Загрузка ...Каждые два года весь художественный мир стекается на острова Венецианской лагуны в Адриатическом море. Венеция и так не страдает от недостатка туристов, но проходящая тут биеннале прибавляет ей еще 500 000 человек, из которых 30 000 приезжают в дни открытия.
Литовский павильон, взявший главный приз Биеннале. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia (см.ниже видео)
О Биеннале вообще
Основанная более ста лет назад выставка искусства сразу получила статус международной, куда стремились попасть лучшие европейские мастера. В первой половине XX века Венецианская биеннале стала мировым центром самого новаторского, авангардного искусства, чему способствовало открытие и дополнительных фестивалей музыки, кино и театра, а в послевоенное время именно в Венеции стали формироваться тренды современного искусства.
Центральный павильон. Francesco Galli / Courtesy La Biennale di Venezia
Разросшийся в садах Биеннале кустарник национальных павильонов уже физически не мог уместиться в отведенном ему месте, перекинулся в бывшие корабельные доки Арсенале и стал дальше отпочковываться по палаццо, храмам, библиотекам, причалам и улицам островного города. А несколько лет назад Португалия, которая никак не могла договориться о собственном пристанище, просто приплыла в Венецию на старом лиссабонском пароме и со своей выставкой пришвартовалась у берегов Джардини.
Не стоит опасаться того, что Венецианская биеннале — это мероприятие исключительно для профессионалов и знатоков. Она уникальна тем, что нерв современности переплетается в ней со стариной, позволяя каждый раз по новому раскрываться как классическому, так и современному искусству.
Национальные вопросы
Особый шарм добавляют не утихающие споры и страсти вокруг структуры мероприятия, в основе которой лежат национальные павильоны. Их бесконечно обвиняют в анахронизме, имперскости и политической конъюнктуре. Отчасти эти претензии обоснованы: павильоны по сути являются «посольствами» этих стран, они строились по их заказу и на их средства, отражая некую национальную идею, в которую не вправе вмешаться ни власти города, ни учредители биеннале. Скандинавский павильон, в который входят Финляндия, Швеция и Норвегия, традиционно посвящен темам экологии и природы и в своей архитектуре включает элементы той самой природы, в частности, деревьев. Организаторы выставки настоятельно просили скандинавов спилить одно старое дерево, вокруг которого в 1962 был построен павильон, но скандинавы отказывались, пока это дерево лет десять назад не рухнуло на крышу.
Многие другие страны-участники пытались сломать структуру национальной аккредитации. Так, например, в 2013 году немецкий павильон «Германия», апофеоз нацисткой идеологии, был предоставлен французским художникам, а немецкие, соответственно, переместились во французский, но толку от этого «елисейского» гамбита в художественном смысле было мало.
Павильон Китая вообще находится в Арсенале, то есть в общей братской… в общем братском выставочном пространстве, а вот Венесуэла, счастливая обладательница одного из 28 зданий в Джардини, ввиду сложившихся обстоятельств решила в этом году вообще не участвовать в фестивале и попросту закрыть свои двери.
Перемены-2019
На все происходящее вокруг выставки прекрасно ложится тема 58-й Венецианской биеннале современного искусства: «Не дай вам бог жить в эпоху перемен». Именно так переводят на русский язык фразу «May you live in interesting times». Американский куратор этой биеннале Ральф Ругофф открыто предупреждает нас, чтобы мы осторожнее обращались с фейковыми новостями и внимательнее присмотрелись к художественным процессам, помогающим нам разобраться в сложных общественных и политических коллизиях. Ему вполне удалось реализовать эту идею в рамках так называемого «основного павильона», где он разместил работы, говорящие с нами не напрямую, а «с фигой в кармане».
Самой характерной, видимо, стоит назвать серию монументальных плакатов арт-группы «Slavs and Tatars», базирующейся в Берлине, но рассматривающей свое поле деятельности от восточной части бывшей берлинской стены до бывшей китайской. На весьма убедительных (и устрашающих) плакатах, изображенных в традиционном стиле, мы видим абсолютно бессмысленные высказывания на разных языках (с аккуратно выполненным переводом), вроде «Горе от ума» (кириллицей) или «Диг да бути ов моноглотс Бат марри, май чайлд, э полиглот» («Dig the booty of monoglots but marry, my child, a polyglot»).
Славяне и татары. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
С одной стороны, эта работа нас отсылает к проекту «Радикальный абстракционизм» российского художественного эмигранта Авдея Тер-Оганяна, но глобальная языковая палитра «Славян и татар» действует прицельно на каждого сюда входящего и при этом объединяет всех в общем недоумении и непонимании. Заданную проекцию уместно дополняют развешанные по периметру выставки «кафкианские» рисунки «Bloom» молодого и очень популярного британского художника Эда Аткинса: его автопортреты в виде большого мохнатого паука, доверительно расположившигося на чьих-то ладонях, ногах и ступнях с красивым педикюром и ниткой черного жемчуга.
