Совместный информационный проект Russian Gap и компании AngloMedical

Второй год Russian Gap старается разобраться во всех аспектах английской жизни, и второй год больше всего вопросов от читателей мы получаем про английскую медицину. Волнует все: страховки и NHS, ведение беременности и уход за ребенком, медицинские визы и поиск лучших врачей. Наконец, у нас появилась возможность адресовать ваши вопросы ведущим специалистам Великобритании!

NHS: Доверять или бояться?

В основу первого выпуска “Медпросвета”, который мы регулярно будем проводить с компанией AngloMedical, мы решили положить ваши собственные истории, связанные с личным опытом в NHS. Для тех, кто вдруг впервые сталкивается с этой аббревиатурой, напоминаем, что речь идет о National Health Service — Национальной службе здравоохранения Великобритании, известной тем, что она готова лечить жителей этой страны бесплатно, но… не всегда однозначно быстро и хорошо.

На нашу просьбу рассказать о своем опыте в NHS откликнулись десятки читателей: кого-то эта система спасла, а кому-то стоила жизни. Мы собрали самые яркие случаи и попросили профильных врачей высказать свое мнение. Почему что-то пошло не так? И как можно было бы избежать недопонимания?

 

Во всём виноват GP?

Прокомментировать истории читателей, связанные с их опытом встреч с британскими семейными врачами, мы попросили эксперта AngloMedical Майсара Байя (Dr Maysara Bahja), семейного врача с 15-летним стажем. Обаятельный и успешный доктор, с которым AngloMedical может говорить сразу на нескольких языках (Майсара владеет русским, английским, польским и арабским), получил медицинское образование в России и поэтому хорошо понимает требования русских пациентов.

История 1

В августе начинается бронхит, который не проходит неделю. Иду в NHS. Они прописывают антибиотики. Начинаю принимать. Тут же у меня начинаются приступы удушья: не могу дышать, хриплю, сиплю, задыхаюсь. Это происходит на выходных, поэтому звоним по телефону неотложной помощи. Меня записывают к врачу. Прихожу, он смотрит и говорит, что со мной ничего страшного не происходит, и я, мол, не умираю. Я спрашиваю: “А что со мной?” Он говорит: “А не знаю”. На требование отправить к специалисту — отказ, так как это может сделать только мой GP. Когда я через пару дней пошел к GP, то там была примерно та же картина. К этому моменту я выяснил, что, видимо, и правда не умру, но и задыхаться не перестал. GP отказался что-либо делать и отправлять меня хоть к какому-то специалисту. Когда через пару месяцев приступы удушья не прошли, я пошел к литовскому врачу, который за £70 сделал анализ крови, еще за £60 провел осмотр, назвал мне причину проблемы и выписал лекарства. Скоро все начало проходить.

 

МАЙСАРА БАЙЯ: Всё зависит от того, сколько лет было пациенту. Если он молод, не курит и у него была лёгкая форма бронхита, то в Великобритании лечить его не будут. Считается, что организм сам справится с болезнью. Антибиотики пропишут в том случае, если инфекция бактериальная и возникает повторно, принося с собой мокроту и температуру. Если же пациенту за 40 лет, он курит и страдает от избыточного веса, необходимо обследование лёгких и сердца. Однако приступы удушья могут быть вызваны также проблемами с артериями, и легкой формой астмы, и рядом других заболеваний, например, хроническим воспалением лёгких, аллергическим или вирусным бронхитом.

История 2

Весь мой медицинский опыт в Англии сводится к совету “Take рaracetamol”. Вскоре после переезда сюда я заболела ветрянкой, позвонила на линию NHS по номеру 111, и там мне сказали дойти до врача, чтобы убедиться в диагнозе. Температура под 39 и возможная заразность их не смутила. Сказали, тяжело идти — возьмите такси. В итоге я минут 40 сидела в очереди в walk-in центре рядом с маленькими детьми и беременными женщинами. Забилась в угол и старалась ни на кого не дышать. На приеме врач подтвердила, что это ветрянка, но поскольку её особо не лечат, посоветовала парацетамол, воду и лосьон — мол, само пройдёт. Так и получилось. А недавно я свалилась с сильным гриппом, пришлось опять идти туда же, так как хотела убедиться, что это не пневмония (очень уж все болело). Та же история: очередь на час, доктор померила температуру, послушала, сказала, что больше никаких тестов сделать не может, а если будет хуже, предложила ехать в emergency, но скорую не вызывать, так как нет угрозы для жизни. В итоге так и лечилась — водой и парацетамолом.

