Загрузка ...В июне в Лондонской королевской опере прошел показ «Marguerite and Armand». Это особенная для британцев постановка, премьера которой состоялась в Covent Garden больше полувека назад. Впервые в истории обе партии исполнили русские: прима-балерина Royal Opera House Наталья Осипова и премьер Мариинского театра Владимир Шкляров. ZIMA побывала на репетиции. Для Осиповой это была последняя постановка сезона, а Шклярова мы скоро снова увидим в Лондоне с гастролями Мариинки.
Почти час репетиции проходят на едином дыхании. До последнего страшно, что сил на интервью у танцовщиков уже не останется, но, выходя из зала и вытирая пот, они выглядят вполне бодро. «Давайте мы перекусим и заодно поговорим?» — предлагает Наталья. Владимир жмет на кнопку лифта: «Едем в буфет!» В лифте включается диктофон:
— Вы давно в Лондоне?
Владимир: Неделю.
— И как вам здесь?
В: В Лондоне прекрасно. Хотя не знаю, как было бы, если бы я танцевал без Наташи.
Наталья: Скажи, что тебе было бы отвратительно!
В: Для тебя я скажу что угодно!
Оба хохочут. Мы приезжаем в буфет. Владимир берет йогурты, бананы и газировку. Садимся за стол.
Н: Извините, что мы постоянно прикалываемся. Я так давно не танцевала с русскими, и мне так приятно. С Володей мы по юмору очень совпали. Есть хорошая эмоциональная связь: можем пошутить, поговорить, обсудить все.
— С иностранцами тяжелее?
Н: Партнеров, которые не говорят по-русски, мне приходится чувствовать больше физически, все равно у нас есть какая-то граница. Хотя, например, у меня есть чудесный партнер-американец Дэвид Холберг — это просто моя любовь. Я его так сердцем чувствую, что мне с ним даже разговаривать не надо.
— Завтра ваш первый совместный спектакль с Шкляровым?
Н: Мы уже станцевали один спектакль, у нас была премьера 5 июня, завтра будет второй. Это закрытие сезона. Честно говоря, очень радует, что это конец. Хотя потом у меня гастроли… Очень напряженный сезон.
— Сколько у вас было спектаклей в этом сезоне?
Н: Я не считаю, сколько спектаклей, но за последний месяц у меня было три новые роли. Это очень тяжело. Не столько физически, сколько психологически — каждая роль требует проработки…
В: А Наташа — очень эмоциональный человек…
Н: А Володя у нас такой психоаналитик!
— Вы давно знакомы?
Н: Да, с детства.
В: Ну нет! Хотя так уже кажется. Мы лет в 18 познакомились, в Мариинке.
Н: Мы одного поколения. Это очень чувствуется — и в работе, и в общении.
— Сильно отличается работа с русскими танцовщиками от работы с иностранцами?
Н: Я бы сказала, что балетные школы отличаются друг от друга. Но я стала настолько космополит, что уже не назвала бы себя русской балериной. Я работала практически во всех компаниях: и в Англии, и в Америке. Я везде учусь, осваиваю новые техники, это сильно помогает.
— В Лондоне вы живете уже четыре года. Привыкли? Не скучаете здесь?
Н: Нет. Мне не бывает скучно. Я человек, который живет работой. Наш век не такой долгий. Карьера вполне может закончиться в 40 лет. Или может случиться неожиданная травма, и карьера прервется. Поэтому я ловлю каждый момент и стараюсь использовать талант, который мне дан, на миллион процентов.
— Но вы же отдыхаете иногда? Что вы делаете, когда не танцуете?
