Евгения Альбац в Пушкинском Доме

28 февраля Борис Немцов был расстрелян у стен Кремля «неизвестными». Волна шока заполонила СМИ и интернет, где на повестке стоял даже не вопрос «кто и зачем», а скорее – «чего ждать дальше»? Впрочем, западные обозреватели уже вынесли вердикт: смерть Бориса Немцова положила конец оппозиции в России, и ничего хорошего это не предвещает.

Не мудрено, что специально приглашенная Пушкинским Домом из Москвы Евгения Альбац, российский политолог, редактор журнала The New Times и одна из ведущих на радио «Эхо Москвы», говорила вчера вечером о последних событиях в России и убийстве Немцова.  Несмотря на то, что беседу в нужное русло направляла Бриджит Кендалл, дипломатический корреспондент BBC (сфера профессиональных интересов которой сосредоточена на русско-западных и русско-восточных отношениях), собравшаяся многочисленная публика жаждала получить ответы на те же вопросы, что и Бриджит. Поражало умение Евгении мастерски выстраивать свою речь, максимально отвечая на каждый вопрос в предельно короткий срок. Мне тогда подумалось, что, должно быть, этому она научилась в Гарварде, где получила степень магистра и доктора, т.к. такие текстовые конструкции не типичны для русского искусства красноречия.

Бриджит Кендалл не стала тратить время на биографию известной российской журналистки и не долго думая задала тот самый важный вопрос, который вертелся на языке у каждого присутствующего: в чем смысл убийства Бориса Немцова? «Меня это совсем не удивило», — отметила Евгения и пояснила, что убийство одного из самых ярких оппозиционеров при теперешнем режиме в России — не новость. Она привела в пример Колумбию, Аргентину и Уругвай. Ты можешь критиковать правящий режим, но ни в коем случае не трогать его верхушку, в данном случае – Владимира Путина, объяснила она. Евгения не раз предупреждала Бориса Немцова поберечь себя, не слишком высовываться. Показательно то, что за несколько дней до своей смерти Борис Немцов в интервью «Собеседнику» признался, что боится ответных действий от Путина, боится, что его убьют.  В то же время Евгения Альбац твердо и уверенно заявила, что не считает, что убийство Немцова было заказано Путиным. Скорее всего, кто-то просто преподнес ему своеобразный «подарок», как это случилось с убийством Анны Политковской. «Какое же послание этого ужасного убийства, которое выпадает из схемы «Анна Политковская — Александр Литвиненко»… своей показательностью и жестокостью? Зачем стрелять в него прямо у стен Кремля?» — продолжала спрашивать Бриджит. Место проведения расстрела было выбрано намеренно как прямое предупреждение всем остальным оппозиционерам, что такое может постигнуть каждого, разъяснила Евгения.

Дальше известный российский политолог посчитала своим долгом разъяснить, как случилось, что Путин получил неограниченную власть в России, пересказав известную теорию о том, что правящая элита Ельцина в поисках нового преемника пришла к идее т.н. русского Пиночета для сохранения текущего положения вещей. Они были увлечены мыслью о человеке закона и порядка. Путин был предан КГБ и отвечал нужным критериям, потому им казалось, что его будет легко контролировать. Это были русские бюрократы, которые не только не испытывали уважения к правам человека, а наоборот, полностью их оскверняли. Институт их власти исключал конкуренцию, инакомыслие и демократию. В таком режиме прошли первые 8 лет правления Путина, в котором оппозиции было невозможно выжить. В 2008 правящая элита получила полный контроль над финансами государства, а в 2011-2012г последний институт из оставшихся – институт президентской власти – был уничтожен. Теперь у Путина нет возможности передать власть своему преемнику, он не может сдать свои полномочия — он должен оставаться у власти навсегда. «Это единоличное правление, и это большая проблема», — сказала Евгения, пояснив, что в при такой расстановке дел правящая элита вынуждена защищать свое правление, уничтожая оппозицию на корню. И тут российская журналистика делает вывод, что подобный режим уже наблюдался ранее, при Муссолини, и назывался фашизмом. И вот почему был убит Борис Немцов, это было неизбежно при таком режиме.

Далее разговор зашел о роли телевидения как пропагандистской машине правящего режима. И тут российский политолог согласилась с западными комментаторами в том, что никогда еще телевидение не использовалось так эффективно, как сейчас, для пропаганды в России. Тут же был задан вопрос о том, как продолжают выходить оппозиционные передачи в эфир и журналы в печать, когда правительство все крепче закручивает гайки на аппарте свободы слова. Евгения опять же пояснила, что не нужно путать теперешний режим с советским, когда правящие верха хотели контролировать абсолютно все.

Следующий вопрос был о том, изменится ли что-то в России после смерти Бориса Немцова, и российская журналистка уверено ответила, что ничего не изменится, потому что его расстрел – логический исход режима.

Кое-кто в зале не удержался от вопроса о том, а как Евгения, в роли оппозиционной журналистки, ладит с журналистами из другого лагеря, рупора пропаганды? Казалось, этот вопрос ее немного огорчил. «Я не считаю свой журнал оппозиционным», — заявила она и заметила, что люди, занимающиеся пропагандой, — это не журналисты, и что у них просто другая работа.

Время истекало, каждый спешил задать последний вопрос, и один из них был о том,  что бы посоветовала сама Евгения делать Западу, как поступить по отношению к России? «Я – верный гражданин своей страны и терпеть не могу, когда мои соотечественники становятся бесчувственными», — заявила она, но в то же время признала, что Россия во многом зависит от Запада и Америки. Санкции серьезно навредили стране, и российская журналистка не видит много шансов для выживания.

«Кто же теперь займет место Бориса Немцова? Навальный?» – Последовал следующий вопрос. Здесь Евгения призадумалась: «Я не уверена, сможет ли Алексей Навальный стать таким же объединяющим фактором, каким был Немцов. Но, скорее всего, ему просто не дадут, посадят снова в тюрьму…»

«Этот режим разрушителен и, скорее всего, приведет к уничтожению Российской Федерации», — такими словами закончила свой вечер в Пушкинском Доме Евгения Альбац.

Слушатели затем были приглашены угоститься бокалом вина и познакомиться друг с другом. Пушкинский Дом организовал мероприятие на высоком уровне, создав уникальную атмосферу, где серьезный разговор перешел в интеллектуальную беседу, и где каждый мог задать вопрос не только во время встречи, но и после — лично Евгении.