«Наш израильский Джеймс Бонд». Министр туризма Константин Развозов — о том, что связывает Израиль с Великобританией

— Что связывает вас с Англией?

— Не только меня — любого израильтянина связывает с Британией многое. Прежде всего, история нашей страны. Если бы в ходе Первой мировой войны Британия не захватила Палестину у Османской империи, возможно, сейчас на месте Израиля была бы чисто мусульманская территория. Но хорошо, что история не признает никаких «если бы»: в результате этих военных действий началось сотрудничество между Британией и Ишувом — местным еврейским сообществом, и с 1920 по 1948 год Палестина находилась под британским мандатом.

— Расскажите подробнее, что означало это понятие?

— Систему мандатов разработала после Первой мировой войны Лига Наций. Сегодня это звучит несколько высокомерно, но тогда идея состояла в том, чтобы народы, которые не способны самостоятельно решать свои проблемы, находились под управлением так называемых передовых государств. Для Палестины таким — давайте употребим слово «куратором» — стала Британия. Британскому мандату предшествовала декларация Бальфура, важнейший документ. Это было письмо, которое в 1917 году министр иностранных дел Великобритании лорд Бальфур направил лорду Ротшильду — банкиру, политику и лидеру британских сионистов. Письмо фактически являлось официальным заявлением правительства Ее Величества о поддержке идеи создания еврейского государства и вошло в текст будущего мандата. Этот документ назначал главу британской администрации — верховного комиссара. Первым таким комиссаром стал еврей, сионист сэр Герберт Сэмюэл. В правлении британского мандата были сложные и неоднозначные аспекты, но важно, что он официально признавал историческую связь еврейского народа с этой территорией.

— Что сегодня в Израиле напоминает о тех временах?

— Очень многое. Причем напоминает ежедневно, хотя мало кто об этом задумывается. К примеру, практически в каждом городе есть улица Бальфура. Именно на улице Бальфура в Иерусалиме находится резиденция премьер-министра Израиля. Почти в каждом городе есть улица Алленби. Эдмунд Алленби — английский фельдмаршал, под руководством которого британские войска как раз и вытеснили османскую армию из Иерусалима. Кстати, Алленби прославился в кавалерийском сражении у библейского холма Мегиддо — да-да, слово «Армагеддон» означает именно «гора Мегиддо». Есть улица Жаботинского, есть улица Трумпельдора — и тот и другой участвовали в создании Еврейского легиона в рядах британской армии. В общем, рассказ про улицы израильских городов, носящие английские имена, можно продолжать очень долго.

— Давайте упомянем еще улицу Уинстона Черчилля в Тель-Авиве.

— Конечно! Черчилль приезжал сюда, когда занимал должность министра Британии по делам колоний. 

— Что еще Британия оставила на память Израилю?

— Британцы инициировали большой бум строительства в Иерусалиме. Известный во всем мире иерусалимский камень — известняк или доломит — был утвержден к использованию в плане городского строительства в 1918 году, и это остается законом до сегодняшнего дня. Была введена британская система разделения города на коммерческие районы. Британцы построили многие общественные здания в Иерусалиме, а для своей военной инфраструктуры по всей стране приспособили здания времен Османской империи. В одном из них, к примеру, сейчас находится Setai — пятизвездочный отель, который соединяет несколько зданий бывшей османской тюрьмы, а позже — британского полицейского участка.

— Если уж вы заговорили об отелях, давайте перейдем к теме, которая является для вас основной, — туризму. Насколько он активен между нашими странами?

— Сегодня мы используем статистику 2019 года, поскольку дальше наступила пандемия с ее тяжелыми, точнее, катастрофическими последствиями для всей отрасли. В пиковом для израильского туризма 2019 году у нас побывало 235 тысяч англичан.

— Это много или мало?

