«Гражданин Поэт» Андрей Васильев — о предстоящем «безжалостном» шоу в Лондоне

Начнем с того, что проект «Гражданин поэт» был официально закрыт 5 марта 2012 года. Как раз накануне на выборах победил Владимир Путин, в третий раз став президентом РФ и, похоже, уже навсегда. Создатели «Гражданина» решили отметить это событие торжественной церемонией — театрализованными похоронами в Крокусе Сити Моле. Зал на семь тысяч мест был sold out! Звезды первой величины на сцене и в партере. От Познера до Собчак. По слухам якобы собирался приехать и сам новоиспеченный президент. Но что-то там не сложилось. Телезапись вечера вел Первый Канал под личным руководством Константина Эрнста.  

«Мы решили уйти на взлете. Прямо были такие святые мысли, — рассказывает Андрей Васильев. — И никто не спорил. Ни Миша (Михаил Ефремов), ни Быков (Дмитрий Быков). А на финал Быков даже сочинил стихи под Окуджаву: «Давайте восклицать, друг другом восхищаться». У Быкова было: «Давайте хоронить друг друга…».  Мы пустили бегущую строку, как в караоке, и зал вместе с нами дружно подпевал. Отличный бис, кстати, был. Там была строчка: «Полгода не пройдет мы возродимся снова».

В общем, как нетрудно догадаться, от таких денег и славы никто по своей воле не отказывается. И после шумно разрекламированных похорон «Гражданин поэт» еще лет семь просуществовал в задорном формате «Поминок по просьбам трудящихся», с которыми команда Васильева выступала по городам и весям, собирая полные залы. На самом деле только сейчас начинаешь понимать, что это был по-своему новаторский, революционный проект. Передвижной театр одного актера. С одной стороны – суперсовременный, актуальный стендап, с другой – традиционная русская актерская школа Щепкина и Мочалова. Школа представления, которую Михаил Ефремов являл во всей красе. Актерский бенефис. Политика и лицедейство, сатира и водевиль – все вместе, все упаковано по первому классу. Плюс стихи Быкова, по которым сегодня можно изучать историю стихосложения. «Гражданин Поэт» — не просто эпохальное шоу. Это хрестоматия гражданского протеста, это уроки сопротивления лжи и мертвечине государственного официоза. Отсюда и всенародный успех, и аншлаги, и миллионные просмотры в YouTube. Все было! И все закончилось, рассосалось, ушло куда-то…        

Сам Андрей Васильев считает, что «Гражданин» закончился не потому, что Михаила Ефремова посадили за ДТП, повлекшее за собой гибель человека, а потому что начался Ковид. Последняя серия концертов прошла осенью 2019 года. После этого была еще одна попытка возродить проект уже в эмиграции с Артуром Смоляниновым в роли Гражданина. И хотя Васильев по-прежнему убежден, что Артур идеально подходил для этой роли, продолжения так и не последовало. Все, что мы имеем сегодня, это то, что называется «похоронный стендап», воспоминания бойцов былых битв и сражений, закулисное видео, которого никто не видел, смешные байки из склепа. Надо обладать большой смелостью, чтобы все это продемонстрировать на вечере в лондонском LeicesterSquare Theatre. Впрочем, это очень в духе Андрея — идти до конца. Ничего не бояться и быть готовым ко всему.

— Мне не впервой участвовать в подобных мероприятиях. Помнишь у Андрея Вознесенского есть стихотворение «Похороны Гоголя Николая Васильевича». И кончается оно так:

«Любят похороны у нас,
Как вы любите слушать рассказ,
Как вы Гоголя хоронили». 

— У русских людей вообще очень популярна тема кладбищ, похорон, переносы праха туда-сюда…

— А некрологи! Ты забыл про некрологи! Нашего брата ведь хлебом не корми, дай только некролог написать. Я в бытность свою главредом «Коммерсанта» люто воевал с отделом культуры, выкидывая из полосы всю эту похоронную писанину. Нужно-то всего три строчки: «Умер тогда-то, было столько-то лет, все!» На фига нам эта литература? Пишите лучше про живых и про премьеры. Но про спектакль ведь написать надо, а некролог уже себе лежит, готовенький. 

— Как родилась идея провести «Поминки» в Лондоне?

