Загрузка ...Прошло больше года с того момента, как Борис Акунин объявил о своем решении покинуть Россию. Речь шла не о расставании навсегда. Писатель говорил о том, что больше времени будет проводить в других странах, ожидая, когда в России изменятся воздух и климат. Лондонские жители с тех пор часто встречаются с Григорием Шалвовичем: он был участником литературного фестиваля «Slovo», выступал в «Русском политическом клубе», заходил на лондонские лекции Дмитрия Быкова. В декабре ожидается новая встреча с русскими зрителями в рамках проекта «Прямая речь». В ее преддверии Russian Gap расспросил Бориса Акунина о Лондоне и о том, как прошел для писателя этот год.
Где вы сейчас проводите больше времени? Вы очень частый гость в Лондоне, но правильно ли я понимаю, что вы здесь все-таки не живете?
Я сейчас живу в трех странах: в Британии, Франции и Испании. В моем возрасте все равно к новой стране уже не прирастешь, так что лучше и не привыкать. Из страны в страну я перемещаюсь в зависимости от вида работы. У меня сейчас в работе три многотомные серии: «История Российского государства», ее художественное сопровождение – историческая беллетристика – и «Семейный фотоальбом», цикл угрюмых романов про русский ХХ век. Опытным путем я обнаружил, что «История» лучше всего пишется в серьезном Лондоне, беллетристика – в легкомысленной Андалусии, а мрачные романы – в дождливой французской Бретани. Как только я начинаю уставать от одного вида работы, переезжаю в другой дом, к другому письменному столу, и появляется новое дыхание.
Ощущаете ли вы литературную атмосферу Лондона? Что в ней особенного?
Если вы имеете в виду городскую литературную жизнь, то нет, не ощущаю. Я совсем не читаю современную литературу и редко участвую в каких-то писательских тусовках.
Знакомы ли вы со своей англоязычной аудиторией?
Конечно, меня ведь уже давно здесь издают. Хорошая аудитория. Как везде. Иногда, правда, просят рассказать про «Russian soul», но это и во Франции так.
Что вам близко в Лондоне? Появились ли любимые места здесь?
Я очень хорошо отношусь к Лондону. Просто очень-очень. В нем есть какое-то очень правильное сочетание упорядоченности и хаоса, достоинства и фриковатости. Здесь никогда не бывает скучно. Когда я впервые попал сюда больше двадцати лет назад, здесь очень невкусно кормили, но теперь и это наладилось. А больше всего я люблю Темзу. Часто плаваю по ней туда-сюда, из конца в конец.
А есть ли в Лондоне вещи, которые вас, наоборот, раздражают?
Сначала меня ужасно бесил руль не с той стороны.
В первый день автомобилевождения я дважды пробил о бровку переднюю левую шину. Но потом я Англии это простил. Надо быть снисходительным к недостаткам тех, кто тебе нравится. К ним в конце концов привыкаешь.
А ваши привычки? Они как-то изменились после того, как вы переехали за границу?
Изменилось главное: я превратился из обитателя пускай скандального, но своего дома в человека, который повсюду в гостях. Это довольно сильная метаморфоза. Впрочем, не уверен, что такая уж плохая. Как известно, мы все на этом свете в гостях, и экспатриация хорошо об этом напоминает.
Ощущаете ли вы себя «писателем в изгнании»? И стоит ли ожидать все-таки вашего возвращения в Россию?
Меня никто не изгонял, я не уплывал на последнем пароходе в Константинополь, и «кровавый режим» не гнался за мной на тачанках.
При желании я могу сесть на самолет и слетать в Москву. Просто не хочется.
Мне тяжело видеть свой дом, в котором хозяйничают… неприятные мне люди, скажем так. Выгнать их оттуда я не могу, потому что большинство населения в данный момент вроде бы согласно их терпеть. Вот когда эти люди народу надоедят и в России начнется что-нибудь интересное, тогда я и вернусь.
Периодически вы встречаетесь с русскоязычной лондонской аудиторией. Что вы можете сказать про нее? Отличается ли она от вашей российской аудитории?
Не отличается совершенно. Те же лица, те же реакции, да и вопросы, в общем, тоже. Мне моя аудитория нравится – как всякому писателю. Раз люди приходят, значит, они меня читают – иначе на кой я им сдался? А если люди меня читают, то это заведомо очень хорошие люди, с моей точки зрения.
5 декабря здесь пройдет ваша встреча с Дмитрием Быковым. Что лондонскому зрителю от нее ожидать?
Что мы будем спорить и мало в чем друг с другом соглашаться, я полагаю. Обычно при частных встречах у нас с ним так и бывает.
В анонсе вашей встречи он говорит, к примеру: «Это не только анализ русской литературы, не только популярная филология, но и беспощадный самоанализ; Чхартишвили ищет в себе, конечно, не убийцу, но первопричину русских бед и местных кризисов». С этим вы не согласны тоже?
Обычный быковский фантазм, он их все время выдумывает и сам в них верит. За это я так и люблю его читать и слушать. Он невероятно интерактивен, будоражит мозг. Слушаешь — улыбаешься, качаешь головой, хочется возражать. Я думаю, его студентам невероятно повезло. Ведь главное дело учителя – не вбить в голову некую сумму знаний, а заинтересовать предметом и пробудить самостоятельное мышление. Еще у нас с Дмитрием Львовичем, кажется, мало в чем совпадают литературные вкусы. В отличие от политических. В общем, мне будет очень интересно с ним побеседовать.
5 декабря, 19:30
Royal Geographical Society
Лекторий «Прямая речь», встреча в цикле «Литература про меня».
В гостях у Дмитрия Быкова — Борис Акунин.
Заказ билетов на сайте организаторов >>>
Текст: Катерина Никитина