«Моя задача — найти 100 студентов, влюбить их в себя и показать, что может быть по-другому»: как Альберт Шарафутдинов строит школу будущего

 

В начале мая школа Asymmetry объявила о запуске Gap Year Bootcamp — специализированной образовательной программы, участники которой, как обещается, «смогут разработать стартап или продукт, от которого будет захватывать дух». Программа рассчитана на «поколение Z» — 19-25-летних, которые пока не определились, чем хотят заняться в жизни, или, наоборот, очень хорошо понимают, чего хотят, и чувствуют, что современные университеты им в этом не помогут. Asymmetry считает, что сможет сыграть для них роль своеобразного детонатора, подготовить к жизни в условиях неопределенности и дать своим студентам ровно то, что им пригодится в будущем. Что именно? Спросили об этом у создателя Asymmetry Альберта Шарафутдинова — который, как оказалось, сам нашел в этом проект свое предназначение и смысл жизни.

САМЫЙ ВАЖНЫЙ ГОД В ЖИЗНИ

Что такое Asymmetry?

Само слово asymmetry можно перевести как «неравенство». Это я и попытался заложить в основу школы: люди не равны. Не бывает одинаковых путей, одинаковых джобсов цукербергов. Каждому придется распознать, открыть и пройти собственный путь. В этом и заключается задача школы. Мы создаем для молодых людей особую среду, чтобы они могли узнать себя и ответить себе на главные вопросы: кто я, что получается у меня лучше всего, чем я могу быть полезен миру?

Но чему именно вы будете учить?

Так называемым навыкам будущего: креативности, критическому мышлению, методам анализа сложной информации и принятия решений, эмоциональному интеллекту, лидерству, умению работать в команде. А еще будем развивать предпринимательское и бизнес-мышление, способность находить подлинные инсайты потребителей и трансформировать их в идеи, умение раньше других превращать новые возможности в коммерческие продукты, опираясь на знания на будущем. А вместо дипломов — делать работающие прототипы продуктов. И все это — при участии и менторстве настоящих экспертов из крутейших компаний и проектов: Revolut, Habito, Dragons’ Den, Snapchat, IDEO, Chtistensen Institute и других.

А почему буткемп?

В последнее время во всем мире идет активное обоснование довольно смелой гипотезы: буткемп — короткая, интенсивная и относительно дешевая программа с упором на практику — гораздо эффективнее громоздкого и дорогого западного университета. Жизнь уже поменялась. И в недалеком будущем люди, скорее всего, вместо долгой и «раз и на всю жизнь» учебы в университете будут каждые несколько лет проходить мощный, быстрый и качественный курс по своей или новой специализации, совсем ненадолго отрываясь от личной жизни, бизнеса или работы. Так они смогут очень гибко «рулить» своей карьерой — что сейчас немыслимая роскошь для школьника, который один раз в жизни делает ставку на университет.

А пока это не стало мейнстримом и привычным стандартом образования, у меня есть хитрый план: преподнести нашу программу молодым ребятам как возможность на год остановиться, сориентироваться и подумать, что дальше. То есть превратить ее в gap year. Это довольно популярная житейская концепция в Европе и США — что-то вроде «академического отпуска» между школой и вузом, или между курсами университета, или после его окончания и перед началом карьеры. Очень многие на Западе вообще считают этот год чуть ли не самым важным в жизни, ведь он дает возможность подумать, попутешествовать, пообщаться, покопаться в себе, поработать в двух-трех местах — и в итоге решить, чем заниматься, по меньшей мере, в ближайший десяток лет. 

Мы как раз и предлагаем сегодняшним студентам такую возможность — буткемп, который одновременно еще и gap year. За этот год они смогут разобраться в себе, то есть выстроить мышление и прокачать те самые метанавыки, пообщаться со старшими и набраться от них мудрости, попробовать себя в деле и решить, чем дальше заниматься.

То есть программа рассчитана на год?

Даже чуть больше — 55 недель.

И сколько будет стоить обучение?

Пока точно не могу сказать — мы наводим финальные штрихи на нашу бизнес-модель. Но что-то около $5000 за год. Порядок такой.

МНЕ НУЖНА МАНТРА

Когда идет речь о подобных визионерских проектах, всегда интересно понять, что движет его создателями. Зачем все это вам?