— К сожалению, мало. Великобритания — пятый по величине рынок въездного туризма для нашей страны. Ее опережают США, Германия, Россия и Франция. Из Германии приезжает, к примеру, более 350 тысяч — почти на 40% больше, чем из Англии. Последний раз я был в Лондоне на World Travel Market, одной из крупнейших мировых выставок в сфере туризма, и познакомился с местной статистикой: англичане выезжают за границу в туристических целях 60 миллионов раз. На этом фоне израильские 235 тысяч выглядят, конечно, скромно. Это тем более досадно, что наши страны связывают прекрасные экономические отношения: с товарооборотом почти 8 миллиардов долларов Британия является самым большим рынком израильского экспорта в Европе и четвертым по величине торговым партнером Израиля в мире после США, Китая и Германии. На британском рынке работает более четырехсот израильских компаний. К примеру, наш фармацевтический гигант Teva имеет в Англии четыре производственных цеха. В стране работают крупные израильские банки, израильские компании торгуются на Лондонской бирже. У нас хорошие политические отношения. В Израиле очень симпатизировали Борису Джонсону. Он был ярким премьер-министром, очень человечным и часто не скрывающим свои эмоции — израильтянам с их средиземноморской ментальностью это близко. Мне известно о хороших личных отношениях Джонсона и нынешнего премьер-министра Лапида. В общем, на фоне всего, что я описал, туризму точно есть куда расти. В моих планах — увеличить число британских туристов минимум в два раза. Верю, что для этого есть потенциал.

— Как можно стимулировать этот рост? 

— Я встречался с генеральным директором авиакомпании Virgin Atlantic — это израильтянин Шай Вайс, — мы обсуждали, как активизировать туристические потоки. Сегодня между нашими странами курсирует 60 прямых рейсов в неделю, и это количество должно увеличиваться. Разумеется, на туризм влияет имидж Израиля в Англии, который не всегда соответствует реальности: в британской прессе, к сожалению, часто появляются негативные заголовки, связанные с нами. Израиль — либеральное государство, единственная демократия на Ближнем Востоке, и каждый турист, который видит своими глазами жизнь нашей страны, вернувшись, становится послом доброй воли. Израильтяне по природе своей очень дружелюбны, здесь любят гостей, английский — фактически второй официальный язык в стране, на нем говорит практически каждый встречный, включая таксистов и рыночных торговцев.  

— Тель-авивские пляжи, святые места Иерусалима — о них знают все. Могли бы вы порекомендовать программу туристического визита именно для английских гостей?

— Принцы Уильям и Гарри, например, приезжали на могилу своей прабабушки, принцессы Алисы, которая похоронена на Масличной горе в Иерусалиме. Во время Второй мировой войны она укрывала от нацистов семьи еврейских беженцев, за что получила звание праведницы народов мира. Разумеется, не у всех британцев есть подобный повод приехать в Израиль, но и других причин больше чем достаточно. Те, кто увлекается историей, — добро пожаловать в музей Рокфеллера с прекрасной коллекцией археологических находок из раскопок времен британского мандата. Интересно увидеть военное кладбище на горе Скопус, где похоронены тысячи солдат Британской империи, погибших за освобождение Иерусалима от турок в ходе Первой мировой войны, или поехать на экскурсию по зданиям времен мандата.

— Израиль — маленькая страна с большими возможностями для отдыха. Что еще посоветуете? 

— Именно благодаря небольшим расстояниям здесь можно успеть так много, как нигде. Можно, если постараться, за один день посетить четыре моря: Средиземное, Красное, Мертвое и Галилейское, известное под именем озера Кинерет. Бесконечные пляжи Средиземного моря, дайвинг на Красном, невероятные пейзажи Мертвого — необычайно увлекательное, хотя и интенсивное путешествие. Неслучайно именно на Мертвом море снимал свои проекты Спенсер Туник — знаменитый американский фотограф, устраивающий массовые фотосессии с обнаженными людьми. У нас активно развивается этнотуризм: от небоскребов Тель-Авива за пару часов можно перенестись в совершенно другой мир, познакомиться с жизнью друзских или черкесских общин — с их патриархальным бытом, национальной музыкой и вкуснейшей едой.