Н: Конечно, отдыхаю. У меня есть прекрасные друзья, с которыми я могу провести время. Я люблю быть одна. Очень люблю читать. Для меня большое удовольствие сидеть на балконе и читать книжку — честное слово, один из приятнейших моментов. Сейчас я читаю книгу Салмана Рушди «Земля под ее ногами». Я бы хотела использовать сюжет этой книги в работе, для балетного спектакля. Еще я очень люблю свой район, Maida Vale. Там я провожу почти все свое свободное время: в любимых кафе, на прудах, в Regent’s Park. Мы также часто собираемся с друзьями у кого-нибудь на квартире. А недавно мы с Володей на набережной балет посмотрели! Совершенно неожиданно! Мы пошли на Трафальгарский мост, и там была прямая трансляция из Королевской оперы, тот же самый балет, что и мы танцуем. Это было очень смешно. Мы уловили знакомую музыку, я подумала: «Боже, и тут она!» Оказалось, это была трансляция Live Cinema. Royal Opera House поставили на улицах экраны и транслировали свои лучшие постановки. Посидели, посмотрели со стороны. Было здорово.
— Ваши друзья — русские? Они из балетного мира?
Н: Друзья в основном русские. Конечно, они любят балет, но они не из балетного мира. Среди моих близких друзей есть только пара танцовщиков.
— Наташа, Владимир, вы танцуете «Маргариту и Армана» — очень непростой сюжет. Легко ли вам с ним справляться?
В: Это стилизованный спектакль, в котором много лет назад блистали Рудольф Нуриев и Марго Фонтейн. Его в Королевской опере поставили специально для них, и потом долгое время никому не разрешали прикасаться к этому шедевру. Первая была Сильви Гиллем… Но Наташа — уникальная балерина. Ты же первая русская в Королевской опере, кому доверили эту партию?
Н: Да. Так принято, что это еще и возрастная партия. Когда поставили этот балет, Марго Фонтейн была почти на 20 лет старше Нуриева. Передать все чувства, которые переживает героиня на сцене, наверное, не каждая балерина сможет. Когда девочкам 17–18 лет, они не могут так глубоко почувствовать эту гамму эмоций. Считается, что чем балерина старше, тем лучше у нее получается. А девушки балетные всегда выглядят хорошо. Часто в 40 лет они выглядят едва ли на 25. Такой приятный фокус! Я, наверное, первая в театре, кому 30 лет и кому доверили эту партию. Даже страшно было к ней прикасаться. Было непонятно, как это делать, как у меня получится. В итоге решила, что буду действовать интуитивно, и мне кажется, у меня достойно получилось.
— Вас сразу поставили в пару с Владимиром?
Н: Нет, я должна была танцевать с другим партнером (Сергеем Полуниным. — Прим. ZIMA). К сожалению, по определенным обстоятельствам не сложилось, и мне срочно пришлось искать другого партнера. Никого не было, потому что этот балет в Англии больше никому не разрешают танцевать. Он идет еще в России, но хороших танцовщиков, которые могли бы его станцевать, практически нет. Володя был единственный подходящий кандидат на эту роль, и еще блестящий танцовщик. Сначала мы ждали визу. В итоге Володя приехал за пять дней до спектакля. Это была премьера. То, что мы успели подготовиться, для меня до сих пор шок. И не опозорились на сцене, что еще большее достижение. Этот балет для англичан очень особенный. Есть просто балет, а есть Marguerite and Armand. Мы же еще вдвоем русские, так что было особенно страшно.
В: Сложно было то, что к актерской игре в России и в Англии относятся по-разному. Мы обычно пытаемся найти индивидуальность, и это, наверное, прямая противоположность спектаклям Фредерика Аштона (постановщик спектакля в ROH. — Прим. ZIMA). У него все четко, абсолютно по счету сделано, не допускается никаких актерских вольностей. Как положено, так и надо делать. Если ты кулаки сжимаешь на счет «шесть», ты должен делать это на «шесть», а не на «пять». Очень сложно вложить туда личную эмоцию, чтобы она дошла до зрителя.
Н: И у нас было всего пять дней. Мы выучили порядок действий за два дня. Володя уже танцевал эту партию, а я танцевала ее первый раз. Я вообще была в шоке. Решила, что мне нечего терять: я просто должна выйти через пять дней и станцевать самую special для англичан роль. Мы два дня порепетировали и вышли на сцену к зрителям. У меня первый раз в жизни было такое. Я ужасно волновалась. Но когда мы выходили на сцену, было ощущение, что мы совершенно готовы.
— Вы столько лет выступаете в ведущих театрах мира! Неужели с опытом волнение не проходит?
