Загрузка ...
К этому острову невозможно подобраться. Только на лодке. Говорят, что в прошлом году, когда Принц Гарри приезжал на похороны своего дяди в Олторп, то ему эту лодку специально выдали. И он сам греб. Один. Могила Дианы там. Но никто не знает, где точно. Ни камня, ни креста, ни даже обычного могильного холмика.
Например, я долгое время был уверен, что Диана похоронена в семейном склепе графов Спенсеров.
— А зачем вам их склеп? — удивилась строгая экскурсовод из Олторп-Хауз, до этого бесперебойно тараторившая про Гейнсборо и Ромни из графского собрания в замке.
— Хочу поклониться. Русские люди любят ходить по кладбищам.
— Но вы ведь в курсе, что, когда Диана умерла, она была… разведена.
— Ну и что?
— У нас жён принято хоронить в могилу к мужу или рядом с ним. Для разведённых в склепе места не предусмотрено.
— И где же похоронили Принцессу Диану?
— На острове в центре пруда. Но там ничего нет. И туда нельзя попасть посторонним. Это решение графа Спенсера было согласовано с королевской семьей. А чтобы избежать акта вандализма, в землю вкопаны специальные плиты, которые не позволят даже миноискателю определить, где находится захоронение.
Все это экскурсоводша произнесла таким назидательным и строгим тоном, будто заподозрила во мне потенциального гробокопателя. Тогда она забыла упомянуть ещё одну душераздирающую деталь: на этом острове раньше Спенсеры хоронили своих собак.
Впрочем, тут, я думаю, Диана не в обиде. Добрая душа, она всегда любила братьев наших меньших.
Феномен Дианы, Принцессы Уэльской, — вершина так называемой поп-культуры селебрити 80-90-x годов. Вся ее история была придумана и разыграна массмедиа. С самого первого ее появления в качестве застенчивой юной няни из престижного детского садика, невесты Принца Уэльского, и до последних мгновений, когда она вместе с любовником-арабом пыталась уйти от погони, преследующих их папарацци, — это история одного из главных любовных романов ХХ века, рокового романа мировой знаменитости с мировыми медиа. Each man kills the thing he loves.
Конечно, в Диане все эти годы жила актриса. Ей хотелось играть большую и достойную роль. Ей было важно, чтобы ее было видно и слышно даже в последних рядах галерки. Она задыхалась и изнывала в строгих рамках королевского протокола, который все время нарушала, чтобы вызывать ещё больше аплодисментов, оваций и сочувствия.
Каждое утро она начинала с придирчивого изучения своих фотографий в бульварных газетках (инстаграмма ещё тогда не было), а заканчивала день глубоко за полночь писанием от руки благодарственных писем. Аккуратный почерк упрямой троечницы, не оставляющей надежды стать когда-нибудь отличницей.
Ей нравилось манипулировать общественным мнением через вторых и третьих лиц. Ей нравился образ жертвы, который она сама во многом придумала и внедрила в сознание миллионов: жертвы несчастливого детства и разведенных родителей, жертвы сговора взрослых, выбравших ее в жены принцу, жертвы холодной, бесчувственной королевской семьи, жертвы нелюбви Чарльза…
Она была прирождённой drama queen. Есть такой женский тип, отмеченный способностью из всего делать спектакль, проживая собственную жизнь как мелодраму на глазах у всех. А это подарок для любых СМИ. Мелодрама «заходит» и продаётся гораздо лучше, чем любая честная, скучная информация. Кому так уже интересна несгибаемая принцесса Анна с ее пятьюстами официальными мероприятиями в год и африканскими детьми, которым она не даёт умереть с голода? Публике подавайте Диану, страдающую на крупном плане, когда она пожимает руку смертельно больному СПИДом. И обратите внимание, без всяких перчаток!
Принцесса без перчаток — ещё одно нарушение табу. Ещё один вызов королевскому протоколу. В какой-то момент это станет чем-то вроде ее мании. Пока ее родственники охотились или пили чай в Балморале, она занималась проблемами бездомных и больных. Пока они нюхали розы в садах Челси, она ходила по минным полям в Анголе, а потом на пресс-конференции призывала собственное правительство запретить производство противопехотных мин.
Из принцессы-жертвы она на глазах превращалась в принцессу-воительницу. И эта роль ей шла ещё больше. Впервые из уст Дианы мы услышали слова, которые никогда раньше не произносили королевские особы: булимия, послеродовая депрессия, анорексия, измена, развод. Сама того не ведая, она сорвала засовы и замки, распахнув замурованные двери в жизни множества женщин. Они смогли заговорить в полный голос об этих проблемах без ощущения ложного стыда и собственной неполноценности.
Понятно, что свой роман с прессой Диана затеяла не от хорошей жизни. Тот, кого она так страстно добивалась, кого больше всего хотела поразить и восхитить, оставался холоден и любил другую женщину. На то, чтобы окончательно понять это, ушло 10 лет, пролито море слез и исписаны тонны слов.
