Загрузка ...
Однажды Анастасия Дедюхина начала выгорать на работе.
Она работала аккаунт-директором в рекламном агентстве в Лондоне – запускала для России продукты одного известного технологического бренда. Работа эта была интересная, но адская: у нее было два лаптопа, и она была на связи с клиентами и со своей командой 24 часа в сутки, беспрерывно проверяя сообщения на смартфоне.
В какой-то момент жизнь превратилась в одно сплошное немедленное реагирование на письма и сообщения. И однажды она решила не продлевать рабочий контракт, а взять паузу и подумать о том, чего ей хочется в жизни. И для начала отказалась от смартфона, заменив его старенькой «Нокией».
Сегодня Анастасия – основатель лондонского агентства цифрового детокса Consciously Digital, спикер TEDx и блоггер Huffington Post. А еще она готовится издать свою книгу «Homo Distractus: Fight for your choices and identity in the digital age» («Человек отвлекающийся. Борьба за выбор и за идентичность в цифровую эпоху»). В этой книге говорится о том, как перестать быть зависимым от гаджетов и социальных сетей, не выпадая при этом из жизни.
Нам она рассказала о том, как технологические компании кормятся за счет нашего внимания, нашего времени и нашей личности, и что у Facebook, Google и Tinder общего с табачными компаниями.
Анастасия, ваша книга уже написана?
Она написана, да. Есть рукопись, есть люди, которые ее прочитали, дали отзывы. Осталось доработать и напечатать. Я буду делать краудфандинг, чтобы пригласить редактора и дизайнера.
Вы работали в больших IT-компаниях — и теперь начали борьбу с IT-компаниями. Как это произошло?
Я по первому образованию журналист, по второму — управленец бизнеса, по второй карьере – digital marketer. По-русски – цифровой маркетолог. Звучит ужасно, но это так называется.
В Англии я работала в разных местах: и в стартапах, и в очень крупной компании. На моей последней работе я была аккаунт-директором в рекламном агентстве, и моим клиентом был один из трех крупнейших технологических брендов в мире. Тот, продуктами которого вы, наверное, пользуетесь раз сто в день. Мы запускали все их крупнейшие проекты на Россию. И будучи аккаунт-директором, естественно, я была все время на связи, 24 часа в сутки проверяла свой смартфон. У меня было два лаптопа.
И я понимала, что я большую часть времени нахожусь в реактивном состоянии, то есть я реагирую все время на входящие и-мейлы вместо того, чтобы делать креативную работу, за которую мне и платили деньги.
У меня была команда 11 человек, и я видела, как эта команда тоже потихонечку сгорает на работе, потому что попытки постоянно мониторить то количество информации и еще при этом производить что-то осмысленное не увенчивались успехом.
Кроме того, проработав в технологиях 6-7 лет, я начала понемногу разочаровываться, потому что по сравнению с журналистикой это было достаточно нетворческое занятие, очень однообразное и очень мало имеющее отношение к людям. Большую часть времени я просто сидела у компьютера в “Экселе”, и мы реально могли часам обсуждать, какой должен быть размер баннера, урезать его на полмиллиметра или нет. В общем, несмотря на престижную работу, мотивация моя была низкой.
И когда у меня контракт подошел к концу, я решила его не продлевать, а вместо этого я решила взять паузу и подумать, что я хочу вообще делать в жизни.
Одновременно я отказалась от своего смартфона. Поменяла его на обычную “Нокию” без интернета. Ту, которая со змейкой.
Nokia 3310?
Какая-то другая, не помню, что на ней написано. Она в любом магазине продается, стоит 20 фунтов, из них десять вы на счет получаете. С тех пор все и началось. Я вообще никогда не думала, что это станет моей профессией. Но я параллельно училась на коуча в школе Coaches Training Institute. Это одна из самых больших школ в мире, и я училась в ее британском филиале. И когда я рассказывала народу о том, что живу без смартфона, они спрашивали: «А теперь ты других тренируешь, как этому научиться? – Да нет, не тренирую. – А почему?»
