Загрузка ...В Британии этим летом полыхал скандал: школьники из-за пандемии не сдавали экзамены, а поступать в университеты им было нужно. И чтобы выпускники могли принести в университеты какие-то оценки, министерство образования решило вывести их с помощью алгоритма.
Алгоритм выводил оценки, исходя из нескольких факторов: предварительная оценка (predicted grade) от учителя, результаты пробных экзаменов, а также несколько очень неоднозначных показателей. Так, оценка зависела и от района, в котором проживал ученик, и от показателей его школы за прошлые годы, и даже от размера школы.
Многих в Британии это возмутило, и это возмущение более чем понятно: алгоритм ни за что ни про что давал более высокие оценки одним школьникам, а другим — ни за что ни про что занижал.
После волны негодования министерство образования «переобулось» и 17 августа отменило оценки, выставленные алгоритмом, решив, что пусть итоговым баллом станут предварительные оценки учителей.
Ученики, родители и учителя облегченно вздохнули, но осадочек остался. И не только осадочек: правительственный U-Turn создал страшную головную боль университетам.
Чтобы расставить все точки над «i» и понять, что это вообще было и чем еще может аукнуться, мы поговорили с независимым образовательным консультантом и контрибьютором ZIMA Magazine Анастасией Емельяновой.
— Насколько это неоднозначное решение — посчитать оценки с помощью такого алгоритма — было оптимальным?
— Конечно, оно совсем не было оптимальным. Помимо предварительных оценок — predicted grades, то есть индивидуальной характеристики ученика — алгоритм учитывал средние показатели всей школы в исторической перспективе, а также позицию ученика по сравнению с одноклассниками. Таким образом, пострадали как способные ученики слабых школ из-за того, что на их результаты негативно повлияли низкие показатели школы в прошлые годы, так и ученики топовых школ, для которых был выставлен лимит на процент учеников с высшими баллами.
Разумеется, это никак не может считаться ни справедливым по отношению к ученикам, ни оптимальным по отношению к университетам, куда эти люди подавали документы. Потому что университету важно получить способного, хорошо подготовленного и мотивированного студента, а не статистику прошлых лет и не позицию ученика в его классе.
Конечно, отмена экзаменов в любом случае создала большую проблему и для абитуриентов, и для университетов. Но, раз уж нас настигла пандемия, и выхода другого не было, то и выставлять оценки стоило просто по predicted grades, не добавляя никаких довольно странных критериев в алгоритм.
— Насколько правомерно было считаться с таким параметром, как статистика по району за предыдущие годы? Это разве не сегрегация?
— Да, сегрегация. Для сильных учеников из слабых школ в депривированных районах — однозначно. И это особенно обидно: дети, которым не были созданы благоприятные условия для учебы, на личном энтузиазме, собственных способностях и упорстве подготовились к экзаменам не благодаря, а вопреки, но их подвела статистика школы.
Однако и ученики сильных топовых школ также пострадали. Некоторые учебные заведения показали результаты ниже обычных из-за того, что у них были ограничения на процент высших баллов.
Трудно сейчас подсчитать, какая категория пострадала больше. В численном выражении, скорее всего, первая. Хотя и нельзя не посочувствовать абитуриентам, например, Оксбриджа, которые всю жизнь шли к этой цели, много и упорно трудились и не получили место только потому, что в их классе оказалось «слишком много умных».
— Про размер школ тоже было не очень понятно. Ясно, что корреляция есть, но ведь нельзя же менять местами причину и следствие.
— Да, конечно. Размер школы вообще довольно условно коррелирует с результатом на выходе. Маленькая школа — это совсем не обязательно маленькие классы и меньшее количество учеников на одного учителя. Также в таких школах часто и меньше ресурсов, они могут быть хуже оснащены, у них может быть меньше возможностей по подбору хороших учителей и так далее. Здесь очень много факторов, и размер явно не является основным. Более того, самое важное — это уровень выпускника. А уж как он его достиг — вопрос второй и не всегда однозначный. И это не всегда заслуга или вина школы, как таковой. Университет принимает или отказывает в месте не школе, а конкретному человеку. И учить потом будет именно его. И личные качества, мотивация, подготовка, способности должны играть решающую роль.
