Нужно не бороться, а делать. Как прошла премьера документального фильма о БГ

1988 год. Любимец русской публики, уже успевший стать легендой в своей родной стране, лидер группы «Аквариум» Борис Гребенщиков подписывает контракт с CBS Records. Он свободно владеет английским и верит, что творчество не должно быть заперто в государственных границах, а культурный мост между Западом и СССР возможен. 

Путешествие начинается с записи первых англоязычных песен в Нью-Йорке — в сотрудничестве с американскими менеджерами Кенни Шаффером, Мариной Алби и продюсером Дэйвом Стюартом (из Eurythmics). Через некоторое время, в Монреале, БГ воссоединяется со своей группой и приступает к созданию нового альбома. Кажется, что Запад поражает их свободой духа и роскошью, к которой совсем не привыкли советские музыканты. Но не все идет гладко: репетиции прерываются спорами, а курс по созданию нового альбома остается неясным. Петь русский рок, который не понимает иностранная публика? Равняться на местных звезд? Или искать совершенно новое, еще не придуманное звучание?

Поездка в Монреаль меняет участников группы «Аквариум». Басист и музыкальный руководитель Саша Титов говорит о том, насколько бедна и несвободна жизнь в России. Виолончелист Сева Гаккель и барабанщик Петр Трошенков боятся, что они не могут сравниться западными музыкантами. Кажется, только Гребенщиков продолжает верить в успех. 

На экране появляются Crosby, Stills & Nash, артисты Энни Леннокс, Крисси Хайнд и Рэй Купер. Кадры Монреаля сменяются декорациями Петербурга, Лос-Анджелеса и Лондона. А мама БГ Людмила очаровательно рассуждает о том, что «нужно играть рок более последовательно — чтобы поднимать настроение публике». Параллельно мы видим фрагменты концертов в ленинградском СКК имени Ленина и Монреале, акции Concert for Peace и отрывки видеоклипов, снятых в США, — все это складывается в атмосферный калейдоскоп — не прямую хронологию одного из периодов жизни «Аквариума», но в дух времени, в котором артисты жили, творили и надеялись.

Рок-н-ролльная мечта группы тогда так и не сбылась — российские поклонники не были готовы черпать вдохновение в новых англоязычных песнях, а запад не понял настоящего русского рока. После путешествия БГ отказался от планов на переезд, вернулся в родную страну и распустил «Аквариум», вновь сосредоточившись на создании русскоязычных песен — этап, который стал одним из самых плодотворных в его карьере.  

В эпилоге зрители видят уже современные записи с участием Гребенщикова. После вторжения России в Украину Борис переехал в Лондон, где возобновил сочинение песен и создал новую группу BG+ — в нее вошли и другие русские эмигранты, в том числе сын Гребенщикова — Глеб, басист Саша Титов, аккордеонист Константин Туманов, а также два блестящих ирландских музыканта. БГ по-прежнему увлечен музыкой, готовит новый альбом и гастролирует по миру, чтобы поднять настроение публике – в точности, как когда-то учила его мама Людмила.

Увидеть картину пришли Сергей Гуриев, Екатерина Голицына, Дмитрий Озерков, Александр Титов, Лайэм Брэдли и не только. А в завершение вечера у зала была возможность задать главному герою вопросы – их накопилось много. Делимся самыми интересными моментами дискуссии.

Когда вы написали свою первую песню?

Написал в восьмом классе, когда начал играть в школьной группе. 

Что вы думаете насчет оптимизма? 

Я математик по образованию, поэтому понятия оптимизм/пессимизм ко мне никак не относятся. Вижу то, что есть. Не окрашиваю в розовый или черный. Не вижу хорошего или плохого. Вижу то, что происходит — факты.

Как вы оказались в Америке, какая у вас была логистика?

Я оказался в Америке очень просто — потому что Кенни Шаффер, усы которого присутствуют в фильме, вышел со мной на связь. Он меня вытащил, и мы записали альбом, который я до сих пор считаю роскошным. А еще он просто героически вынес меня… В Советском Союзе, в 88-м году – это было чудом. Мне даже Болгария не светила… Поэтому я поехал — не чтобы стать звездой, а чтобы пообщаться и поработать с людьми, которых я уважаю, которых люблю и которым доверяю. Это у меня получилось.

Как вы начали рисовать? Когда-нибудь учились этому?

