«Английский дневник» Андрея Мовчана. Лондон наш

По слухам, в Лондоне живет около 500 тысяч русскоязычных людей (по оптимистичным оценкам, еще больше. — ZIMA). Входят ли в это число представители бывших союзных республик, сказать сложно — все зависит от того, как считать. Но как ни считай, если бы русский Лондон располагался в России, он был бы 36-м городом страны по населению; полмиллиона человек — это чуть больше подмосковной Балашихи, два Таганрога, три Петропавловска-Камчатского, пять Ханты-Мансийсков и примерно как Пенза. Мне нравится сравнение с Пензой не только по размеру. Через Лондон течет река Темза (а через Пензу течет река Сура, что почти что Surrey, графство к югу от Лондона) — фонетическое созвучие, конечно, случайно, но покойный Михаил Задорнов мог бы усмотреть в этом далеко идущие в прошлое русские корни Лондона.

***

В Лондоне есть русские на любой вкус. Даже на самый извращенный и самый изысканный.

Где-то за пределами моего радара за высоченными окнами домов Белгравии и Мейфэра обитают беглые банкиры и чиновники из России. Обвинения в коррупции в адрес россиян вылетают из стен лондонских официальных учреждений с такой силой и скоростью, что долетают аккурат до московского Кремля, не задевая, впрочем, тех, кто в самой России признан вором или коррупционером и осел под боком от Даунинг-стрит. Напротив, российские следственные органы, привыкшие к тому, что обвинение должно строиться не на доказательствах, а на уверенности вышестоящего начальства, не в состоянии добиться экстрадиции ни одного человека из Лондона; местный суд хочет, чтобы его убедили в виновности подозреваемого, и из Кремля ему не позвонишь.

Видимым отражением этих невидимых русских в Лондоне являются дамы с накачанными силиконом губами и бюстами, в леопардовых леггинсах, с баулами Louis Vuitton, периодически выгружающиеся из Bentley в районе Harrods или пьющие шампанское в восемь утра в отеле Ritz. Говорят они всегда громко и возбужденно, и всегда по-русски. Местные жители думают, конечно, что так и надо, — они про все так думают.

***

Однако тот, кто составит себе представление о русских в Лондоне по этой категории, допустит кардинальную ошибку: и первых, и вторых в Москве (и даже в Пензе) в процентном отношении существенно больше, чем здесь.

Основная масса русскоязычных в Лондоне — это профессионалы самых разных сфер, с некоторым уклоном в финансы.

В нулевые множество российских инвестиционных банкиров, заработав существенные деньги в России, перебрались в Лондон в штаб-квартиры своих компаний, а когда после 2011 года стало очевидно, что в России бизнеса больше не будет, они просто остались и переключились на другие регионы. Множество известных хедж-фондов в Лондоне сделано выходцами из России.

В английском бизнесе русский след даже заметнее, чем в английских судах и дорогих магазинах. Владельцы множества ресторанов, магазинов, салонов, галерей и музеев, транспортных компаний, агентств недвижимости, агентств по подбору персонала, адвокатских бюро, hi-tech стартапов, образовательных проектов и так далее и так далее говорят дома по-русски.

Лондон полон не только российскими бизнесменами, экономистами и финансистами — среди лучших юристов, дизайнеров, врачей, преподавателей Лондона много выходцев из СССР и, в частности, России. В «русских» компаниях работают русскоязычные профессионалы (и не только, конечно), но редкий разговор «о сотрудниках» на русском языке обходится без сетования: «Англоязычные соискатели больше думают о своих правах, чем о работе, результат их не интересует, чуть что — пишут жалобы и подают в суд, благо теперь появилось несколько универсальных обвинений, от харрасмента до дискриминации по любому признаку, и суды прислушиваются. Русскоязычные же сотрудники о харрасменте и дискриминации не думают, а освободившееся от размышлений о толерантности время посвящают эффективной работе».

Заметна здесь и русская научная элита в Лондоне — разве что она больше «размазана» по Британии, чем элита деловая и профессиональная. UCL (где делают науку сразу две моих дочери, что мне как отцу, конечно, особенно приятно), King’s College, Imperial College, Оксфорд, Кембридж, университеты Манчестера, Эдинбурга, Ноттингема, колледж в Дареме — везде есть русскоязычная профессура. Мой одноклассник, большой математик Олег Козловский — в Ноттингеме. Валерий Аджиев, специалист по компьютерной анимации и автор блестящих текстов о британской политике, — в Борнмуте. Лауреаты Нобелевской премии Константин Новоселов и Андрей Гейм — в Манчестере.

Кстати, из четырех ныне живущих русскоязычных лауреатов Нобелевской премии двое живут в Британии, а еще двое (Михаил Горбачев и Дмитрий Муратов. — ZIMA) получили премию мира, а не за вклад в науку.