Если коротко, то, как ни пафосно это звучит, в этом проекте я нашел свое предназначение. У меня всегда, с самого рождения, было какое-то внутреннее убеждение, ощущение, что мы попали в этот мир не просто так. У нас всех есть какая-то задача. Большая. И я всегда хотел понять, для чего я родился, в чем хорош, что я должен оставить после себя. Так вот, я уверен, что школа — это и есть моя Большая Задача.

Как вы это поняли?

У меня весь последний год был такой трансформационный, слишком много личностных изменений произошло и происходит. И самое главное событие — я встретил духовного наставника. Настоящего. Он человек просветленный, познавший истину…

В самом деле?

Вот да. Он махайог, его зовут Пайлот Бабаджи, он мистический учитель, живет в Индии. 108 раз он публично, прилюдно входил в самадхи (состояние просветления. — ZIMA), останавливал сердцебиение, сидел под водой 6 дней и выходил из тела. Про таких, как он, говорят, что они обладают сидхами, то есть суперспособностями. Поэтому к нему всегда очередь, люди идут к нему за помощью. И он всем помогает.

Как вы с ним встретились?

Случайно. Хотя, как говорят умные люди, ничего случайного не происходит — когда человек встречает своего духовного наставника, это блессинг, это приходит сверху. Так или иначе, случилось это в тот момент, когда у меня, как и многих предпринимателей, наступил этап жуткого выгорания, я не знал, что мне делать в бизнесе, не было никакого понимания. Мой приятель, который практикует всякие шаманские шутки, позвал меня в Перу, я согласился. И вот этот опыт запустил во мне определенный процесс — оказалась метафизическая очень штука. Я вернулся из Перу весь такой окрыленный, наполненный, и мы с моим близким другом много говорили о духовных практиках, о медитации. Он обмолвился, что у него есть его личная мантра, которая дает силы, заряжает, служит ему ресурсом. И я тогда подумал, что мне тоже обязательно нужна мантра — ну, если у моего друга есть, мне тоже надо. Помню, все ходил и бубнил себе под нос: мне нужна мантра, нужна мантра. Пришел к своему учителю йоги и говорю: мне мантра нужна. А он отвечает: есть гуру в Индии, я у него учился, вижу твой порыв, поехали в Индию — он даст тебе гуру-дикшу. Я аж подпрыгнул: конечно, поехали! С этого все и началось.  

И почему все это привела вас именно к образовательному проекту?

Когда я попал в Индию и познакомился с ведической традицией, меня вся эта культура сильно вдохновила. Я стал изучать, смотреть, что из этого я могу применить в нашем мире. И выкристаллизовывать для себя свой путь, определять, как бы я хотел прожить следующие несколько десятков лет своей жизни.

Вам сейчас сколько, кстати?

Тридцать три. И из них лет десять я дико увлечен коучингом, это меня по-настоящему вдохновляет. Я к этому тяготею, знаю, что это моя самая сильная сторона, моя супер-способность. И мой наставник помог мне определить, куда сейчас направить силы и энергию. Год я искал себя, и результатом стала вот эта школа. Я просто вдруг понял, что мой долг — это молодые ребята, и моя задача — им помочь. Тем более что последние года три я их активно изучаю по своей основной работе, у меня скопилось очень много данных про поколение Z, и они меня безумно вдохновляют своей энергией и смелостью.

Я БЫ САМ У НИХ ПОУЧИЛСЯ

Помогать молодежи можно по-разному. Почему именно предпринимательский фокус?

В стратегии и маркетинге есть такой термин — sweet spot. «Сладкое местечко», куда хочется поместить свой бренд, чтобы удовлетворить разом все потребности — и свои, и рынка, и потребителей. Наша программа — это как раз такая точка.

Во-первых, это интересно мне, это то, что я люблю и умею делать — мое агентство Kosmos занимается консалтингом, проводит исследования и разрабатывает бренд-стратегии для больших международных и российских компаний, помогает запускать новые продукты или инновации. Так что предпринимательский фокус мне понятен.