— Изначально это была идея нашей общей подруги Елены Закревской (продюсер Yelena Durden-Smith, прим. С.Н.). Люди любят разные закулисные подробности. Тебя обязательно спросят: «А были у вас смешные случаи на съемках? Расскажите!». Поэтому для Лондона мы припасли много всяких смешных и грустных подробностей. Обязательно будут и новые стихи. Один из них, боюсь, придется прочитать мне самому. А почему бы и нет? Имею право. Все-таки у меня семнадцать ролей в кино, театре и клипах. Это потрясающее стихотворение написал Дима Быков. Называется «Вперед в прошлое». Можно сказать премьера его стиха состоится в Лондоне. В свое время, сами того не подозревая, мы много чего предсказали из того случилось.  Ходорковский мне как-то сказал: «Вы такие обалденные. Надо же все-все предсказали! Может, уже хватит предсказывать?». И я тоже думаю, что хватит.   

— Всех волнует, конечно, вопрос Михаила Ефремова. Возможен ли его comeback в «Гражданин Поэт» и вообще ваше воссоединение? 

— Я скажу тебе коротко. Считаю, что та клоунада, которую Миша устроил после своего ДТП, — большое позорище. С этим своим чудовищным адвокатом, с этими заявлениями, он просто дискредитировал саму идею «Гражданина Поэта». Подчеркиваю, не самим ДТП, а тем, что было после. Как бы ни относиться к этой истории, Миша выходит на сцену и начинает учить жить. Ну да, юмор, ну да сатира. Но ведь и кафедра, с которой произносятся какие-то важные вещи. А как после всего, что произошло, он может кого-то учить? Не понимаю и не вижу его в этой роли. Знаю, что он сейчас репетирует пьесу «Без свидетелей» в Театре Киноактера у Никиты Михалкова, который его очень опекает. И дай ему Бог! 

— В общем вы рассорились навсегда…  

— Нет, если и была обида, то давно прошла. Просто у меня нет потребности общаться. И, похоже, у Миши тоже. Он имеет на это право. Полгода я вообще молчал. Всем говорил, что я участник этой трагедии, и говорить ничего не буду. И только два года спустя, уже когда война началась, я дал большое интервью Мумину Шакирову в том числе и на эту тему.  Возвращаться к ней мне не хочется. 

— Тогда расскажи мне, как в вашей компании примкнул поэт Орлуша, твой старинный друг Андрей Орлов? И какую роль ты отвел ему в этом вечере?

— Когда был жив «Господин Хороший», надо было писать по семь стихов в неделю. Говорю Быкову: «Понимаю, что ты можешь написать хоть двадцать. Но качество пострадает». Поэтому пришлось звать Орлушу. Кстати, Быков не возражал. Так Орлуша вошел в нашу историю. У него была своя специализация — он писал для нас гимны. Мы выходили и пели: «Шкандыбает поэт и гражданин по припухшей стране…». Этих гимнов было штук 15. Все они были на злобу дня. Например, применительно к нашим гастрольным концертам в Израиле или в Украине. Слова были разные, но музыка одна — из фильма «Неуловимые мстители». Были разные концерты «Иногда они возвращаются всегда» или «Back in the USSR», или «Говно вопрос». И соответственно каждый раз надо было придумать новый гимн. Их бессменный автор — Орлуша.

***

Андрею приходит мысль позвонить своему другу и соавтору, обретающемуся в Кутаиси, чтобы тот сам рассказал, зачем он едет в Лондон. Приятный и не совсем трезвый баритон сообщил мне в айфоне буквально следующее.

Андрей Орлов (Орлуша). Для меня этот проект — естественное продолжение моей работы. Я всегда мечтал ничего не делать, и получать большие деньги.  Поэтому я оказался в журналистике, как и Андрей Витальевич Васильев. Писать буквы и тыкать пальцами по пишущей машинке или в компьютер — это не работа. Работа — это когда парня встретили и проводили в забой. Лично меня это никогда не привлекало. А вот поехать за чужие деньги в Лондон и читать то, что я написал двадцать лет тому назад, — по-моему, отличная работа. А если это еще за компанию с друзьями, — совсем здорово.  

— Вы помните вашу первую встречу? 