И тут мне стало интересно. Ладно, думаю, раз спрашивают, может, в этом что-то есть. И так родился мой коучинговый и тренинговый бизнес, которому сейчас почти три года. Когда я отказалась от смартфона, я впервые поняла, что завишу от технологий гораздо больше, чем раньше представляла. Я думала, что очень хорошо контролирую свою жизнь и свое медиапотребление. Но оказалось, что отказаться от смартфона очень сложно, в течение пяти месяцев я к нему возвращалась. Я не понимала вообще, что делать со всем этим свободным временем.
Насколько тяжело это было? Это можно сравнить с отказом от алкоголя, никотина?
Никогда ничего не бросала. Это можно сравнить, наверное, с старым анекдотом «Купи козу», когда козу наконец продали. Я это обычно сравнивала с тем, что у вас вокруг постоянно присутствуют десять маленьких детей, которые вас дергают за рукава и кричат наперебой что-нибудь, чтоб привлечь ваше внимание, и потом внезапно все эти дети куда-то делись.
А у вас дети есть, кстати?
Нет, у меня детей нет, но у меня есть очень много друзей, которых я периодически добровольно подменяю в качестве бебиситтера.
И вот пришла тишина, и образовавшийся информационный вакуум казался очень странным. Но я стала гораздо спокойнее, у меня начали появляться какие-то творческие мысли, очень много энергии. У меня всегда было много планов, но было мало энергии для их воплощения. А тут вдруг вот – сделала компанию, поехала путешествовать в разные страны. И начала писать книгу.
Когда я стала разбираться, почему у меня была эта зависимость и почему я пять месяцев не могла отказаться от смартфона, я начала смотреть, как именно создаются наши устройства и узнала, что есть такая техника, которая называется persuasive design. Техника, которая позволяет создавать устройства и приложения для них таким образом, чтобы мы к ним возвращались снова и снова. Ею пользуются все ведущие разработчики.
И если вы проверяете свой телефон каждые две минуты, то проблема не в том, что у вас слабая сила воли. Это именно специфика дизайна: продукт создается именно так, чтобы он максимально поглощал ваше внимание.
И если вы проверяете свой телефон каждые две минуты, то проблема не в том, что у вас слабая сила воли. Это именно специфика дизайна: продукт создается именно так, чтобы он максимально поглощал ваше внимание.
И чем больше я этим интересовалась, чем больше брала интервью у людей, которые создают такие продукты, у нейропсихологов, которые исследуют, что вообще у нас происходит в голове и как у нас фактически возникает химическая зависимость от наших устройств, тем больше мне хотелось поделиться информацией с людьми. Книжка таким образом и получилась.
Значит, ваша книга – о том, что нам всем срочно нужно отказаться от гаджетов?
Вовсе нет. Я сама свой бизнес веду с помощью ноутбука и считаю, что это счастье, что мне не надо сидеть в офисе. Но проблема в том, что мы отдали нашим устройствам на откуп очень много из того, что мы умеем, и что характеризует нас как людей, и при этом мы этого даже не заметили. И фильм «Матрица» на самом деле – это вполне точное описание того, что сейчас происходит.
Можно немного подробнее: что именно мы отдали гаджетам?
Память, например. Бывает ли так, что вы куда-нибудь идете или едете, и вы в общем-то знаете дорогу, но при этом все равно себя на всякий случай проверяете по “Гугл Мапс” – или какое у вас приложение стоит?
Да, я начал это делать месяца два назад. До этого я успешно перемещался по городу без приложений.
Вот. Это типичный пример того, что мы перестаем доверять своей памяти. Это не только с вами происходит, это со всеми нами происходит. Мы полагаемся на то, что наше устройство запомнит дорогу лучше, чем мы.