 

МАЙСАРА БАЙЯ: Про ветрянку все верно: от нее нет верного лечения. Если ребёнку ещё не исполнилось 10 лет, мы рекомендуем принимать парацетамол и соблюдать постельный режим. В России ещё мажут зелёнкой, а здесь предпочитают использовать каламин. У детей сильнейшая регенерация, они быстрее идут на поправку, а у взрослых процесс восстановления проходит медленнее и тяжелее. Взрослым мы даём антивирусные препараты, такие как ацикловир, чтобы не оставались рубцы.

Я знаю, что русские пациенты не любят парацетамол. Да и не только русские: европейцы тоже не понимают подхода к парацетамолу как к решению всех бед. Хотя я хочу отдать русским должное: они очень образованные, с вниманием и пониманием относятся к своему здоровью. Конечно, их раздражает, когда врачи советуют им всякую ерунду, вроде принимать парацетамол по любому поводу!

С этой точки зрения, в России подобной панацеей считаются но—шпа и анальгин, их принимают и при головной боли, и при болях в животе. Парацетамол же хорошо помогает от многих симптомов: высокой температуры, головной боли, озноба. Особенно для детей, когда болит ухо, горло или голова, это просто волшебное лекарство с минимальными побочными эффектами, да и желудок не раздражает. Для старшего поколения он хорош тем, что сочетается с другими лекарствами и снимает болевые приступы. Конечно, линейка обезболивающих огромная, но я не могу дать пациентам морфин или кодеин. Переходить сразу к сильнодействующим средствам — порочная практика, вспомните Майкла Джексона! Если бы он принимал парацетамол с самого начала, то у него бы не образовалась зависимость от сильных обезболивающих. Да и всегда принимать антибиотики, как это принято в России, — не очень хорошая идея.

 

История 3

У ребёнка после трёх визитов к GP не обнаружили грудную инфекцию, зато частный педиатр её сразу диагностировал. Похожее было и со мной пару раз, когда неправильно ставили диагноз, поэтому я стала обращаться в частные клиники, хотя это, конечно, дорогое удовольствие. Вполне может быть, что многое зависит от района. Мы живём в центральном Лондоне, и, возможно, GP перегружены и у них просто не хватает ресурсов на всех.

МАЙСАРА БАЙЯ: Боюсь, что проблема не в неправильном диагнозе. Если бы у ребёнка изначально была пневмония, то ему было бы очень плохо в первый же день болезни, ведь это серьезное заболевание. Возможно, во время первых консультаций у ребенка не было симптомов, а вот четвёртый визит к GP обнаружил бы инфекцию. У меня были случаи, когда пациент приходил к врачу, и результаты обследования показывали, что с лёгкими всё в порядке. Однако на следующий день другой врач находил у него пневмонию, потому что симптомы развились позже. Так действительно иногда случается. Возможно, если бы автор письма в четвёртый раз пошла к своему врачу в NHS, он тоже бы диагностировал грудную инфекцию. А вообще мы рекомендуем прививки, чтобы защитить детей от этой серьёзной инфекции.

Гинекология

Наш следующий эксперт — один из лучших гинекологов Королевства Том Сетчелл. Том — потомственный гинеколог. Его отец, Маркус Сетчелл, долгое время был личным гинекологом королевы Елизаветы, а в 2013 году руководил командой врачей при рождении принца Джорджа (кстати, в эту же команду входил и Том). Том достойно продолжает дело отца. Он работает в системе NHS, а также с готовностью помогает клиентам AngloMedical.    

 

История 4

На 12-ой неделе беременности у меня открылось сильное кровотечение. Скорая не приехала, и муж сам повез меня в больницу. Кровь ручьем текла по полу, но нам сказали ждать врача. Мы просидели в коридоре с 12 часов ночи до 5 утра. За это время я потеряла ребенка. Меня даже не чистили и отправили домой, где я сама пила антибиотики, которые привезла из дома.