— Что теперь будет с поступлением в университеты, с офферами?
— Это сейчас основной вопрос. И на него нет однозначного и единого ответа. Подтверждение мест университеты уже выслали. И тем, кому сейчас оценки пересмотрели, в основном мест просто не досталось.
Университеты находятся в очень сложном положении. На отзыв всех предложений и полный пересмотр результатов приема, думаю, мало кто пойдет. Это вызовет бурю негодования тех, кто эти места уже получил. А они-то, по сути, ни в чем не виноваты.
Некоторые колледжи Оксфорда, например, объявили, что увеличат прием на 10%. Где-то говорят, что постараются взять всех, у кого пересмотренные результаты соответствуют требованиям, conditional offer. Но есть же еще и объективная реальность — далеко не все университеты физически могут принять больше студентов. Плюс дело усложняется сохраняющимися карантинными мерами — социальная дистанция, количество человек в одном помещении и так далее. Так что сейчас не позавидуешь ни университетам, ни абитуриентам. И, думаю, каждый университет будет вынужден принимать индивидуальное решение, не имея универсального рецепта.
— Получается, что есть студенты, которым после U-Turn повысили оценки, но их места уже ушли другим? Что они будут делать? Будем ли мы ждать судебных исков к правительству?
— Конечно, такие есть, и их возмущением полны соцсети. Какие-то университеты смогут пойти на компромисс, изыскать дополнительные резервы и таки предложить им места, но, очевидно, не все. Таким образом, останутся люди, исправленные оценки которых соответствуют критериям ранее полученных от университетов conditional offers, а места университет им предложить не сможет. Другого исхода, кроме судебного иска, я здесь не вижу. Причем интересно, кому будут предъявлены эти иски — университетам или министерству образования. Но это уже вопрос к юристам. И каких судебных решений здесь можно ожидать тоже не совсем понятно — если у университета нет физической возможности принять больше студентов, то, даже при решении суда в пользу абитуриента, непонятно, как университеты будут его исполнять.
— Правильно ли я понимаю, что школы получили дополнительные возможности «натянуть» ученику хорошие оценки? Например, если было несколько пробных экзаменов, то засчитать не среднюю оценку, а лучшую? Может быть, были еще какие-то лазейки?
— Ну, во-первых, система формирования predicted grades и подсчет результатов пробных экзаменов не претерпели изменений в этом году. Это вполне отлаженная процедура — в ней сложно что-то «натянуть». «Новый алгоритм», учитывая показатели школы, тоже работает вполне автоматически, хоть и неэффективно и несправедливо. Единственным относительно «волюнтаристским» элементом является мнение учителя. Но навряд ли здесь можно что-то серьезно «подделать». Не думаю, что в этом кроется основная проблема. Кроме того, не проводя всеобщих единых экзаменов, трудно совсем уж исключить этот элемент. Для того такие экзамены и проводятся, чтобы не было предвзятости. Но имеем то, что имеем.
— Более низкие оценки по стране, которые выставил алгоритм — это дело рук алгоритма, или это еще и закономерный и печальный результат домашнего обучения? Насколько в 2020 году пострадали знания и подготовка от карантина и хоумскулинга?
— Карантин и хоумскулинг, само собой, негативно повлияли на качество подготовки школьников. Причем очень неравномерно повлияли. В топовых частных школах и во многих grammar дистанционное обучение было хорошо организованно и прошло с минимальными потерями, в то время как во многих районных школах дети почти не учились или учились практически самостоятельно. Это еще раз про сегрегацию.
Но на оценки это могло бы формально повлиять, если бы экзамены не отменили и их сдавали плохо подготовленные дети. Однако они экзамены не сдавали, а predicted grades школьники получили еще в сентябре 2019 года, до пандемии. Исторические данные по школам, учтенные при выставлении оценок, тоже от пандемии не зависят. На мнение учителя, конечно, карантин повлиять мог. Но, опять же, это всегда самое тонкое место в формировании оценки. Помимо всего прочего, в Y13 в любом случае огромную роль играет самостоятельная подготовка. Одним словом, не думаю, что хоумскулинг стал причиной заниженных результатов. Там сыграли роль другие факторы, описанные выше.