Как стать психологом в Британии. Рассказывают те, у кого получилось

Психология – та сфера, где читатель популярных изданий легко считает себя экспертом, а разницу между профессией «психолог» и «психотерапевт» даже профессионалы не всегда могут четко определить. Сегодня мы поговорим про тех представителей профессии в Великобритании, которые консультируют клиентов индивидуально и в группах.

Профессии, которые в постсоветских странах называют психологами или психотерапевтами, в Великобритании разбили на три большие группы – counsellor, Psychotherapeutic counsellor и counselling psychologist. Для обычного counsellor путь в профессию состоит из 1) 10-12 недельного базового курса, 2) одного года вечернего обучения теории для получения сертификата и диплома и 3) последнего этапа, который длится от двух до трех лет (минимум 400 часов) и помимо теории и этики включает работу под присмотром супервизора.

Для получения титула ‘Psychotherapeutic counsellor’ необходимо пройти четырехгодичный тренинг в организации, признанной The UK Council for Psychotherapy (UKCP), а ‘counselling psychologist’ должен получить университетскую степень и пройти тренинг в одобренном the British Psychological Society (BPS) заведении.

Все профессионалы обязаны проходить регулярные супервизии («психотерапию психотерапевта») для предотвращения профессионального выгорания, обнаружения ресурсов и ограничений. На каких-то этапах соотношение клиенточасов с часами супервизии очень высокое – 4 к 1.

В отличие от многих европейских стран, в Великобритании отказались от законодательного регулирования психотерапии, и психологи оказались в интересной ситуации. С одной стороны, никто им не запрещает вести практику практически с любым опытом и образованием. С другой, продвижение по карьерной лестнице вряд ли возможно без членства в одной из саморегулируемых организаций – The British Association for Counselling and Psychotherapy (BACP), The UK Council for Psychotherapy (UKCP) или The National Counselling Society (NCS). Один из наших экспертов, Татьяна Винсент, считает, что членство в таких организациях не обязательно гарантирует высокий профессионализм, но обеспечивает этические стандарты и безопасность услуги для клиента.

Значит ли это, что каждый желающий вести консультирование должен обязательно учиться в Великобритании и вступить в профессиональную организацию? Нет. Британия – свободная страна, и, если вам захотелось назвать себя коучем, ментором, консультантом и принимать клиентов, вы можете это делать безо всяких квалификаций (чем, собственно, многие и занимаются). Самое главное – избегать в названии своей деятельности так называемых protected titles – видов профессий, которыми можно заниматься, только выполнив предъявляемые к ним требования. В сфере психологии это Art psychotherapist, Art therapist, Dramatherapist, Music therapist, Practitioner psychologist, Registered psychologist, Clinical psychologist, Forensic psychologist, Counselling psychologist, Health psychologist, Educational psychologist, Occupational psychologist, Sport and exercise psychologist. За использование этих терминов без соответствующей регистрации могут привлечь к уголовной ответственности со штрафом до 5000 фунтов.

Казалось бы, у британцев в этой сфере привычная путаница и даже немного свободы в отличие от жестких рамок, установленных для психологов, например, в Германии.

Максим Ильяшенко, который переехал из Украины в Британию, рассказывает: «В таком подходе к регулированию психотерапии в Великобритании практически нет отличий от Украины, что, конечно несет в себе опасность появления шарлатанов. Но в тоже время эффективность терапии зависит от качества отношений между терапевтом и клиентом. Какие бы у тебя не были прекрасные дипломы, основную роль играет личность терапевта, собственный опыт терапии (мой личный опыт терапии 7 лет), способность понимать клиента и установить доверительные прозрачные терапевтические отношения».

Однако неформальная и формальная власть саморегулируемых организаций такова, что во многих направлениях рост невозможен без членства. Требования по образованию в аккредитованных учебных заведениях, наличию опыта, клиентских часов и супервизий у этих организаций нередко строже, чем требования закона у соседей. Поэтому для большинства путь в профессию превращается в многолетнее обучение с затратами от 20.000 до 50.000 фунтов (стоимость курсов, личной терапии, супервизий).

Кроме больших затрат на получение необходимых квалификаций существующую систему критикуют за не всегда здоровый приоритет интересов клиента: ходят легенды, что санкции могут быть применены к терапевту по жалобе клиента на неприличное поведение терапевта в сновидении или отказ вести терапию обоих супругов из-за конфликта интересов. Однако, помимо рисков, членство в такой организации позволяет практикующему специалисту получить страховку ответственности за возможный вред клиенту и дает доступ к работе с большими компаниями и государственными организациями, которые вправе привлекать только аккредитованных специалистов.