 

ТОМ СЕТЧЕЛЛ: Боюсь, что это очень типичная ситуация. Выкидыши происходят чаще, чем мы думаем, —примерно в 15-20% случаев от общего числа беременных. А значит, многие женщины, к сожалению, теряют детей каждый год. Выкидыши — это не только колоссальный эмоциональный удар: обильное кровотечение может представлять серьезную опасность для здоровья женщины. Это неправда, что мы не боремся за жизнь ребенка на ранних сроках беременности, просто мы мало что можем сделать. Разве что прописать прогестерон (положительный эффект которого ограничен) или лекарства, разжижающие кровь, если это не первый выкидыш пациентки. Есть также специальные процедуры, направленные на поддержку женщин, забеременевших в результате ЭКО.

В идеале, у нас должна была бы быть лучше устроена срочная помощь женщинам, у которых произошёл выкидыш. Моя роль в системе NHS, в гинекологическом отделении, как раз и заключается в оказании помощи при подобных ситуациях. И я с гордостью говорю, что мы, в принципе, уже неплохо справляемся с такими экстренными случаями – более успешно, чем это обычно признается. Каждый раз, когда гинеколог проводит кесарево сечение или когда сталкивается с выпадением петель пуповины, он, возможно, спасает ребенка. И у меня в практике были такие случаи. Например, ко мне привели на чистку девушку с подозрением на выкидыш. Но ультразвук показал, что ребенок на самом деле в порядке, несмотря на кровотечение, и через положенное количество месяцев девушка родила чудесного здорового малыша.

Конечно, ещё есть моменты, над которыми нужно работать. Например, у нас всегда проблемы с долгим ожиданием, всегда будут “часы пик”, когда многим людям одновременно требуется неотложная помощь. Я знаю, как это страшно для женщин. Но люди приходят в отделение экстренной медицинской помощи с разными проблемами. У одних идёт кровь, другие приходят с травмами, у кого-то есть открытые раны. Нам приходится решать, кого принять первым. Как правило, помогаем сначала тем, для кого это вопрос жизни и смерти. Однако в часы пик, когда система перегружена, приём даже таких больных проходит недостаточно быстро. Меня это очень расстраивает. Пациенткам, которые боятся, что с ними что-то случится во время ожидания, я бы посоветовал следующее. При многих клиниках есть специальный отдел для беременных на ранних сроках, где нагрузка намного меньше, чем в отделении экстренной помощи. Лучше сразу обращаться туда, тем более, если беда случилась в пятницу или субботу. Когда вы окажетесь в отделении, постарайтесь объяснить медсестре, которая распределяет пациентов, что с вами происходит. Конечно, кровотечение на раннем сроке беременности —  это колоссальный стресс, но, к сожалению, очень многое тут зависит от природы, а не от врача.

На приём к ортопеду

Прокомментировать следующий случай команда AngloMedical попросила Мартина Клинке (Martin Klinke), ортопеда, эксперта в области хирургии, реконструкции и протезированию стопы и голеностопного сустава.

Мартин получал медицинское образование в Германии и во Франции, а в Лондоне проработал в системе NHS почти 7 лет. Однако он решил посвятить все свое время частной практике, где у врача его масштаба больше времени и свободы для помощи пациентам. Мартин проводит уникальные операции по замене и эндопротезированию голеностопа, а также помогает спортсменам восстановиться после тяжёлых травм.

 

История 5

У меня была старая травма колена, которая каждый год обострялась. На третий год мне совсем стало плохо: я не могла ходить, была сильная боль. После направления от GP мне удалось пробиться к специалисту на 30-минутный прием. При этом половину отведенного времени доктор спрашивала меня про аллергии, болезни, задавала кучу общих вопросов, на которые я и так уже отвечала GP. Она коротко меня осмотрела и предложила прийти через неделю. Но через неделю у нее не было записи. А через две она назначила мне упражнения, хотя симптомы были похожи на повреждение мениска, а значит упражнения могут быть опасны. Она же нежно покрутила мою коленку и сказала: “Вы перестали ей доверять, поэтому нужны упражнения. Вы укрепите мышцы вокруг колена, и будет вам счастье”. Я чуть не впала в истерику: “Как можно назначать упражнения, если вы не знаете, что там вообще творится? А если ноге нужен покой, или наоборот операция?” Она ответила: “Ну хотите операцию —пожалуйста, но потом все равно нужно будет делать упражнения, так что нет разницы когда начинать”. Я пыталась объяснить, что это вряд ли нормально, если мое колено на несколько месяцев в год перестает работать, и что надо сделать какой-то анализ. После этого она сказала, что МРТ она сама мне назначить не может, но это может сделать другой врач, записываться к которому нужно за два месяца. В общем, я ушла оттуда с ощущением, что раз я не умираю, то значит и нечего по врачам ходить.

