Загрузка ...Сложно себе представить, что вы по собственной инициативе забираете детей из школы, где они учатся вместе с наследниками британской короны, а вы сами — иногда встречаете принца Уильяма и Кейт Миддлтон.
Однако 2020 год доказал: в жизни может произойти все что угодно, в том числе и ситуация, когда успешная мама двоих детей вдруг понимает, что в ее семье и в ней самой как в родителе сформировалось нечто существенное и важное, нечто такое, что больше не вписывается в устоявшиеся рамки быта и школьной программы (даже такой, как в Thomas’s Battersea). Это осознание дает толчок к решительным действиям, в которых по-новому можно переосмыслить ответственность за себя и за своих детей.
— Ольга, накануне очередной волны эпидемии вы с детьми уехали в Швейцарию. Тогда про закрытие школ и жесткий локдаун еще никто не знал. Чем было продиктовано ваше решение?
— Не хочу изображать из себя оракула: я тоже не знала, что будет второй карантин. У меня возникло только сильное внутреннее ощущение, что нужно уехать из большого города, что эта проблема с пандемией так быстро не уйдет, и жизнь не вернется в прежнее русло еще долгое время.
Я по жизни оптимист, но иногда нужно быть и реалистом. После первого локдауна стало понятно, что нужно что-то менять, чтобы не вспоминать потом этот период как сильную семейную травму (когда вся семья в четырех стенах с утра до вечера, родители стонут от домашнего онлайн-обучения детей и потом вспоминают об этом как о катастрофе). Поэтому еще в начале сентября я уведомила нашу школу о том, что забираю детей (сыну 12 лет, дочери — 10) по окончании четверти. Там мне посочувствовали и сказали пойти домой, успокоиться, отдохнуть и прийти через две недели, если я не изменю решение. Решение я не изменила. На меня посмотрели с недоумением.
— Как вы решились забрать детей из топовой лондонской школы и перевести их на домашнее обучение? Как удалось это организовать?
— За восемь лет в Thomas’s Battersea я привыкла к тому, что не все и не всегда понимают меня и мой подход к детям. Для них я не вписываюсь ни в семейные, ни в общественные в рамки (потому что я одна, папу они никогда не видели, при этом я очень активная мама и сама оплачиваю дорогую школу детям). Но они за мной наблюдают с интересом.
Thomas’s Battersea и правда особенная: на родительских собраниях я нередко сидела рядом с элегантной Кейт Миддлтон (элегантна она даже в маленьком теннисном платье), а каждое утро меня радовала улыбка принца Уильяма, который привозил в школу их детей Джорджа и Шарлотту и всегда оставался на утренний кофе в столовой.
Конечно, решение было непростое, но я шла к нему планомерно. Еще весной я организовала серию вебинаров с лучшими русскоязычными специалистами по образованию и психологии в Лондоне: Юлией Морозовой, Юлией Косько, Натальей Райс, Еленой Мур, Еленой Найденовой. Встречи проходили в рамках моего социального проекта Women Who Inspire, который мотивирует женщин на подвиги даже в нелегкое время. Тогда я и пришла к выводу, что мои дети должны быть неординарными личностями и уметь адаптироваться к любой ситуации, поэтому и образование у них должно быть всестороннее, не рамочное. И я его сама организовала.
— Заменить учителей, которые обучают даже членов королевской семьи, кажется, невозможно. Считаете, что у вас это получилось?
— В детстве я мечтала стать учителем русского языка и литературы, но стала банкиром. А в этом году я смогла реализовать свою мечту через детей. Я — директор домашней школы. У нас 26 уроков в неделю, занимаемся шесть дней в неделю по утрам. Во второй половине дня — спорт: лыжи и санки каждый день.
Дети у меня очень разные, поэтому и уроки, и учителя у них разные. К каждому нужен особенный подход, и я внимательно подбирала тех, кто будет их обучать. Помимо обязательных английского, математики, истории Англии, физики, химии и биологии, мы изучаем историю России с преподавателем из МГУ, биологию и химию — с педагогом из НГУ. Физику сыну преподает сотрудник лаборатории СERN в Женеве.
Все английские преподаватели — выпускники Оксфордского университета. Я преподаю детям французский дважды в неделю (я выучила его в МГИМО). У дочери также русская учительница по вокалу (два раза в неделю), и мы продолжаем заниматься ее любимой гимнастикой онлайн.
Я вижу, что у английских и российских педагогов совсем разные подходы к преподаванию. Англичане готовят конкретно к экзамену, тщательно разбирают все вопросы, в то время как российские преподаватели скользят по наукам, рисуя большую картину мира и выявляя взаимосвязи. Мне очень нравится, что дети без проблем учатся на трех языках, у них нет стигмы, и они адаптируются к разным требованиям.
Гибкость ума и поведения — один из самых главных навыков, который я хотела бы привить своим детям. Они должны обладать знаниями и быть открыты миру возможностей в большом радиусе от Лондона.
— Как к вашему решению отнеслись сын и дочь?