Как наши люди находят себя в такой непростой системе?

Татьяна Винсент, Counselling physiologist, ведет индивидуальные консультации с использованием когнитивно-поведенческих методов и интегративных подходов:

«Прошла путь, ведущий ко всем возможным профессиональным регалиям. Начала с бакалавриата в Open university, который необходим для входа в профессию, но с таким дипломом можно рассчитывать только на позицию ассистента психолога. Для получения профессиональной квалификации counselling psychologist продолжила обучение в докторантуре Regent college.

Во время обучения казалось, что курс не оправдывает ожиданий: он был построен на экзистенциальной психологии, к которой я относилась скептически; раздражала растянутость курса – занятия были всего раз в неделю в течение трех лет;  сверх стоимости самого курса приходилось оплачивать обязательную личную терапию и услуги супервизоров.

Но очень ценной частью этого процесса была практика – 450 клиенточасов, без которой невозможно получить квалификацию. Место для практики студенты ищут сами. Я работала одновременно в четырех местах, в том числе в Брикстонской тюрьме и в госпитале для особо опасных преступников. Это был тяжелый период, в том числе из-за языка, но назад дороги не было, а с опытом приходила уверенность в себе. Полтора года ушло на написание докторской диссертации «Аккультурация русскоязычных эмигранток в Великобритании».

Однако и этого недостаточно, чтобы практиковать как Counselling Physiologist. Возможный вред клиенту должен быть застрахован, а купить страховку, как правило, могут только участники профессиональных организаций, для вступления в которые нужны не только дипломы, определенное число клиенточасов и супервизий, но и профессиональные рекомендации. Я присоединилась к BPS (British Psychological Society) и HCPC (Health and Care Professional Council)».

Светлана Охотникова, behavioural consultant, детский и семейный психолог:

«Подтверждала российский диплом «специалист, преподаватель клинической психологии» через NARIC, магистерскую степень получила в Великобритании, то есть я сочетаю в работе навыки, приобретенные в российском и британском университетах.

Я предупреждаю клиентов, что пока нахожусь на пути к получению полного членства, но следую этическим нормам, установленным в британском профессиональном сообществе: полная конфиденциальность (с исключениями, установленными законом в интересах клиента); использование клиентских историй только с разрешения клиента; соблюдение границ в отношениях с клиентами. Установленные правила создают безопасное пространство для клиента и подчеркивают, что психолог – это не шаман с бубном».

Максим Ильяшенко, психотерапевт, направление psychodynamic Jungian oriented, EMDR, специализация работа с травмой:

«Я переехал в Лондон в 2014 году, в это же время заканчивал университетскую магистерскую программу по психологии в университете и параллельно тренинг по юнгианскому психоанализу в Киеве. К сожалению, в то время, как и многие выходцы из пост-советского пространства, я еще страдал комплексом неполноценности: мне казалось, что только европейское образование дает настоящие знания. В этом был очевидный смысл, так как в Советском Союзе психотерапия как профессия отсутствовала, была только психиатрия с карательным подтекстом, а у homo soveticus проблем не было! Поэтому в Лондоне я начал еще один тренинг по юнгианскому психоанализу в одной из авторитетных организаций. К моему ужасу, тренинг не оправдал моих ожиданий, оказалось, что их теория застыла глубоко в 60-х и включала только британских авторов, в то время как в Киеве нам преподавали интегрированную современную психотерапию специалисты из разных стран.

Парадоксально, но отсутствие исторического контекста для развития психотерапии в Украине сыграло позитивную роль, так мы уже сразу впитывали новейшие теории, а не историю. В Лондоне же доходило до абсурда, когда нам приходилось читать и обсуждать откровенно гомофобские статьи или всерьез размышлять о том, что все женщины как бы немножко «люди второго сорта», поэтому через два года британского тренинга моя жажда «правильных» знаний иссякла, я стал больше ценить мои украинские дипломы, и уже приобретенный практический  опыт работы с клиентами. В то же время уже здесь я заканчивал дополнительные тренинги по гипнотерапии, EMDR (метод работы с травмой используя движения глаз), семейную терапию, и в общем, остался доволен.

Для себя я выбрал членство в European psychotherapy association, стандарты которой признаются в Великобритании и всех странах Евросоюза, а также в Украине и России. То есть Сертификат EAP дает право зарегистрироваться и работать в любой стране EC, несмотря на разные требования и изменения законодательства. Мне повезло собрать нужные документы и вступить в ассоциацию за месяц, но часто этот процесс растягивается на полгода, потому комитет, принимающий решения, собирается всего несколько раз в год».

