The Guardian: историк — о нашумевшей книге Дэна Хикса «Жестокие музеи»

Яростный призыв для всех западных музеев вернуть назад артефакты, украденные в эпоху процветания империй, во время так называемой «Нулевой войны».

Музеи созданы для развлечения. Для изучения. Музеи — это общественные учреждения. Они идеальны для школьной экскурсии, первого свидания, как укрытие в дождливый день. Музеи безопасны, заумны и немного скучны. Ведь так?
Дэн Хикс придерживается другого мнения. В его прекрасно написанной, тщательно аргументированной книге, музеи — лишь источники бесконечного насилия, нескончаемой травмы и колониальных преступлений, совершаемых снова и снова, каждое утро, когда в галереях включается свет. Музеи — это поле боя. Его книга призывает к действиям: что-то среднее между историческим исследованием и манифестом. Она требует от читателя распрощаться с существующими «жестокими» музеями и найти новую причину для их существования — не как пространство жестокости и травмы, а как «территория сознательности».

Хикс — куратор музея Питта Риверса в Оксфорде, сайт которого рассказывает о выставках «археологических и этнографических материалов со всех уголков мира». Сам Хикс работает с одним конкретным регионом — Королевством Бенин, ныне расположенном на территории современной Нигерии.

Книга «Жестокие музеи» ( The Brutish Museums) начинается с рассказа о Бенинской бронзе — латунных пластинках и других предметах, созданных народом Эдо: в 1897 году они были захвачены британскими войсками. Хикс делится многочисленными теориями, связанными с музеями и материальными объектами, колониальным насилием и капитализмом (и неразрывной связью между ними). Часть книги он посвящает обстоятельствам, при которых бронза и другие предметы были украдены англичанами. Автор утверждает, что якобы «ответное» нападение на Королевство Бенин было давно запланировано, а причиной случившегося была вовсе не атака на императорскую делегацию, как часто утверждают в информации, размещенной на музейных стендах.

В то время, да и после, нападение на Бенин считалось «гуманным», поскольку в королевстве давно привыкли к вынужденным человеческим жертвам. Говоря о мотивах, Хикс пишет о взглядах Британской империи на расовое превосходство и, называя это первопричиной, о нежелании продолжать торговые отношения с Бенинской монархией, которая контролировала прибыльное сырье. Таким образом, нападение в 1897 году становится еще одним примером необходимости критического отношения к самой концепции имперского гуманизма.

Эта книга подробна и безжалостна: Хикс объединяет так называемые «малые войны» конца XIX века в «Нулевую мировую войну», продолжающуюся до 1914 года, в которой европейские колониальные державы вели жестокую борьбу с целью захвата и подчинения африканских народов.

Главная мысль этой книги — идея «историй смерти» или «некрологии»: получение знаний в музеях антропологии через изучение смерти и утрат. Музеи — это пространства, где прошлое в состоянии покоя — в стеклянном ящике, в темном углу — повторяется снова и снова. Хикс считает, что «любой музей — это не просто устройство для замедления времени, это оружие».
Все это время, когда речь заходит о Бенинской бронзе и подобных предметах в контексте имперских завоеваний, это рассматривается как положительный «побочный эффект» империи, ведь экспонаты помогают просвещать британцев о культуре других стран, обеспечивая при этом эстетическое удовольствие. Но, как ясно дает понять Хикс, содержание музеев ничем не отличается от историй борьбы за нефть и газ в свое время. Эти предметы неразрывно связаны с империализмом, и их постоянное присутствие в британских музеях является продолжением этого насилия.

В своей книге Хикс подробно рассказывает об инициативе Общества Бизо — «Декларации о важности и ценности универсальных музеев мира», которая была опубликована в 2002 году. Ее авторы выступают против призыва репатриировать музейные экспонаты в страны их происхождения. Хикс подчеркивает, что это заявление в пользу музейного колониализма было сделано во время подготовки войны в Ираке, в момент доминирующей уверенности в том, что Запад «лучше». Но как музеи могут быть универсальными, если их коллекции сформированы из украденных предметов?

Утверждения кураторов о том, что экспонаты находятся в большей безопасности в Лондоне, Париже, Нью-Йорке и Берлине, чем в Лагосе, Аддис-Абебе, Найроби или Киншасе, являются абсурдом. Говоря о кураторстве, а также о сохранении и происхождении объектов в колониальных музеях, Хикс подчеркивает «явное лицемерие — ведь сами кураторы не знают и не понимают и половины того, что находится в так называемых безопасных хранилищах всеобщего наследия. Мы не знаем, что там хранится. Мы не знаем, где именно находятся различные объекты. Мы не можем точно сказать, каким образом они там оказались».

Его призыв прост: вернуть все на свои места. Во-первых, это даст начало процессу культурной реституции в странах, которые когда-то были колониями. Как только экспонаты будут возвращены в музеи стран, где они были созданы и откуда они были украдены, сами нации смогут наконец-то исследовать свое собственное культурное наследие. Во-вторых, это решение также заставит британцев принять свое колониальное прошлое и признать, что даже сейчас это прошлое — настоящее, которое находится за музейным стеклом.

Автор: Шарлотта Лидия Райли

Перевод: Алина Савина