Загрузка ...
Катя, ты занимаешься очень важной и актуальной проблемой экологии и создаешь художественные и архитектурные проекты, в которых работаешь с биоматериалами и исследуешь возможности природы. Расскажи, пожалуйста, в какой момент ты выбрала такое направление в работе?
Мне всегда было интересно будущее, что будет происходить с планетой и нами, и как мы можем жить в большей гармонии с природой. Изначально это было на уровне концепций и визуального представления, когда я создавала инсталляции из стекла. Позже – перешло в работу напрямую с разными технологиями, выращиванием биоинсталляций, биоматериалами, AI, изучению природных феноменов и уникальных возможностей, и, конечно, представлению и тестированию будущего через эту призму.
Я прошла много образовательных программ и резиденций в разных странах, но сильнее всего на меня повлияло мое образование в Архитектурной Ассоциации, где я изучала новейшие технологии, и мой профессор Michael Weinstock. Это помогло сформировать мое желание разрабатывать будущее и получать технические знания, а после уже стала формироваться моя уникальная практика. В моем случае, проекты достаточно спекулятивные, но при этом какая-то часть реальная, а какая-то — эксперимент.
Связываешь ли ты свою работу с каким-то более широким направлением в современной архитектуре и дизайне? И кто из современных художников и архитекторов для тебя особенно важен?
Мое направление в искусстве и архитектуре достаточно нишевое и тесно связано с исследованием и инновациями. Я очень люблю работы Томаса Cарасено, Нери Оксман и Олафура Элиассона. Мне нравится в их проектах уникальное представление о будущем, работа с природой и технологиями, и, конечно, эстетика.
В этом году во время резиденции S+T+ARTS Hungry EcoCities и создания проекта Future Protein, мне было интересно работать со Studio Other Spaces в качестве менторов, с практикой Себастьяна Беманна (Sebastian Behmann) и Олафура Элиассона. Мы подготовили совместно интересный food-sharing event у них в студии как презентацию нашего проекта.
Глядя на твои работы, я также думаю о различных утопических проектах ученых, художников и архитекторов-футуристов начала XX века. Важен ли для тебя опыт предшественников, или то, что ты создаешь сегодня, — это новейший и беспрецедентный подход?
Мы сейчас находимся в очень интересном времени, пытаемся в чем-то вернуться в прошлое, где, с одной стороны, многое было ближе к природе. С другой стороны, мы делаем это через призму технологий и вдобавок ко всему AI, пытаясь понять природу и ее силу для нас и для дальнейшего развития.
Можно найти много интересного в фантастике и истории, но лично я не фокусируюсь на изучении концепций прошлого. Мое видение всегда было направлено в будущее. Мне интересно, где мы сейчас, что из этого работает и имеет смысл, как мы можем пройти в новое измерение, что мы можем понять про мир вокруг нас, как мы себя будем чувствовать в будущем и как новые исследования могут развернуться в дальнейшем.
Ты работаешь с роботами и разными типами интеллектов, включая природный и искусственный. Поделись, пожалуйста, своим опытом: как робот и человек распределяют роли и зоны ответственности, когда создают работу вместе? Насколько сильно участие искусственного интеллекта меняет характер творческой работы художника?
Робот – это просто машина, очень техническая, с разными функциями, которая может точно выполнять заданные действия. Поэтому разрыв между роботом и искусственным интеллектом, где у ИИ есть потенциал на сотворчество, довольно большой.
ИИ стал отражением нашего коллективного разума. Он включает в себя наши предубеждения, основанные на том, кто создавал модель и какие дата-сеты использовались. Это как зеркало среднестатистического человечества, дистиллированное из сущности человеческого мира и кейсов.
Человеческое творчество неразрывно связано с эмоциями, личным опытом и экзистенциальными страхами, включая смертность и быстротечность жизни. ИИ, напротив, функционирует без страха и эмоций, сосредоточившись исключительно на предсказании следующего слова, изображения или видео из уже существующих элементов в новой комбинации. Мой исследовательский интерес заключается в поиске применения ИИ, роботов, где они больше, чем технический инструмент, где мы действительно можем открыть новые перспективы и представить, и увидеть то, что так бы не могло родится. Пока что ИИ – это инструмент в руках того, у кого есть идея, и оценивают идею люди.
Меня также интересует вопрос эстетики, которая непременно будет меняться под влиянием новых методов производства. Как ты считаешь, каким образом симбиоз природного материала и современных технологий влияет на художественную форму? Как ты определяешь категории красивого и некрасивого? Насколько эти категории важны для тебя и для искусства, которое ты создаешь?
На мой взгляд, современная эстетика должна вмещать в себя много элементов и быть в очень тонких взаимоотношениях с экологией. Новые ценности формируют красоту. Конечно, остается параметр личного вкуса, более техногенной эстетики или менее, но вопрос глубины и экологический след имеет большую важность.
Как долго искусство, и не только искусство, должно оставаться на нашей планете? Как оно влияет на наше ментальное состояние и может ли оно быть создано не только для человеческих агентов, но и не для человеческих? Может ли оно улучшать биоразнообразие и качество жизни?
Это не только про экологию, но и про то, какая эстетика получается, когда разные агенты создают что-то совместно. Для примера, в моем проекте «ЛИФОРМ: Живые Мегаструктуры» я работала с мицелием и изучала, как могут развиваться новые формы межвидового сотрудничества между людьми, мицелием и потенциально машинами. В итоге у этого проекта была уникальная эстетика: какая-то часть работы по созданию экосистемы была выполнена мной, но активировал ее организм, создавая уже свой уникальный слой.
Ты преподаешь, ведешь воркшопы и читаешь курсы, посвященные концепциям будущего, а также развиваешь свои собственные концепции, смешивая реальность и спекуляцию. Расскажи об этом подробнее. Какие концепции будущего ты создаешь и в чем состоит роль и задача спекуляции? Могут ли спекулятивные модели реально повлиять на наше будущее?
Когда, я была исследователем в Новой Норме в институте Стрелка в 2018 году, Бенджамин Браттон (директор программы и философ) говорил, что дизайн будущего нужно разработать, потому что будущее никто не отменил. Я согласна с тем, что спекулируя и тестируя концепции, мы можем понять больше про тот мир, в котором нам предстоит жить. Сторителлинг и проекты в этой сфере помогают людям (зрителям) представить или даже почувствовать научные концепции.
Работа со студентами продолжает эту работу и помогает мне рассмотреть концепции с разных сторон. Плюс образование — это то, что больше всего поможет следующему поколению художников и архитекторов.
