Разговор с Линдой Пилкингтон – основательницей парфюмерного бренда Ormonde Jayne

Встречу с Линдой Пилкингтон мы назначили в ее бутике на Бонд-стрит еще до того, как Лондон перевели на второй уровень опасности. Нам захотелось поговорить с хозяйкой бренда об ее отношении к России и русским, о любимых местах в Москве и Лондоне, и, конечно, о ней самой. 

Уютный бутик Ormonde Jayne, расположенный неподалеку от станции Грин-парк, — настоящий рай для парфюмерного маньяка. На полках внутри нет ничего лишнего: только идеально выточенные флаконы духов, которые упаковываются исключительно вручную в лондонской студии Линды Пилкингтон. Здесь же представлена и новая коллекция из семи ароматов La Route de la Soie, на создание которой вдохновило разнообразие древнего Шелкового пути. Ее бренд запустил в октябре в ознаменование 20-летия Ormonde Jayne. 

Но мы решили поговорить не о новой коллекции и не о легендарных ароматах, которые обожают по всему миру (хотя они достойны отдельной оды). Накануне интервью я узнала, что Линду многое связывает с Россией. А еще — что она большая поклонница русской культуры. 

— Сколько раз вы были в России?

— Я даже не могу точно сказать. Больше десяти лет назад моему мужу предложили работу в России. Для нас это, конечно, было очень неожиданно: другая страна с совершенно иной культурой. Мы не знали, чего ждать, потому что не были там раньше, и долго обсуждали, как нам стоит поступить в такой ситуации. Я категорически не хотела уезжать из Лондона — тогда бы мне пришлось оставить свой неокрепший бизнес. Но и просить его отказаться от такой потрясающей возможности я не могла.

В итоге мы договорились о том, что будем приезжать друг к другу каждые три недели, а в остальное время заниматься делами. Контракт предусматривал работу в течение двух лет, но со временем это «путешествие» растянулось практически на девять. Мой муж привык к Москве, влюбился в Россию, начал учить русский язык и даже купил для нас квартиру в районе Патриарших прудов. Я частенько приезжала туда, и мы проводили вместе зимние вечера: у камина с горячим шоколадом под аккомпанемент старого советского кино. 

— Но вы все-таки не решились остаться жить в Москве?

— Нет, потому что я не могла перевести весь бизнес в Россию. Хотя мне нравилось в Москве. Единственное, что меня действительно раздражало, так это пробки. В них можно было простоять целый день. Все закончилось тем, что я стала пользоваться метро: всего 15 минут в подземке — и ты на месте. А еще я очень полюбила русскую кухню. Мой любимый ресторан — «Пушкин», и мы обязательно собирались в нем на большой обед несколько раз в году. 

Кроме того, будучи в Москве, я обнаружила, что беременна вторым сыном. Его, кстати, мы решили назвать Николаем-Александром в честь нашей любви и благодарности России. Однако потом муж перебрался в Лондон, и все вернулось в прежний ритм. Но это было невероятное приключение, которое запомнится нам на всю жизнь. 

— А еще в 2012 году вы выпустили аромат Tsarina — «Царица». Говорят, что именно русская культура вдохновила вас на его создание. Это правда?

— Это действительно так. Вообще у него очень интересная история. Я помню, как читала статью в газете о том, что мировыми центрами финансов и культуры становятся Китай, Россия, Индия и Бразилия. Так как я была в каждой из этих стран, мне показалось интересным попробовать передать их индивидуальность и особую идентичность при помощи ароматов.

Когда я уже начала работать над коллекцией, я стала все чаще замечать, как эти четыре конца света органично сосуществуют и переплетаются в Лондоне. Например, я живу недалеко от Риджентс-парка, где по утрам китайцы часто практикуют цигун. А если я еду в Белгравию, то встречаю огромное количество русских женщин, которые всегда выглядят потрясающе: они одеты со вкусом, накрашены, ухожены и все похожи на цариц. Поэтому для создания этого парфюма я использовала самые дорогие ингредиенты: кожу, амбру, мадагаскарскую ваниль. Мне очень хотелось создать аромат, который позволит прикоснуться к красоте и страсти, свойственным русским женщинам. 

— Когда у вас появился интерес к парфюмерии? Любопытно — представляли ли вы в детстве, чем будете заниматься в будущем? 

