Загрузка ...
— • Ошибка №1 • —
«Я тебе развода не дам»
Как на самом деле: В большинстве стран, включая Россию и Великобританию, трудно избежать расторжения брака, если хотя бы одна из сторон добивается этого в судебном порядке. При этом в России для развода никакие причины вообще не нужны — основанием является всеохватывающая невозможность сохранения семьи. В Великобритании все еще необходимо формально указать одно из более конкретных оснований (в широком диапазоне — от супружеской измены до просто неадекватного поведения супруга), но на практике многие из них сформулированы настолько широко, что под них подпадают некоторые обстоятельства жизни даже самых образцово-показательных семей. Из-за непонимания того, с чего может начаться развод, чем он заканчивается и каковы его последствия в разных юрисдикциях, некоторые семьи оказываются втянутыми в параллельные судебные процессы. При этом, поскольку между Россией и Великобританией нет соглашения, по которому решения суда одного государства автоматически исполнялись бы в другом, привычная жизнь на две страны для многих становится похожей на экранизацию «Поймай меня, если сможешь» с предсказуемо печальным финалом.
— • Ошибка №2 • —
«У нас есть брачный договор, по которому тебе ничего не достанется»
Эта фраза с головой выдает россиянина, даже если ему кажется, что он давно пустил английские корни, иногда носит сюртук и шляпу и раз в год торжественно выезжает в Аскот на скачки.
Как на самом деле: «Стандартные» российские брачные договоры, которые когда-то были подписаны, чтобы защититься от кредиторов, деловых партнеров, любовников или государства, не будут применяться английским судом. Во-первых, они не соответствуют правилам заключения брачных договоров в Великобритании, а во-вторых, английские судьи имеют полную свободу в применении положений любого (даже английского) брачного договора, особенно если он утратил актуальность или нарушает, по мнению суда, интересы одной из сторон. К тому же брачный договор, заведомо ставящий одного из супругов в крайне неблагоприятное положение, можно признать недействительным и в самой России.
— • Ошибка №3 • —
«Нам не нужен брачный договор, это просто бумажка»
Как на самом деле: Брачный договор — это прежде всего доказательство намерений сторон, и если дойдет до раздела активов по суду, то любой суд, включая английский, будет принимать этот договор во внимание (с учетом сказанного выше). Для того чтобы договоренности об имуществе имели максимальную силу в обеих юрисдикциях, лучше всего заключить два самостоятельных договора — и в России, и в Великобритании. Их условия должны не противоречить друг другу, но детализированность и процедуры заключения будут отличаться. Например, в России договор обязательно удостоверяет нотариус, а в Великобритании стороны должны пройти процедуру финансового раскрытия и получить консультацию у собственных юристов. Наличие действительного брачного договора делает процессы развода и раздела имущества в любой юрисдикции значительно быстрее и дешевле.
— • Ошибка №4 • —
«Разведусь с тобой в России — в Англии уже ничего не отсудишь»
Это заблуждение застает врасплох того, кто считает себя breadwinner’ом, рассчитывает в российском суде скрыть активы от экономически слабого супруга и вообще уверен, что «с Дона выдачи нет!» — главное быть первым на родине.
Как на самом деле: Процедура расторжения брака в России действительно занимает, как правило, значительно меньше времени, чем в Великобритании (что, кстати, не всегда можно сказать о процессе раздела имущества). И да, российские суды, по сравнению с английскими, почти не имеют инструментов ни розыска супружеских активов, ни понуждения сторон к их раскрытию. Однако, как неоднократно подчеркивали английские судьи, «бракоразводный туризм» продолжает процветать — в том числе потому, что в Великобритании существует специальная процедура раздела имущества супругов, брак которых расторгнут за рубежом (Part III Proceedings). В рамках этой процедуры английский суд в пределах своей юрисдикции разрешает финансовые вопросы между уже разведенными супругами и особенно охотно обеспечивает интересы «ущемленного» в России супруга за счет имущества, находящегося в Англии и других европейских странах.