— В последние годы — увы, с перерывом на пандемию — популярность набирает гастрономический туризм. Израилю есть что предложить?

— Еще как! Наша гордость, Асаф Гранит — шеф мирового уровня. В прошлом году он получил звезду Мишлен за свой ресторан Shabour в Париже. Понятно, что в его иерусалимские и тель-авивские рестораны — а их чуть ли не больше десятка — столик надо заказывать задолго до даты визита. Появляется все больше талантливых молодых шефов, которые получают официальное признание: в списке 50 Best Ближнего Востока целых шесть израильских ресторанов. Я часто слышу от ценителей хорошей кухни, что мы становимся в один ряд с мировыми гастрономическими столицами. 

— Давайте не забывать про винный туризм.

— Мы про него не только не забываем, но и выделяем vinery tourism в одно из важнейших направлений, которые разрабатывает наше министерство. В стране несколько климатических зон, идеально подходящих для разных сортов винограда, и отличное вино — его делают 350 бутиковых виноделен, многие из которых получают международных призы. У нас есть вина-обладатели золотых медалей на самых престижных площадках — от Vinexpo в Бордо до лондонской International Wine and Spirit Fair. Я уверен, что ценителям этого напитка даже короткий винный тур украсит отпускной маршрут. Например, старейшая винодельня Израиля, основанная больше ста лет назад по инициативе барона Ротшильда, находится в городке Зихрон-Яаков — меньше часа езды от Тель-Авива. А винодельни израильского севера — это еще и прекрасные пейзажи, прогулки к водопадам и невероятной красоты закаты, на которые так приятно смотреть сквозь стекло винного бокала… 

— Англичанам наверняка будет интересно попробовать и израильский виски.

— Виски у нас делают не так давно. Поскольку сами израильтяне — народ малопьющий, вполне логично, что пионером этого дела стал новый репатриант. Симон Фрид, приехавший в Израиль из Швеции, открыл предприятие Milk & Honey и пригласил в консультанты опытного шотландского винокура — так появился первый израильский односолодовый виски M&Н. Сегодня виски производят винодельни Golan и Pelter. Сам я крепких напитков не пью, но знаю, что ценители из Европы пробовали и остались довольны.

— Мы поговорили о том, что есть и что пить. А где жить? Чем порадует израильский гостиничный фонд?

— Мы активно продвигаем luxury tourism: строятся новые отели, в страну приходят самые престижные гостиничные бренды. Недавно мы открыли на тель-авивской набережной великолепный Kempinski, там же неподалеку строится Mandarin Oriental. В Старом Яффо есть уже упомянутый мной роскошный Setai и не менее роскошный Jaffa в здании бывшей французской больницы XIX века. Для европейских туристов подчеркну важную деталь: оба отеля — некошерные, там нет ограничений, связанных, к примеру, с соблюдением субботы или особенностями религиозной кухни. Недалеко — знаменитый тель-авивский район Неве-Цедек с его маленькими бутиковыми отелями и бульвар Ротшильд с прекрасной гостиницей Norman — ею владеет, кстати, англичанин, финансист Джонатан Лури. Если говорить про особенные отели на севере страны, это, конечно, «Шотландский отель» на Галилейском море в здании госпиталя XIX века — с потрясающей историей, отличным сервисом и тоже некошерный.

Не могу не сказать про отель Six Senses, который открылся на юге пустыни Негев и сразу вошел в 15 лучших гостиниц мира в категории sustainable ecotourism. Израиль в последние годы уделяет все больше внимания экологии, и я рад, что этот отель получил так называемый «зеленый» стандарт — очень немногие гостиницы в мире могут этим похвастаться. Он практически сливается с природным рельефом: виллы из местного камня, местные растения, специальное освещение, которое позволяет любоваться потрясающим звездным небом над пустыней — комплекс просто идеально вписан в пейзаж. Кстати, многие элементы дизайна — ручная работа, продукция ремесленников из местной общины, и это тоже часть нашего подхода к экологической осознанности. 

