Загрузка ...
Мария Данилова, «Аня здесь и там»
Книгу Марии Даниловой обычно обсуждают в контексте подростковой литературы (главная героиня — девочка восьми лет, переехавшая в Нью-Йорк с мамой и папой), однако по масштабу затронутых вопросов о менталитете и разнице культур она заслуживает звания взрослого бестселлера. Вот Аня описывает свои первые дни в американской школе: «Все дети в нашей группе приехали в Америку из разных уголков Земли — из России, Китая, Мексики, Израиля, — и никто из нас не говорил по-английски. Мистер Эдвардс уж точно не говорил на всех наших языках. Что же нам оставалось? Только играть и дурачиться». Детский мир, у которого неплохо бы поучиться и взрослым.
Читаем дальше. Аня теряет черепаху и стучится к соседям в надежде ее найти. «Дверь открыла… пожилая женщина в бордовом сари… Видимо, это была мама Прии. У нее были седые убранные назад волосы и красная точка на лбу. А на обеих руках висели браслеты — так много, как никогда не было даже у Оли» (Аниной бабушки. — Прим. ред.). Черепахи у Прии не оказалось, и Аня с другом, мальчиком по кличке Хот-дог, ищут ее дальше. На помощь приходит консьерж: «Исмаил, он приехал в Америку двадцать лет назад из Албании». Аню и ее родителей радуют эти встречи: через них они открывают свои сердца не только Нью-Йорку, но и всем обитающим в этом мегаполисе культурам.
Главным иностранцем в жизни Ани остается рыжий мальчик по имени Хот-дог, aka Джимми. Через дружбу с ним она осваивает новую среду изнутри. К ее удивлению, в семье Джимми не разделяют обувь на уличную и домашнюю, не носят шапок, даже зимой, наконец, не кормят детей супом. При этом все остаются здоровыми! В сознании Ани происходит переворот: она продолжает любить суп и котлеты, освобождаясь при этом от нескольких фобий.
Самый трогательный для меня момент в книге — дружба Ани и Джимми поверх национальных барьеров: «Мы с Хот-догом прекрасно понимали друг друга без слов: ели мороженое из фургончика мистера Софти, висели вверх тормашками на турнике на площадке, прыгали на диване, пока мама с папой не видят». Из этой дружбы вполне может вырасти новая история про Форреста Гампа, только вместо Дженни будет русская Анна. Джимми уже начал двигаться в этом направлении, выучив пару емких выражений типа yoshkin kot. Очень хочется верить, что Аня и Джимми не потеряют друг друга, когда вырастут.
Ася Долина, «У него ко мне был Нью-Йорк»
В книге Аси Долиной тоже есть дети: героиня вспоминает, как познакомилась в Москве с мальчиком в школьной раздевалке и далее — как переехала в Нью-Йорк после развода, с маленькой дочкой на руках. Но книга эта все-таки про тяжелые взрослые темы. Виктимблейминг, обесценивание, абьюз, внутренняя мизогиния (это когда «злоупотребление властью над тобой ты трактуешь как собственную женскую слабость»), объективизация, насильственные сценарии — если вам эти термины мало о чем говорят, история русской эмигрантки в Нью-Йорке вам многое откроет. Если же вы в курсе современной психотерапии, о приключениях москвички в «Большом городе» вы будете читать как о своих собственных, словно это вы научились любить себя, «быть уместной», «знать, что ты занимаешь свое место на земле».
Текст Аси Долиной — сугубо женская проза, которая не скрывает, а, наоборот, гордится своей женственностью. И через описания иностранцев здесь мы снова познаем не Нью-Йорк, а героиню: «Видела в поезде пару и не могла отвести взгляд… Они ехали с прогулки у океана… Им обоим было лет по сорок пять… Ласка, притяжение друг к другу в каждом их движении. Песок на его ступнях. Кристаллики соли на ее локонах. И этот невербальный, неуловимый, никому, кроме них, непонятный тактильный язык — носом к носу, губами к губам, кончиками пальцев к кончикам пальцев». Нью-Йорк здесь — символ свободной любви, уверенности в себе, радости от своего тела и тел незнакомцев в сабвее. Время загадочной русской души, которой так восхищались на Западе в начале ХХ века, прошло. Настало новое время — телесности, бодипозитива и познания себя в новой стране.