Юлия Овчинникова, академический психолог, юнгианский психоаналитик. В прошлом – доцент, преподаватель в университете:

«Я могла работать и с российской квалификацией, но было интересно дополнить свое образование британской аналитической школой, считающейся очень сильной. Я закончила традиционный четырехгодичный курс, но не могу сказать, что обучение сильно отличалось от моей московской подготовки в институте психоанализа, где курс был организован российскими аналитиками – учениками британцев. Разве что я знала, чего ожидать, потому что система образования и карьерные перспективы более прозрачны, и более высокие требования к слушателям: для получения диплома необходимо найти двух пациентов и проводить сессии с ними трижды в неделю в течение двух лет».

Что особенного в работе на острове

Несмотря на то, что сфера психологии, в отличие от юридической профессии, не имеет четко очерченных географических границ и большинство теорий и практик применяется во всем мире, наши эксперты отмечают – и успешно используют! – различия в отношениях с клиентами и организации индустрии.

Светлана Охотникова: «В Соединенном Королевстве более уважительное, безопасное и доверительное отношение между специалистом и клиентом, потому что в обществе лучше выстроены границы, а клиент защищается ассоциациями и знает, куда идти жаловаться. В России рынок этой услуги только развивается, границы хуже определены, хотя в некоторых случаях такая подвижность границ может быть и на пользу клиенту. Строгие правила в Великобритании делают взаимодействие «консультант – клиент» более ригидным, а некоторым это может не подойти из-за нехватки неавтоматичности, человечности, эмпатии.

В Великобритании, несмотря на разнообразие школ и специалистов все же господствует прагматичный подход работающих методик, тогда как работа российских специалистов обычно содержит больше «волшебства»».

Максим Ильяшенко: «Я думаю, что основной вызов для психотерапевта в Лондоне – это мультинациональность и мультикультурность. Даже русско/украиноговорящие клиенты отличаются от клиентов дома. Им приходится адаптироваться к другой культуре. Я вначале удивлялся, почему британцы также приходят [ко мне] в терапию, ведь английский не мой родной язык, и даже после пяти лет здесь я все еще не знаю многих тонкостей. С одной стороны, многие выбирают терапевта по соседству, но не только это. У меня много местных клиентов из смешанных семей, когда один родитель британец, а второй иностранец. И часто им приходилось сталкиваться с буллингом в школе, например, из-за их происхождения. В юнгианской психотерапии есть такой концепт как «раненый целитель», когда ты можешь понять другого через собственный травматический опыт. И мне кажется, что мой опыт инаковости, несовершенный язык помогает им чувствовать себя на равных, помогает установить доверие. Также английское общество по-прежнему очень классовое, поэтому многим местным легче быть собой и исследовать «тень» с иностранцем, чем следовать негласному коду общения с другим британцем. Также мне помогает удерживаться в работе с клиентами понимание того, что несмотря на разный жизненный и культурный опыт, возраст, мы одинаково проживаем травму, горе, радость, любовь. Другими словами, у нас как homo sapiens намного больше общего, чем мы думаем».

Юлия Овчинникова: «Если сравнивать хорошие британские практики с хорошими московскими и питерскими, то большой разницы в организации профессии и этики нет. Единственное чувствительное различие – частота работы с пациентом: в Великобритании это может быть 3-4 раза в неделю, что совершенно немыслимо при московском темпе жизни  и отношении к этой профессии. При этом российские клиенты более «психологизированы» – читали книги по психологии, посещали открытые лекции и обычно молоды (20-45 лет). В Великобритании в терапию приходят клиенты разных возрастов: и молодые люди 20-30 лет, и зрелые клиенты 40-60 лет. Бывают и случаи обращения в пожилом возрасте (70+)».

Для успеха в этой профессии в Великобритании важно быть чувствительным к разным культурам и учитывать разные языки, проявления людей из разных культур могут отличаться.

Несмотря на эти особенности и разную продолжительность существования этой профессии в странах бывшего СССР и Великобритании, Татьяна Винсент отмечает, что для русскоязычных специалистов разница постепенно нивелируется благодаря, с одной стороны, их активному интересу к западным школам, а с другой – резкому увеличению числа соотечественников в Великобритании.

Приходите в наш телеграм, чтобы не пропускать другие статьи о карьере в Британии