Temple and Gray’s Inn) для прохождения годичного курса обучения. Как видим, палат у нас всего четыре, а университетов – больше 130, так что огромное число кандидатов отсеивается именно на этой стадии: ежегодно палаты принимают к себе ограниченное число учеников – они не заинтересованы в увеличении числа барристеров на острове: даже при существующем числе адвокатов многим не удается добиться достойной оплаты труда. Например, легальный минимум — £46.5 фунтов в день, то есть около 1000 фунтов в месяц, что ниже заработной платы кассира в Лондоне.
На этой стадии получают необходимые навыки, компетенции, формируется отношение к работе и клиенту, знакомятся с процедурой изнутри. Очный курс продолжается год, очно-заочный – два года. Курс не дешевый – от £4000 до £10000 в год. Потом – pupillage в одной из палат или авторизованной организации. Порядок подачи заявок напоминает найм, и из-за ограниченного числа мест (в среднем, до 1000 мест в год) многие ищут место годами. Первые шесть месяцев этой стадии – наблюдение за старшими товарищами, а вторые полгода – начало собственной практики под присмотром профессионала. Только после получения этой квалификации барристер может начать свою практику (если найдет место в одной из палат, конечно).
Обязательный курс для солиситора отличается тем, что квалификацию присваивают другие организации, и в некоторых (редких) случаях можно обойтись без высшего образования вообще (если есть практический опыт) или использовать высшее образование и статус адвоката, полученные в другой стране, для прямого допуска к квалификационному экзамену, минуя обязательный training contract с юридическими фирмами или LPC (Legal practice course) в университетах. Только после этого можно сдавать очень сложный квалификационный экзамен, который с первого раза сдают далеко не все. Для успешной сдачи может понадобиться несколько попыток.
Как видим, магистратура (LLM) не дает преимущества ни для одной из профессий. Единственный способ использовать этот дорогой и популярный во многих странах курс – это пройти его лучше, чем бакалавриат, чтобы поднять средний балл диплома и увеличить шансы на получения training contract в ведущих юридических фирмах.
Юридическая система страны нещадно критикуется за «средневековые» подходы, высокие барьеры на вход для новых игроков, дублирование некоторых функций и высокую стоимость. Но несмотря на критику, вряд ли она будет изменена в ближайшие десятилетия.
И стоимость необходимых курсов, и ограниченное число мест в палатах и юридических фирмах приводят к тому, что едва ли 40% выпускников юридических факультетов Англии и Уэльса все же становятся юристами. Эта система нещадно критикуется за «средневековые» подходы, высокие барьеры на вход для новых игроков, дублирование некоторых функций и высокую стоимость для клиентов. Однако именно эта система обеспечила взаимный контроль барристеров и солиситоров, высокое качество услуг и стабильность всей правовой системы страны. Так что, несмотря на критику, вряд ли она будет изменена в ближайшие десятилетия. И что остается тем, кто видит свое призвание в праве? Адаптироваться.
Русские юристы в Лондоне: трудолюбие, гибкость и нон-конформизм
Несмотря на огромное число препятствий, в русском Лондоне нет недостатка в практикующих юристах из стран бывшего СССР. Как им это удалось?
Гозель Клычева, барристер в Piccadilly Chambers:
«Я родом из Туркмении. В Великобритании закончила стандартный LLB Law Hons, совмещая работу на полставки, уход за двухлетним ребенком, обширную волонтерскую деятельность. Надеялась, что это поможет с получением pupillage – никто ни разу не спросил про это во время собеседований. После окончания университета год не могла найти никакую работу, и это был самый трудный период в моей жизни. Чтобы не терять время, я начала работу волонтером в Citizens Advice Bureau, где и получила самый обширный и полезный опыт. Благодаря ему я устроилась позже консультантом в той же организации и приступила к последней стадии – двухлетнему обучению в City Law School на BTPC. Мой ментор рассказал, что шансов получить pupillage очень мало: нужен был не только опыт работы по известным делам, но и какая-то особая компетенция. Я использовала знание русского языка в свою пользу, что дало возможность участвовать в больших делах с участием русскоговорящих клиентов. Это и помогло мне найти pupillage и пройти тесты и собеседования».
Дмитрий Гололобов, юрист по вопросам корпоративного права, корпоративной и финансовой преступности:
«Я – квалифицированный солиситор, но для квалификации пришлось поработать много лет, хотя я был опытным юристом в России. Я прослушал и традиционный Legal Practice Course в BPP University, и учебные подготовительные курсы в двух QLTS школах, и еще индивидуально тренировался с преподавателем. Тогда это был новый экзамен, еще не опробованный, и все происходило по гораздо более сложной схеме, чем сейчас.
