«Здесь ты молод всегда, даже если седина»

Лондон — это год и один месяц повседневного кросс фита, плюс 500 или больше друзей в фейсбуке, минус 5 кг, привычка быть слегка голодным и никогда ленивым. Это город полуголых девушек, курящих на асфальте Хакни. Он уродливый и прекрасный, чтобы его полюбить, нужна секунда или годы. Где-то здесь вежливые бездомные спят в одеялах и водитель автобуса носит черный костюм и красный маникюр, а погода меняется несколько раз в час. Здесь теплее вечером, здесь солнце особенно красиво светит, а дождь никогда не раздражает, в феврале цветут кусты. Каждый день ты встречаешь новых людей, и им интересно, чем ты занимаешься, отовсюду слышны голоса и отрывки фраз из маленьких разговоров. Здесь ночью Билл МакКалистер пьет водку и рассказывает, как он сделал выставку Ерошенко в пабе, и как его дочь открыла магазин продуктов и кафе на Calvert street. Он же сам гордится тем, что после 20 лет в современном искусстве он на пенсии и делает ложки из дерева, ходит на рыбалку, дарит друзьям пойманное.

Здесь восток, запад, север и юг — это не стороны света, это характеристики, имена собственные, по которым тебя считывает собеседник. Семиотика города. Когда ты сидишь на полу в музее и заряжаешь телефон, через тебя переступают и улыбаются, но иногда бывают плохие дни, и водитель автобуса проезжает мимо, не открывая двери. Ты злишься, тебе холодно, ноги мокрые, ты устал. Ты ешь один раз в день, потом тебя выгоняют из квартиры, которую ты так любил. Ищешь новую, все ищут, деньги и время друг против друга. Живешь в одном месте, все твои вещи — на чердаке в другом. Кто-то находит жилье и вздыхает.

Ты идешь в парк, спотыкаешься о лису и падаешь на белку, мимо проходит олень. Воздух.

Этот город ненавидишь и называешь деревней, а потом открывается твоя выставка, приходят друзья, совсем свежие, но такие родные, обнимают, хвалят, дарят суп, кормят пиццей, катают на такси. Все снова хорошо. Фунт стоит слез и терпения, он испытывает тебя, потом балует, дразнит, валится в карманы, ты можешь не тратить ничего два дня, побывав в десятке мест, и в один момент отдать почти полтинник за вход в церковь, где молятся на мастеров по волосам.

Попугаи, вегетарианские сумки, артефакты, ярмарки, технологии, стартапы и хаос, деревенские дома в центре и другой мир в Сити, где идеальное чистое стекло и люди едут на метро в пиджаках, чтобы получить 400 фунтов за рабочий день. Чтобы вечером, возвращаясь в свой пряничный домик, взять газету, помусолить в метро, оставить там же.

Кто-то никогда не выезжал из Иста; что там, за пределами? Город растекся, и люди в нем, как рыбы, плавают — кто в роскошном бассейне, а кто в темном теплом болоте. Есть здесь все, что мне нравится и делает меня по-настоящему счастливой, и в то же самое время я ненавижу это место и привычки людей, культивирование алкоголизма или секса. Поверхностность. Короткие платья, автозагар, можно идти на вечеринку, в руках сланцы, в сумке вино. Эти девушки путают сексуальность с визуальной проституцией. Парни боятся их, но ловят на лету, целуют.

Год и месяц в городе, где ты чужой, как и все вокруг, у вас есть эта общая черта и теперь вы совсем родные. В городе, где в автобусе не протолкнешься ночью и где ночная жизнь и дневная как будто две стороны луны. Это место может засыпать тебе в рот наркотики, за которые даже не нужно платить, или ты можешь просто получить чаю со специями на лавочке в парке от приятной женщины в сари.

Здесь возможно все, если повезет, и может быть совсем ничего, если ты расслабишься.

Где-то в Камдэне умерла Эми, после стольких спетых песен это только частично она. Это город. И совсем недалеко живет в лодке Бьорк, а лебеди выхватывают из рук туристов булки. Большие бренды используют дешевую и бесплатную рабочие силы, строят империи. В белоснежной Белгравии Ник Найт каждые выходные фотографирует любимые розы, а Пол Смит плавает с утра в бассейне и гуляет по своим еще не открывшимся магазинам. В этом городе живет королева. Я иду бесплатно в музей и встречаю Бэкона, его искаженные портреты на стене напоминают мне посетителей пабов, которые были его вторым домом. А на соседней улице жил Люсьен Фройд, на его диване всегда находился кто-то голый или собака, они уютно позировали ему изо дня в день; через квартал по переходу ходили Битлз, в пиджаках и с горшками на голове. Когда-то в этом городе был парень Ен, он умер совсем молодым, его можно понять.

Здесь ты молод всегда, даже если седина. И если безумен, только в плюс. Я еду в автобусе, смотрю со второго этажа на утекающие улицы, полицейских, туристов, мой год и месяц здесь были самыми сложными и интересными в жизни. И это только начало.

Текст: Катя Туркина