Не быть на самом деле тем, чем кажешься с первого взгляда — одна из возможных трактовок кураторской мысли, и здесь кроме работ «Славян и татар» и Аткинса-паука стоит назвать инсталляцию «Секонд хенд» украинской художницы Жанны Кадыровой. Она посвящает ее зданиям, архитектуре, жилым домам и тому, как они меняются в ходе истории и с какой легкостью мы меняем их, «переодеваем», как платья. Платья символизируют перемены, при этом созданы они не из ткани, а из строительных материалов: бетона, арматуры, плитки. Вывесив из окна выставочного здания свое каменное бельишко, художница отсылает нас напрямую к самой Венеции, где развешанное белье является частью городского пейзажа, и размышляет о переменах в этом прекрасном городе.
«Секонд-хенд» Жанны Кадыровой. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
Программа национальных павильонов в этом году производит странное впечатление не только на неофитов, но и на профессионалов. Ее уже окрестили Bienale Donna — из-за большого числа женщин-художниц и женщин-кураторов. Но я бы еще назвала ее Bienale Piccola: проекты, показанные «маленькими» странами оказались намного более выразительными, оригинальными, новаторскими, качественными, чем у стран-лидеров.
Великобритания практически все время привозила в Венецию яркие, запоминающиеся и очень важные для современного искусства в целом выставки, и как родина панк-музыки не редко позволяла себе хулиганские выходки. Как например, с яхтой олигарха Абрамовича: огромная лодка, которая в течении многих лет во время открытия биеннале пришвартовывалась у Джардини, закрывала людям прекрасный вид на лагуну и создавала неудобства для пешеходов на берегу, демонстрируя всем и вся свое «величие». И все это продолжалось, пока в британском павильоне художник Уильям Моррис не разобрался с этой вопиющей наглостью. На огромной фреске во всю стену он нарисовал себя великаном, выбрасывающим яхту российского бизнесмена в Венецианскую лагуну.
В этом же году в английском павильоне мы увидим весьма интровертную, меланхолическую выставку художницы из Северной Ирландииии Кэти Уилкс, создающую свои скульптуры из бытового мусора: старых тряпок, пустых банок из под джема, чайных пакетиков.
Британский павильон, работы художницы Кейти Уилкс. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
Павильоны США и Германии также не вызвали особенного интереса ни у профессионалов, ни у любителей. А вот павильон России, в котором под странным коллективным кураторством Эрмитажа выставили знаменитого кино-режиссера Александра Сокурова и художника Шишкина-Хокусая, умудрился прозвучать достаточно громко, правда, в категории самых плохих павильонов.
Арт с отличием: Бельгия, Польша и Литва
Зато «малые» страны, показали прекрасную работу. В павильоне Бельгии художники Йос де Грюйтер и Харальд Тис создали инсталляцию MONDO CANE из механических кукол в человеческий рост. В центре зала расположены «положительные» персонажи, традиционные и понятные: пекарь, гончар, плотник, ткачиха и так далее. Все они трудятся, не покладая рук. А по краям, в отдельных комнатах, расположены какие-то странные типы, маргиналы, уличные клоуны, поэты, которые как будто ничем не занимаются. На взгляд мещан, они таят в себе какую-то угрозу. Они не такие как все, и непонятно, что от них ждать обычным людям. Простая мысль, но замечательно визуализирована.
MONDO CANE, Бельгия. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
Поляки в этом году представили работу Романа Станчака «Полет». Это старый частый самолет, атрибут богатой жизни, но выпотрошенный изнутри. Мы видим не красивую парадную оболочку, а внутренности: провода, обивку кресел и вырванные глазницы фар. Подобно тому, как каждый человек, независимо от его происхождения, веры, достатка и социального статуса являет собой почти идентичный набор органов, плоти, ткани и крови, так и машины, какими бы дорогими они ни были, имеют свое нутро.
«Полет» Романа Станчака, Польша. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
Страшная трагедия 2010 года, когда под Смоленском разбился самолет с польскими высокопоставленными чиновниками, включая президента Польши Леха Качинского с супругой, до сих пор не дает покоя польскому народу, но и демонстрирует миру равенство всех перед лицом смерти.
Ну и конечно же, победительница Биеннале – Литва. Над проектом трудились три молодые женщины: композитор, автор либретто и художник из арт-резиденции Nida Art Colony. Каменный пол в одном из огромных залов Арсенале литовцы засыпали песком, сделав из него пляж, а из выставки – целую оперу-перформанс «Солнце и море (Марина)», где «отдыхающие» поют о своем, личном, в контексте изменения климата.
Беззаботность и тревога уживаются в душе современного человека, но нигде они не проявляются так сильно, как в живых декорациях Венеции.
Литовский павильон, взявший главный приз Биеннале. Photo: Courtesy La Biennale di Venezia
А приходите к нам в инстаграм, у нас там еще больше всяких интересных картинок.
