На языке Чехова и Толстого. Как работает единственный русскоязычный театр «Хамелеон» в Лондоне

Я переехала из Риги в Великобританию 12 лет назад, для того чтобы получить здесь образование. Хотела поступать в театральный, но, наверное, не хватило смелости. В итоге первое образование я получала в Эдинбурге, оно было связано с медиа и пиаром. Затем я переехала в Лондон, попробовала себя на разных актерских курсах на английском языке и затем поступила театральный вуз. После выпуска я немножко растерялась: мой телефон не обрывали кастинг-директора. Я понимала, что для русскоязычной актрисы есть определенный кастинговый типаж, который мне был не очень интересен. Тогда я решила, что надо делать свою театральную компанию. Я увидела, что в Лондоне очень много русскоязычных зрителей, но постоянного профессионального театрального коллектива здесь не было. Конечно, сюда приезжали театры из России, но этого было недостаточно. Познакомившись с профессиональными актерами, которые тут уже жили, я создала «Хамелеон».

Открыть собственный театр на самом деле оказалось не так сложно. Английская бюрократия, конечно, существует, но, чтобы создать свою маленькую компанию, мне не потребовалось много усилий. Сложность заключается не в том, чтобы открыть компанию, а в том, чтобы завоевать своего зрителя, который будет постоянно ходить на спектакли. Мы начали с желания поставить первый спектакль и решили посмотреть, как пойдет. И спустя пять лет мы сделали уже 11 спектаклей! Ключевым моментом было найти хорошую команду профессиональных актеров и режиссеров. Поначалу нам очень помогло сарафанное радио. Наш первый спектакль «Любовь в футляре» продавался даже без особых маркетинговых усилий. На волне этого первого успеха дальше было уже легче. 

Наша аудитория в первую очередь русскоязычная, но мы рады и англоязычным зрителям — всем, кто интересуется русским и европейским театром. Мы играем на русском языке с английскими субтитрами и в основном выбираем классические произведения для постановок. Мы создаем современные интерпретации классики, ни в коем случае не нафталиновые костюмные спектакли. Среди современной русскоязычной драматургии тоже много хорошего. Мы делали фестиваль New Russian Drama Week с читками пьес из Украины, России и Белоруссии. Это тоже очень интересная ниша, но, к сожалению, на нее тяжелее привлечь зрителя. Народ идет на названия. Хотелось бы, конечно, большего разнообразия и современной драматургии, но это не так популярно. К тому же русский зритель тяготеет к классике. Даже если посмотреть репертуары российских театров, большая часть будет классической. Британские театры, наоборот, очень любят современную драматургию. Наверное, дело в менталитете.

Наша ниша и миссия — показывать британской публике русскую классику из первых рук. Местные режиссеры интерпретируют русскоязычных писателей по-другому. Того же Чехова они играют в стиле какого-нибудь Оскара Уайльда, то есть очень чинно. А ведь Чехов такой разный! Вообще театр в Лондоне очень многогранный, здесь много масштабных зрелищных постановок в духе Вест-Энда, но есть и театр субсидированного сектора, у которого есть возможность поставить что-то менее развлекательное и более глубокое. Я очень люблю европейский театр — это театр поиска, новых форм, а английская театральная традиция очень схожа с американской. Дело, как обычно, в финансах. Я считаю, что в Великобритании в целом государство недостаточно поддерживает экспериментальное искусство. И продюсеры, пытаясь заработать или хотя бы не потерять деньги, чаще делают большие развлекательные шоу, и их можно понять. 

Во время первого локдауна мы поставили семейный спектакль-променад по сказкам Пушкина. Планировали играть его в парке, чтобы зрители следовали за персонажами, но, к сожалению, органы самоуправления нам этого сделать не разрешили из-за коронавирусных ограничений. В сентябре мы сыграли его в помещении церкви в районе Ватерлоо. Там мы смогли рассадить зрителей с соблюдением социальной дистанции. Надеемся, что сможем показать его этим летом в парках Лондона. Это практически площадной театр, веселый, легкий и семейный. У нас был такой сложный год! Я думаю, сказки, нам нужны. А наш следующий проект — спектакль «Антигона» по пьесе российского драматурга Евгении Палеховой. Мы представляем собирательный образ Антигоны, размышляем, какая она могла бы быть сегодня. Креон в этой пьесе — тоже собирательный образ, представляющий диктаторов настоящего и прошлого. Это спектакль на двух актеров. Мы его планировали для фестивальных показов ­— нас уже приглашали на несколько фестивалей, — но сейчас все закрыто. Теперь мы хотим его доработать и надеемся скоро показать этот спектакль в Лондоне и покатать по миру. Он получился очень современным и злободневным, особенно на фоне того, что происходит в Белоруссии и в других странах. Мы планируем играть его как на русском, так и на английском. 

Наш театр не получает никакой финансовой поддержки. Мы зарабатываем на продажах билетов. Нам оказывает помощь Россотрудничество, которое предоставляет нам репетиционное помещение. Это очень помогает, потому что аренда в Лондоне безумно дорогая. «Хамелеон» — это некоммерческий проект. Вообще на театре много не заработать, конечно, если это не мюзиклы, которые идут по двадцать лет на Вест-Энде. У нас все гораздо скромнее, это нишевая история. Мы работаем по проектному принципу. Большинство артистов, кроме «Хамелеона», занимаются еще чем-то: преподают актерское мастерство и речь, снимаются в кино и телевизионных проектах. Недавно три наших актера снялись в большом английском проекте, действие которого происходит в Советском Союзе. Хоть мы и обращались за поддержкой, к сожалению, пока что никакой финансовой помощи мы не получили. Но, я думаю, и потенциальных спонсоров можно понять. Если в Лондон приезжает известный российский коллектив со знаменитыми актерами, конечно, им выгоднее поддержать их, чем какой-то местный театр. Но сейчас, особенно после Брекзита и пандемии, мне кажется, очень важно обратить внимание на то, что создается в самом Лондоне местными талантливыми профессиональными людьми.