Другой пример: если вам нужно вспомнить имя какого-нибудь киноактера или что-нибудь такое, вы сидите, вспоминаете, или вы идете гуглить?
Конечно, я иду гуглить. Я же не могу держать в голове все, правильно? У меня обычная человеческая белковая память, она хуже “Гугла”.
Вот. Вы говорите абсолютно такими же словами, какие говорит Эрик Шмидт, исполнительный председатель Alphabet, холдинговой компании Google. Он говорит: «А зачем людям запоминать какие-либо даты, ведь машины могут это запоминать гораздо лучше?»
А зачем, действительно?
Дело в том, что память у человека – это не просто отдельная часть. Память очень связана с нашей креативностью, с нашей способностью генерировать новые идеи. Например, каким образом мы учимся? Когда мы читаем, мы узнаем какой-то новый факт, и дальше наш мозг в течение какого-то времени создает новые нейронные связи между этим фактом и предыдущими. Это можно сравнить с тем, как библиотекарь берет новую книжку, ставит ее на определенную полку и заносит в каталог: вот эта книжка стоит на такой полке по такой тематике. И занеся ее в каталог, может ее всегда найти при необходимости.
Память на самом деле нам нужна для того, чтобы создавать контекст, и для того, чтобы потом эти полочки между собой можно было связать какими-то ниточками. Ведь что такое креативность или инновационное мышление? Это когда эти связи между разными фактами образуются в тех местах, где вы не ожидали. Мозг связал понятия “зеленый” и “черепаха” – о! Произошел какой-то креатив. Так вот, для того чтобы это происходило, вам нужно запоминать достаточно много и тренировать память.
А разве я не смогу генерировать эти новые ниточки, если у меня будет постоянный и бесперебойный доступ к “Гуглу”?
Нет, нет, нет. Так не получается.
Это вам сказали нейропсихологи?
Да. Если вы отдаете свою память гаджетам, это значит, что у вас в голове нет того контекста, в который можно поместить новый факт. Фактически вы просто не усваиваете новую информацию.
Еще тренировка памяти приводит к тому, что увеличивается ваша способность к концентрации. А если вы не тренируете память, то уменьшается. Я, например, когда села писать книгу, обнаружила, что не могу концентрироваться на чем-то больше десяти минут. Мне нужно было обязательно проверить Facebook, встать, попить чаю, еще что-то. И мне пришлось специально избегать тех мест, где у меня был интернет, и тогда моя способность к концентрации стала восстанавливаться.
Поэтому для того, чтобы сохранять свою креативность как конкурентное преимущество перед машинами, нам очень важно сохранять способность концентрироваться и запоминать.
Это не значит, что нужно запоминать все. Но в любом случае, нельзя сделать, как хотят некоторые в Кремниевой долине: взять память человека как отдельную его деталь, улучшить ее или изменить. Так не получится, потому что человек – это целостное существо. Если какую-то одну часть передадите машине, то другие части от этого будут работать хуже.
Еще один пример. У вас есть какой-нибудь трекер? Устройство вроде Apple Watch или Fitbit, которое, например, говорит вам о том, что вам сейчас нужно остановиться и подышать, или считают количество шагов?
Я хотел себе установить Sweatcoin.
Ну вот. Что происходит с людьми, которые пользуются такими штуками? Они фактически отдают на откуп гаджету свои внутренние биологические ритмы. Гаджет им говорит: «А вот сейчас остановитесь и подыши». Они перестают слушать сигналы своего тела. Или говорит: «Тебе надо пройти 10 тысяч шагов». Далеко не всем и не всегда надо проходить 10 тысяч шагов. У вас, может быть, болит спина, или вчера, может быть, вы перепили. Если вы слушаете внимательно свое тело, вы всегда знаете: сегодня мне нужно поесть поменьше, или сегодня мне нужно подвигаться побольше. И отдавать эту функцию гаджету опасно: вы заменяете свой внутренний механизм регулирования внешним устройством.
