Загрузка ...
Владимир Козловский — местный лондонский бог домашнего очага. Тот самый легендарный Володя, который помогает небедным русским людям Лондона по всем бытовым вопросам: от ремонта в доме и починки кондиционеров до восстановления пароля от интернета. Ключевое слово в его работе — «быстро»: к своим клиентам он старается выезжать сразу после звонка и на месте бывает уже через час. В городе, где вывоза мусора приходится ждать неделю, а визита сантехника — всю жизнь, это бесценно. Козловский это быстро понял и стал первым в русском Лондоне, кто сделал из этого бизнес: создал свою сеть из сантехников, электриков, строителей, уборщиков, которые приходят и делают свою работу. Быстро, а не как обычно в Британии.
— Володя, ты человек непубличный, нигде не рекламируешься, даже почитать в интернете о тебе нечего. Все, что я знаю о тебе, — это восхищенные отзывы твоих клиентов. Так что придется спрашивать с самого начала: where are you from? И как тут оказался?
— Я сам из Украины, из города Тульчин, закончил Винницкий политех. Однажды друзья предложили поехать в Англию поучить английский язык. Это было 19 лет назад. Я сказал: «Да, интересно». Всю жизнь немецкий учил, а тут такая возможность. Планировали ехать компанией, но из нашей группы визу дали только мне. И я ехал один — автобусом, 48 часов. Сказал себе тогда, что никогда в жизни больше в Англию не поеду автобусом. Попал в английскую семью в Борнмут, где провел чудесные две недели. И так увлекся английским, что пришлось брать академ в политехе. Я же с четвертого курса рванул.
— Так ты не доучился?
— О, ты не знаешь моих родителей. Они сказали: «Ты себе думай что хочешь, но чтобы институт окончил». Я вырос в академической семье: бабушка — преподаватель химии, мама — преподаватель химии, папа — преподаватель музыки. Заставили вернуться и получить диплом.
— А ты не хотел?
— 20-летнему молодому парню жить одному в Лондоне на самообеспечении — это же так здорово! Я сразу нашел работу в маленькой кафешке, а вечерами занимался тем, что ремонтировал лэптопы и мобильники. Мастерил по своей части.
— У тебя же мама педагог и папа пианист. Где ты лэптопы научился чинить?
— Папа у меня пианист, у которого еще и своя мастерская по ремонту духовых музыкальных инструментов. Я вырос у него на коленях с паяльником в руках. С детства умею обращаться с бензиновой горелкой и управляться с рихтовкой труб, меди и так далее. Я вырос в мастерской.
ПРО КОРОЛЕВСКУЮ СЕМЬЮ
— Тогда примерно понятно, как ты стал великим мастером ремонта.
— Вообще-то начинал я с кухни. Проработал так больше 10 лет: от посудомойщика до шеф-повара ресторана. А потом работал в такой компании и обслуживал такие места и таких людей, о которых даже не могу рассказывать. Вроде Виндзорского замка.
— Так «вроде» или Виндзорский замок?
— Виндзорский замок.
— Кого самого великого ты кормил?
— Не могу, к сожалению, называть имена.
— Долго пришлось проверки проходить на такую работу?
— Да, долго. Они даже звонили моей маме в Тульчин на работу из посольства в Британии и проверяли, что она действительно живет по такому-то адресу и что у нее есть сын. Проверки не то что жесткие — жестокие. Если ты не заплатил счета какие-то и у тебя висит долг, даже это всплывает. Тогда служба безопасности тебе говорит: «У тебя тут косячок, и пока ты его не исправишь, можешь на работу не приходить». А если что-то серьезное, то бывали случаи, что ребят просто выводили с рабочего места.
— Сколько платили на кухне?
— Не очень много. Вообще это неблагодарная работа. Скажем так: если ты не селебрити-шеф, то тяжело. Очень много стресса, очень много физической работы и нервотрепки, и дурацкие часы. Сам понимаешь, банкеты проходят вечером, перед банкетом сумасшедшая подготовка долгая, часам к 11-12 ты начинаешь убирать. И если тебе надо еще домой добираться час-полтора, а на следующий день снова начинать в восемь, это выматывает. Пока ты молодой, тебе ок, организм быстро восстанавливается. Но когда у тебя семья появляется, другие заботы-хлопоты, все иначе.
— Я, конечно, не эксперт, но, по-моему, на королевскую семью люди остаются работать всю жизнь. Почему ты ушел?
— Я творческая натура. Всю жизнь чему-то учусь, никогда не останавливаюсь. К тому же моя специализация изначально была другая. Я технарь, и по образованию, и по призванию, техника — моя стихия. У нас ребенок, Лиза, 7,5 лет. Как появилась дочь, я сразу сказал себе: благодарен судьбе, что ушел с кухни. Это было очень тяжело.
ПРО ОЛИГАРХА
— И вот у тебя сейчас такой консьерж-сервис по бытовым вопросам.
