Максим Боксер и «сute little» конкуренция большим аукционным домам

Максима Боксера называют одним из пионеров российского арт-рынка. Коллекционер, арт-дилер, галерист, он уверенно входит в рейтинг персон, обладающих наибольшим влиянием в мире российского искусства. В прошлом году, в рамках Недели русского искусства в Лондоне, он представил свой новый выставочный и аукционный проект Maxim Boxer, где были показаны недорогие, относительно других аукционов, работы современных русских художников. На июньской неделе искусства их объединяла тема «Русский космизм», а в ноябре — «Метафизика в русском искусстве». В эту пятницу в Erarta Galleries London прошло открытие очередной Недели русского искусства (Russian Art Week, 29 мая — 5 июня), где зрители могли познакомиться и с новой экспозицией Боксера. Тема этой выставки — Cartoonlike.

Russian Gap: В прошлом году арт-критики называли ваш аукцион “cute little auction”. Вы согласны с этим определением?

Максим Боксер: Согласен. Это маленький аукцион для друзей: друзей художников, друзей- коллекционеров… Потихоньку наш круг расширяется. Но это не совсем аукцион, это также выставка. Мы решили отличаться от большого аукционного потока, который проходит в Лондоне дважды в год, поэтому каждый наш аукцион — это прежде всего выставка, кураторский проект. Мы готовим каталоги с текстами, у нас есть general идея, под которые подбираются работы.

RG: Но в конце все равно аукцион? Это же не только просветительский, но и коммерческий проект?

МБ: В конце все равно аукцион. Коммерческая составляющая важна. Все важно. Но если ориентироваться только на коммерческую сторону, то, наверное, мы бы это делали немного по-другому. Хотя мы рады, что придумали такую форму, несмотря на то, что это нечеловеческий объем работы в течение полугода — подготовить такой проект.

RG: Это уже третья ваша выставка в Лондоне. Вас очень хвалят! В прошлом году результаты торгов в целом были неутешительные, но зато, говорят, Максим Боксер привнес в Russian Art Week свежее дыхание, открыл новые имена…

МБ: Спасибо! Но насчет новых имен — мы почти не позволяем себе новые. Может быть, в силу своего скромного возраста на этой сцене. Имена, которые мы представляем, все известные, за исключением, может быть, нескольких учеников школы Родченко, но это совсем незначительное количество экспонатов. В основном же, это все маститые имена, известные в России, а некоторые даже во всем мире: “Синие носы”, Андрей Бильжо, который уже 20 лет не работает в технике живописи на холсте и полностью ушел в карикатуру; естественно, Леонид Тишков, который объездил со свей “Луной” весь мир; Константин Звездочетов; или компания художников, которых выставляла в прошлом году Saatchi Gallery — Гоша Острецов, Пахом, Люда Константинова. То есть открытий имен мы никаких не делаем. Открытие заключается в том, что мы всех этих художников собираем вместе. И все их работы объединены некоей темой, идеей. В этот раз мы анализируем использование художниками метода карикатуры, комикса и мультипликации в их творчестве. Поэтому проект называется Cartoonlike.

RG: Вы сами определяете тему выставки? Лично?

МБ: Список художников выставки мы составляем вместе с куратором, а уже в подборе
визуальной части, может быть, уже мое внутреннее бунтарство присутствует. Это не плохо, это личный взгляд. Есть люди, которые доверяют моему выбору, я надеюсь, что я никого за много лет не подвел.

Все-таки люди здесь отличаются и вкусом, и взглядом, и опытом “насмотренности” — они могут сравнить качество предлагаемого, скажем так, товара, сопоставить его с ценой.

RG: А кто целевая аудитория вашей выставки-аукциона?

МБ: Целевая аудитория — это вопрос сложный. Есть, во-первых, русская диаспора, которая к нам тянется. Ее интерес может возникать по разным причинам. Иногда кто-то начинает с украшения интерьеров и вдруг углубляется в подбор коллекций. Во-вторых, это участники Русской недели — аукционеры, которые съезжаются со всего мира на большие аукционы. Они раньше, может быть, даже не интересовались современным искусством, а покупали антикварные работы, работы первой половины XX века. Но из любопытства заглядывают к нам и покупают то, что им симпатично. Третья, наиболее приятная для меня группа, — это местные люди. В прошлом году среди наших покупателей были два или три британца, которые, в общем-то, шли от визуальной составляющей: им понравилось — они купили. Все-таки люди здесь отличаются и вкусом, и взглядом, и опытом “насмотренности” — они могут сравнить качество предлагаемого, скажем так, товара, сопоставить его с ценой. Был у нас бельгийский покупатель, швейцарец и один китаец, который совершенно спонтанно пришел и совершил покупку — причем лота, который был предназначен для поддержки фонда “Подари жизнь”.

RG: Насколько русские имена известны в Англии неподготовленному зрителю? Не классические имена, а именно современные художники?

