Илья Гончаров. Что там происходит с Брекзитом?

Британия выходит из ЕС через месяц… или нет? Или выходит, но опять не до конца? Или уже вышла? Самое время разобраться, что там у нас с ЕС, о чем в итоге договорились (или нет) и чего ждать от января.

Так выходим или нет?

Формально — уже вышли. Напомним вам этот факт из предковидной жизни: официально Великобритания перестала членствовать в ЕС 31 января 2020 года в 11 утра, и мы с вами уже почти год как в Евросоюзе не живем. А перемен мы не заметили потому, что… были перемены покруче, а также потому, что все это время длился переходный период и сохранялись все старые правила: Британия продолжала считаться членом единого экономического пространства, таможенного союза и единого рынка.

Фактическое перерезание пуповины произойдет только 31 декабря.

А обо всем уже договорились?

Вы будете смеяться, но чтобы окончательно — так все еще нет. Еще остается несколько вопросов. В общем-то те же, что были и год назад, когда Борис взялся за это дело. Главный британский переговорщик Дэвид Фрост сейчас находится в Брюсселе, где участвует в обсуждении спорных моментов. Мало кто поручится, что стороны придут к соглашению в ближайшие дни, но призрачная надежда все же есть.

А что не могут поделить?

Три основные вещи:
1) квоты на рыболовство;
2) размеры поддержки для бизнеса со стороны государства;
3) как Британии и ЕС судиться по спорным торговым вопросам в будущем.

Ниже — подробнее.

В чем проблема с рыбой?

Ловля рыбы — это лишь 0,03% от всей британской экономики, однако в последние пару лет рыболовные квоты стали символом британской борьбы за независимость от Европы. Прибрежные рыболовные городки Англии особенно активно голосовали за Брекзит, и «мы хотим решать, кто может рыбачить в наших водах, а кто нет» стало их мантрой еще до 2016 года.

Звучит логично, но все не так просто. На пальцах, проблема такая: еще в 1970-е Британия в рамках внутриевропейского соглашения получила свою эксклюзивную зону для рыболовства. Эта зона принадлежала британским рыболовным компаниям по соглашению между странами ЕС. Но после выхода эта зона перестает быть эксклюзивной, и новые квоты надо посчитать между странами исходя из того, кто и сколько ловил рыбы в предыдущие годы.

Нюанс в том, что эти квоты можно было продавать, и многие британские рыболовные компании продали свои права на рыболовство в британских морях. «Би-би-си» еще в прошлом году сообщала, что по этой причине примерно половину рыбы в эксклюзивной зоне Англии и Уэльса ловили иностранные компании (в Шотландии доля иностранного рыболовства значительно ниже). И сейчас, когда пришло время передоговариваться о квотах, у Евросоюза есть свои основания говорить: «Ну вот вы нашим рыбакам честно продали — они честно ловят. Хотят так ловить и дальше, зафиксируйте, пожалуйста, в протоколе. Мы там будем ловить и в 2021 году, и во все последующие, дайте нам наши 50%, и мы договорились». Британия возмущается и отвечает, что так нечестно и что она готова уступить только 20%. Барнье (переговорщик от Брюсселя) уже даже предложил сократить европейскую долю, но Британия непреклонна. Споры продолжаются по сей день.

В чем проблема с господдержкой бизнеса?

Об этом в пабах спорят меньше, но больше пишут в газетах. Ситуация такая: будучи членом ЕС, Британия была обязана воздерживаться от любой поддержки бизнеса, если эта поддержка создавала конкурентные преимущества для британских компаний перед компаниями других стран. Это не отменяло субсидирования бизнеса полностью, но значительно его ограничивало.

Евросоюз настаивает на том, чтобы этот принцип сохранялся и после выхода, и чтобы европейские чиновники могли контролировать, добросовестно ли Британия его соблюдает. «Если мы с вами будем торговать по-родственному, без пошлин, то извольте соблюдать те же правила, что соблюдают все остальные страны Союза, — говорит Брюссель. — И мы будем приходить и проверять, как вы их соблюдаете».

Лондон, со своей стороны, делает возмущенный профиль и отвечает: «Ну ладно, ладно, мы будем соблюдать. Но чтобы никакого контроля, только консультации. Мы все сами проконтролируем, честное слово».

«Знаем мы ваше честное слово», — ворчит Брюссель и не соглашается. Обе стороны продолжают упрекать друг друга в неискренности намерений.

Что будет, если стороны не договорятся?

Если этого не случится (и если фактический Брекзит не отложат), 1 января Британия и Евросоюз перейдут на правила ВТО. Это будет означать введение тарифов и ограничений для тех компаний, которые торгуют с ЕС (и определенное облегчение жизни для тех, кто торгует с теми странами, с которыми Британия успела заключить новые отдельные торговые соглашения. Среди них — Япония и Канада).

Все ли будет гладко, если согласие все же будет достигнуто?

Вряд ли. Правительство уже предупреждало, что несколько недель в самом начале года, вероятно, стоит ожидать перебоев в логистике. Скептики уверены, что парой недель дело не ограничится. Поговаривают о том, что на закрытом правительственном совещании, где обсуждали разные варианты развития событий в январе, худший вариант включал в себя пробку длиной до 7000 грузовиков и двухдневные задержки при пересечении границы.