В каких-то случаях это может быть полезно, например, приложение для диабетиков, которое напоминает о времени инъекции. Но когда у вас вполне нормально работающая внутренняя система, нет смысла улучшать то, что уже работает.
При этом технологии могут быть очень полезными. Но сейчас то, как мы их используем, не помогает нам стать более совершенными людьми, а просто заменяет наши и так неплохо функционирующие части.
Мы используем их просто потому, что большие технологические компании делают деньги на том, что они считают человеческими недостатками. Хотя это, может быть, и не недостатки вовсе.
Мы используем их просто потому, что большие технологические компании делают деньги на том, что они считают человеческими недостатками. Хотя это, может быть, и не недостатки вовсе.
А как технологии влияют на общение между людьми? Социальные сети — это скорее хорошо или скорее не очень?
Все в меру. Социальные сети могут быть очень полезны – я впервые могу поговорить с людьми со всего мира, доступ к которым раньше был ограничен. Но проблемы начинаются тогда, когда соцсети начинают заменять живое общение, особенно для детей и подростков.
Что такое в принципе социальные сети и коммуникационные платформы? Это фактически посредники между вами и другим человеком. Они строятся на предпосылке, что персональное общение не очень безопасно. Соответственно, если вы общаетесь через какую-то платформу, будь то Tinder или социальные сети, и если уж произошел какой-то конфликт, то человека всегда можно удалить с помощью одной кнопки, и никаких проблем.
Но беда в том, что так мы теряем социальные навыки. Есть много исследований о том, как дети и подростки, много проводящие времени именно в виртуальном общении, испытывают трудности в реальном общении, особенно в случае конфликтной ситуации. Мы учимся общаться через фидбек, который нам дают другие люди. А если любой негативный фидбек можно удалить, просто нажав кнопку, мы так и не научимся взаимодействовать с другими.
Мы учимся общаться через фидбек, который нам дают другие люди. А если любой негативный фидбек можно удалить, просто нажав кнопку, мы так и не научимся взаимодействовать с другими.
Марк Цукерберг, который основал Facebook, вообще считает, что в дальнейшем нам лучше будет общаться в виртуальном пространстве. То есть они делают ставку на то, что в Facebook будут все ваши друзья и все ваше общение. И это он на полном серьезе презентовал в прошлом году на всемирном мобильном конгрессе в Барселоне. По СМИ тогда ходила такая страшноватая фотография, когда Цукерберг идет по залу, а все в зале сидят в виртуальных очках.
И Цукерберг, который делает деньги на том, что заменяет живое общение виртуальным, как раз говорит те же слова, что и вы: «А зачем вам живое, ребята? Надо общение – вот вам виртуальное. Оно удобнее, там гораздо больше возможностей».
Признайтесь, все-таки вы немного ведете подрывную работу против технологических компаний?
Смотрите: технологии могут быть очень полезными, но мне не нравится, в каком направлении идет прогресс. Те же виртуальные технологии, например, можно очень здорово использовать для того, чтобы реабилитировать больных после инсульта. Когда пациентам нужно делать много однообразных движений, например, сгибать и разгибать руку. Это очень скучное занятие, и нужен специальный человек, который будет с ними работать и подбадривать. Но когда им дают виртуальный шлем, реабилитация проходит гораздо легче, они виртуально переставляют и перекладывают различные предметы, и им не нужно ассистировать.
Но зачем заменять все живое общение на виртуальное, мне не очень понятно. Я понимаю, зачем это делает Facebook. Это большая публичная компания, и им нужно каким-то образом постоянно генерировать доход. Соответственно, чем дольше они могут держать вас и ваше внимание в онлайне, тем больше они денег заработают. Вы же даже не можете выключить оповещения в Facebook – то есть они постоянно придумывают способы, как удержать вас подольше. Чем дольше они могут держать вас и ваше внимание в онлайне, тем больше они денег заработают.
