Загрузка ...
— Как получилось, что ты оказалась в Лондоне?
— В связи с войной я бежала из Киева в Одессу в середине марта. Там провела неделю, а потом уехала на машине в Европу через Молдавию. Объехала десять стран: была в Латвии, Бельгии, Голландии, Израиле, в том числе с благотворительными концертами, и в итоге оказалась в Англии по спонсорской визе для беженцев.
Если честно, Лондон всегда был моей мечтой и финальной точкой. У меня есть свои давние взаимоотношения с этим городом. Кроме того, я считаю его центром мира в музыкальной индустрии и идеальным местом для того, чтобы перейти на следующий уровень.
— Конечно, я хочу спросить, сложно ли было найти спонсоров для визы. Но думаю, что уже знаю ответ на этот вопрос. Лучше расскажи, где ты их искала?
— Как и все: писала в группах, отправляла свои видео, рассказывала, что я музыкант, что участвовала в украинском «Голосе». Когда спонсор нашелся, я должна была ехать к нему вместе со своим молодым человеком, но мы расстались. В результате в Англию я добиралась уже самостоятельно.
Сейчас я безумно благодарна людям, которые приняли меня в свой дом. Благодарна, в первую очередь, за то, что у меня есть возможность находиться в безопасном месте в этот сложный период, когда многие из нас потеряли все и, уехав с двумя чемоданами, начали строить новую жизнь. Мне очень повезло с тем, что я нашла поддержку. Но уже идет пятый месяц в разлуке с Одессой. У меня такого в жизни никогда не было, поэтому порой я просыпаюсь с грустью и вспоминаю прошлое.
— Думаю, практически все украинские беженцы сейчас испытывают похожие чувства. Что помогает тебе справляться с грустью, чтобы не впасть в депрессию?
— Я стараюсь не позволять себе хандрить. Много работаю. За три недели, проведенные в Лондоне, отправила десятки писем в агентства, частные клубы, рестораны. И один мне ответил. Теперь я буду выступать там регулярно, начиная с августа.
А еще я стараюсь чаще знакомиться с людьми. Например, сегодня пою на частном мероприятии, с организаторами которого встретилась совершенно случайно у Маши Семушкиной. Кстати, Маша свела меня с одним классным музыкантом, но у нас никак не получалось увидеться. Он живет в Гринвиче, ехать туда далеко, и мы пару раз переносили встречу. В итоге я все же добралась до него, мы порепетировали, и он пригласил меня вечером в клуб на свое выступление. А я уже собиралась на одесский ужин к вам, в «Зиму». Показала ему адрес, он рассмеялся и говорит: «Так это ведь соседняя дверь!»
Оказалось, что он выступал в клубе Ронни Скотта. В тот же вечер мы сыграли там три песни. Зрителям, кажется, понравилось.
Многие говорят, что мир тесен, и я с этим согласна, но для того чтобы добиться успеха, нужно много работать. Ничего не падает с неба. Все, что случается, — это результат большого фокуса и правильных намерений.
Про необычное имя, семью и музыкальное детство
— С чего начались твои отношения с музыкой?
— Мне кажется, что я пела всю жизнь. Даже не представляю, что я могла бы делать еще, ведь я больше ничего не умею. Хотя нет, немного умею готовить. (Смеется).
Мои родители (как и родители других музыкальных детей), рассказывают, что в детстве я стояла часами напротив телевизора и повторяла слова песен Аллы Пугачевой. Тогда они поняли, что я должна заниматься музыкой. В пять лет меня отдали в школу Столярского в Одессе, которую я с отличием окончила как пианистка, а после — переехала в Киев и пошла учиться в консерваторию, тоже по классу фортепиано.
— С того момента, как мы познакомились, мне было интересно, почему ты выбрала псевдоним Голда? Я подглядела в Instagram, что ты — Таня.
— Это вовсе не псевдоним (улыбается), а мое настоящее еврейское имя. И по маминой, и по папиной линии я — чистая еврейка в пятом поколении, поэтому несколько лет назад раввин дал мне это имя в Киевской синагоге. А потом, когда я запланировала свой сольный проект, решила выступать с ним.
Вообще, в еврейской традиции принято, что если тебе дается имя свыше, то нужно, чтобы люди как можно чаще обращались к тебе по нему. Конечно, родные и близкие друзья чаще называют меня Таней. Но я и не против, потому что обожаю оба своих имени. Кстати, Таней меня назвали в честь прабабушки по отцу, которая очень хотела, чтобы у нее появилась внучка.
— Кстати, про семью. Твои родные остались в Украине?
— У меня там бабушка и старший брат Артур. А родители выехали в Бельгию. Многие друзья служат в армии. Какая-то такая история…
Про еврейский джаз, собственный мюзикл и мечту жить в Лондоне
— Ты сказала, что у тебя особые отношения с Лондоном. Что вас связывает?
— Когда я была маленькая, мы с родителями жили в Бельгии, а мой старший брат — в Рединге. Поэтому мы часто навещали его. И я, конечно, тоже мечтала жить в Англии.
Спустя годы, когда мне исполнилось 20, я приехала в Лондон поступать в магистратуру, чтобы изучать музыкальный театр, но была еще совсем «зеленой», хотя в Украине уже окончила консерваторию по классу фортепиано. В общем, у меня не получилось. В 23 года решила снова попробовать. Прошла три тура, добралась до финала и — снова отказ. Тогда я вернулась в Украину и сделала свой мюзикл, который назывался Yiddish Jazz Show — музыкальный спектакль о еврейской девочке. Получился настоящий одесский компот, в самом лучшем смысле.
— Почему именно еврейский джаз?
— Наверное, концентрация крови сыграла главную роль. Желание исполнять еврейские песни у меня появилось еще в 16–17 лет. Я тогда даже собрала небольшой еврейский коллектив. И никто не старался меня специально приобщить к этой культуре, просто возник порыв.
Знаешь, я и сама много раз задавала себе вопрос: «Почему именно еврейские песни?»
Помню, что в Киеве кто-то сказал: «Она только свои жидовские песенки поет», и я тяжело это восприняла, даже какое-то время стыдилась их исполнять. А потом вышел невероятный сериал, называется «Удивительная миссис Мейзел», который я всем советую посмотреть, и в нем настолько красиво показали еврейскую культуру, еврейские ценности, что я возгордилась ей, в хорошем смысле, и начала заниматься музыкой с еще большим желанием и огромным уважением.
— Есть ли вероятность, что мы сможем увидеть и услышать Yiddish Jazz Show в Лондоне?
— Я очень этого хочу, и мне действительно попадаются невероятные люди, которые меня поддерживают. Думаю, что со временем у нас получится оптимизировать мюзикл для Лондона. Но для него нужна площадка, декорации, костюмы, часть из которых ко мне периодически доезжает благодаря друзьям и знакомым. И, что самое важное, нужны танцоры и музыканты. Конечно, не труппа из ста человек — в Киеве со мной работали девять музыкантов, но сейчас почти 99% моей команды находится в Украине.
Параллельно с этим я планирую развивать свою сольную историю, потому что буквально за месяц до начала войны я подписала контракт с большим продюсером, которого сейчас все сильно «захейтили». Не секрет, что к этому моменту я шла последние десять лет — всегда мечтала писать песни, и команда отличная собиралась, — но песчаная буря под словом «война» смела все на своем пути. Поэтому я надеюсь, что смогу возобновить работу и над альбомом в ближайшее время.