Загрузка ...
«Политика безразличия к судьбе украинских беженцев была бы морально отвратительной, но честной, — пишет в своей колонке для The Guardian Рафаэль Бер. — Миллионам, спасающимся от преступной расправы армии Владимира Путина, можно было бы сразу сказать, что в Великобритании им не рады и им лучше поискать убежище в другом месте. Но правительство выбрало другую линию, куда более коварную. В ней отчаяние перемещенных лиц [от столкновения с бюрократическим аппаратом] смешивается с гостеприимством, демонстрируемым британской общественностью. Делать боль из щедрости — это инновация в мерзости».
Эмоции Бера можно понять. Он и члены его семьи решили пригласить одного из украинских беженцев остановиться в их доме в Брайтоне по программе Homes for Ukraine. Они связались через «друзей друзей». Став спонсорами, начали помогать с оформлением визы. Но, преодолев все дебри онлайн-системы, которую Бер называет «самым сложным уровнем в компьютерной игре на тему Кафки», результата так пока и не добились — их дело приостановлено вместе с тысячам других. Документы, загружаемые в интернет, потом попадают, по его выражению, во враждебную среду — «пресловутый аппарат Министерства внутренних дел по ограничению числа въезжающих в Великобританию». И там просто тонут, оставаясь надолго в подвешенном состоянии.
Правила или люди
Согласно данным ООН, по состоянию на 5 апреля Украину из-за войны покинули 4,2 млн человек (еще 6,5 млн вынуждены были оставить свои дома, оказавшиеся в зонах боевых действий, и перебраться в относительно безопасные районы внутри страны). Больше всего беженцев — почти 2,5 млн человек — сейчас в Польше. Сотни тысяч человек приняли Румыния, Молдова, Венгрия, Словакия, Германия. Кстати, в Россию, по оценке ООН, переселились 350 тыс. украинцев, еще 17 тыс. оказались в Беларуси.
Британия в ответ на возникшую в Украине гуманитарную катастрофу ввела, как известно, две программы для беженцев. 4 марта была официально запущена Ukraine Family Scheme — программа, позволяющая украинцам присоединяться к членам семьи и родственникам, проживающим в Великобритании. А 18 марта стартовала Ukraine Sponsorship Scheme (Homes for Ukraine) — программа негосударственного местного спонсорства по размещению граждан Украины, по которой предоставить им жилье может любой британский гражданин, а также благотворительная, общественная или бизнес-организация.
На бумаге обе схемы выглядят красиво. На деле, как пишет BBC, к 8 апреля британские визы получили всего 40 900 украинских беженцев: 28 500 виз — по Ukraine Family Scheme, чуть больше 12 000 — по Homes for Ukraine. При этом реально в Великобританию перебрались лишь 10 800 украинцев по семейной схеме и только 1200 — по спонсорской. То есть, всего 12 000 человек. Даже Ирландия, не входящая в Шенгенскую зону, приняла больше — около 20 000.
Проблема именно в бюрократии, ведь недостатка в спонсорах той же программы Homes for Ukraine нет — ими готовы стать порядка 200 000 людей и компаний. Неудивительно, что представители теневого британского правительства обвиняют действующих министров в том, что они бездарно и цинично «растрачивают удивительную щедрость» людей, предлагающих беженцам свои дома.
Одно из проявлений такой бюрократии (помимо сложного и медленного оформления документов) — пресловутые проверки, которые должны пройти спонсоры программы Homes for Ukraine. Пытаясь минимизировать возможные злоупотребления и криминал (вроде склонения беженцев к сексу или занятию проституцией), местные власти по настоянию правительства тщательно проверяют благонадежность спонсоров-британцев, и особенно тщательно — если речь идет о спонсировании переезда детей до 18 лет и уязвимых категорий взрослых. Проверку должно пройти и жилье, которое предлагают спонсоры беженцам. The Telegraph в связи с этим описывает придирки проверяющих, которым не нравятся то скрипящие половицы, то слишком крутые лестницы, то стеклянные двери внутри помещений. В иной ситуации такие примеры вызывали бы усмешку, сейчас — недоумение и злость.