Чем дольше они могут держать вас и ваше внимание в онлайне, тем больше они денег заработают. Вы же даже не можете выключить оповещения в Facebook – они постоянно придумывают способы, как удержать вас подольше.
В качестве противодействия тому, что делает Facebook, сейчас образовалось целое движение в сфере онлайн-дизайна под названием «Time Well Spent”. Эти дизайнеры говорят: давайте подумаем о том, как сделать продукт таким, чтобы оповещения на вашем телефоне не заставляли пользователя возвращаться к нему снова и снова, а чтобы пользователь пришел, сделал все, что нужно и ушел.
Сейчас это очень сложно, потому что вы приходите на сайт, у вас висят оповещения, вас все отвлекает, все мигает, и ваше внимание рассеивается. У вас бывает так, что вы приходите на какой-то сайт с идеей: «А, я вот сейчас тут напишу одно письмо» – и через два часа обнаруживаете себя где-то еще?
Постоянно, да.
И это не потому, что с вами что-то не так. Не потому, что вы какой-то рассеянный, а потому, что таким образом специально вас пытаются заставить дольше остаться на сайте. Эта индустрия кормится за счет вашего внимания. И движение «Time Well Spent» пытается с этим бороться.
А какие у них шансы на победу?
Хороший вопрос. Я всегда привожу пример табачных компаний. В 60-х годах, когда была разрешена реклама табака, курило очень много людей. И табачные компании вообще давали деньги на создание общенациональных телепередач. И казалось, что они сверхмогущественные и никто ничего с ними не может поделать. Доходило до смешного, например до рекламы “подари сигарету другу, если ты настоящий друг». Потом начались исследования, ученые начали говорить о вреде курения. Постепенно давление общества на политиков усиливалось, в конце концов всю эту активную рекламу свернули. Сейчас им разрешают только спонсировать какие-то фестивали. На телевидении реклама табака во многих странах запрещена. И люди хоть и все равно курят, но гораздо меньше.
Можно ли сказать, что технологические компании – это в каком-то смысле новые табачные компании?
Однозначно. Это новые табачные компании. Сейчас они как раз в своем расцвете. И есть люди, которые с разных сторон начинают им противостоять. Кто-то говорит о новом дизайне и требованиях к нему. А кто-то предлагает, как можно изменить онлайн-маркетинг.
Все это пока только начинается. У нас у всех смартфоны есть уже почти десять лет, а исследования на тему их воздействия начали появляться в последние два-три года, потому что в академическом мире требуется очень много времени для того, чтобы сделать какие-то выводы.
Вред от курения тоже не сразу доказали.
Сейчас уже появляется достаточно много хороших, качественных академических исследований, которые говорят о том, что с технологиями все совсем не так гладко, как нас пытаются убедить технологические компании. Кроме того, сейчас появляется первое поколение людей, которое выросло на всех этих девайсах, то есть у ученых будет гораздо больше возможностей посмотреть, какой эффект имеет чрезмерное использование технологий.
И когда люди сами будут видеть, как они могут действовать, тогда будет больше давление общественности. И тогда Google и Facebook будет уже невыгодно продолжать создавать продукты таким образом, как они создают, а значит, их придется менять.
Стоит ли такие продукты регулировать законодательно?
Я не большой сторонник государственного регулирования, как правило, ничего хорошего из этого не получается.
Единственное, мне нравятся, например, законы, действующие во Франции и Бразилии — они защищают так называемое “right to disconnect”, право на отключение от сети. Эти законы говорят, что если вы работодатель, то вы не имеете права ожидать от вашего сотрудника, что он будет проверять свою почту вне рабочих часов. В Бразилии, если такое происходит, вы обязаны компенсировать сверхурочные. Во Франции это просто нелегально. И я думаю, что это очень хорошо, потому что есть множество исследований крупных университетов, которые говорят о том, что если у людей нет возможности отдохнуть от постоянного потока информации, у них повышается уровень стресса и падает продуктивность. Некоторые работодатели хитро пытаются использовать политику гибкого графика – но вместо того, чтобы дать возможность людям работать гибко, садятся им на шею и ожидают, что они будут работать сверхурочно. Вот тут государство может немножко помочь.
