Иван Николаев, написавший для ZIMA правдивую историю посещения Северной Кореи, посетил еще одно тоталитарное государство – Туркменистан. Он рассказывает, чем интересна эта страна с ничтожно маленьким числом приезжающих туда туристов.
Есть одна очевидная причина: смысла ездить, например, по Европе для меня мало, потому что все более-менее одинаковое и похожее друг на друга. Мне интересно оказаться в менее изученных местах, где можно расширить сознание и увидеть действительно другую жизнь. Туркменистан известен тем, что это вторая в мире по закрытости страна после Северной Кореи. Здесь точно так же есть свой легендарный отец-основатель, улицы и общественные места увешаны портретами, так же пресекается коммуникация с внешним миром. Авторитаризм тоже похож, но он все-таки свой, особенный.
Я знаю одну огромную страну, в которой тоже очень любят авторитаризм, и сравнить все его оттенки – необычно и интересно. В Северную Корею я поехал, чтобы быть честным с самим собой – до чего подобная сила власти может дойти. Туркменистан – это оборотная сторона, что-то похожее, но без постоянной конфронтации с внешним миром, без ядерных боеголовок. Туркменистану наплевать на весь мир, а миру на Туркменистан.
После развала СССР каждая из республик выбрала свою дорогу, в зависимости от культурных предпосылок и ключевых исторических фигур совсем еще недавнего времени перемен. Сложись этот культурно-исторический пазл чуть иначе, и Россия могла бы стать как Туркменистан, Казахстан – как Грузия, Киргизия – как Эстония. И ведь еще и станут, кто знает! За 70 лет палитра 15 красок смешалась, и не осталось ни одной чистой. Да и были ли они, чистые? Создание новых республик на ранних этапах становления СССР могло сложиться как угодно — каждый новый год нашей жизни со всех очевидностью доказывает нам это. Именно за этим и необходимо поехать в Туркменистан. Эта страна – одна из итераций судеб 15 сестер-республик СССР. Их судьба – это наша судьба, их реакции – наши реакции, и глубина их безумия – в какой-то степени, глубина нашего.
Есть два варианта посещения Туркменистана. Первый: получить транзитную визу, путешествуя между сопредельными странами – Ираном, Афганистаном, Азербайджаном и Узбекистаном. Этот вариант – самый неудобный. Такая виза предназначена для дальнобойщиков и имеет дикое количество ограничений: ее редко выдают больше чем на 3-4 дня, запрещено останавливаться в гостиницах, задерживаться где-либо более чем на день и хоть как-то отклоняться от маршрута. То есть если вас поймают у кратера Дерваза, хотя вы заявили, что едете из Азербайджана в Афганистан, вас скорее всего депортируют. Получают такие визы обычно люди с сильно ограниченным бюджетом, автостоперы или велотуристы.
Второй вариант – это тур. Он стоит примерно тысячу долларов за неделю отдыха, куда будут включены все основные достопримечательности – Ашхабад, кратер Дерваза, подземное озеро Ков Ата, каньон Янги Кала. Есть возможность купить индивидуальный тур, но вас все равно будет везде сопровождать местный гид. В Ашхабаде постоянное сопровождение не требуется, но в местах, куда приходят туристы, есть информаторы, которые передают органам кто к ним приходил. Один раз я пришел в музей, купил специальный билет для иностранцев (который стоит во много раз дороже, чем для местных) и пошел осматривать экспозицию. Через 45 минут ко мне подошел смотритель музея и строго спросил, из какой страны я приехал. Таким образом органы пытаются вычислить, кто пришел, чтобы точно знать, чем ты был занят в определенное время.
Туркменистан парадоксален: официально это не закрытая страна. При этом приезжают сюда всего 6 тысяч человек в год, это примерно 20 человек в день — каждый приезжий буквально на особом счету. Для сравнения, в Северную Корею приезжает 35 тысяч человек в год.
Это два разных подхода к тотальному контролю: либо пускать больше туристов, но контролировать абсолютно все, либо пускать туристов очень мало, позволять им больше, но при этом обеспечивать слежку за каждым. В Туркменистане туристов настолько мало, что контролировать их несложно и без круглосуточного сопровождения.
В недавнем своем интервью блогер Артемий Лебедев рассказал, что Туркменистан входит в топ-3 самых сложных по получению визы страны. С российским паспортом попасть туда вообще практически невозможно: видимо, боятся инфильтрации — потока либерально настроенных людей, говорящих с местным населением на одном языке. При этом почему-то гражданам Турции и Белоруссии получить визу несложно, хотя это тоже страны, жители которых говорят с туркменами на одном языке. Еще один вариант попасть туда русскоязычному туристу – быть гражданином третьей страны, как, например, я попал с британским паспортом.