Но даже в своём последнем интервью, на которое, как теперь выяснилось, ее вынудили обманом, она не скрывала, что по-прежнему любит мужа. И во всех ее ответах, во всех ее обиженных сетованиях и наивных упованиях, слышатся тайные позывные: «Я люблю Чарльза, я люблю своего мужа. Пусть он знает, как я несчастна».
Незадолго до cвоей гибели Диана признаётся Ингрид Сьюард, главному редактору журнала Majesty: «Мне теперь нужен кто-нибудь вроде Аристотеля Онассиса».
Они говорили о ее планах на будущее, и в разговоре всплыли разные варианты, в том числе проект «выйти замуж за миллиардера», который так блистательно в своё время осуществила Жаклин Кеннеди. Впрочем, Диана тут же осеклась: «И все-таки Ферджи (разведенная жена принца Эндрю, которая была вся в долгах) нуждается в нем больше, чем я».
Забавно, что ровно через три недели она отправится в свой средиземноморский круиз с известным богачом и плейбоем Доди Аль-Файедом как раз по любимому маршруту всех нуворишей: Монте-Карло, Французская Ривьера… Отцу Доди не терпелось утереть нос высокомерным Виндзорам, не желавшим знать ни его, ни его сына, ни его миллиарды. И это ему более, чем удалось, но какой ценой!
…Хорошо помню душный июньский вечер, когда был сделан этот снимок. Я стоял у железной перегородки, когда она вышла из здания нью-йоркского отделения аукционного дома Christie’s. Сразу застрекотали видео камеры, затрещали затворы, полыхнули белым огнём блицы. Я заметил, как она вздрогнула, внутренне заметалась, словно птица, угодившая в силки, но тут же усилием воли взяла себя в руки. Несколько мгновений, несколько истерических фотовспышек — и один прощальный жест загорелой тонкой руки из окна автомобиля, бесшумно и медленно заскользившего в сторону Сентрал-парк.
Принцессе Диане оставалось жить полтора месяца. В последнюю ночь лета все того же 1997 года она погибнет, находясь приблизительно в таком же представительском авто, по воле злой судьбы закончившего свой пробег в парижском туннеле Альма.
Конечно, ничего этого я не мог знать, когда нажимал на спуск своей «минольты», пытаясь поймать Диану в свой объектив. Тень несчастья , давно нависшая над ней, уже немного пригасила сияние ее голубых глаз и белозубой улыбки, но все равно в памяти и на фото осталась какая-то сверкающая, перламутровая рябь, как от взмаха крыльев по воде. Появилась, взметнулась, улетела…
Тогда в Нью-Йорке она захотела проститься со своим королевским прошлым: 80 вечерних нарядов были выставлены в полутемных залах перед аукционной распродажей, и каждое как «повесть временных лет». Летопись триумфов и поражений, публичных королевских церемоний и скорбных женских тайн, ставших любимой темой всех таблоидов мира.
Выставка тогда получилась, на мой вкус, печальная: театральный сумрак, панихидный запах увядающих пионов, платья на манекенах, расставленных как часовые на плацу… Было понятно, что та прошлая жизнь Дианы закончилась, а новая ещё не началась. И какой она будет, тогда не знал никто.
По всему, что стало известно потом, ей не было места в Соединенном Королевстве. Бронзовым памятникам, один из которых был установлен к ее юбилею в Кенсингтонском саду, — сколько угодно. Но ей, живой, — нет. Даже когда после развода с Чарльзом она попросит брата выделить ей немного земли в родовом поместье для строительства загородного коттеджа для себя и детей, нарвётся на унизительный отказ.
Резоны, высказанные графом Спенсером, очевидны: присутствие Дианы наверняка привлечёт папарацци и туристов, которые сделают жизнь в Олторпе невыносимой для его обитателей.
Зато теперь там в бывшей конюшне устроена большая экспозиция, посвящённая принцессе Уэльской, а в толпы туристов на автобусах приезжают посмотреть на места, где прошло ее детство. Вход в парк и в замок — 12 фунтов с носа. Для пенсионеров и детей скидки.
…Что осталось от неё, кроме легенды и хорошо налаженного бизнеса сувенирной королевской продукции? Что стало со всеми этими рыдающими толпами и тоннами цветов в целлофане, высившимися горами мусора у ворот Букингемского и Кенсингтонского дворцов в день ее похорон?
Слёзы высохли, мусор убрали, все нежелательные улики и опасные свидетельства спрятали. Чарльз стал королем Карлом III, а Камилла — королевой-консорт. Парни выросли и обзавелись своими семьями. Теперь их жены щеголяют в ее драгоценностях. А платья, которые я видел в Нью-Йорке в июне 1997 года стали стоить еще дороже.
…В мемуарах «Запасной» Гарри подробно описал свой первый визит в Олторп вместе с Меган Маркл на двадцатую годовщину смерти матери. Как они плыли вдвоем на остров, как потом Меган молилась, стоя на коленях. Как взывала к духу Дианы и просила направить их на истинный путь. Легко можно предположить, что дальнейшие события в жизни этой пары не обошлись без тайной режиссуры Дианы. В конце концов тот побег, о котором она отчаянно мечтала для себя, осуществил ее младший сын. И может быть, это и есть главный урок Дианы?