В остальных случаях, я думаю, должно быть общественное давление и, наверное, какие-то внутренние этические кодексы дизайнеров, программистов и так далее.
Есть еще одна проблема, которая заключается в том, что в Кремниевой долине нет, скажем так, большой культуры эмпатии. Там в принципе распространено убеждение, что человек – это такое несовершенное существо, а технологии совершенны и могут решить все проблемы.
Если вы посмотрите статистику, то увидите, что в Кремниевой долине достаточно большое количество аутистов. Оно выше в среднем, чем в других частях США. Причем это высоко функционирующие аутисты, которые отлично работают программистами. И Питер Тиль, основатель Paypal и один из первых инвесторов в Facebook, говорил о том, что, вообще говоря, аутизм для основателя компании – это конкурентное преимущество, потому что оно позволяет игнорировать необходимость к социализации. Вы, наверное, знаете, что одна из характеристик аутизма это неспособность к полноценной коммуникации с людьми и отсутствие эмпатии…
Да, я замечал что-то подобное за программистами…
Да, так вот, Питер Тиль в открытую превозносит культуру, которая игнорирует необходимость коммуникации, социализации и эмпатии. Давайте тут очень осторожно. Я не говорю, что Кремниевая долина – это место для аутистов или что все проблемы в современных технологиях – из-за того, что их создают аутисты. Но факт в том, что в Долине сформирована определенная культура, которая недооценивает эмпатию и коммуникацию. Мол, это все это от лукавого, а вот технологиями сейчас мы все быстренько решим. Возможно, поэтому технологии выглядят сейчас так, как они выглядят.
А как это может измениться?
Давайте возьмем для примера Tinder. Tinder – это такое абсолютно утилитарное приложение, которое абсолютно не ориентировано на вырабатывание какой-либо эмпатии. Он абсолютно не приглашает вас начать диалог с тем человеком, который вам понравился, потому что весь дизайн ориентирован на то, чтобы вы продолжали пролистывать новые и новые профайлы пользователей. В их статистике очень небольшой процент всех “мэтчей” заканчиваются диалогом. И это как раз ответственность дизайнеров.
То есть Tinder не заинтересован в том, чтобы вы нашли любовь? Он заинтересован, чтобы вы сидели дольше в Tinder?
Да. Совершенно верно. А есть другое приложение. И там, например, показывается, какие у вас с человеком общие интересы, и ты можешь нажать на этот общий интерес и задать какой-то вопрос человеку. Вроде то же самое, но при этом вместо того, чтобы листать дальше, дизайнеры ориентируют тебя на то, чтоб ты развивал общение с этим человеком.
Или возьмите те же самые лайки и в Фейсбуке: их могло бы быть меньше, а комментариев – больше.
И все-таки еще раз и коротко: табачные компании опасны раком, а чем опасны Google, Facebook и Tinder?
По сути опасно лишь их чрезмерное потребление. Это такая жвачка для мозгов. Если мы все время доверяем им, мы перестаем доверять себе, мы перестаем тренировать свой мозг, свои социальные навыки, внутреннюю систему оповещения. Фактически мы теряем контакт с собой – во-первых. Во-вторых, мы теряем свою способность на чем-то концентрироваться. Мы постоянно находимся в режиме реагирования. И мы теряем способность распоряжаться своим временем и жизненным опытом. Потому что то, на чем вы концентрируетесь и что вы запоминаете – это то, как вы потом помните и видите свою жизнь.
Если назвать одним словом то, что они у нас забирают, какое слово вы выберете? “Время”? “Концентрация”? “Внимание”?
Я на английском это называю humanity. Нашу человечность.
Давайте тогда еще уточним, что такое человечность.