 

МАРТИН КЛИНКЕ: Сложно комментировать конкретные случаи, не зная пациента и истории болезни. Однако очевидно, что у пациентов NHS почти нет выбора. В больнице они, скорее всего, получат консультацию не у специалиста, а у его ученика. Но даже если они попадут на приём к специалисту и он предложит им определённое лечение, то узнать иное мнение о предложенном лечении довольно сложно. В других странах Европы, если у вас есть сомнения, вы можете обратиться в другую больницу, но в Великобритании, к сожалению, в рамках системы NHS, если вас что-то не устраивает, вы не можете пойти куда-то ещё. Вам приходится полагаться на конкретного человека, который за вас всё решит. GP часто сами принимают решение, как лечить человека, вместо того чтобы направить его к специалисту. В то время как в частном секторе вы сразу можете записаться к специалисту. Я думаю, что и в NHS должна появиться возможность дополнительного лечения или иного мнения, как это, например, происходит в частном секторе.

Заключение

Карина Солловэй, основатель компании AngloMedical:
О плюсах и минусах государственного здравоохранения можно говорить долго. Замечу лишь, что зачастую людей огорчает даже не качество работы врачей, а отсутствие эмоционального контакта с ними и уровень сервиса. Скорость приёма пациентов в системе NHS чрезвычайно высока: 10 минут на одного человека – настоящий конвейер. Впрочем, по-другому семейные врачи просто не успеют посмотреть всех пациентов. В частной практике подобной гонки нет, здесь каждому человеку уделяют больше времени и внимания. Однако время, конечно, важный, но не всегда решающий фактор при осмотре пациента. Главное — человеческий ресурс, то есть кто именно проводит обследование. Хорошие врачи работают и в NHS, и в частном секторе. Не хотите рисковать — обращайтесь к тем, чьим рекомендациям вы доверяете. Не болейте!

 

АНГЛИЙСКИЙ МЕДПРОСВЕТ. О проекте

Чтобы давать советы в такой сложной и важной сфере, как медицина, нужно обладать высочайшей квалификацией, иметь многолетний опыт работы в стране и разбираться во всех нюансах этой системы. Именно с такими врачами работает компания AngloMedical, которая согласилась выступить партнером нашего нового информационного проекта “Английский медпросвет”. AngloMedical — русскоязычная медицинская консьерж-служба, основанная в 2009 году в Лондоне Кариной Солловэй. Это не больница и не отдельная клиника, а эффективный сервис, предлагающий клиентам связь с лучшими врачами и клиниками по всей стране. С компанией сотрудничают ведущие консультанты, профессора университетских клиник и члены Королевских коллегий Великобритании — всего более 3000 врачей-консультантов самых разных направлений.

В течение целого года в рамках “Английского медпросвета” журналисты Russian Gap и эксперты AngloMedical будут анализировать разные стороны медицинской системы здравоохранения и отвечать на самые волнующие вопросы. Это эксклюзивная возможность узнать, как на самом деле здесь все устроено, и понять, как эффективнее всего в Англии следует решать вопросы, связанные со здоровьем.

 

Карина Солловэй:

Моё погружение в мир британской медицины произошло вынужденно: заболел близкий человек. Мне пришлось пройти все круги NHS. Я узнала достоинства и недостатки этой огромной государственной “машины” здравоохранения. Как написали в некоторых СМИ о моем опыте, “проехала бульдозером по британской медицине”. При этом я никого не раздавила, а просто проложила “магистраль” к лучшим врачам королевства. Сначала для семьи и друзей, а потом и для клиентов “AngloMedical”. Я считаю, что британская медицина — одна из лучших в мире. Надо просто знать, как не заблудиться в этом “лабиринте” медицинских возможностей и использовать достижения  английского здравоохранения эффективно. Мне понравилась идея совместного проекта с RG. Я и наши эксперты, врачи с мировым именем, с удовольствием поделимся опытом. Ответим на вопросы, расскажем о тенденциях и важных исследованиях.
Статьи “Английского медпросвета” будут один раз в три месяца выходить в журнале Russian Gap и ежемесячно на нашем сайте. Присылайте свои вопросы (katia@russiangap.com), мы обязательно постараемся найти на них профессиональный ответ.

Иллюстрации: Lanoocha
Фото: Катерина Никитина