— Я совершенно не планировала стать парфюмером. Но мне очень нравились флаконы для ароматов. Я помню, как мама впервые подарила мне духи, когда мне было 13 лет. Она тогда работала в больнице и долгое время ухаживала за тяжелобольным джентльменом. Спустя два с половиной года он пошел на поправку, и после того, как его выписали, в знак благодарности подарил маме дорогой флакон из хрусталя с редким ароматом. У мамы, правда, были очень консервативные взгляды: как замужняя женщина она не могла принять ценный подарок от другого мужчины. И в качестве исключения она решила отдать его мне. В тот день мама пришла домой и сказала: «Я знаю, что ты очень любишь красивые вещи. У меня есть вот такой хрустальный флакон с духами. Хотела бы ты получить их в подарок?» Ох, я была так счастлива! Разместила флакон на своем туалетном столике и целыми днями любовалась им, представляя себя взрослой девушкой (смеется). Ведь такие подарки не делают маленьким девочкам! 

Самое интересное то, что меня больше очаровал флакон, чем сам аромат. Поэтому я даже начала просить друзей и знакомых отдавать мне пустые бутылочки. Только спустя несколько лет я стала обращать внимание на ингредиенты — до этого я не задумывалась, какой у них характер и кому они подойдут. Мне же было всего 14! Но после того, как я начала комментировать ароматы, кто-то спросил у меня: хотелось бы тебе работать в парфюмерной индустрии? Это прозвучало так странно. Во-первых, потому что в Англии это не было принято. Во-вторых, здесь не работала ни одна парфюмерная школа (сейчас их уже две). 

— Как тогда вы пришли в парфюмерию?

— Сначала я пошла учиться на химика и долгое время работала в Лондоне в японской агрохимической компании, где мы занимались разработкой пестицидов для уничтожения насекомых на растениях. 

Однажды я возвращалась с работы домой через район Мэйфэр и встретила знакомого, который помнил меня с детства. Мы разговорились о прошлом, о настоящем. Он рассказал, что работает в компании Chanel, и предложил мне создать несколько парфюмированных свечей для нового ювелирного бутика. Я, конечно, согласилась: мне нравилось иногда делать свечи для себя, а здесь у меня появилась возможность поделиться своим творчеством с другими. Тем более, это был дом Chanel! 

В итоге, я потратила около 800 фунтов своих личных сбережений на то, чтобы съездить в Грасс, взять несколько мастер-классов и купить самые лучшие ингредиенты. После этого я начала работать над ароматом. Моя кухня превратилась в большую лабораторию, где я по ночам испытывала различные формулы. Мне хотелось добиться идеального результата! В общем, только через полгода я показала результат своей работы. И модному дому так понравилось, что они решили заказать еще 50 штук. Я была в шоке! Ведь у меня совершенно не оставалось времени на то, чтобы делать свечи, поскольку весь день я находилась на работе. Тогда пришлось договориться с офисом и уменьшить количество часов, чтобы проводить больше времени дома. 

— Тогда же появилось название бренда?

— Да, мне позвонили из бутика и попросили прислать инвойс для оплаты. Разумеется, у меня не было зарегистрированной компании. Тогда муж предложил использовать мою вторую фамилию — Jayne — и название дома, в котором мы жили — Ormonde Terrace. Через три минуты название было готово, а затем я сама нарисовала небольшой логотип и предоставила в Chanel мой первый персональный инвойс на 50 свечей. Примерно через год я ушла с основной работы, потому что мне приходило слишком много заказов, и я не справлялась с таким объемом дел. Сложно поверить, что с тех пор прошло уже 20 лет. 

— За эти 20 лет вам удалось сохранить управление компанией в своих руках. И продолжить создание ароматов в Лондоне. 

– Да, мы до сих пор производим все здесь, в Лондоне, и разливаем ароматы вручную. Что касается ингредиентов, то, в основном, мы работаем с двумя компаниями из Грасса: одна крупная и известная, а вторая — небольшой семейный бизнес, который производит очень качественные масла специально для нас. И мы продолжаем постоянно сотрудничать с талантливыми парфюмерами, например, как мой друг Геза Шон. Когда он только открыл свою компанию, то пришел в мою студию и предложил работать вместе, поскольку для производства ароматов ему была нужна лицензия на алкоголь (которую мы тогда уже получили). Для того, чтобы ее оформить, было необходимо иметь оборудованную по всем правилам лабораторию, а он предпочитал работать из дома и очень не любил заморачиваться из-за подобных мелочей. Так мы подружились и сумели сохранить отличные отношения спустя долгие годы взаимного сотрудничества.