Что касается культурной элиты Лондона, то мне, далекому от культуры человеку, говорить об этом сложнее, но даже я не могу не заметить, как много русских имен не только в попечительских советах театров, концертных залов и галерей, но и на афишах. Русские артисты балета, музыканты, актеры — среди списков топ-звезд на местном культурном Олимпе. В Russian Ballet School недалеко от парка Баттерси преподают бывшие ведущие танцоры Мариинского и Большого театров. Если задаться целью, на концерт с участием живущих в Британии русскоязычных исполнителей можно, мне кажется, ходить в Лондоне едва ли не на каждый день.   

***

Отдельно стоит сказать о «супругах Лондона». Я бы написал, конечно, о женах, но времена нынче толерантные, хотя статистика неумолима: русскоязычных женщин, «вышедших замуж в Лондон», на порядок больше, чем русскоязычных мужчин, женившихся на его жительницах. «Супруги Лондона» в большинстве своем ничем особо не отличаются от других русскоязычных (так же, как их партнеры отличаются от русскоязычных почти только языком), кроме одного обстоятельства — темы разводов. Не то чтобы русские, приехавшие в Лондон вместе, не разводились, такое случается. Но именно смешанные пары делают это часто, со вкусом и, я бы сказал, бурно. Чаты в Facebook, Telegram и даже VK полны драматических документальных сериалов на эту тему. То и дело ищется хороший юрист для дележа имущества и/или детей, банкир для защиты сбережений от посягательств «вчера-еще-супруга», дом в аренду для выгнанной половины. Но есть и другая сторона: англоязычные супруги зачастую становятся не только вхожи в «русский круг», но и существенно обогащают его. Может даже показаться, что жениться на русских принято в образованной и успешной части лондонского общества.

***

Если приехать в Лондон с большими деньгами и продолжать вести свой бизнес (как уже сделали десятки тысяч наших соотечественников и как делают сейчас новые сотни, если не тысячи в год), то знакомство с русскими нашего городка легко может ограничиться вышеописанными категориями — ну разве что вы наймете еще русскоязычную домработницу. Но большинство жителей русскоязычного Лондона все же составляют не они.

В восточном и южном Лондоне (для простоты не будем учитывать Далич, который хоть и на юге, но там жила сама Маргарет Тетчер, да и теперь живут русские вполне обеспеченные), в предместьях М25 обитают другие русскоязычные. Многие из них (по большей части, выходцы из Украины, Белоруссии и Молдавии, но немало и из России) остались в городе нелегально.

Самый простой способ — приехать по туристической визе и не уезжать. Но это если ты можешь получить туристическую визу. Если нет — въехать в Британию можно по визе фермерской; эта виза дается на сезон, для привлечения рабочих в сельскохозяйственный сектор. Приехавший обязан отработать «на полях страны» буквально за копейки шесть месяцев и потом вернуться на родину. Но возвращаются не все — британская Фемида не занимается отловом невозвращенцев, а если такой нарушитель случайно попадется, то закон дает ему две недели на то, чтобы добровольно покинуть страну, после чего он будет выдворен принудительно (если его опять поймают).

Системы натурализации нелегалов в Великобритании практически нет, единственный шанс — родить ребенка. По закону, если ребенок рожден в Великобритании и прожил здесь до пяти лет, его нельзя выслать из страны, иначе у него будут адаптационные проблемы. Но его нельзя и разлучить с родителями — иначе он будет страдать. Поэтому ребенок получает гражданство, а его родители — вид на жительство (который конвертируется в гражданство спустя шесть лет).

Остающийся в Великобритании нелегал, не готовый рожать ребенка и бегать с ним от полиции пять лет, делает практически пожизненный выбор — без документов он не может выехать из страны, а если его все-таки поймают, он не сможет потом вернуться сюда до конца своей жизни. Нелегалы живут в Британии без страховки, без возможности оформить водительские права, открыть счет в банке, арендовать недвижимость, отдать в школу детей (поэтому ввозить с собой детей им нет никакого смысла — в отличие от ситуаций с рождением ребенка здесь). Защищать их права некому, а вот нанимать на работу их очень любят: при минимальной законодательно разрешенной ставке в ₤8,91 в час (примерно 151 200 руб. в месяц «чистыми») средняя стоимость часа нелегала — около пяти фунтов. Все это очень похоже на ситуацию с нелегалами в Москве, за одним важным исключением: здесь государственные учреждения не пользуются их трудом.

О правилах жизни в «русском Лондоне», которые вычислил Андрей Мовчан, читайте на следующей неделе. А другие главы его «Английского дневника» — прямо сейчас.