ОБРАЗ ЖИЗНИ

«Вспомнить все». Колонка главного редактора

Британские аристократы тем похожи на неандертальцев, что основным занятием и тех и других на протяжении столетий были охота и собирательство. Другое дело, что для неандертальцев это был способ выжить, а для аристократов – манера жить. На куропатку ходили не для того, чтобы не остаться без ужина, а собирали не только растения, но вообще все: от руин Парфенона до пуговиц с портретами Наполеона, от египетских мумий до англо-саксонских гвоздей, похожих на мумифицированных опарышей.

Особенно страсть к собирательству усилилась после Славной Революции в XVII веке. 

Англии не досталось европейского Ренессанса в его художественном измерении, но она лучше итальянцев и прочих обитателей континентальной Европы усвоила его метафизические вводные. Уроки античной гармонии были усвоены на островах не столько в искусствоведческих, сколько в философских категориях. Сочинение Томаса Гоббса «Левиафан», опубликованное в 1651 году в Лондоне, стало началом современной политической науки и этики общественного договора.

Гоббс принес в политическую философию ренессансный гуманизм и английскую рациональность. Он отобрал у государства его божественные установки, которые до сих так обожают в автократиях, и индивидуальное спасение человека видел лишь в двух вещах: в понимание того, кто такой Христос, и в соблюдении гражданских законов. 

Отдельный человек и общество людей в целом, по Гоббсу, – главные выгодоприобретатели в рационально устроенном мире. Кстати, на русском языке «Левиафана» напечатали впервые спустя триста лет после выхода трактата в Англии. Вариант перевода середины XIX века был запрещен цензурой. Так что книгу издали только одновременно с массовыми чистками тридцатых годов уже в СССР, стране, где общественное благо было основной доктриной, но государство при этом оставалось бесчеловечным.

Гоббсовская теория договора в эпоху просвещения мало повлияла на состояние охоты, зато значительно изменила целеполагание аристократического собирательства.

До середины XVII века частная коллекция – это нечто глубоко личное, даже интимное, что держат под замком в сундуках, а если и показывают, то только равным себе. Новое же время потребовало публичности, и частные коллекции начали превращаться в общественные музеи.

Первым таким музеем в современной истории стала коллекция Эшмола в Оксфорде. Точнее, она принадлежала его приятелям, Традискантам, и досталась ему по наследству. Но он значительно ее дополнил, а потом завещал ее университету с условием равного для всех посетителей доступа к сокровищнице.

Коллекция Эшмола была довольно типичной для своего времени: склад всевозможных диковинок, где не делалось особого различия между боевой дубинкой и картонами Рафаэля, лампой, которую отобрали в ноябрьскую ночь у Гая Фокса, и непонятного назначения ювелирной вещью, принадлежащей первому королю Англии Альфреду.

Но это был целый мир, клубок отдельный историй, складывающийся в мозаичное повествование. Постепенно коллекция обрастала экспонатами. Имперские войны, низкая цена искусства и культуры в бывших очагах цивилизации способствовали импорту ценностей в метрополию. Так, например, в Эшмолианском музее хранится самая значительная коллекция миносского искусства за пределами Крита, а настолько древних каменных египетских истуканов с фаллосами наперевес нет даже в музее Каира.

Культура во всех своих проявлениях, материальных и нет, была эхом войны на протяжении человеческой истории. Римляне, завоевывая новые территории, увозили домой не только золото и бронзовые маски, но и новые культурные коды. Британцы привезли из Индии не только алмаз для королевской короны, но и рецепты кеджерри и чатни.

С точки зрения скрупулезной систематизации такие музеи как Эшмол, конечно, выглядят помойкой веков, эдаким ковчегом истории, чуланом фараона, в который пытались уместить не только всю прошлую, но и всю будущую жизнь.

Но именно из этого подобного хаоса обычно и рождается космос, как считали ахейцы, сидя у подножия элегантных, как манекены в окнах Selfridges, статуй, чьи головы с отколотыми носами сегодня глядят из витрин музея Эшмола.

Алексей Зимин

Селебрити-шеф, ресторатор, основатель кулинарной школы Ragout и главный редактор сайта «Афиша. Еда»

Новые статьи

Волшебный мир чтения для детей и родителей с журналом «Шалтай-Болтай». Блог Али Верещетиной

«Почитаем с Шалтаем-Болтаем» — это погружение в детскую литературу в чистом виде. Рубрика занимает целый разворот, на…

12 часов ago

The Long Way Home. Премьера документального фильма о Борисе Гребенщикове

Когда: 14 октября 2025, 19:00Место проведения: Courthouse Hotel, 19-21 Great Marlborough St, London W1F 7HLЯзык показа: английский 1988 год. В СССР вовсю бушует…

14 часов ago

«В моем конце — мое начало». О выставке «Стиль Марии Антуанетты» в Музее V&A

Лебединая шея, напудренные локоны, гордый габсбургский профиль с чуть оттопыренной нижней губкой. Капризница, дива, королева… Всю выставку, сочиненную…

15 часов ago

Октябрь в Лондоне. Главные события месяца — в новой культурной афише «Зимы»

BFI London Film Festival 2025 Когда: 8 — 19  октября Где: London cinemasПодробности по ссылке. Одно из главных событий британской киноиндустрии уже не за…

2 дня ago

Безумие на всех: в Лондоне состоялась премьера «Саломеи» Максима Диденко

Самый прижившийся в мировом искусстве образ Саломеи, благодаря, во-первых, тексту британского автора, а во-вторых, стараниям…

2 дня ago

Почему французский ВНЖ лидирует среди визовых программ Европы: рассказывает эксперт

В мире, где европейский ВНЖ имеет неоспоримый вес и неоспоримую ценность, можно подобрать программу под…

3 дня ago