Однако на официальном уровне между странами полное взаимопонимание – никакой конфронтации нет. Дополнительной парадоксальности ситуации придает то, что при почти полном исключении низовых контактов с Россией в любом заведении, гостинице или кафе, куда ни зайдешь, включены российские каналы, вещает «Россия 1», в каждом баре играет музыка по «РУ ТВ». На фоне туркменских каналов российское телевидение – это образчик качества и увлекательности. Все дома, особенно за пределами Ашхабада, увешаны спутниковыми тарелками.
Еще в Туркменистан невозможно въехать публичным и как-то связанным с медиа людям. В отличие от КНДР, Туркменистан не устраивает образцово-показательных пресс-туров с фальшивой реальностью, они не хотят показать вам бойких пионеров, счастливую малышню, суровых военных и великих лидеров. КНДР хочет, чтобы туристы думали, что это страна благоденствия, Туркменистан же хочет, чтобы о нем вообще ничего не думали.
Страна начала особенно закрываться после 2000-х. В девяностых по меркам средней Азии в Туркменистане было очень даже нормально. В отличие от узбеков, киргизов и таджиков, которые вдоволь успели пострелять друг в друга, Туркменистан отделился очень мирно, без гражданских войн и перестрелок с соседями. С 2000-х же годов здесь ввели выездные визы и выдавили почти весь иностранный бизнес. Например, гостиница «Акалтын» в Ашхабаде, где я останавливался, оказалась бывшим отелем Sheraton. Это вполне приличный по европейским меркам отель. Но любители треша тоже не расстроятся – одну ночь наша группа провела в советской гостинице с тараканами, отваливающейся плиткой и неработающим душем. Это такая часть «экспириенса»: побывать в месте, где за несколько десятков лет ничего не изменилось, разве что лампочки новые вкрутили. Но советские детали здесь скорее исключение – сейчас Туркменистан больше впитывает азиатский размах.
Ашхабад называет себя самым белым городом в мире. С мая этого года там даже запрещено иметь машину любых цветов кроме белого и серебристого. В городе огромные пространства застроены беломраморными домами с золотыми буквами на фасадах. Там размещены главным образом всевозможные государственные учреждения. Есть небоскребы, в которых, кажется, даже нет перегородок между этажами – они существуют просто для того, чтобы «было красиво». И вокруг ни души!
Начальству нравится размах – и получаются уходящие вдаль белоснежные пустые проспекты, безлюдные площади и покинутые музеи.
Оживленно, в основном, в части города, построенной сразу после землетрясения 1948 года. Там можно встретить множество уютных домов в 3-4 этажа, а еще «сталинки» и «брежневки». Из-за малого количества машин на улицах не шумно, чисто, много деревьев — гулять одно удовольствие.
На дорогах машут метлами женщины, усердно разгоняя пыль. В смысле. Не на тротуаре, а на проезжей части. Понятное дело, что каждая проезжающая машина уничтожает все труды, но, как говорится в одном старом анекдоте про копание ломами ямы, «важно не как лучше, а чтобы вы заняты были». Как любое заправское тоталитарное государство, Туркмения может похвастаться занятостью населения в 99%.
Собственно, в этом и заключаются развлечения Ашхабада – смотреть на начальственный угар и бесконечные памятники и стелы. Еще можно посмотреть мечеть Туркменбаши Рухы, в которой откажется молиться любой уважающий себя мусульманин – вся она украшена цитатами не из Корана, а из Рухнамы. Музея в столице всего четыре, в каждом из них вам расскажут, что туркмены – величайший народ на Земле. Местный русский театр гонит адский идеологический треш, не сравнить с русским театром «Ильхом» в Ташкенте – там даже Кафку ставят! В Туркменистане поставить Кафку значило бы бросить очевидный и неприкрытый вызов властям.
За девять дней тура ко мне только однажды подошли местные. В соседнем Узбекистане за тот же период времени подошло человек сто – там очень любят общаться. В Туркменистане же люди просто боятся сболтнуть чего-нибудь лишнего, тем более завести какие-то политические разговоры. С другой стороны, местные жители, кажется, не понимают, что шесть тысяч туристов в год – это дико мало, для них это норма. Даже мой туркменский гид удивился, что россиянам въезд запрещен, я же вот приехал (ага, по британскому паспорту). Еще наш австралийский тур-менеджер рассказала про такой хорошо иллюстрирующий ситуацию случай: приехала пара европейских туристов и в один из дней пересеклась со своим другом, который сейчас живет в Туркменистане. Гиду немедленно поступил звонок из органов с вопросами, почему была допущена эта встреча. Если бы дело не шло к концу поездки, то их бы депортировали.