Правила или время
У баронессы Илоры Финлей и ее мужа профессора Эндрю Финлея хороший дом в Кардиффе. Тем не менее, они уже три недели ждут виз для членов семьи киевского врача (его жены и двоих детей), с которым профессор Финлей работал до вторжения России в Украину. Тот решил остаться в Киеве, впрочем, Финлеи подали заявку на визу и для него — на случай, если глава семейства все же решит покинуть Украину.
18 марта, как только открылась программа Homes for Ukraine, профессор Финлей сел за компьютер и провел за ним восемь часов, заполняя формы на получение виз для своих киевских знакомых. «Мы обещали, что сделаем все необходимое, чтобы поддержать их», — цитирует BBC баронессу Финлей. Однако до сих пор, несмотря на неоднократные личные обращения и звонки в визовый центр, все, что Финлеи получили в ответ, — это четыре отдельных электронных письма с сообщениями о том, что заявления «находятся в системе» на рассмотрении. В итоге, сейчас баронесса переживает еще и насчет того, что поскольку каждое из четырех заявлений на получение виз рассматривается отдельно, они, возможно, не будут одобрены одновременно, что еще больше затянет процесс переезда их знакомых. Британскую схему выдачи виз украинцам Илора Финлей называет «неприветливой» и «усугубляющей травмы беженцев».
У Антона Мандзюка, британца с украинскими корнями, иной случай — но с тем же результатом. Когда открылась Ukraine Family Scheme, он покинул свой дом в Ратленде и отравился к польско-украинской границе, чтобы вывезти в Великобританию семью своей двоюродной сестры. Она, три ее дочери и шесть внуков выдвинулись навстречу из Ивано-Франковска 5 марта. Встретив их на польской границе, Мандзюк тут же подал документы на получение виз для всего семейства своей сестры. «Я заполнил эти огромные формы, — рассказывает он с нескрываемым раздражением. — Но они до сих пор не рассмотрены».
Его родственники имели разрешение на пребывание в любой стране ЕС и провели первые пару недель в Нидерландах и Бельгии. Рассмотрение их заявлений в Великобритании затягивалось. В результате, вся семья решила поехать в Ирландию — не в последнюю очередь потому, что там говорят на английском. Они остановились в гостинице вместе с другими украинскими семьями, встретили их тепло. Антон Мандзюк говорит, что в Ирландии теперь все они, скорее всего, и останутся: «Я хотел бы, конечно, чтобы они смогли приехать в Англию, где у меня большая семья, чтобы поддержать их. Но в равной степени я должен уважать их решение». Это вынужденное решение он, впрочем, считает «очень разочаровывающим».
Все выглядит и делается так, будто правительство исходит из «предположения, что любой человек, пересекающий границу без британского паспорта, замышляет недоброе — мошенничество, шпионаж, терроризм», пишет Рафаэль Бер в The Guargian. «Недоверие — явление не новое, — продолжает он. — Страх принять джихадистских интервентов преследовал [власти Великобритании] при рассмотрении сирийских и афганских заявлений о предоставлении убежища. И даже во время Второй мировой войны некоторые еврейские беженцы из Третьего рейха были интернированы в британские тюрьмы, потому что они были гражданами Германии или Австрии. Крайне маловероятно, что евреи могли тайно хранить верность Гитлеру, [но это] не принималось во внимание».
Раздражение накапливается, давление на правительство растет, общественность, оппозиция и уже некоторые депутаты-консерваторы настаивают на упрощении и даже временной отмене визовых требований для украинцев. Но министр внутренних дел Прити Пател непреклонна: проверки, уверена она, являются жизненно важными для обеспечения безопасности британских граждан. Действующие визовые правила отстаивает и Борис Джонсон: «Люди хотят, чтобы мы были щедрыми, но в то же время осторожными», — говорит он.