Во-вторых, рынок и потребители. Рынку нужны критически мыслящие люди с компетенциями и навыками будущего. Все говорят: хватит уже думать в парадигме профессий, давайте развивать навыки. Университеты это пока особо не заботит, но самых крутых работодателей уже не заботят университетские «корочки». При этом подростки очень хотят иметь свой стартап, свое дело: некоторые американские исследования говорят, что предпринимателями хотят стать 63% «зумеров». У них свои ценности и потребности. Они хотят, чтобы вся их жизнь, весь life style вращался вокруг их интереса. И очень любопытно наблюдать за тем, как сейчас они идут в большие компании, а потом уходят оттуда. Из самых классных компаний — которые считаются работодателями мечты. 20 лет назад такое нельзя было себе представить — чтобы молодой человек уходил из такой компании со словами: слушайте, меня не устраивает ваш режим, я не хочу так работать. А они уходят — потому что смелые и потому что хотят заниматься чем-то, чему хочется посвятить жизнь. Так что вот это предпринимательство или дело всей их жизни — это, по сути, мой ответ им. ОК, говорю я им, я знаю, чем вы хотите заниматься. И я вам дам все инструменты и навыки, чтобы вы это сделали. Хотя сам понимаю, что на самом деле моя задача — просто подготовить людей к будущему. Нет никаких иллюзий: не все будут предпринимателями, не у всех будет свой стартап. Да, я сделаю все, чтобы им помочь: контактами, ангелами и так далее. Но мы реально смотрим на вещи. Главное — в другом: то, чему мы их научим, очень пригодится им дальше в жизни, не важно, станут они предпринимателями или нет. 

Подростки, может, и согласятся с вами. Но решение-то принимают родители. И платят за образование родители. А они считают, что и университеты нужны, и профессии важны.

Большинство — да. Но не все. Многие родители, которым сейчас около 45-ти, все очень хорошо понимают про реальную ценность высшего образования, и у них другие, доверительные отношения с детьми. Да и дети есть супер-мотивированные. И когда такой подросток приходит к таким родителям и говорит: есть вот такая штука, я хочу попробовать, они, скорее всего, дадут ему эту возможность. Да, таких ребят немного. Но я сейчас хочу найти хотя бы 100 человек таких! Найти, влюбить их в себя и показать, что может быть по-другому. И у меня будет 100 амбассадоров, с которыми мы потом сделаем невероятные штуки. Какие — пока рано загадывать. Но я готов всю энергию этому отдать, потому что если мы друг друга найдем — а мы найдем! — для меня это будет суперуспешный кейс, который вдохновит всех остальных. Потому что они увидят, что альтернатива, оказывается, есть.

Где вы хотите их искать?

У нас есть задача, чтобы примерно 30% студентов были ребята, которые говорят по-русски, но живут не в Москве, а в других мировых столицах — Лондоне, Берлине и так далее. Возможно, так получится, что их будет даже больше, чем москвичей. Мы будем не против. Моя команда в основном в Лондоне, так что мы к этому готовы.

А ваши преподаватели? Почему именно они?

Я уверен, что учиться нужно у лучших. Ты должен видеть перед собой такую ролевую модель, такого человека, рядом с которым тебе хочется быть. Просто стоять рядом и впитывать. Про наставников, которые согласились участвовать в нашей программе, многие мои сверстники, 30-35-летние ребята, так и говорят: «Офигеть! Я бы сам у них поучился». Ну и, конечно, у наставников программы очень классные кейсы, они все харизматики, с ними интересно поговорить про их опыт. Со многими из них я работал в своих проектах, знаю, какие они, понимаю уровень их экспертизы. На других мы вышли случайно, но когда я их увидел и пообщался с ними, посмотрел их проекты, я влюбился. Попитчил им свою идею, послушал, что они говорят, как отвечают, и понял: да, я бы хотел, чтобы были такие менторы.

Представим, что студенты закончили вашу программу. Что дальше? У вас есть на них какие-то «виды»?

Мне бы хотелось, во-первых, чтобы подросток знал, что есть среда единомышленников, куда он всегда может вернуться. А во-вторых, у меня, конечно, есть на них планы. Я хочу, чтобы они становились кураторами следующих групп, которые будут набираться. Чтобы они учились быть коучами, учились передавать свой опыт, пусть и небольшой, учились играть взрослые роли. Ну и, конечно, у меня есть идея об инкубации. Мне очень хотелось бы послушать какие-то их идеи и помочь им эти идеи реализовать. Инвестировать в них какие-то деньги — чтобы они облажались! Чтобы почувствовали, что такое провал. Тогда у них, с одной стороны, появится чувство ответственности. А с другой, опыт провала создает очень сильную эмоциональную связь. И потом, лет через пять-десять, ты видишь, кем они становятся, и они говорят о тебе: «Я вышел оттуда, и эти ребята создали все условия для моего успеха и помогли мне». Я бы хотел, чтобы это так звучало.