А что такое человечность? Это вот как раз… и наше время, и… наша личность, наверное.
Значит, личность?
Давайте личность.
Хорошо. Я назову эту статью «Facebook и Google против личности».
Я уже предчувствую град тухлых помидоров.
Дайте несколько советов, как снизить вредное влияние технологических продуктов на жизнь человека.
Во-первых, выключите как можно больше оповещений на своем телефоне. Во-вторых, попробуйте относиться к гаджетам как к инструментам, у которых должно быть свое место и время, когда вы ими пользуетесь. Попробуйте использовать их в одних местах и не использовать в других.
В-третьих, не держите устройства в спальне. От них сильно ухудшается качество сна. Есть гарвардское исследование, которое говорит о том, что если у вас рядом находится телефон, то даже если он в режиме flight mode, ваш мозг воспринимает его так, как будто у вас в доме открыта входная дверь. То есть фоновая тревожность все равно будет. И второе – без гаджетов очень сильно повышается качество сексуальной жизни. Опять же есть какое-то исследование, которое говорит о том, что пары, которые держат в спальне айпады или прочие технологические штуки, как правило, занимаются сексом гораздо реже, чем если они не держат этих девайсов…
Стоп. А вы тут не путаете причину и следствие?
Пользование гаджетами вызывает тот же самый выброс дофамина, гормона удовольствия, который случается и от секса. Но дело в том, что там еще потрудиться надо, а тут только кнопку нажать. И если у вас есть привычка держать гаджеты в спальне, вы рано или поздно начнете предпочитать потыкать пальцем в гаджет, а не проводить время со своим партнером. Тут пыхтеть даже не надо – нажал кнопку, и получил порцию дофамина.
Если у вас есть привычка держать гаджеты в спальне, вы рано или поздно начнете предпочитать потыкать пальцем в гаджет, а не проводить время со своим партнером. Тут пыхтеть даже не надо – нажал кнопку, и получил порцию дофамина.
А вот вопрос про ваш первый совет насчет оповещений. Мне же их на телефон не Цукерберг посылает, а фактически друзья и знакомые через Цукерберга. Может, мы все-таки зависим от общения с друзьями, а не от гаджетов и соцсетей?
Вы счастливый человек, если все приходящие вам оповещения релевантны.
Не все, конечно.
Вам правда нужно знать, что именно в эту секунду вашу картинку залайкали, и реагировать на это? А ведь если вы отвлекаетесь, то вашему мозгу потом требуется как минимум минута, в отдельных случаях – несколько минут, для того чтобы вернуться к тому, над чем вы работали. Это постоянное переключение между одним и другим на самом деле приводит к тому, что у нас рассеивается внимание, и мы очень часто чувствуем себя занятыми, но при этом реально в течение дня ничего не успеваем. Поэтому я думаю, что общение с друзьями это чудесно, но насколько вам нужно 24 часа в сутки с ними общаться и постоянно быть доступным? Что произойдет, если вы ответите через час?
Но виновато ли в этом устройство? Или всему виной мои отношения с друзьями, которых я постоянно хочу держать при себе?
Если ваше устройство вам дает возможность выбрать, от кого и когда вы хотите получать оповещения, а от кого не хотите, это одно. Но поскольку мы эти оповещения получаем постоянно, нам постоянно хочется идти и отреагировать.
А можно не реагировать?
А вы как считаете?
А я и не реагирую. Я вообще хам и часто не отвечаю на сообщения, если занят.
То, что люди ожидают немедленного ответа — это тоже как раз часть этой культуры. Вам нужно написать хорошую статью, а вас отвлекают. Когда я пишу статью, мне нужно все выключить и сосредоточиться. Я не знаю, получается ли у вас одновременно хорошо делать и то, и другое, и третье…
Хорошо не получается, получается плохо.
Ну вот, да. Потому что либо общение, либо дело. А потом общение. Заслуженное и заработанное.
—