— Получается так. Мы покрываем очень широкий спектр услуг. Экономим время и силы наших клиентов, решая бытовые задачи — все, что касается стройки, интернета, машины, сервиса.
— «Мы» — это кто?
— У меня компания. Это проще с точки зрения оплаты, страховки и работы с клиентом. У нас собралась такая хорошая команда субподрядчиков-друзей. Субподрядчики, которые стали друзьями, или друзья, которые стали субподрядчиками.
— Ты с кухни сразу ушел заниматься этим?
— Был переходной период. Добрый год. Я пытался сесть на два стула — делать и то, и другое. Позиция, которую я занимал на кухне, позволяла мне совмещать. И для начала я ушел работать переводчиком и водителем по вечерам к одному русскому олигарху.
— Русских олигархов не так много. Даже в Лондоне.
— К сожалению, это человека больше нет.
— Ясно.
— Я так проработал где-то полгода, пока не решил уходить.
— Это сколько лет назад было?
— Наверное, лет восемь… Эта работа вытягивала много сил. Русские олигархи не спят до трех-четырех утра. А тебе на следующий день на другую работу в восемь. Из-за этого возникали сложности. Но мне было интересно с ним, ему — наверное, тоже. Я был его переводчиком — у него было не очень хорошо с английским.
— В суды ходил с ним?
— В суды — нет. В суды ходили другие переводчики. Я переводил личную жизнь. И решал бытовые вопросы.
— То есть твоя модель зонтичного бизнеса родилась у него?
— Да, отчасти. У меня благодаря ему появились контакты — его друзья. Они заинтересовались тем же самым сервисом. У кого-то не работал телевизор, кому-то надо было подключить интернет, подкрутить тарелку. Так и пошло.
— Сарафанное радио про чудесного Володю, который решает все вопросы?
— Именно. Плюс появились не только те, на кого работать, но те, с кем работать. Я познакомился с хорошими сантехниками, электриками, малярами. Проще всего работать с людьми, которых тебе рекомендуют, когда ты видишь, что люди довольны результатом.
ПРО САНТЕХНИКОВ
— Некоторые говорят, что британцы не умеют работать руками.
— Умеют, и очень даже. У них есть craftsmanship. Оно передается из поколения в поколение. Правда, таких стало очень мало. Я знаю ребят-англичан, которые делают шикарную мебель, кожаные изделия, потрясающе красивые вещи. Но это семейный бизнес и эксклюзивные вещи, они не для всех.
— А есть простые рабочие династии? Где дед был сантехником, потом отец, потом сын?
— Я не встречал. Хотя на своем веку сантехников повидал много. Знаю одного шикарного английского мастера по кондиционированию — просто бог во всем, что касается кондиционеров. Так он с десяти лет делал эти трубы со своим папой. Ходил за ним, носил сумки и ключи, он с этим вырос и знает, как это выглядит и пахнет. Зайдя в здание, он может сразу сказать, в чем проблема, даже еще не залезая в трубы. Вот этот apprenticeship они потеряли, конечно. Раньше как было: ребята воспитывались в лавках и в мастерских. А сейчас, может, все захотели чистых рук. Или зарабатывать больше.
— А сколько сантехники зарабатывают?
— По-разному, зависит от квалификации. Кто-то и по 60 фунтов в час берет. Но, ты знаешь, я даже за двойную зарплату не полезу туда, куда они иногда лазят.
— Ко мне в Лондоне приходит сантехник, которому я доверяю. Я его однажды спросил: «Хочешь, я про тебя в фейсбуке напишу, у тебя клиентов больше будет?» А ему не надо. Ему и так хватает. Он даже попросил никому больше его не рекомендовать — все равно на новых клиентов времени нет.
— И у нас тоже большая проблема — нет хороших специалистов. А если есть, они заняты. Тяжело найти человека, которому ты можешь доверять. Особенность моей работы в том, что я вхожу в непростые дома. Человека с улицы мои клиенты не позовут. И я, в свою очередь, перед тем как приглашу в такой дом специалиста, должен знать все — чуть ли не где он живет и с кем кофе пьет. Так что процесс долгий.
— Ну это особенности твоих клиентов. Но есть же вся остальная страна, в которой хороший специалист — тоже на вес золота, хоть бы и с улицы. Вот в Москве ты достаешь телефон, открываешь приложение — и через три часа к тебе приезжает дяденька и все чинит. А тут неделю надо ждать. Почему так?
— Не знаю, почему так. Я пару лет назад хотел запустить приложение. Вроде YouDo. Но навел справки и оказалось, что было уже несколько таких попыток, и они не заработали. В России это работает, а тут нет. Был апп по уборке домов — ребята закрылись, не пошло. Такой же апп есть для электриков и сантехников. Тоже вряд ли у них получится.
— Я даже не про аппы, а в принципе про сервис. У меня еще до эпохи смартфонов случай был: сломался бойлер. Я пригласил сантехника. Он приехал, посмотрел и сказал, что вернется через неделю. И я неделю зимой сидел без отопления. Разве это нормально?