— • Ошибка №5 • —
«На меня ничего не оформлено — если не согласишься на то, что предлагаю, не получишь ничего»
Эта самонадеянная реплика обычно возникает после того, как владелец бизнеса или чиновник проконсультировался со своим российским корпоративным юристом, хорошим знакомым или тем, кто ведет его текущие дела в России.
Как на самом деле: Российское право существенно отличается от английского тем, что не признает «бенефициарной собственности», а значит, оказывается фактически «слепым» в отношении трастов и сложных схем опосредованного владения активами, особенно зарубежными. Поэтому в российском суде действительно трудно доказать, что имущество, принадлежащее третьему лицу или компании, на самом деле полностью контролируется реальным бенефициаром, а значит, должно попадать в состав супружеской собственности и подлежать разделу. Зато в Великобритании у судов таких проблем почти не возникает, а супруг, вопреки требованиям английского суда скрывающий свои активы и имущественные интересы, может быть привлечен к ответственности за неуважение к суду — вплоть до лишения свободы. Кроме того, английские суды вовсе не обязаны делить имущество в определенной пропорции (даже пополам), а часто руководствуются необходимостью удовлетворения потребностей обоих супругов, в том числе поддержания того уровня жизни, который семья вела до развода.
— • Ошибка №6 • —
«У меня недавно друг разводился — рассказал, как все нужно делать: сами договоримся, а мои юристы потом все быстренько оформят. Если не согласишься, найму дорогих юристов, а ты останешься вообще без помощи, у тебя же нет денег»
С этих слов обычно начинается дорога в бракоразводный ад.
Как на самом деле: Никто в здравом уме сам себе не вырезает аппендицит, даже если понимает, что это такое и какая предстоит операция. В истории зафиксирован лишь один удачный подобный случай, когда советский хирург Леонид Рогозов в 1961 году в Антарктиде в невероятных условиях сам себе провел операцию аппендэктомии. Однако современная правовая реальность такова, что попытка развестись самостоятельно почти неизбежно ведет к «перитониту» в семейном споре и может закончиться «правовой смертью» экспериментирующей на себе в бракоразводном процессе стороны. Поэтому уже на досудебной стадии необходимо заручиться профессиональной помощью команды солиситоров, барристеров/QC, а иногда и поручить управление процессом специальному консультанту, умеющему не только определять стратегию и контролировать работу юристов, но и общаться с супругом, «один вид которого тебе уже противен».
При этом важно понимать, что английский суд делает все необходимое, чтобы обеспечить равенство сил в переговорах, даже если у одной из сторон нет собственных средств, но добиться этой помощи можно только инициировав процесс. Те, кто в попытке избежать этого годами изводят себя и партнера, в результате возвращаются в первоначальную точку, но уже без сил и денег.
Вместо эпилога
Многие наши соотечественники, даже прожив в Великобритании достаточно длительное время, ментально допускают главную ошибку. Они полагают, что если, по их мнению, Россия так пока и не стала страной закона, а является страной благодати, где превалируют категории совершенно иного порядка — от «справедливости» до «понятий», где в массе своей строгое следование нормам закона не только не приветствуется в определенном кругу, но и считается проявлением девиантного поведения, то можно попытаться воспользоваться этой разницей между странами с выгодой для себя: попытаться перехитрить не только своего супруга, но и иную правовую систему или злоупотребить правом. На короткой дистанции это иногда может сработать. Однако, как правило, сначала все расставляют по местам английский суд и адвокаты, а потом — жизнь. Потому что присказка о том, что жизнь слишком коротка, чтобы не обращать на нее внимания, не такая уж и присказка.
Об авторах:
Екатерина Тягай
Партнер, руководитель практики Sensitive Matters
Коллегии адвокатов Pen & Paper (Москва)
Константин Добрынин
Старший партнер, глава представительства Коллегии адвокатов Pen & Paper (Лондон)
