За кого голосовать, когда не за кого голосовать?

«Послушай, мам. Поскольку голосовать на этих выборах не за кого, я предлагаю: давай за «зеленых». По сути, это все равно, что испортить бюллетень, но вроде как не просто его выбросить, а в положительную сторону»,- сказал задумчиво сын. 

Не удивлюсь, если подобные разговоры идут сейчас во многих семьях. 

За неделю до выборов разброс опросов общественного мнения так велик, словно избиратели внезапно сошли с ума. Как замечательно сформулировала главный рупор консерваторов газета The Times, тори «при хорошем раскладе могут получить большинство в 345 мест… , а при плохом раскладе — меньшинство в 274 мест».

Единственное, в чем сходятся социологи – это в том, что разрыв между консерваторами и лейбористами, составлявший на момент объявления досрочных выборов 20-22 процентных пункта, стремительно сузился и продолжает уменьшаться. Сейчас он составляет, по разным опросам, от 10 до 2 процентных пунктов.

Почему так трудно выбрать себе партию?

Есть несколько причин, которые делают эту избирательную кампанию необычной и затрудняют выбор избирателю.

Во-первых, появился новый и очень важный для принятия решения фактор – «Брекзит», выход Великобритании из Евросоюза. Впервые за много десятилетий избиратель не просто выбирает себе депутата и даже не просто выбирает партию, лидер которой станет премьер-министром, но он выбирает и главного переговорщика для всей страны по беспрецедентному набору внешнеполитических вопросов – от торговли до сотрудничества спецслужб, от условий кооперации ученых до возможности найма сезонных сельскохозяйственных рабочих. Ни один из нынешних партийных лидеров таких качеств не показывает.

Во-вторых, сами политики, и прежде всего лидер консерваторов, повели эту кампанию по президентскому, а не по партийному руслу. Тереза Мэй призывает избирателя голосовать за нее, чтобы она получила сильный мандат на переговорах с другими странами, а не за партию консерваторов, которая в случае победы могла бы проводить в Британии свою политику. Это необычно для британского избирателя, который привык, что лидер партии избирается в своем округе как обычный депутат, и становится премьер-министром только если выборы выигрывает его партия.

В-третьих, изменился сам британский избиратель. Еще совсем недавно его партийные предпочтения диктовались прежде всего его классовой принадлежностью. Однако в последние годы, и особенно на этих выборах основным стал другой фактор – возраст. По утверждению социологов, чем избиратель старше, тем больше он предпочитает консерваторов (они лидируют среди тех, кому за 65 лет), а чем моложе, тем больше он предпочитает лейбористов (лейбористы лидируют на 19% среди тех, кому 18-24 года). Понимая это, надо, конечно, учитывать, что возрастной избиратель еще и гораздо дисциплинированнее в смысле явки на выборы, чем молодой.

Наконец, в-четвертых, абсолютно все партии в ходе нынешней предвыборной кампании наделали столько ошибок и надавали столько невыполнимых обещаний, что ее изучение может стать учебным пособием для следующего поколения политиков. Вот лишь некоторые из них:

— Тереза Мэй (консерваторы) в социальной части своей программы сильнее всего наступила на привилегии пенсионеров, которые являются ее основной «кормовой базой» во время голосования. Она же отказалась участвовать в прямых теледебатах с остальными партийными лидерами, что было расценено избирателем как слабость. Кроме того, с ее именем связаны два очень серьезных фактора: сильное сокращение сил полиции и спецслужб, которое произошло в бытность Мэй министром внутренних дел и которое стало важнейшим фактором для избирателя после террористических актов в Британии, и особенно Манчестера. И второе, что связано с ее именем – это полная утрата контроля за притоком мигрантов, что, собственно, и послужило серьезным аргументом за выход из ЕС. Последние публичные выступления Мэй продемонстрировали, что ей трудно хорошо держаться на публике, а ее обещания «очень жестких переговоров по очень жесткому «Брекзиту»» и того, что если предложения ЕС не удовлетворят правительство, оно уйдет без заключения какого-либо договора с этим крупнейшим торговым партнером, пугают избирателя.