Считаю, что статус солиситора необходим для тех, кто хочет практиковать право в Англии: во-первых, это индикатор репутации, и процентов 70% английских юристов начинают держать тебя за своего, не перегружая бессмысленными деталями. Во-вторых, упрощается проверка твоего good standing во многих ситуациях. В-третьих, клиенты совершенно по-другому относятся – человек может официально консультировать по английскому праву, а не говорить, что ему «кажется». В-четвертых, иностранные и российские коллеги выше ценят твою работу: поскольку ты как бы допущен к некому «сакральному» знанию, то можешь легко ответить на многие вопросы «с гарантией». Но получить такую квалификацию в Великобритании трудно, и будет еще труднее. Никто не хочет делиться с иностранцами жирным куском юридического хлеба с маслом. Однако без этой квалификации найти работу юристу в Лондоне почти нереально: даже если такое чудо случится, работодатель будет ожидать, что ты ее получишь в будущем. Разумеется, для российских юристов ситуация осложняется еще и из-за рабочей визы: получить ее в текущей ситуации почти невозможно».
Татьяна Шапошникова, квалифицированный солиситор с правом практики в Англии и Уэльсе. Управляющий директор RSL-LAW и старший юрист корпоративного права:
«После развода в далекие 1990-е пошла искать работу. В Carrier Advice Centre миловидная англичанка подсказала, что на позицию legal secretary (специально обученный помощник юриста) нужно учиться всего год. Поинтересовалась, можно ли подтянуть английский и выучиться на юриста, на что уже немного менее приветливая англичанка объяснила, что юридическая профессия в Англии не для слабонервных, с преобладанием юристов-мужчин, процессом обучения не менее 3 лет, и это только университет, с последующим годом в школе права и двухлетней стажировкой в юридической фирме. На вопрос о том, как получить место стажировки в юридической фирме, та же англичанка с уверенностью заявила, что при 20 кандидатах (в основном, из топовых университетов) на место у меня практически нет шансов. Подумав и взвесив все «за» и «против» (последних было намного больше: маленький ребенок, бедность, семья в Москве, муж-дезертир), я приняла решение учиться.
До открытия моей юридической фирмы в 2012 году я закончила foundation course в Ashford College, факультет международного и европейского права в университете Canterbury и Университете Маастрихт, Нидерланды. Затем последовали 12 месяцев в Школе права и два года стажировки в одной из десяти крупнейших юридических фирм Лондона (тогда Denton Wild Sapte, сейчас SNR Denton). После этого я сдала квалификационный экзамен. Для меня самым сложным было научиться совмещать работу мамы с работой юриста (да и любой другой профессией, которая требует полной отдачи), особенно если судьба распорядилась так, что в трудное время вы остались совсем одни. Но теперь я могу подписаться под очень хорошей английской пословицей: What does not kill us, makes us stronger!».
Русскоговорящие юристы нашли себя и в других областях, где квалификация барристера и солиситора оказалась необязательной.
Алиса Графтон, партнер нотариальной конторы Cheeswrights:
«Я закончила МГЮА в 2000, и вскоре переехала в Англию. После нескольких месяцев поиска работы в юридических частных практиках и в консалтинговых компаниях мне предложили должность ассистента в русский отдел нотариальной фирмы Cheeswrights – одной из наиболее известных в своей нише. Через месяц мне предложили стажировку, в 2007 году я получила квалификацию нотариуса-скривенера, с 2012 года я партнер фирмы. Я была и остаюсь единственной русской, когда-либо ставшей нотариусом-скривенером».
Дмитрий Заполь, партнер налогового бутика IFS Consultants, международный налоговый консультант:
«Хотя я и закончил юридический факультет в Великобритании и прошел LPC курс, дальше двигаться по этому пути на стал. После нескольких лет поисков себя ушел в налоговую пратику, которая в Великобритании не относится к юридической профессии».
Мы часто пишем о карьере в Великобритании. Следить за нашими публикациями можно в нашем телеграм-канале.
*Это сотрудники юридических фирм и департаментов, которые не получили квалификацию солиситора и потому не могут давать консультации клиентам напрямую. Их обязанности могут отличаться. Нередко они делают почти ту же самую работу, что и солиситоры, но только внутри подразделения.
