Загрузка ...Приезжайте в Сион! Пусть это не настоящий, горный Сион на Святой земле, а всего лишь Syon house, который даже читается как «сайон», все равно – он того стоит.
Если по пути от ворот до усадьбы-дворца вам не попадется ни одного из герцогов Нортумберлендских (законных владельцев), если вы избежите соблазнов гигантского Садового центра (где продают сотни кадок, тысячи мешков с опилками и миллионы совочков, не говоря о странных «садовых животных» из жести, от которых специальный работник почтительно отгоняет неосторожную малышню), если тени всех римлян, английских монахов и монархов тоже прошелестят мимо вас – вы все равно получите массу удовольствия.
Во-первых, сюда мало кто добирается. Туристы про усадьбу просто не знают. Ехать туда надо на электричке, да еще заранее убедившись, что герцоги опять не одолжили свое поместье под вечеринку, «полную всяческого пантагрюэлизма»; да и рекламы почти никакой. Благодаря этому усадьба окажется полностью в вашем распоряжении. Истомленные бездельем служители в каждом зале (все чуть ли не в ливреях, а некоторые совсем как командный состав слуг «Аббатства Даунтон») будут бежать к вам на цыпочках, блаженно подмигивая, лишь бы поделиться какой-то занятной подробностью местной жизни. Кстати, не исключено, что они – и служители и слуги одновременно. Упоминая о владельце дворца, они говорят «наш герцог», а к его портретам, расставленным тут и там, обращают взоры благостные и едва ли не молитвенные.
Но это все, конечно, не главное. А что главное? Оно рассеяно в мелочах, уж простите за банальный парадокс.
Скажем вначале, что и римляне тут стояли на берегу Темзы, и монастырь Syon Abbey, самый богатый в стране, тоже был, но кого этим в Британии удивишь? Тогда, пожалуйста: само здание усадьбы-дворца – «тюдоровской» постройки, 1547 года. Первые хозяева были Дадли, герцоги Сомерсетские, разбившие здесь первый же в стране ботанический сад. Здесь сделал остановку гроб с телом великого сластолюбца и по совместительству реформатора, Генриха VIII. Утверждают, что когда гроб продолжил свой путь в Виндзор, из сада внутрь прорвались собаки – лизать с пола королевскую кровь. После этого Сайон-хаус был домом Джейн Грей, «девятидневной королевы». Ну и так далее.
Да, здание тюдоровской постройки (перевернутая верх ножками кровать, если по совести), но интерьеры созданы позже, при Георгах. Но, стоп, не грустить, ибо они – дело рук великого Роберта Адама, интерьерных дел мастера. Ученика великого Пиранези, между прочим. Итак, что мы имеем внутри? Главный зал в простодушном стиле римской базилики. Несколько залов в стиле блистательного рококо. Вестибюль: колонны, бюсты, статуи и картины. Потрясающе разноцветные, наборные полы и позолоченные потолки (Ч.Камерон, создатель дворцов в Царском селе и Павловске, вдохновлялся творениями Адама). И великолепная «долгая галерея»: настоящая аллея для прогулок внутри дворца, комната, вытянутая в длину на 40 метров вдоль берега Темзы; а на том берегу – Kew Gardens. Как сообщил по секрету один из скучающих мажордомов, по «аллее» прогуливались прекрасные дамы. Они выходили сюда в тот момент, когда градус выпитого в организмах их изысканных кавалеров достигал опасной для общей нравственности и физической целостности высоты. По концам «аллеи» были комнаты для игр – скорее всего, что-то вроде «panic room» все для тех же дам, где они резались друг с дружкой в шахматы. «Да-да, женщинам это вполне позволялось!» (заверил другой мажордом).
Рядом с усадьбой в парке располагается Оранжерея. Первая в Британии. В архитектурном смысле – простой скромный шедевр, а кроме того, прототип Crystal palace, где проводилась первая Промышленная Выставка капиталистических достижений 1851 года, чей зодчий, сэр Джозеф Пэкстон, как известно, был вовсе не архитектором, а именно что садовником. Оранжерея ажурная и великолепная. Здесь надо снимать фильмы про эльфов, причем без актеров, конечно: вероятно, стоит поставить камеру и включить, как они сами прилетят, настоящие и очень киногеничные. Кстати говоря, тут снимали действительно много: то самое «Аббатство Даунтон» (пару сцен), «Готсфорд-парк», и другие фильмы.
А еще в этой Оранжерее был настоящий рассадник австралийского вина. Да! Как только ее построили в 1827 году, то тут же в нее привезли виноградные лозы, собранные в соседней Европе. Лозы прекрасно прижились. Поэтому пять лет спустя 44 из них отправились с Джеймсом Басби в недавно освоенную колонию Австралия. Это была не первая попытка: до того лозы привозили с Первым Флотом каторжников-колонистов, в 1788 году. Вероятно, преступное соседство винограду на пользу не пошло, а вот партия Басби доехала благополучно. Но только представьте себе, как их везли: плывет корабль много недель, трепетные садовники держат в трюме виноградные лозы в кадках и при любой удобной возможности выносят их на палубу погреться на солнышке. Шторма, пираты, грубые нравы. Австралия, на 80% населенная каторжниками, — а тут виноград привезли! Увы, на самом деле все было скучней: их везли в ящиках с мхом, а по приезде высадили в Сиднейском ботаническом саду, безо всякого участия головорезов.
Придворцово-усадебный сад (творение Ланселота «Capability» Брауна, современника Адама, и тоже великого) в силу своей безлюдности представляет заманчивые перспективы. Например, обалдеть и загуляться там допоздна, а потом не найти ни одной открытой калитки. С автором этих строк нечто подобное приключилось. Дело в том, что после закрытия сада там вполне могут находиться люди из публики – те, что проживают в особых «гостиницах» за забором. У них есть ключи. Так что редкие служители, заметив любопытствующую фигуру, начинают тревожиться лишь тогда, когда фигура сама выказывает признаки недоумения. Впрочем, ничего особенно романтического со мной в этом саду не произошло. Но все равно приятно.
Иллюстрация на заставке: J. M. W. Turner. Syon House and Kew Palace from near Isleworth (‘The Swan’s Nest’) 1805