2 июля в ZIMA Club прошла встреча с легендарной советской теннисисткой Ольгой Морозовой. Мы пили Pimm’s и говорили о теннисе. Вел беседу финансит и меценат Игорь Цуканов, который сам большой любитель тенниса, поэтому разговор получился очень живым.
Если вы живете в Лондоне и любите теннис, но не были у нас, то много потеряли: Ольга Васильевна рассказала много интересных историй. Некоторые из них мы вольно перескажем тут. Но не все!
У меня в семье никто в теннис не играл, но спорт любили все. Отец был футболистом-любителем, и все смотрели хоккей по маленькому телевизору «КВН».
Однажды сосед пришел с теннисной ракеткой. И началась игра. У нас во дворе был гараж, и мой сосед-пижон пришел с ракеткой и стал бить мяч об этот гараж. И все дети тоже. Потом ему надоело: ракетка одна, а нас много. И он сказал: «Идите на стадион, там вам всем ракетки дадут».
Мы пошли на стадион. Нас проверили, некоторых отобрали и сказали приходить в сентябре. Так я попала к тренеру Нине Сергеевне Тепляковой. Нина Сергеевна была моя вторая мама. Это тренер, которая, ни разу не выезжая за рубеж, подготовила трех спортсменов к Уимблдону!
А моя мама пришла в первый раз на стадион, когда я была уже в финале чемпионата СССР в шестнадцать лет. За всю жизнь спортивную мне была куплена одна ракетка, одни тапочки и один костюм.
Как теннисисты СССР начали играть? На Уимблдоне? Мне об этом рассказал один знакомый английский журналист. В 1956 году в Англию приехал Хрущев. И его попросту спросили на пресс-конференции, почему советские спортсмены не принимают участие в Уимблдонском турнире. Тот повернулся к своим и спросил у них: «А почему?». А потом еще спросил: «А что такое Уимблдон?». Так и начали играть.
Я проиграла первую игру, но выиграла несколько следующих. И иду очень гордая собой в раздевалку, почти пою. А раздевалки на Уимблдоне в 60-е годы были – шатающиеся стены, через которые всегда все было хорошо слышно. И слышу, как Сергей Сергеевич Андреев (тренер) через стенку говорит с Аликом Метревели. «Слушай, Алик, эта Морозова – что она из себя представляет? Вроде же хорошо подает, но первую игру проиграла. Как она тебе?». Тот отвечает: «Не знаю». И Андреев говорит: «Мне кажется, не получится у нее ничего».
И тут я начала рыдать. Рыдала – встать не могла. Но потом Уимблдонский турнир все-таки выиграла.
Вы знаете, сколько тогда был призовой фонд? Сейчас – два с половиной миллиона. А в 60-е семь тысяч получал победитель, и четыре-пять тысяч – финалисты.
Но мы (советские игроки) максимально могли получить 300 долларов. При этом у нас сразу вычитали все суточные за еду. Мне везло, у меня кое-что оставалось. А Метревели, когда однажды в 1973 году не очень хорошо сыграл, – он остался должен стране 4 или 5 фунтов.
Система подготовки теннисистов в Советском Союзе, когда теннис стал олимпийским видом спорта, стала очень сильной. Было много методик, научных разработок. У нас уровень был очень хороший.
Когда я приехала в Англию, мне показалось, что я попала в деревню. Мне помогала научная группа, у меня были врач и массажист. Психолога постоянного не было, но иногда подключали тоже. Когда я приехала с девочками без классификации, они у меня сразу в парах вошли в восьмерку. Советский Союз давал теннисистам очень много, и все бесплатно. А здесь, в Англии, этого не было и нет до сих пор.
Кафельникова тренировал тренер молодежной сборной Советского Союза. Он вытащил его из Сочи и поселил у себя дома. Жил он у него в квартире.
Однажды приехали мы на детский турнир. И Женька приходит и говорит Катьке, дочери моей: «Ты знаешь, есть хочу безумно, но денег нет. Ты можешь своих попросить купить что-нибудь?». Покормили, спрашиваем: «А в чем дело?». Оказалось, что родители деньги высылают, но для этого им надо позвонить. «А я недавно проиграл, не хочу звонить и признаваться, вдруг денег не дадут», – сказал Женька.
А когда мы с ним приехали в Англию, нам дали машину – «Ровер». Женька увидел, говорит: «Ой, а можно я посижу в ней». А через пару лет уже «Феррари» мог себе купить.
Каждый день была традиция – королевский гараж давал машины. Я очень хорошо помню, что жила в какой-то самой дешевой гостинице на Эрлс-Корте. Кажется, там были только проститутки и мы, больше никого. Туалет был через этаж, комнаты маленькие. Но каждое утро нам подавали «Роллс-Ройс», и водитель был в белых перчатках.
Еще была однажды смешная история: юниоры не знали, что надо было играть в белых майках. И им дали фирменные уимблдонские майки. А они красивые, дорогие. Юниоры это дело пронюхали и на следующий день снова пришли все в плохих майках – чтобы им дали снова.
Точно так же все воруют полотенца.
Фото Splento
Когда я впервые столкнулся с лондонским рынком недвижимости, то подумал, что мой предыдущий опыт даст…
Хотя налог на наследство, который наследники должны будут уплатить после смерти владельца фермы, вдвое меньше…
Алиса, давайте начнем c самого начала. Вы получили первое образование в computer science, а потом…
Кингстон – мой первый форпост неразделенной любви к Британии. В 2012 году я приехала сюда на…
Импрессионизм, кубизм, фовизм — Сергей Щукин был одним из первооткрывателей модернизма для русского зрителя. Он…
В своем заявлении об отставке Джастин Уэлби сказал, что он «должен взять на себя личную…