— Вы нарисовали практически идеальную туристическую картинку, но будет нечестно закрывать глаза на сопутствующие путешествию проблемы: перегруженный аэропорт Бен-Гурион, многочасовые очереди — все это может испортить впечатление даже от самого лучшего отдыха. 

— К сожалению, это правда. Израиль в этом смысле — такая же жертва общемировой ситуации, как и другие страны. Давайте вспомним, что два с лишним года пандемии индустрия туризма была полностью парализована. Люди соскучились по поездкам, накопили денег, и, начиная с этой весны, практически одновременно весь мир двинулся путешествовать. Учтите, к тому же, что во время долгих карантинов в разных странах действовали разные модели помощи при безработице: многие привыкли получать пособия, сидя дома, и люди просто не вернулись на рабочие места. Везде, включая наземные службы аэропортов, образовался страшный дефицит рабочей силы. Все это ведет к огромной перегруженности аэропортов, и Бен-Гурион не исключение.

— Что вы предпринимаете, чтобы улучшить ситуацию?

— Мы разработали несколько решений для разгрузки аэропорта и сейчас опробуем их пилотные версии. Например, check-in для туристических групп можно будет делать прямо в гостиницах. Кроме того, мы договорились с некоторыми израильскими и турецкими авиакомпаниями о том, что жители севера страны могут делать check-in в Хайфе. Таким образом, люди будут приезжать в аэропорт уже с посадочными талонами, очереди уменьшатся. Конечно, речь прежде всего о тех, кто путешествует только с ручной кладью, — это облегчает процесс в прямом и в переносном смысле слова. Мы предпринимаем множество усилий, чтобы сократить очереди в аэропорту. Результаты уже видны, но возвращение в «допандемийный» формат, к сожалению, потребует времени.

— Наш разговор близится к завершению, хочется задать личные вопросы. Какие ассоциации у вас вызывает слово «Англия»? 

— Английский юмор, королева и футбол. 

— Вы футбольный фанат?

— Не самый ярый, но первой командой, за которую я начал активно болеть, стала именно Chelsea. В 2007 году тренером клуба был назначен израильтянин Авраам Грант, и я начал следить за его успехами. 

— Говоря с вами, нельзя не упомянуть образ Джеймса Бонда. Когда вам впервые сказали, что вы похожи на Дэниела Крейга?

— Думаю, это был год, когда вышел фильм «Казино «Рояль» — его первое появление в роли Джеймса Бонда. Я еще не был министром, но стал уже депутатом Кнессета. Летел в командировку в Нью-Йорк, проходил паспортный контроль, вдруг рядом кто-то крикнул: «Дэниел Крейг!», люди выхватили телефоны и начали меня фотографировать. А может, это было, когда я пришел с дочкой в кино, ей было тогда лет шесть: она увидела огромный рекламный постер с Джеймсом Бондом и остановилась как вкопанная: «Папа, это ты?!» Я сделал селфи на фоне этого постера, посмотрел — действительно, есть сходство. Однажды «Едиот Ахронот», газета с самым большим тиражом в Израиле, поместила на заднюю обложку воскресного выпуска рядом две фотографии — мою и Крейга — с подписью: «Наш израильский Джеймс Бонд».

— Вам как политику это сходство помогает или мешает?

— Поскольку Джеймс Бонд положительный герой, то это неплохой имидж. Мне нравится быстрота его реакции, выдержка, физические способности. Но это, конечно, не мой образ, и я никак не стремлюсь его использовать. Я — Константин Развозов, у меня своя жизнь, и я сам выбираю роль, которую хочу в ней играть.