Загрузка ...В преддверии спектакля «В зале только женщины», который пройдет в Лондоне 5 июня, Russian Gap поговорил с актрисой Татьяной Васильевой о творчестве, мастерстве, современном кино и старом театре.
Мой первый вопрос будет связан с актёрской профессией. Вы снимаетесь и в кино, и играете в театре, есть ли разница в технике? Что сложнее? Есть убеждение, что для того, чтобы играть в кино, необязательно быть профессиональным артистом.
В кино сейчас талант необязателен. Пришли другие времена. Пришло другое кино — продюсерское, режиссёрское, фестивальное. Снимают тех, кто хорошо продается, а не тех, кто может сделать что-то интересное актерски. Это сейчас никого не интересует и не волнует. Вот ты засветился где-то, и можно ли говорить об этом всерьёз, если снимают КВНщики, ставят КВНщики, если продюсеры — КВНщики? Но это же дилетанты, которые этому нигде не учились, а просто один раз удачно пошутили. В те времена, когда я работала в кино, не артисты там просто не снимались. Я не припомню на своей памяти такого, чтобы я снималась с человеком, который по образованию не артист. К непрофессиональным артистам приходится приспосабливаться, дотягивать их до минимального уровня.
А как же тогда относиться к позиции Федерико Феллини, который по большей части снимал непрофессиональных актёров, потому что считал, что они в кадре более естественны?
Ну, это другая история. Во-первых, это кино, а не театр, и плёнка всё выдержит. Она всё равно скрасит, ты всё равно поверишь в это. Такого материала нет на сцене, на ней спрятаться не за что. И потом, Феллини вообще вне конкурса, понимаете. Ему можно. К тому же у него всё равно в центре был очень сильный актёр, те же Джульетта Мазина, Марчелло Мастроянни. Это были центры. Вокруг них мог работать кто угодно: кошки, собаки, которые были ему нужны для усиления его способа, его мировоззрения, его видения. Кстати, это всегда было смешно, удачно и в меру трагично. Это гений. Гению всю позволено.
А что вы можете сказать про изменения, которые претерпевает театр? Очевидно, что театр сегодня ищет новые формы и стремится к авангардности.
Я отношу себя к актёрскому театру. Это, конечно, приятно, когда есть хороший постановщик, который тебя со всех сторон обложит постановочными эффектами, никто не будет против такого. Но дай Бог найти такого режиссёра, который может тебе подсказать что-то ещё и как актёру. Тогда вообще ему цены нет, но это бывает крайне редко.
В основном режиссёры сейчас заняты самовыражением. Вот какие они не такие как все, вот такие они оригинальные, со своим взглядом.
Мол, я поставлю сейчас «Преступление и наказание» в виде мюзикла!.. Я не против новых форм, но есть вещи, которые мне совершенно не интересны. Я не пойду смотреть такое «Преступление и наказание». Более того, если человек, который не прочитал «Преступление и наказание», пойдет на этот мюзикл, что он вынесет оттуда? Всё-таки, я начинаю приходить к тому, что есть произведения для классических постановок и в каких-то театрах они должны сохраняться. Есть Малый театр, есть МХАТ, хотя и там уже царят авангардные идеи. Но Малый несет это тяжёлое бремя — доносить идеи автора. И этот театр должен существовать для развития наших молодых людей, которые не читают книг.
Почему вы считаете, что сейчас не читают?
Это из моих наблюдений. Редкий случай, когда ходят в библиотеку, когда что-то находят или чем-то интересуются. В основном, это какие-то комиксы или сплетни в интернете. Это лень души.
Конечно, все зависит от времени. Время диктует. Я всё равно не могу абстрагироваться и жить так, как жили мои родители, мои прадеды. Время, конечно, нужно воспринимать, но не идти у него на поводу. По крайней мере, нужно читать. Больше всего меня беспокоит то, что молодые люди редко читают.
А у вас есть любимые авторы? Что вы из последнего читали?
Да, конечно, есть, и их очень много. Из последнего я читала Радзинского исторические книги про великих людей, мне это интересно. Улицкую, но в последнее время она мне тоже становится как-то не очень. Когда много политики, мне это становится не интересно.
Как вы считаете, искусство должно быть политизировано? Где вообще эта грань между искусством и политикой?
Может, конечно. Но только если у тебя есть какая-то позиция и ты очень хорошо разбираешься в вопросе, например, как Бродский. Он настолько сложный, потому что он понимал всю нашу историю и прошел через эти жернова. И мне это интересно. Такие авторы не довлеют над тобой, не пытаются тебя склонить к своей точке зрения. Вот это, как мне кажется, правильно. Они просто объясняют свою ситуацию и как они из этого выходят: уезжают, покидают страну или садятся в тюрьму.
Я, конечно, во многом разбираюсь, но я не считаю нужным в этом участвовать. Это не моё вообще.
Думаю, что художник не должен этим заниматься. Я не вижу смысла бороться с ветряными мельницами, я совсем не Дон Кихот.
Хорошо, поговорим о ваших гастролях в Лондоне. Вот недавно в Великобритании отмечали 90-летие королевы Елизаветы. И вокруг этого события возник дикий ажиотаж, и российские СМИ об этом много писали, как вы относитесь к такой традиционности? Хорошо ли это?
