Перечитывая Конан Дойла. Блог Джерри Миллера

Я твердо намерен внести свой вклад в очередную волну «холмсомании». И думаю, что лучше всего для этого перечитать все 60 рассказов и повестей о Великом Сыщике, а потом поделиться своими впечатлениями и находками с моим бесценным читателем. Задача попроще, чем, скажем, осилить 80 детективных романов Агаты Кристи или 75 Жоржа Сименона! Как здорово, что Конан Дойл графоманией не страдал.

Первое, что поразило меня, когда я взялся за сей титанический труд, это то, что далеко не во всех произведениях о Шерлоке Холмсе действие происходит в Лондоне. Со времен моего далекого московского детства мне в память запало, что литературный частный детектив расследует дела в британской столице: по грязи на подошвах определяет, где человек прогуливался, нанимает отряд бездомных сорванцов для сбора информации на просторах необъятного мегаполиса, ловко проходит переулками к цели («Пустой дом»), по колдобинам на дороге толчкам  и смутным  контурам зданий едва различимых сквозь смог знает, куда и какой дорогой едет кэб («Знак четырех»).  В этом смысле Шерлок Холмс — пример для подражания для любого лондонского гида.

Тем не менее действие больше чем половины рассказов протекает в английской глубинке, а то и за границей. Хорошо, если в графствах, примыкающих к Лондону («Вампир в Суссексе», «Пестрая лента»), но чаще в отдалённых уголках Альбиона. В «Дьяволовой ступне» герои отправляются на крайний запад, на полуостров Корнуолл. В «Случае в интернате» события развиваются в Пик-дистрикте — в Средних графствах. В «Серебряном» и в «Собаке Баскервиллей» — на Дартмутской пустоши в графстве Девон. А в  «Исчезновении леди Френсис Карфакс” — в Озерном краю на северо-западе Англии. Не говоря уже о Швейцарии («Последнее дело Холмса”), Австралии («Тайна Баскомской долины») или США («Этюд в багровых тонах») — в этих далеких местах происходит часть действия Шерлокхомиады.

Конечно, есть рассказы, в которых Холмс с Уотсоном за пределы Лондона не выезжают («Голубой карбункул», «Союз рыжих»). Но историй таких меньшинство.

Другое наблюдение: черты доктора Уотсона (которого в старых переводах называли «Ватсоном», что более по-русски, но менее по-английски) «прорисованы» в гораздо меньшей степени, чем холмсовские. К примеру, друг и коллега Холмса — инвалид афганской войны, должен все время хромать, но это в рассказах почти не упоминается, нет этого и в большинстве экранизаций. А там, где упоминается, возникает путаница по поводу того, в каком именно месте его увечье. Конан Дойл писал рассказы о Холмсе с 1986 по 1927 год, то есть больше 40 лет, естественно, за это время он сделал довольно много ляпов не оставшихся незамеченными его страстными поклонниками. В первом произведении шерлокхомсо-цикла «Этюд в багровых тонах» Уотсон сообщает, что был ранен в плечо. В «Знаке четырех» упоминает, что у него боли в ноге, где застряла пуля.

Всем понятно, что доктор Уотсон необходим как конфидант, персональный биограф и рассказчик, своей недалекостью оттеняющий гений Шерлока Холмса. «Мой друг Уотсон не отличается глубиной ума, зато упрямства ему не занимать,” — так начинается «Человек с белым лицом», где повествование идет от лица самого сыщика, и он делает это совсем не хуже «официального» повествователя. Если считать Конан Дойла лишь одним из многих интерпретаторов образов его героев, другие интерпретаторы не очень-то с сэром Артуром согласны. В британской телеверсии 1980-1990-х годов с Джереми Бреттом и Девидом Бёрком (которого подменяет Эдвард Хазервик) доктор Уотсон то и дело поясняет участникам событий ход мысли Шерлока Холмса, а также делает за него выводы под одобрительные знаковые «Ха!» Холмса-Бретта. А в американской телеверсии «Элементарно» китаянка Джоан Уотсон уже берется за расследования полностью самостоятельно, привлекая Холмса разве что ради пользы дела. Вот вам плоды воинствующего феминизма.

Мне нравится, что и сам Шерлок Холмс, и многие другие персонажи непрерывно повторяют, что из нашего частного следователя вышел бы отличный вор, грабитель, аферист или шпион, и что всему белому свету очень повезло, что Холмс твердо стоит на правильной стороне закона. Ну, не совсем твердо. Холмс с доктором Уотсоном то и дело берут закон в свои руки, учиняют расправу с теми, кого они сами (но не обязательно закон) считают преступниками. А некоторых преступников самовольно отпускают на волю, поскольку у них есть уважительные причины. Так в «Тайне Баскомской долины» они не выдают убийцу, поскольку он тяжело болен и вскоре должен умереть сам по себе. В «Пестрой ленте» Шерлок Холмс своей тростью пугает змею, спускающуюся по шнуру к жертве, змея бросается обратно в покои злоумышленника, ее пославшего, и умертвляет его своим ядом. В «Исчезновении леди Френсис Карфэкс» Холмс с Уотсоном бросаются в погоню за преступным лже-священником, и Уотсон укладывает его выстрелом в ногу. Вообще, револьверы у Холмса с Уотсоном все время под рукой, при внимательном прочтении Уотсон без оружия из дома не выходит. Каждый раз, когда Холмс его спрашивает, с собой ли у него револьвер, звучит неизменное «да». В «Конце Чарльза Августуса Милвертона» Холмс, чтобы проникнуть в дом шантажиста заводит роман со служанкой, обманывает бедную девушку, а потом устраивает грабеж со взломом, чтобы уничтожить компроментирующие письма. Уотсона в это дело он привлекает как сообщника. Собственно, этот произвол и линчевание нам всем нравится гораздо больше, чем возможные долгие судебные разбирательства, которые мог бы затеять Скотленд-ярд.

…ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

PS  «Английский Клуб» проводит пешеходный тур «Лондон Шерлока Холмса». Предоставляем цены по запросу.