Загрузка ...Russian Gap уже не раз писал о проектах и событиях, воссоздающих альтернативные пространства как поле действий. Так, к примеру, проекты из серии Secret Cinema позволяют зрителям погрузиться в мир фильма, который им предстоит увидеть. Театральные проекты Алиса в Стране Чудес или Утопленник (Drowned Man) предлагают иммерсивный театр, где нет границ между сценой и залом, а зрители, погружаясь в мир представления, становятся соучастниками действия. Наконец, карнавальные пространства — такие, как, например, «Сад Пыток», предлагают пространство фантазии, где нормы ежедневности отступают, оставляя место для праздника неординарных идентичностей. Однако, среди всех альтернативных пространств, пожалуй, самым удивительным проектом такого типа оказался фестиваль русской культуры и истории Dash Arts Dacha.
Rich Mix, культурный центр лондонского East End, мне давно знаком. Зал, где в прошлые выходные расположилась «Дача», обычно используется для разного рода концертов альтернативной музыки или джаза. В первый момент, войдя на территорию «дачи» я не обнаружил ничего особенного.
Всех гостей угощали чаем и сушками.
Вокруг был классический русский реквизит от матрешек и самоваров до крестов и икон на стенах, а в самом центре на стене висел портрет Николая Второго, что, впрочем, было вполне предсказуемо и даже выглядело немного нарочито.
Концерт белорусского музыканта Саши Ильюкевича
Тем временем начался концерт на стихи поэтов серебряного века, и я уселся за стол вместе с еще несколькими зрителями. И тут рядом со мной появился человек в чеховском костюме и с палкой. Он стоял совсем рядом, опираясь на трость, и мне тут же захотелось встать и уступить ему место, пока я не оглянулся и не понял, что вокруг меня достаточно много пустых стульев. Тем временем человек с тростью начал общаться с исполнителем, рассказывать о нем, шутить и обсуждать песни, а ко мне подошла девушка в наряде начале 20-века и предложила чая из самовара с сушками. Постепенно я начал понимать, что часть людей вокруг — это актеры, которые своими костюмами, речью, поведением конструируют мир «Дачи» точно так же, как этот мир создается при помощи реквизита.
Смена декораций.
Концерт закончился, и началась быстрая смена декораций. Портрет Николая Второго был заменен на портрет Сталина, те же самые люди, которые только что приветствовали входящих в дореволюционных одеждах, вдруг оказались в пролетарских костюмах 30-ых годов. Изменилась речь, тональности, и приходящих в пространство «дачи» уже встречали без манерности петербургских салонов. Во всем чувствовался дух иного времени, однако события по-прежнему происходили в Санкт-Петербурге, теперь уже Ленинграде. Тем временем при участии зрителей началось чтение пьесы обэриута Александра Введенского, которое превратилось в спонтанный спектакль-импровизацию.
Чтение пьесы Александра Введенского
Спустя несколько часов — снова смена декораций и авансцен. Бывшие комсомольцы превратились в неформалов 80-ых. Теперь все переместились за кухонный стол, чтобы в традициях кухонных разговоров поговорить о современной политической ситуации с журналистом Петром Померанцевым. А после беседы на сцене начался рок-концерт, в лучших традициях 1990-ых. Путь от начала 20 века до его конца проделывался каждый день в течение всех трех дней фестиваля.
Петр Померанцев на кухне «Дачи»
Удивительная особенность «Дачи» заключается в том, что зритель не сразу понимает, что он оказывается в пространстве культурно-исторической театральной постановки. Здесь нет нарочитого перехода из пространства ежедневности в пространство другого мира и времени. В отличие от Secret Cinema или Torture Garden, от посетителей здесь не требуют дресс-кода. Здесь даже нет четкого разделения на актеров и зрителей, как например в «Утопленнике», где все зрители должны носить белые маски. Однако то, что другое пространство тебе не навязывают, только усиливает эффект. Посетитель «дачи» постепенно погружается в другой мир, его захватывает вихрь времени.
Жозефина Бертон — один из основателей проекта.
Еще одно принципиальное отличие «Дачи» от других проектов альтернативных пространств – это его образовательное значение. По сути, «Дача» — это методология по изучению истории и культуры, которая может быть применена к самым разным странам и эпохам. Не случайно говорят, что язык лучше всего изучать в среде, где на этом языке говорят. Точно так же историю и культуру лучше всего учить в среде изучаемых объектов и субъектов времени. Последние позволяют передать не только факт и образы, но и дискурсы разных эпох, усиливая эффект через диалог с посетителями. Если “Secret Cinema” позволяет зрителю погрузиться в мир конкретного фильма, то «Дача» — это пример погружения в конкретную эпоху.
Одна из участниц проекта на фоне карты СССР.
В отличие от многих проектов альтернативных пространств, в которых есть жесткие алгоритмы и сценарии, «Дача» открыта, гибка и демократична. Она предоставляет сцену для самых разных форматов – концертов, спектаклей, лекций, игр… И если очень часто изолированность альтернативных пространств подчеркивает «распад связи времен», то мягкость перехода с улиц Лондона в пространство «дачи» и обратно, когда выходя из «Дачи», посетители оказывались на Брик Лейн, позволяет интегрировать прошлое и настоящее. Это дает надежду, что «альтернативные пространства» как методология сплетения времен могут не только временно открывать ворота прошлого, но и менять настоящее, наводить новые мосты между культурами и эпохами.
Текст: Григорий Асмолов