В 70-х или даже 80-х годах, когда нашел на даче у своей первой жены холсты, краски, кисти и масло на чердаке. Так захотелось попробовать, и я начал, и рисую до сих пор. Но никогда в жизни этому не учился.

По стремительной волевой походке, которая видна в фильме, складывается ощущение, что сторона, в которую вы идете, – всегда победная. И кажется, что вы всегда готовы к последней решающей битве. Считаете ли вы себя бойцом, и за что боретесь? 

Я никогда не боролся, потому что я — математик по образованию. Я понимаю, что любая борьба бессмысленна. Нужно не бороться, а делать. И как говорил кто-то из великих: «Когда идешь по аду, иди как будто ты хозяин». Я думаю, что это прекрасный рецепт. 

Что для вас чувство дома? Насколько это ощущение было важно для вас в прошлом, и насколько это важно сейчас? 

Кого-то из великих греческих философов спросили об этом, и он, смеясь, указал на небо. Мы живем на очень маленькой планете. Невозможно считать своим домом кусок земли, который кто-то за вас ограничил. Моя земля — вся планета, и мне интересно везде. Но воспитан я в русском языке, и мне повезло еще немножко знать английский — и то, и другое для меня родное. Русский, наверное, больше. Русская культура — моя колыбель. Все остальное я принимаю с открытыми объятиями. 

Скажите, где бы вы хотели дать концерт первым делом? 

Знаете, как сказано в великой книжке «Хроники Нарнии» — как говорил Лев Аслан: «Даже мой отец, император за морем, не смог бы сказать – что было бы, если».

Изменилась ли ваша вера в людей за последний год?

У меня никогда не было веры в людей. Спасибо, Господи, тем людям, которых я знаю, — им я верю. А верить тем, кого не знаешь, — ну… мягко говоря, опыт показывает, что несколько опасно.

Жив ли рок-н-ролл? И если нет, то есть ли у него шансы воскреснуть в будущем? 

Я думаю, что рок-н-ролл, как тот ярлык, который мы вешаем на музыку, – нет. Я до сих пор продолжаю считать, что рок-н-ролл — музыка. А как отношение к миру — оно было и остается у людей всегда. Это вызывает восхищение. 

Если бы можно было давать главный приз за лучшую роль в этом фильме, то она досталась бы вашей маме, совершенно точно. Можете рассказать про нее больше? 

Знаете, я очень рекомендую просто прочитать книжку, которую моя мама написала. Она называется: «Мой сын БГ». Очень забавная, оттуда можно многое узнать. Но главное, что стоит сейчас сказать, — когда я был маленьким, мама совершала невероятные подвиги, чтобы познакомить меня с фильмами, книгами и многим другим, что было запрещено или просто представляло ценность. Она делала все возможное, чтобы показать мне, какой бывает культура…

Как молодые ребята из группы «Аквариум» так хорошо говорят на английском языке? Это поражает.

Как они ухитрились — это вопрос, наверное, к ним, потому что я точно к этому не имел отношения. Думаю, им было интересно. Я говорю по-английски, потому что на пятом этаже дома, где мы жили, напротив была квартира — там жила девочка моего возраста. Родители наняли ей учителя, и чтобы меньше платить, они решили позвать меня, а деньги поделить на две семьи. Таким образом, я с первого или второго класса начал изучать английский. Поначалу не понял — зачем?!

Вы можете описать моральный принцип здорового человека?

Повторюсь, я математик, и как математик точно скажу, что можно воевать, а можно договариваться. Люди, которые что-то соображают — договариваются — это значительно дешевле и выгоднее. А люди, которые умеют только воровать, обманывать и стоять в подворотне с тесаком, будут воевать, потому что у них не хватает ума договариваться. 

Как лучше всего прийти к Богу?

Вы знаете, по этому поводу написаны миллионы книг. Бог внутри, об этом говорят многие великие издания. Я могу порекомендовать от себя, например, «Бхагавад-гита» и «Упанишады». На Востоке этим вопросом занимались чуть дольше, чем здесь. На несколько тысяч лет. Поэтому они успели в чем-то разобраться, в чем мы еще не успели. 

Вы готовы критиковать? 

Кому «к бою» нужна моя критика? 

Когда выйдет новый альбом?

Надеюсь, что в конце этого года мы его сделаем. И насколько мне известны планы нашего менеджмента, вроде бы здесь: в Лондоне, Эдинбурге, Дублине, а также в Париже, и в Ницце — в этой части света — будем его играть. Везде будем играть!