Н: Что вы! Волнение порой еще больше становится. Это связано с ответственностью. Иногда мне очень сложно здесь работать и выступать. Когда меня пригласили, мне надо было постоянно доказывать, что я этого достойна. Мне с самого начала каждую роль нужно было готовить, как какое-то чудо. И я это делала, и к этому привыкли.
Сейчас билеты на спектакли со мной сразу же продаются, за два часа. Ты понимаешь, что люди ждут чуда от твоего выступления, и надо планку держать, и это тяжело.
— А как вы восстанавливаетесь?
В: Сигаретка, бутылочка вина… (смеется)
Н: Володь! (Строго.) Ну может быть, в твоем случае!..
— Наташа, а правда? Есть ли у вас диета?
Н: У меня нет диеты. У нас такая бешеная нагрузка, что я ем абсолютно все. Я не знаю, кто из балетных сидит на диете. С такой тяжелой работой на диете сидеть очень сложно.
— Сегодняшняя репетиция длилась 45 минут. Это стандартное время? Сколько обычно длятся репетиции?
Н: По-разному. Сегодня было 45 минут. Иногда час. Классический балет иногда по два часа репетируем. Иногда можем прийти в десять утра и работать до шести вечера, репетировать без остановок. Зависит от репертуара. Чаще всего я здесь целый день провожу. Еще же приходится выступать и в других местах, уезжаю туда репетировать. Семьи у меня пока нет, поэтому я «отдана искусству».
— Нет желания отдохнуть и не танцевать?
Н: Есть. У меня сейчас будет отпуск. Я недавно так устала, что буквально кричала: «Скоро я не буду ничего делать два месяца!» И я действительно надеюсь, что не буду. Я буду путешествовать. Очень хочу. Хочу поехать в Южную Америку: Перу, Бразилию, побыть там. Ну и с родителями тоже хочу побыть, я не так часто их вижу.
— А они в Лондон к вам приезжают?
Н: Да, мама приезжает довольно часто. Папа реже. Им нравится в Лондоне. Но они все равно Москву предпочитают.
— Владимир, а вы что предпочитаете? Хотели бы жить в Лондоне?
В: Я Лондон люблю. Но… как бы правильно сказать… я сильно переживаю из-за событий, которые происходят. Буквально на днях был финал Лиги чемпионов. Мы смотрели футбол в пабе. Наташа болела за Real Madrid. Это было недалеко от станции London Bridge. Когда мы вышли и узнали новости про теракт, это было как снег на голову. Был шок.
Н: Ну такое сейчас не только в Лондоне происходит… К сожалению.
— А как вы оба относитесь к риску? Ваша работа с ним связана. Потянули связку, сломали ногу — и конец карьере.
В: Об этом не нужно думать никогда!
Н: Во-первых, ты никогда это не спрогнозируешь. Травмы случаются абсолютно на ровном месте, что бы ты ни делал… Пошел, поскользнулся — связки порвал. Берег, берег ногу — потом шлепнулся с лестницы.
В: Лично я нападался везде, где только можно. Страх уходит, когда ты первый раз шмякнулся. Я помню, мы репетировали «Юношу и смерть», там на сцене стулья стоят, стол. Я тогда упал сразу со всего: и со столов, и со стульев. Не знаю, куда уж круче.
Н: Мне кажется, я вообще рекордсменка. Больше меня никто не падал. В Большом театре я танцевала балет «Светлые ручьи» и в течение 40 секунд я упала три раза. Там есть кусок, где нужно высоко прыгнуть — а я это люблю. Так выпрыгнула, что мне кто-то даже потом говорил с сарказмом: «Как Нижинский летит». Ну и упала. Боль сильная. Но я завелась: «Как?! Я упала?!» Надо, значит, еще сильнее прыгать. Начала прыжок в таком состоянии и еще раз упала. Потом все же допрыгала, встала на колено, и с колена снова шмякнулась. За 40 секунд, представляете? Мне потом наш хореограф сказал: «Ты что, с ума сошла? Ты реально с ума сошла?!» А я говорю: «Да, наверное, сошла с ума».
— Это в вашем характере заложено: мол, надо всем доказать, что могу?