— Ты мне даже не рассказывай. Я сам себе однажды менял бойлер, потому что дело было перед Рождеством. В это время никого не найдешь.
— В отпусках что ли все?
— Просто в этот период все спешат сделать дела и уехать на каникулы. В общем, специалисты всегда нарасхват. Может, потому что нас тут одиннадцать с половиной миллионов в Лондоне…
ПРО КЛИЕНТОВ
— Москва тоже большая, но там быстро приезжают.
— Вот с этим я сталкиваюсь каждый день: мои клиенты, которые раньше жили в Москве, ожидают, что я им найду нужного человека мгновенно. А это часто невозможно.
— Даже для твоих олигархов за большие деньги?
— Как тебе сказать… Я часто сам приезжаю. Если прямо сейчас нет нужного человека, то еду и стараюсь решить вопрос как можно оперативнее. Обычно через час после вызова я уже у клиента.
— Какие три главные проблемы у твоих клиентов?
Первая — интернет, естественно. И еще «Скай» и отопление.
— А что не так с интернетом?
— От провайдера зависит. Когда провайдер меняет роутер, что-то начинает идти не так. Или кто-то покупает себе новый телефон и не может подключиться к wi-fi. Забывают пароли…
— Я думал, тебя больше на «мужскую» работу вызывают, типа бойлеры чинить…
— Этим занимаются профессионалы-сантехники. Я обычно выезжаю первый, если что-то случается. С несложными поломками пытаюсь справиться сам — у меня много разного оборудования в машине. Могу, например, прекратить утечку в бойлере, поставить заглушки и позвать сантехника, который сделает остальную работу. Словом, я останавливаю разрушение дома, а проблему решают специалисты.
— Что необычного тебя просили сделать богатые русские? Бассейн для собачки какой-нибудь?
— Все наши клиенты разные, с разными пожеланиями и потребностями. Но да, ванные для собачек мы строили. Специально устанавливали ванну, чтобы собачка там купалась. У клиентов целая собачья комната была, даже диванчик был отдельный. И там надо было установить ванночку, чтобы они мыли лапки после улицы.
— Такие клиенты капризные?
— Нет, они обычно четко понимают, чего хотят. Кто-то, может, считает, что это капризы, но я так не считаю. Я люблю работать с людьми, которые четко знают, что им нужно. Правильно поставленное ТЗ, как говорили у нас в политехе, это уже 80% твоего доклада.
— Тебе часто приходится говорить им «нет»?
— Нечасто, но бывает. Я стараюсь не отказывать. Говорю «нет», только если что-то технически невозможно. И объясняю почему. А остальное — без проблем. Хотите люстру в ванной — пожалуйста…
— Нельзя же люстру в ванной по британским стандартам.
— Правильно. Но все зависит от подхода, какие лампочки ставить. Есть технология, там резиновые прокладки в капсуле. Это хлопотно, но сделать можно. И это точно проще, чем объяснить человеку из России, что люстра в ванной висеть не может.
— Ну а здравый смысл? Он же подсказывает, что этого делать не надо.
— А дизайнер из России говорит, что надо. Иногда такого надизайнят, что сидишь и потеешь. К знакомому дизайнеру привыкаешь, вы друг к другу притираетесь. А новым как раз часто приходится говорить «нет».
— А если он говорит, что заказчик так хочет?
— Ну тогда это влияет на стоимость проекта. В нашей жизни все можно сделать. Главное только не искать «шорткатов» — дешевых решений, которые потом вылезут боком.
ПРО ЛИЧНОЕ
— Ты в Лондоне где любишь отдыхать?
— Вообще я уезжаю из Лондона, чтобы отдыхать. У меня есть гидроцикл. И когда бывают трудные дни и хочется отдохнуть, я цепляю его к машине и уезжаю куда-нибудь в сторону Чичестера — покататься или порыбачить. Море — классная штука, снимает стресс. Мы иногда выбираемся с друзьями с ночевкой — редко, раз в полгода, дикарем, пожарить стейки, картошечку на углях. Просто прелесть! Знаешь, как классно шумит море ночью из-под звезд? Вот это отдых.
— А с семьей?
— С семьей 80% нашего отпуска мы проводим в Украине. Там шикарно: родители, здоровенный дом. Маленький город Тульчин, еврейское местечко. Недалеко, в 20 минутах от нашего дома, разлив Буга. Берем лодку, пару досок и катаемся. Шашлык, уха, куча знакомых, все друг друга знают. Там отдыхаешь душой и телом. Мама готовит сумасшедше вкусно, я нигде так вкусно не ем, как дома. Набираю по 8 кг. Минимум четыре раза в год мы бываем в Украине. А то и больше. И сейчас на Рождество поедем.
— Насовсем не хочешь туда вернуться?
— Думаю, пенсию буду проводить там.
Фото: Валентина Корабельникова