Да, это очень хорошо. Я даже им завидую, что есть вот такой идол, которому все поклоняются. Я понимаю, что у меня есть Бог. Но это разные вещи. Когда народ любит своего короля, это очень сильное государство. Даже если она не играет большой роли в политике, экономике, есть уважение. Наверное, над ней тоже в кулуарах подшучивают, как и везде это происходит, но всё равно вот такого почитания я, пожалуй, не встречала. И мне бы очень хотелось уважать человека, который правит нашим государством.
Это ваш первый визит в Лондон?
Нет, это будет второй раз. В первый раз я была в Лондоне тоже на гастролях, мы играли советскую пьесу Бориса Васильева «А завтра была война». Она к англичанам не имеет никакого отношения, но они нашли в ней что-то своё. На спектакле нас засыпали цветами, мы стояли все в цветах. Такого в жизни моей никогда не было. И это был бешеный успех. Там и про культ личности речь идёт, и про начало войны, и про то, как люди погибают. А сам Лондон очень красивый город, парки потрясающие. Климат мне очень понравился: влажность такая в воздухе, которую ты видишь.
В этот раз 5 июня у вас состоится показ спектакля, который называется «В зале только женщины» — само название, c легкой отсылкой к «В джазе только девушки», обещает зрителям море юмора и музыки. Можно ли сказать, что этот спектакль, фактически, является мюзиклом? Новый ли это для вас жанр, и какие театральные жанры вы предпочитаете?
Да, там есть перифраз в названии. И есть музыкальные истории, каждый поёт. Но жанр мюзикла мне не интересен. Я мучаюсь на мюзиклах. У кого-то может быть удачная ария, но из-за нее сидеть три часа и ждать я не в состоянии. Хорошее исполнение я могу и дома послушать.
Станислав Садальский, актер спектакля «В зале только женщины»
Глядя на список ваших наград и званий и такой длинный перечень сыгранных ролей, даже как-то неловко просить вас вот так, сходу, выделить одну, самую любимую или самую нелюбимую. И всё же…?
На самом деле, мне безразличны эти награды. Ну дают их, почему бы и не брать? Зачем настраивать против себя публику, которая к тебе прилично относится.
В телесериале «Иван Подушкин. Джентльмен сыска» вы сыграли своеобразную леди поместья – богатую, властную, с тонким юмором даму по имени Элеонора, внучка которой, кстати, учится в Лондоне. Сыграли настолько легко и органично, что у меня возникло ощущение, будто вы не играете вовсе, будто вы и в жизни такая. Насколько верно было мое ощущение? Насколько вообще актерство помогает в жизни и наооброт?
Актёр — такая же работа, как слесарь, как токарь. К этому так и надо относиться. А если ты к этому относишься с безумием, мучаешь всех окружающих, семью свою, чтобы никто не заходил к тебе, чтобы вышел, чтобы тебе что-то принес… В результате это как мыльный пузырь. Мастерство в том и заключается: ты вышел на сцену — там и работай, ушёл с неё — всё, твоя работа закончилась. Иначе можно свести с ума всех, и ничего хорошего из этого не получится. Я через это всё проходила.
А вы сами ходите на чьи-то постановки?
Да, конечно! Вот в последний раз я была недавно на «Мнимом больном» в Вахтанговском театре и в Современнике на спектакле «С наступающим!». Это совершенно два полярных театра, их даже сравнивать нельзя, но я очень рада, что сходила. Я всё равно отдаю предпочтение актёрскому спектаклю, где играют Игорь Скляр и Сергей Гармаш. У них великолепные актёрские работы.
Согласны ли вы с тем, что театр сейчас переживает свой ренессанс?
Да. Сейчас уже другая история. Театр уже умер, но сейчас он начинает заново рождаться. И МХАТ, и Современник, и Вахтанговка вышли из кризиса. Туда пришли прибалты, которых я не очень люблю, но всё равно они подняли театр. Залы полные.
Задам, пожалуй, самый популярный вопрос: есть ли героиня, которую бы вы хотели сыграть?
На самом деле, я очень много сыграла, поэтому очень трудно говорить, какую роль я хотела бы ещё сыграть. Приносят пьесы — я их читаю и думаю, что именно я могу сделать нового для себя в каждой пьесе. Но современные пьесы очень слабые. Редкий случай, когда попадается удачная пьеса и есть что играть. И это большая проблема сегодня.
Как заметила ваша героиня Сусанна в фильме «Cамая обаятельная и привлекательная»: «Ладится только у ремесленников, талантливые люди — в вечном поиске!» О каких же новых горизонтах сегодня мечтаете вы?
Я стремлюсь и мечтаю, конечно, это вечный путь, к тому, чтобы быть свободной, несмотря ни на что. Хотя театральная профессия — самая зависимая.
Беседовала Лилит Акопян
Спасибо за помощь в организации интервью Маргарите Багровой RussianEvents.London и Ольге Золотаревой
Спектакль “В зале только женщины”
5 июня в 18-00
Подробнее на сайте
Заказ билетов