Н: Со временем я с этим справилась. У меня раньше энергия была такая шальная: я была настолько заведена, что иногда не контролировала свое тело. Сейчас такого нет. Но один раз даже в Covent Garden закрыли занавес. Я танцевала «Дон-Кихота» на премьере и так упала, что не могла подняться. Меня в театре сейчас даже просят не репетировать перед премьерами, чтобы со мной ничего не случилось.
— Сегодня с вами занимался русский педагог Александр Агаджанов. Он только к этому спектаклю вас готовит?
Н: Он уже 30 лет работает в Королевской опере педагогом. Я с ним работаю постоянно, хотя есть какие-то роли, которые я репетирую не с ним. Он самый мой близкий человек в театре. Мне вначале было тяжело одной, и, конечно, он очень поддерживал. Он невероятный профессионал, столькому меня научил за это время: манерам, культуре. С ним приятно; у него такая уверенная энергетика. Он вселяет желание работать, учиться.
— Он отличается от иностранных педагогов?
Н: Все мои педагоги — близкие мне люди. Я не могу сказать, что британцы сильно отличаются от русских. Может быть, есть различия между работой с женщиной и мужчиной. Саша — мужчина: он пожестче, он не реагирует на мою усталость, не лезет в душу, не рассказывает, как женщина должна чувствовать. При этом он всегда контролирует мои движения и видит меня с мужской точки зрения. Всегда скажет, что не так. Женщины — немного другое: они все тебя любят, обожают, с тобой поплачут, успокоят. С женщинами приятно, особенно когда они в прошлом тоже были потрясающими балеринами. Они тебя могут научить не только технике, но и тому, как передать какие-то эмоции.
— А языковая разница для вас болезненна? Как у вас сейчас с английским?
Н: По-английски я все понимаю, но круг общения у меня в основном русский. Интервью я бы не села сейчас давать на английском без переводчика. Я только один на один начинаю нормально по-английски разговаривать. Я пыталась брать уроки, но поняла, что у меня порой просто физически нет времени, а порой я слишком устала. Но думаю, что займусь этим обязательно. Я хочу получить гражданство, так что придется сдавать экзамены.
— Вы хотите остаться жить в Англии?
Н: Я не знаю, как судьба повернется. Но сейчас это родной для меня город и родной театр.
Думаю, моя творческая судьба и дальше будет связана с Covent Garden. В Россию в данный момент я не думаю возвращаться. А уезжать еще куда-то… Ну это сложно.
Хотя неизвестно, что будет. И личная жизнь — она же тоже влияет.
— Мне очень хочется спросить про личную жизнь. И про Сергея Полунина.
Н: Ну спросите.
— У вас все хорошо?
Н: Не хотелось бы вдаваться в детали, но сейчас я свободна. И замечательно себя чувствую. У меня переходный период. Это хорошее время, когда можно побыть наедине с собой и получить от этого удовольствие.
Одной побыть иногда очень здорово. Когда что-то заканчивается, всегда открывается новая дверь.
Я вообще оптимист. Меня все плохое, что ни случается, в итоге приводит к чему-то очень хорошему. У меня есть полезное свойство — учиться на своих ошибках и плохих вещах.
— Ох, ничего себе. Наташа, желаю еще больших успехов вам! Спасибо огромное и за честное интервью, и за возможность увидеть репетицию. Владимир, спасибо тоже. Было невероятное удовольствие вас сегодня видеть.
В: Ну, сегодня на репетиции Наташа была «мотор». Материал про нее, и я подумал, что не могут два «мотора» уместиться в одном номере.
— А где вас можно будет еще увидеть?
В: Дальше в Мариинке будут два спектакля с моим участием, а потом наш театр приезжает с гастролями в Covent Garden, с 24 июля по 12 августа. Приходите обязательно. Постараемся лондонскую публику не разочаровать.
PS. Через пару недель после этого интервью мы узнали, что в поддержку фонда Gift of Life Владимир Шкляров предоставляет два билета на лондонские спектакли со своим участием, а также тур по закулисью ROH, книгу и фотосессию. Подробности — на сайте фонда.
Фото: Катя Никитина