МБ: Среди современных тоже есть классические. Кабаков, например. Его да — знают. Но таких имен буквально три-четыре. Есть такие художники (я не буду называть их имена), которые оцениваются как знаменитые на Западе, но на самом деле они там совершенно не известны. Я с этим сталкивался, к сожалению. Наше государство не поддерживает свое искусство на Западе.

RG: Проблема именно в господдержке?

МБ: Скорее, в ее отсутствии. У российских художников ее просто нет. Участия в Венецианской биеннале трех-четырех художников совсем не достаточно. Было несколько выставок российских художников в Париже, совместно с Центром Помпиду и Лувром, но это очень узко и не охватывает профессиональное сообщество. Естественно, международная публика мало знает русских художников. В Лондоне появились несколько институтов: GRAD, Calvert 22, Алина Успенская проводит лекции… Но по моим ощущениям, это все равно касается больше междусобойчика, русскоязычной тусовки.

RG: При этом и GRAD, и Calvert 22 открещиваются от русскоязычной публики. Они знакомят с русским искусством, но именно британцев. И все мероприятия всегда проводят на английском для интернациональной аудитории.

МБ: Естественно. Им хотелось бы видеть не только русскоязычную публику, и они много для этого делают, но просто мало времени еще прошло, наверное. Количество все равно перейдет в качество.

Надоедает непрофессионализм в искусстве

RG: А как дела с художественным образованием в России? Художнику вообще нужен диплом художественного института?

МБ: Вообще не нужен. Нужна школа. Если мы говорим о технике и технологии, конечно, нужна школа. Надоедает непрофессионализм в искусстве. Подготовленные зрители легко воспринимают качество и отделяют его от некачественного искусства, но в России публика не всегда подготовлена и не всегда видит разницу. При этом окончание художественного вуза ничего не гарантирует. Люди, получившие художественное образование, часто законсервированы в старых идеях. Они не становятся современными художниками, при том, что обладают большими техническими навыками и возможностями. Это также связано с рынком. Социального, идеологического заказа не существует, и профессия художника в России приближается по популярности к профессии дворника, наверное.

RG: Какая у вас самого история с Лондоном? Что вас с ним связывает?

МБ: С Лондоном меня связывает большая любовь к нему. Я стал приезжать сюда на русские торги в начале 1990-х. У меня здесь много друзей, много проектов, многое с этим городом связано. Но живу я в Москве.

Любые знаменитые коллекции созданы не без участия “спекулянтов”, т.е. профессиональных арт-дилеров

RG: Будете ли вы продолжать свой проект на последующих Неделях русского искусства в Лондоне?

МБ: Надеюсь, что хватит сил, средств, энергии. Я бы хотел еще попробовать сопоставить русское и западное искусство. Например, совместить выставки русских и английских художников. На этом можно привлечь и британцев как публику, и вообще это очень интересно. Темы часто близки, а выражение разное. Будем анализировать вопрос понимания русского искусства британскими зрителями.

RG: Многие люди, даже имеющие достаточно средств, никогда не покупают картины современных художников, потому что думают, что “не разбираются”. Что можно сделать, чтобы начать разбираться, сформировать со временем свою коллекцию?

МБ: Прийти на нашу выставку, конечно! Изучить каталог, который совершенно замечательный, почитать о художниках, тексты очень остроумные! Ну а если серьезно, то это постоянный сравнительный анализ. Чтобы собирать коллекцию, надо все смотреть. Вкус развивается с течением времени. А пока он развивается, можно доверять выбор профессионалам. Любые знаменитые коллекции созданы не без участия «спекулянтов», т.е. профессиональных арт-дилеров.

RG: Я слышала такое мнение, что с современным искусством невозможно предугадать, будет ли оно расти в цене. Поэтому выбирать надо работы исключительно по принципу нравится ли вам самому работа или нет, хотите ли вы ее повесить себе на стену, чтобы каждый день на нее смотреть. Это, наверное, совсем дилетантский подход?

МБ: Это хороший подход, на самом деле. Но мы же не говорим об инвестициях в искусство, для инвестиций нужны совершенно другие деньги. А если говорить про коллекции, то обращайте внимание на площадки, где выставляются работы этих художников, в какие коллекции входят. Если видите, что работы художника выставляются, например, в Третьяковской галерее, то это хороший знак. Оттуда они никуда уже не денутся. Так что если это будет не рост, то хотя бы стабильность.

RG: Сколько стоят работы на вашем аукционе?

МБ: Всего от нескольких сот фунтов. Самая высокая цена — £10 000. Мы выставляем работы по ценам мастерских художников. Они охотно откликаются на нашу идею — представить в Лондоне современное искусство в рамках недели торгов — и готовы давать свои работы по приемлемым  ценам.

Аукцион коллекции  Cartoonlike  пройдет 2 июня в 18:30 в Erarta Galleries London
8 Berkeley Street, Mayfair, London, UK, W1J 8DN

Текст и фото: Катерина Никитина

Читайте также: «Карикатура как воздух свободы». Впечатления Дарии Конурбаевой о выставке Cartoonlike>>>