Наталья Осис, «Солнечный берег Генуи»
Тексты о русских эмигрантах в Европе отличаются от книг об Америке большим количеством описаний культурных памятников. Это естественно в силу богатства Старого мира на архитектурные и музейные древности. Герои и героини этих книг не могут угнездиться в Европе, не отдав должных почестей старинным акведукам, крутым лестницам в палаццо и законодателям европейской моды. Другое дело, что европейцы (коренные парижане, жители Мурсии в десятом поколении или потомственные генуэзцы) оказываются менее открыты иностранцам. Они улыбаются им, подавая эспрессо, но ощутить себя своими в Италии оказывается сложнее, чем в Нью-Йорке.
Именно по причине закрытости европейцев сцена, в которой итальянская свекровь дарит своей русской невестке ключ от эксклюзивного пляжа в Генуе, воспринимается как триумф эмигрантской жизни. В остальном книга Натальи Осис развеивает миф о том, что жизнь в Европе — одна сплошная сказка. Леденящий холод в домах зимой, обилие местных диалектов, без знания которых ты остаешься чужаком, листы ожидания в переполненные детсады — всего лишь некоторые из аспектов жизни в Генуе, к которым приходится привыкать героине. Стоит ли жизнь в красивой Италии вечных мук экспата — ответ в главе «В несколько итераций. О степени погружения».
Алексей Тарханов, «До востребования, Париж»
Прочтя книгу Алексея Тарханова, не только узнаешь Париж с предельной полнотой, но и начинаешь лучше понимать современную историю Франции. По сути это сборник статей, написанных автором для «Сноба», Forbes, изданий Condé Nast (русского и украинского Vogue, GQ, AD, Tatler) и других. Однако читается книга как последовательное целое — автор знакомит нас с Парижем и Францией, с их уникальными уголками (ресторанами, булочными, мясными лавками, модными ателье), с людьми (в книге содержатся рассказы об Изабель Жеффруа, aka Zaz, Пьере Кардене, Мишеле Уэльбеке, Фредерике Бегбедере и других звездах) и даже с французскими гастрономическими ингредиентами (например, «тушеный желудок trippe» и «ris de veau […] зобная железа теленка»). От легких тем Тарханов переходит к сложным: политике, войнам профсоюзов, обложкам «Шарли Эбдо», мусульманской диаспоре, партии «Национальное объединение» и другим вопросам, волнующим не только Францию, но и Европу в целом.
Катерина Линник, «60 855 слов»
Героиня романа Катерины Линник стоит перед выбором: страстный, яркий, непредсказуемый испанец Гвидо или последовательный домосед и интроверт Глеб? Всех троих объединяют годы дружбы в Москве (Гвидо отлично говорит по-русски), сама героиня уже обосновалась с Глебом в Лондоне, но случайная встреча с Гвидо в Испании дает ей шанс начать жизнь заново. «Как жить дальше, когда достигаешь своей мечты?»
Линник не только живо описывает красоты Гранады, Кордовы, Кармоны, Севильи и других мест, куда мчит героиню нетерпеливый Гвидо, но и так редко встречающуюся в литературе тему любовной лодки, доплывшей до берега быта и повседневности. Можно ли ужиться с испанцем, даже если он знает тебя со школьных времен? Эта книга — очень жизненный и правдиво-женский роман, с мастерскими диалогами и параллельными описаниями отношений героини с матерью. Почитать ее можно в электронном варианте на Google Books.
Дарья Протопопова, автор книги «Лондон, мать!» (Ridero, 2022) о жизни мигранток в Лондоне. Заказать свою копию можно здесь.
Присоединяйтесь к международному клубу писателей-мультилингвов в Лондоне. Подробности на странице @london_writers101