Васильева я знаю с 1 сентября 1974 года с 11:20. Институт химического машиностроения, куда мы оба тогда поступили, и в первый же день познакомились. А Михаила Ефремова я знаю с 23:20 8 мая 1978 года. Это легко проверяемые факты. В десять вечера в Симферополь прибыл московский поезд, а в 23:00 мы уже открывали портвейн. А через двадцать минут в номер вошел никому неизвестный Михаил Олегович Ефремов со словами: «Вася, налей стакан». Вася наливает ему портвейна. Ефремов выпивает маленькими глотками, говорит: «Спасибо большое!», и ушел спать. Я спрашиваю Васю: «Кто это был?». «Это мой партнер по фильму «Когда я стану великаном» Миша Ефремов». «Вася, — говорю я, — но это ребенок. Тебя могут посадить в тюрьму». Мише было тогда четырнадцать лет.  

— Но в Лондоне у вас будет другой партнер — Вася Обломов. Чтобы вы могли о нем сказать? 

— Вася Обломов — поэт условно-досрочный. Ему еще рановато писать стихи. Потому что у него пока мало опыта. Но народу, у которого поэтического опыта еще меньше, понравилось. И тут я уважаю его за успех с песней: «Еду в Магадан». Когда я пытался прочитать эту песню как стихи, у меня получилось не сразу. Василия я бы называл автор-исполнитель. На самом деле народ не отличает хорошие стихи от плохих. Да и сами авторы тоже не могут отличать это. В отличие от многих, я читал очень много хороших стихов, и понимаю, когда они мною не написаны. Но у меня есть и хорошие стихи. Потому что я поднатаскался. Когда-то у нас был концерт «Два по 50 оттенков красного» к столетию революции. Мне была задача написать 16 стихов по истории России. Мы тогда прошлись по лидерам страны, от Ленина до Путина. Ненужное зачеркнуть – Андропов там, Медведев – ничего не значащие клопы для истории. И тогда я понял, что лучше всего у меня получаются перечислительные строчки. Я «безразмерный» поэт. Размеров не знаю. Ямба от хорея не отличаю. Мне надо прочитать всего Некрасова, чтобы сделать стихотворение, стилизованное под Некрасова. Это Быков может написать экспромт на тему «Поэмы без героя», а мне для этого надо эту поэму долго читать, изучать, сравнивать варианты. Впрочем, иногда в памяти вдруг всплывают редкие кадры или воспоминания, которые становятся общими для нашей аудитории. Все мы жили в одно время, но помню я один. Есть поэты, а я кто? Никто. Хрен с бугра. «Хрен с бугра к отцу пришел, в Кремль пролез пройдоха и спросил: «А хорошо, что живем мы плохо?».

***

На этих поэтических строках мы завершили разговор с поэтом Орлушей. Я пожелал ему удачи в Лондоне и вернулся к интервью с Андреем Васильевым.  

— Считается, что пока идет война, шутить, смеяться и вспоминать «смешные случаи» как-то не очень правильно. Что об этом думаешь?

— Ты знаешь, мы с самого начала для себя решили, если наш стих может кого-то обидеть, задеть, или опасная тема, то все, нашему проекту конец. До свидания! Ничего не получится. При этом были у нас и очень грустные стихи. Например, на смерть Немцова. Там и тени юмора нет. Все названо было своими словами. Так что стеб или «смешные случаи» — не самоцель, а только прикрытие.  

— Тогда почему не зашел проект с Артуром Смоляниновым?  

— Потому что все хотели Мишу. Зачем нам ваш Артур, дайте Мишу!  На самом деле потребитель страшно консервативен. Если он всю жизнь пьет «Кефир кремлевский», то к какому-нибудь Danone его надо приучать вечность. К тому же я там лажанулся как режиссер. Пытался копировать то, что мы делали в мирное время. А время-то другое. И публика другая стала. И мы тоже. Тем не менее «Мертвяки и двойники» собрали в YouTube 650 000 просмотров.   

— Как тебе кажется, продолжение у «Гражданина Поэта» будет? 

— Нет, ничего нового мы точно уже не сродим. А бесконечно эксплуатировать прошлое и свою память – конечная история. Я же производственник. Все-таки 11 лет возглавлял «Коммерсант». За кружкой пива все любят повспоминать: «Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли». Но тут важен новый ракурс, новая интонация. А главное — не ссать, если уж решился рассказать свои секреты и тайны. В Лондоне мы настроены быть безжалостными. Прежде всего к самим себе.   

---

Встреча «Not Dead Yet, Back to Гражданин Поэт» состоится в Лондоне 23 июня на сцене Leicester Square Theatre. Приобрести билеты можно по ссылке.