— Дети — молодцы! Они оценили шанс, который я им дала. Им нравятся занятия, и они понимают, что это не для галочки, не для отчета о посещаемости — это ради знаний и для жизни. Поэтому есть домашние задания. Их много, и это не всегда радостно, особенно, когда ноги отваливаются после лыж. Но прятаться не за кого, нужно отвечать перед учителем, который не оставит ситуацию без последствий, если ребенок не будет заниматься самостоятельно. Мы работаем на результат, а не на оценку. Дети говорят, что они выучили за это короткое время намного больше, чем в школе.
Это заставило меня задуматься: я сейчас трачу ровно половину суммы, которую платила за школу, а у детей знаний, как и времени на свои хобби и семью, — больше! Школа отнимала девять часов в день и фактически была всей жизнью ребенка. А правильно ли это?
— Не страшно было оказаться одной в горах с двумя маленькими детьми?
— Швейцария осталась давней мечтой моего юношества, когда я уехала, чтобы строить свою жизнь в Лондоне, а не в Женеве. Я оставила много дорогого душе и сердцу в этой стране. Также я хотела, чтобы дети подтянули французский. За многие годы в школе их уровень французского не сдвинулся с начального, поэтому выбор пал на французскую часть Швейцарии.
Изначально у меня были большие планы: ко мне собирались приехать родные, друзья, мой молодой человек, но все оборвалось из-за очередного локдауна, и я осталась одна, в том числе и на свой день рождения.
— Почему вы решили остаться? Как адаптируетесь в изоляции?
— Наше пребывание здесь — это и приключение, и испытание, и проверка на прочность: физическую и моральную.
Я не ожидала, что в Швейцарии будет настолько дорого и непросто наладить повседневную жизнь. Поскольку мы живем на вершине горы, то в супермаркет нужно ходить вниз, в деревню, доставки нет — ни продуктов, ни готовых блюд из ресторанов. Приходится все тяжести нести на себе наверх, включая дрова для камина.
Усугубили ситуацию снежные штормы и морозы, которые не прекращались с начала января. Я тогда очень испугалась за детей: что не смогу их защитить и накормить. Снежные обвалы блокировали дороги, на подъезде к нам застревали автобусы и автомобили. Потом пропал интернет, и наша работа прервалась. Да, я и была, и есть тут одна.
Не хочу скрывать, что мне тяжело, и я сильно устаю. Но своим примером я хочу мотивировать и давать силу другим людям. Если я не буду делиться сложностями и тем, как я устала, то мне никто не поверит, потому что без этого нельзя. Сказочная жизнь на фотографиях в соцсетях — это же обман, который нас ничему не учит.
Никогда не знаешь, на что ты способен, пока не пройдешь через сложности. Я рада что оказалась сильной, что не струсила перед лицом трудностей и не развернулась обратно, что у меня такие золотые дети, на которых можно положиться. Мне нравится, что я независима и все могу сама. Я рада, что обрела эту силу.
— У вас остается время на себя?
— Обязанностей у меня, конечно, много: от закупки продуктов, готовки три раза в день и уборки до выполнения моей работы. Я сейчас работаю над очень сложной финансовой сделкой: все решения нужно обсуждать оперативно и тщательно готовиться. На это уходят время и нервы. Отсюда, наверное, и моя усталость, ведь дети тоже требуют много внимания.
Кроме того, у меня есть два социальных проекта: Women Who Inspire — клуб для женщин предпринимателей, для которого я сейчас разрабатываю новую стратегию, и Global Next Gen Community — сообщество для молодых инвесторов. А в прошлом месяце я подала заявление на поступление в Оксфордский университет на степень магистра в области экологического использования природных ресурсов (MSc in Sustainability).
Думаю, детям важно видеть, что мама работает, мама серьезная, мама тоже пишет эссе (дети их терпеть не могут), но это жизнь, и нужно много трудиться, чтобы жить хорошо. Мне кажется, что я никогда столько не работала в начале года, как сейчас. Локдаун и отрыв от всех развлечений высвободили много времени для работы. Почему бы этим не воспользоваться?
— После карантина вы планируете оставить детей на домашнем обучении? Или они хотят обратно в школу?
— Мы планировали вернуться в школу на летнюю четверть, но наличие мест для детей не гарантируют. Так что этот вариант под вопросом. Смотря на результат нового опыта, я не уверена, что хочу отдать своих необыкновенных, сильных и умных детей даже в самую лучшую лондонскую школу.
— В каких аспектах ваша жизнь в карантин стала лучше? Есть то, за что вы ему благодарны?
— Я благодарна, что у меня появилась уникальная возможность провести качественное время с моими детьми — это бесценная инвестиция в жизнь. Я с ними 24/7: никуда от них не ухожу и не уезжаю, ни с кем их не оставляю. Мы очень много разговариваем и обсуждаем самые разные темы: от экономики и мировой истории до басен Эзопа. Я не трачу время на ненужный шопинг, бесполезные встречи, рестораны, атрибуты придуманной жизни. Я не люблю сериалы, но с удовольствием смотрю хорошие фильмы и читаю книги — это для меня счастье! Я переписываюсь со многими друзьями и восстанавливаю старые забытые связи. Мне кажется, что я стала внимательнее, вдумчивее и спокойнее.
И самое главное, я стала сильнее и морально, и физически. У меня появилось головокружительное чувство независимости — самое ценное, что может быть в жизни человека.