— Джереми Корбин (лейбористы) имеет репутацию пацифиста и настойчиво говорит о бессмысленности ядерного оружия. Это заставляет избирателя задумываться о том, как он поведет себя в роли премьер-министра в случае нападения на страну. Партийную программу лейбористов на нынешних выборах называют не иначе как «письмо Санта-Клаусу» — настолько она финансово затратна. К Корбину прочно приклеилась шутка, что он, видимо, верит в существование «денежного дерева». Лейбористы обещают одновременно отменить оплату за обучение в университетах, вернуть 10 тысяч полицейских в ряды полиции, восстановить некоторые сокращенные консерваторами дотации и пособия, увеличить минимальную зарплату и построить множество новых домов, национализировать (то есть выкупить обратно) железные дороги, автобусные компании, почту и энергетические компании, а деньги взять с мировых корпораций, которые начнут платить налоги в Британии и с выпуска государственных бондов. У самого Корбина в политическом анамнезе социалистические пристрастия и общение с лидерами Ирландской Республиканской Армии в период ее террористических актов на территории Англии. Избирателю практически невозможно представить его на переговорах с Дональдом Трампом или главами крупных государств ЕС, а теневая министр внутренних дел Диана Аббот считается едва ли не самым одиозным  публичным политиком в стране.

Все партии надавали столько невыполнимых обещаний во время этой кампании, что ее изучение может стать учебным пособием для следующего поколения политиков

— Тим Фаррон (либеральные демократы) попал в неприятную историю во время предвыборных дебатов, отказавшись подтвердить, что не считает гомосексуализм «грехом», несмотря на свои сильные христианские убеждения. Вместо этого Фаррон сказал: «Все мы грешники». И попал в обычную для политиков ловушку – теперь, куда бы он ни пришел, ему предлагается обсуждать тему «греховности» гомосексуализма, а это не совсем то, что избиратель ожидает от либерала в 2017 году. В программе либдемов содержится пункт о легализации марихуаны, что, может быть, было бы и неплохим выходом из такой ситуации; однако там же содержится и очень важное для избирателя предложение провести вторичное голосование по «Брекзиту», когда будут известны его условия – с возможностью остаться в составе Евросоюза. Либдемы катастрофически потеряли места на выборах 2015 года из-за компромиссов, на которые они пошли в коалиционном правительстве с консерваторами, поэтому теперь они заранее заявили, что не будут вступать в коалицию ни с тори, ни с лейбористами. Они считают, что их главная задача на нынешних выборах – нарастить число парламентских мест с нынешних девяти до 20-30.

— Пол Наттол (UKIP) предлагает ввести смертную казнь для террористов, что анализируется местными СМИ с иронией, поскольку большинство террористов погибает во время исполнения акта. Партия, которой Британия во многом обязана решением выйти из состава ЕС, настаивает на том, что только она может обеспечить «настоящий «Брекзит» и остановить вообще всю миграцию. В партийной программе предлагается запретить в Британии хиджабы и передать средства, заложенные на международную помощь, на поддержку британского здравоохранения. Созданная как партия одного пункта программы – выхода из состава Евросоюза, и одного политика – Найджела Фаража, на выборах 2015 года UKIP получила по стране около 4 миллионов голосов, но всего одно место в парламенте. На нынешних выборах социологи предрекают им не более одного миллиона голосов по всей стране.

Как принимать решение?

Если нет определенных политических симпатий и твердых убеждений, то надо, видимо, выбрать тот аспект, который ближе, и принимать решение на его основании. Поскольку во главе угла в данных выборах стоит вопрос о выходе из состава Евросоюза, в котором, в свою очередь, один из важнейших вопросов – миграция, то для некоторых, наверное, будет правильным руководствоваться вопросом об отношении партии к «Брекзиту» как ключом к принятию решения.

Скажем, хотите «жесткого «Брекзита» и «лучше никакого договора с ЕС, чем плохой для Британии» — вам к консерваторам. Хотите «мягкого «Брекзита» с возможностью остаться в общем рынке – вам к лейбористам. Хотите переголосования по «Брекзиту» и возможного отказа от него – вам к либеральным демократам. Хотите, наконец, «настоящего «Брекзита», без компромиссов и полного отказа от миграции – вам к UKIP. Ну, а если вы хотите, чтобы все цвело, зеленело, зарплаты росли, рабочая неделя сократилась до четырех дней, а инфраструктурные проекты были остановлены — вам к «зеленым». А что? Ничем не хуже других выбор.

На самом деле есть сильное подозрение, что, по мере того, как идет время, британский избиратель начинает осознавать, насколько слабо он был подготовлен при голосовании на референдуме для принятия того или иного решения по поводу членства в Евросоюзе. Один месяц из 24-х, которые даются стране на выход из ЕС, для Британии уже прошел, а никакие переговоры еще и не думали начинаться. В этом смысле очень вероятно, что, если явка на выборы будет достаточно высокой, идея мягкого выхода или вообще возможности переголосовать по этому поводу будет превалировать при принятии решения.

Буквально через несколько дней станет ясно, получила Тереза Мэй одобрение избирателей и карт-бланш или выстрелила себе в ногу.

Фото