Загрузка ...— Привет, помнишь мы познакомились пару недель назад? Было здорово пообщаться! Давай сходим погуляем на выходных? — Слушай, нет, выходные уже заняты. Как насчет следующий весны?
— Привет, как жизнь? Я недавно прочел твою статью и был бы рад обсудить твои мысли.
Нет ответа.
В течение всего последнего года снова и снова диалоги такого сорта появлялись в моем Фейсбуке. Не раз и не два, мне на память приходит около трех десятков таких диалогов с шапочными знакомыми, которых я хотел узнать получше. С некоторыми из этих людей я пытался проявить инициативу по три или четыре раза. Речь сейчас совсем не о романтических отношениях, а просто-напросто об обычном человеческом контакте.
Случилось так, что люди, с которыми я годами проводил большую часть времени, внезапно перестали быть доступны. Конечно же, у меня есть несколько близких друзей, но все из них, кроме троих человек, имеют серьезный недостаток: они живут вне Британии, что делает невозможным пересечься на кофе после работы или на прогулку в выходной.
Впервые в жизни я получил лавину невербальных отказов в общении. Множество раз люди не принимали мои предложения встретиться и не предлагали никаких альтернатив. Иные вовсе не отвечали. Я оказался на пороге коммуникационного вакуума.
Я использовал эти случаи, чтобы проанализировать себя и задуматься о вопросе, о котором должен задумываться любой приличный человек: «Может ли статься, что я, на самом деле, полный мудак?»
Краткий ответ, будто бы, был «нет».
Более развернутый – «скорее, нет».
С позиций ответа «нет» — те люди, которые знают меня, ценят мою компанию и делают существенные взаимные усилия по поддержанию наших отношений. Когда я наведываюсь в Париж, Питер или Москву, где живут ныне большинство из моих друзей по учебе, я всегда встречаю кого-то нового. Меня приглашают в новые места, и круг знакомых становится все больше и больше. В Британии я не учился: если не с чего начинать, то круг больше не станет.
С позиций ответа «скорее, нет» — всех своих близких друзей я приобрел во время учебы, свободного времени тогда было много, как и поверхностных знакомств, которые могли кристаллизоваться в верную дружбу. У нас было время узнать друг друга, ценить позитивные стороны и игнорировать негативные. Может, и правда, я стал слишком тяжелым, чтобы иметь дело со мной?
Я подумал еще немного и выделил три основные внешние фактора, которые мне кажутся причиной моего одиночества и одиночества многих знакомых мне людей.
Слишком узкие
Жизнь в большом городе дает неограниченные возможности. Это не просто фигура речи, ведь действительно мы можем сужать наши интересы как угодно долго. К примеру, можно не просто собирать марки, а сконцентрироваться на голубых марках с изображением уточек, выпущенных в Азии. Интересы можно сузить с просто архитектуры до «архитектуры сквозь призму послевоенного социального развития». Мы открываем для себя новых писателей и музыкантов и больше не вынуждены слушать то, что слушают все. В результате сравнение наших вкусов выливается в такой диалог:
— Ты знаешь этого Нигерийского автора? Он такой крутой! То, как он описывает контекст и традиции свой страны – это просто что-то!
— Никогда не слыхал о таком. На мой взгляд, большинство африканской литературы варится в собственном соку и слишком далеко обходит острые углы. А ты знаешь того немецкого философа, то, как он препарирует Деррида, – это фантастика!
— Не, не знаю такого. Немецкая философия – мутное ходульное говно.
Далее фрустрация.
Подобные маленькие различия кажутся, на первый взгляд, смехотворными, но они оставляют нам очень мало места для изначального развития отношений.
Слишком придирчивые
В юности наше видение мира более гибко. Мы меньше загоняемся по поводу идеологии и всяких больших идей. Просто здорово, что люди хотя бы заговорили с нами.
Со временем, однако, наше видение мира становится более устойчивым, мы лучше узнаем себя и узнаем, что нам точно нравится или нет. Теперь, когда я слышу: «Я против геев / мигрантов / других рас», «Я большой патриот» или «Все, что происходит с тобой в жизни – это твой выбор», — мне, если честно, хочется прямо сразу встать и уйти посреди этой фразы. Раньше так не было.
Мы больше прощаем существующим друзьям, потому что делим с ними часть жизни и общую историю отношений, но проигнорировать недостатки новых знакомств – вот это задача мало кому под силу, потому что эмоциональные ставки слишком низки.
Слишком занятые
По мере продвижения по карьерной лестнице и приближения тридцатилетия, наша работа становится все более и более поглощающей. Добавьте к этому беспокойство по поводу неустроенной личной жизни, необходимость поддерживать имеющиеся дружеские и семейные отношения, и получается, что времени для новых людей-то и нет. Когда заканчивается 10-часовой рабочий день, конечно же, хочется потратить ограниченное время на отношения, в которых комфортно прямо сейчас, чем начинать новые, которые, может, и не выгорят.
Отдельного упоминания заслуживают те, кто открыл новый бизнес, им одиноче всего. Перед ними – вечность озабоченных ноток в голосе, вопросов вроде «а в офисе было лучше?», «как там твои финансы?», «ощущается ли рецессия?», а также стена непонимания, почему они не берут лишнюю пинту в пабе, экономя для своего дела. Ничего из того, чем таким людям захочется поделиться, не будет толком понято, а давать всю историю занимающей сейчас проблемы от царя Гороха – раздражает до последней степени.
∗∗∗
Если хочется развиваться в жизни, – придется быть одним. Я решил не принимать отказы в общении на свой счет, это не значит, что я плохой человек.
В «старые добрые времена», когда люди «знали своих соседей» и обладали «чувством общности», у них просто не было выбора. Выпасть из круга доверия в более-менее закрытом сообществе вчерашнего мира без интернета, телефона и толкового транспортного сообщения, автоматически означало кучу проблем. Сейчас мы не должны терпеть неприятных нам людей, и не стоит этого делать.
Это часть постоянно усложняющихся отношений между нами и, как мне кажется, дальше они будут только сложнее. Преодолеть это возможно только путем большой самодостаточности. Но всякий ли способен на нее?