Правила или жизнь
Если вы думаете, что проблемы беженцев заканчиваются, как только им удается, преодолев все бюрократические препоны, пересечь британскую границу, вы сильно ошибаетесь. Для многих — прежде всего, тех, кто перебирается в Великобританию по Ukraine Family Scheme (а таких большинство), — они только начинаются. Эти люди теперь рискуют остаться здесь без средств к существованию.
Как известно, на каждого беженца, приехавшего в страну по схеме Homes for Ukraine, местные власти получают от правительства ₤10 500, которые расходуются на нужды переселенцев и их адаптацию. Сами спонсоры, благодаря которым приезд беженцев по этой программе стал возможным, получают по ₤350 в месяц. Ничего этого в случае с Ukraine Family Scheme нет; за свою новую жизнь украинец, оказавшийся в Британии по этой программе, почти полностью отвечает сам — или рассчитывает на помощь приютивших его родственников.
Предполагать, что у большинства украинцев, убежавших от войны к британским родственникам, есть деньги для сносной жизни на новом месте, излишне оптимистично. Александр Полищук, волонтер лондонской благотворительной организации «Поддержка Украины», подтверждает: «Во многих случаях у них нет наличных денег, они не говорят по-английски. Иногда им нужно жилье, одежда. Нужны лекарства, а они не знают, где их достать. Люди пытаются устроить своих детей в школы. Они не знают, как подать заявление на получение пособий».
Их британская родня часто тоже живет, мягко говоря, небогато. The Independent ссылается на историю, которую рассказала замдиректора организации West London Welcome Лейла Уильямс. Одна украинская семья прибыла в Великобританию по семейной визе к родственнице — женщине-инвалиду с очень скромным достатком. Уже на месте стало понятно, что жить у нее всем вместе невозможно. West London Welcome решила проблему, неофициально поселив украинскую семью у другого человека.
«Неофициально» — ключевое слово. Разместить таких беженцев готовы многие британцы. Однако воспользоваться «излишками» жилья, остающегося невостребованным в рамках программы Homes for Ukraine, украинцы, приехавшие в страну по семейным визам, не могут. Просто потому, что действующие правила прямо запрещают людям подавать заявки по Homes for Ukraine, когда они уже находятся в Великобритании.
Многие против такой бюрократии. Если украинцы уже находятся в стране и нуждаются в жилье, они должны иметь возможность встретиться с теми, кто предлагает свои дома по спонсорской схеме, — тем более если принять во внимание, сколько предложений о спонсорстве сейчас пропадает впустую, пишет The Independent. Исполнительный директор Refugee Action Тим Наор Хилтон прямо говорит: тот факт, что украинцы, прибывающие по схеме семейных виз, становятся бездомными и нищими, «полностью подрывает защиту, которая, по словам правительства, предлагается тем, кто спасается от российских бомб».
Простое решение, по словам Хилтона, заключается в том, чтобы срочно разрешить украинцам, уже находящимся в Великобритании, подавать заявки на участие в программе Homes for Ukraine, что «немедленно откроет местным органам власти доступ к финансированию для поддержки украинских беженцев, которые в этом нуждаются».
Многие поддерживают такой подход. Но правительство и здесь непреклонно: обе визовые схемы, настаивают чиновники, открыты только для украинцев, которые подают заявления на визы за пределами Великобритании. Правда, обещают, что все, кто приезжает по Ukraine Family Scheme или Homes for Ukraine, будут иметь доступ к здравоохранению, образованию, пособиям и поддержке в трудоустройстве «наравне с гражданами Великобритании».
Скоро, очевидно, поймем, так ли это.
По материалам The Telegraph, The Guardian, The Independent, BBC Фото на обложке: Vuk Valcic/Alamy Live News / Legion-Media