Несмотря на отчужденность местных жителей, у меня сложилось впечатление, что, если КНДР – это такое сталинское время, то Туркменистан – брежневское.
Все мессенджеры (привет, Россия!) и соцсети здесь блочат, но гид на мой вопрос про блокировку пожал плечами: «VPN же есть».
Наверняка здесь есть люди, которые искренне верят в режим, но полно и тех, кто помнит не только девяностые, но даже СССР. Для них, в отличие от северокорейцев, живущих в закрытой стране 70 лет, очевидно, что их родина, мягко говоря, немного странная. Наш гид-туркмен отпускал циничные шуточки про Туркменбаши, Рухнаму и социальную ситуацию в общем. Именно поэтому в Северной Корее у каждой группы по два гида – следить друг за другом в той же степени, как за приезжими.
Одна из целей поездки в город Туркменбаши на западе страны – «национальная туристическая зона» Аваза. Это огромный белоснежный гостиничный комплекс дубайского типа на берегу Каспийского моря протяженностью километров пять. Зачем небогатой стране, которая принимает в год 6 тысяч туристов туристическая зона, рядом с которой даже нет международного аэропорта? Это вы спрашиваете, потому что вы не живете в Туркмении. А там начальство распорядилось – значит, сделаем.
Разумеется, во всем комплексе практически ни души. На стоянке в тысячу машин вы не найдете ни одного авто. Без дела маются очередные непонятно зачем нанятые служащие. Замерли аттракционы в парке развлечений на набережной. В туалетах уныло плавают испражнения – во всех зданиях отключена вода. В местном универсаме полки заставлены товарами, но в один ряд и, например, одной и той же минеральной водой. Приедут, допустим, начальники, увидят изобилие – скажут: молодцы, вы, доблестные работники торговли, так держать, выше поднимать качество обслуживания населения. А потом укатят на совещания и будут делать доклады про то, как важно развивать туризм и как много дорогой президент делает для этого – «ставит на личный контроль», как говорят в другой стране бывшего СССР.
Также в четырех часах езды на внедорожнике от Туркменбаши находится красивый большой каньон: огромное, выветренное тысячелетними ветрами пространство — белое, розовое, серое. Оно раньше было покрыто огромной толщей воды, которая спрессовала кальцит, железо, кусочки раковин в удивительное природное явление, сравнимое по красоте и размаху с Гранд-Каньоном в США.
Но самое красивое природное зрелище вас ожидает у кратера Дарваза. Это как раз то, ради чего стоит стараться поехать в Туркменистан вообще. Однажды во время геологоразведки там обрушился свод полости в почве, и со дна начал выходить природный газ. В надежде, что газа внизу немного и он быстро выгорит, полость решено было поджечь, дабы избежать удушья случайных прохожих. Ну не будет же газ 50 лет гореть, решили там! Ан нет, горит уже 50 лет.
Огромный полыхающий кратер посреди безмолвия пустыни – зрелище феноменальное и ни с чем не сравнимое. С течением вечера сказочно меняются краски пустыни, свистит ветер, и чем глубже ночь, тем ближе хочется подойти к огромному огню, почувствовать единение с такой многообразной планетой – и с самим собой.
Волшебный парадокс этой главной достопримечательности состоит в том, что официально ее не существует. Вы не найдете ее ни на одном туркменском сайте или в местном перечне красот. Официальный Туркменистан кратер не любит: он слишком дерзкий, он совсем лишний в действительности, полной прекрасного президента и бесконечных беломраморных зданий, столь любезных начальству. Из-за отсутствия официального признания от этого места исходит двойной шарм – в какой-нибудь другой стране кратер уже обнесли бы забором, застроили гостиницами и продавали магнитики, или бы подойти к нему можно было только за десять метров и в сопровождении охраны. Здесь же это просто горящая дыра в земле — можно сесть на край и свесить ноги.
Фото автора
В своем заявлении об отставке Джастин Уэлби сказал, что он «должен взять на себя личную…
Комплекс Old Aeroworks спрятан в ряде жилых улиц района Эджвер-роуд — всего в паре минут…
Алексей Зимин родился в подмосковной Дубне, учился водородной энергетике в МЭИ и на отделении русской…
Sally Rooney, Intermezzo Каждая книга Салли Руни становится бестселлером, в каждой она исследует человеческие отношения…
Когда: 3 декабря, 19.00Где: Franklin Wilkins Building, Kings College Waterloo Campus, 150 Stamford St, SE1…
Когда "День памяти" в 2024 году Как и каждый год, «День памяти» выпадает на 11…